Проклятие Бессмертных: Королева Грёз и Кошмаров (книга 3)

Глава 5

Нина

— Где мы? — спросила я вслух, хотя знала, что он и без слов услышит меня.

Дома.

Я огляделась вокруг, пытаясь понять, куда именно перенёс меня этот странный призрачный змей. Телепортация из Святилища Вечных в это неизвестное место оказалась куда менее мучительной, чем, когда меня таскал за собой Самир. Или, быть может, что-то изменилось во мне самой, и теперь я просто лучше справлялась с подобными перемещениями.

Что до самого змея — похоже, он мог менять размеры по собственному желанию. Когда он забрал меня от Святилища Вечных, он был размером с кошку и сидел у меня на плече. Теперь же его длина достигала, наверное, пятнадцати метров, и он дважды обвил своим телом каменное строение, в котором мы находились. Я стояла в колоссальном дверном проёме, сложенном из огромных каменных блоков, и смотрела на ливень снаружи. Дождь был поистине ливнем — вода низвергалась сплошными стенами, и в этой тьме было почти ничего не разглядеть.

Разве в Нижнемирье вообще бывают дожди? Это из-за меня?

Не было пятнадцать веков. И да, из-за тебя.

Я постаралась не вздрогнуть от того, что змей снова ответил на мои мысли. Кричать на него было совершенно бесполезно — я это уже поняла.

Здание напоминало каменные руины, возвышающиеся над бескрайними джунглями. В темноте и под этим потоком воды было трудно что-либо разглядеть. Всё вокруг скрывал ливень. Только когда вспыхивали молнии, я могла увидеть лианы, оплётшие строение, и намёки на джунгли и другие здания внизу.

Массивные и совершенно непрактичные каменные ступени вели наверх к меньшему строению, где мы сейчас и находились. Это была ступенчатая пирамида. Гигантская, древняя ступенчатая пирамида. Камни крошились и лежали неровно. Они были покрыты резьбой, но какой-то асимметричной и странной. По стенам были вырезаны изображения змей, ягуаров, кричащих и чудовищных голов.

Нижнемирье черпало вдохновение с Земли. А Земля — из Нижнемирья.

— Вопрос, — произнесла я вслух.

Давай.

— Откуда ты знаешь, что дождь идёт из-за меня? Как ты вообще узнал, где это место? Если ты в моей голове, как ты можешь знать то, чего не знаю я сама? — Я скрестила ноги в щиколотках и повернулась, чтобы посмотреть на гигантского призрачного змея. Его крылья и перьевые хохолки на голове и хвосте светились, создавая хоть какое-то освещение в пустой каменной комнате, отбрасывая на стены жутковатое сине-зелёное сияние.

Когда люди выходят из Святилища Вечных, они просто Знают Всё. Как работает Нижнемирье. Базовые факты. Ты должна была стать как все остальные и служить Вечным, но...

— Я бы сошла с ума. Да, я поняла. — Я на мгновение закрыла глаза, прежде чем снова посмотреть на змея. — Значит, я создала тебя вместо этого. Могу ли я тебя... расcоздать?

Неа! Ты застряла со мной, Пирожочек. И это не моя вина, что ты такая упрямая. Я не понимаю, что Самир в тебе нашёл.

Судя по его тону и тому, как он наклонил голову набок, он говорил не всерьёз. Он двигал головой, как сова, словно она была совершенно не связана с остальным телом.

— Теперь я сама над собой издеваюсь, только наоборот, — проворчала я. Я повернулась, чтобы смотреть на бурю, на вспышки молний, прорезающих облака. Самир. Мысли о колдуне накрыли меня, как чёрные тучи над головой.

Теперь между нами всё будет по-другому. Я не знала, как именно. Я едва могла осмыслить хоть что-то из происходящего. Чёрт возьми, я даже не понимала, что у нас с Самиром вообще было до того, как Владыка Каел убил меня и я превратилась в.… кем бы я теперь ни была. Я всё ещё не могла принять эту реальность.

Самир пытался защитить меня. Это не его вина, что у него не получилось. Я помнила, как эти стрелы пронзили его грудь, когда Элисара, выдававшая себя за Владыку Каела, сразилась с колдуном.

Элисара участвовала в этом. А значит, и Сайлас тоже знал.

Боль и предательство пронзили меня, как физический удар, и я почувствовала, как что-то сжалось у меня внутри. Я пыталась не плакать. Пыталась. Не получилось. Я вытерла лицо, стараясь не дать слезам покатиться дальше.

Что случилось, Пирожочек?

— Ты знаешь, что. Ты же в моей голове.

Но я пытаюсь заставить тебя проговорить это. Говорят, людям это помогает.

Я закатила глаза.

— Они все были в этом замешаны. Если Элисара была там, значит, Сайлас знал. А если знал Сайлас, то... все знали. Все согласились позволить Владыке Каелу убить меня.

Эта мысль всё ещё причиняла мне внутреннюю боль, и это было удивительно. Я считала Сайласа другом. Может быть, даже Торнеуса.

Они сделали лишь то, что считали правильным. Они ненавидят колдуна. Хуже того — они до смерти боятся его. Они думали, что ты какая-то страшная тайна, способная разрушить мир.

— Но я не была ею!

Они этого не знали. Они думали, что Самир собирается сделать что-то ужасное с той тайной, которой, как они полагали, ты являешься.

— Это глупо. И кроме того, даже если бы я была такой тайной, Самир бы не стал... — Я осеклась.

Не стал бы?

Я замолчала, честно признавшись себе, что не могу с уверенностью утверждать, будто Самир не стал бы манипулировать мной ради собственной выгоды, если бы это соответствовало его целям. Если бы я была какой-то важной, могущественной тайной... могу ли я честно сказать, что он не использовал бы это в своих интересах? Он ведь убил Влада по какой-то неизвестной причине.

А что теперь, когда я стала сновидицей?

Я доверяла Самиру. Но теперь я больше не была беспомощной смертной. Осознание этого факта всё ещё приходило ко мне и казалось невозможным. Я умерла. Я была мертва. Я должна была оставаться мертвой.

Но я не осталась. Я стояла здесь, в разрушенном каменном храме, похожем на кошмар, и наблюдала за грозой в мире, который не знал дождя пятнадцать столетий.

— Древние… или Вечные сделали это со мной, чтобы спасти свой мир?

В основном. Я уверен, у них есть и другие мотивы. У них всегда есть другие мотивы.

— Прекрасно. — Я посмотрела на гигантского мультяшного персонажа из преисподней, свернувшегося кольцами и положившего голову на своё же тело, наблюдающего за мной. — Что мне делать с Самиром?

Что ты имеешь в виду?

— Теперь я глупая сновидица, верно?

Сновидица. Единственная. Королева Грёз. Так что да, — произнёс он с шипящим смешком, наслаждаясь тем, как мало значения я этому придавала, — ты глупая сновидица.

— А Самир убил Влада, прежнего Короля Грёз и Кошмаров. Потому что... по каким-то причинам, видимо. — Самир рассказал мне какую-то чушь про то, что хотел власти. Я уличила его во лжи, и он признался, что солгал. Но так и не рассказал настоящую причину, по которой убил Влада. — Ты знаешь, почему он это сделал?

Неа. Прости, Пирожочек. Тебе придётся спросить самого мужика.

Я мрачно вздохнула и закрыла лицо руками.

— Я умираю, меня возвращают к жизни. Просыпаюсь с твоей глупой задницей рядом, которая меня достаёт, и теперь должна выяснить, стоит ли мне бояться мужчину, которого я... — Я осеклась, удивлённая словам, которые чуть не вырвались у меня. Но я не стала их произносить. Ни про себя, и уж точно не вслух.

Мужчину, которого ты что?

— Не знаю.

Врунья.

— Мужчину, к которому я неравнодушна. — Это я могла признать.

Ага. И это всё? Мужчина, к которому ты всего лишь неравнодушна?

— Не меняй тему.

Не спорь сама с собой.

Я зарычала и сердито посмотрела на светящееся создание. Я действительно спорила сама с собой. Причём во многих смыслах.

— Мужчина, к которому я «неравнодушна», — я язвительно выплюнула это слово в направлении змея, — это тот же самый мужчина, который убил предыдущего сновидца или что-то в этом роде. И я думаю, не должна ли я теперь его по-настоящему — по-настоящему — бояться.

Без понятия. Я не имею ни малейшего представления, как работает голова этого мужика. Не думаю, что он сам понимает, как работает его голова, учитывая, что у него там серьёзно посрывало шестерёнки.

Создание снова растянулось и положило голову набок. Оно издало довольный вздох.

Я обожаю звук грома. Этому миру он был так нужен. Я устал. А ты?

Боже мой, да, я была измотана. Всё во мне кричало, чтобы я закрыла глаза и отдохнула. Я хотела надеяться, что, когда я открою глаза, всё снова станет правильным. Что я буду в своей постели дома, на Земле, где мне и место. А не здесь, в Нижнемирье, где всё с каждым днём становится только хуже.

Иди сюда, дурёха.

— Не называй меня дурёхой, — проворчала я змею, хотя уже шла к нему. Он сдвинул кольцо своего хвоста, чтобы я могла сесть рядом с ним, и я прислонилась к странной дымчатой природе его тела. Он был... удобным. Уютным, как плотный диван. Совсем не то, что я ожидала, учитывая, что половину времени я могла видеть его насквозь. Я положила голову на призрачного змея и почувствовала, как усталость просачивается в меня, словно туман.

Из всех вещей, которые теперь стояли под вопросом — кто я, что я, что, чёрт возьми, будет между мной и Самиром теперь — я не сомневалась в том, что этот змей был частью меня. Это ощущалось правильным. Это существо было одновременно частью меня и чем-то большим. И с ним я чувствовала себя в безопасности. А безопасность была тем, что мне сейчас требовалось больше всего на свете.

Змей нежно прижался своей призрачно-бледной головой, размером больше лошадиной, к моей. Он накрыл меня крылом, и оно было тёплым. Звук дождя и раскаты грома убаюкивали меня, и мои глаза медленно закрылись.