Кошмар на улице Зелёных драконов

Свиток 4 — Разорванная книга —10

Я Ню

Я все понимала. Понимала, что он прав. Что иначе нельзя тут. Но мне было противно становиться такой как он! И я внезапно с досадой обнаружила, что я, в отличие от него, не испытываю радости, видя своего умирающего врага перед собой. Какая досада! Я такая слабая!

Он затих, продолжая усмехаться. Упрямая зараза, которая даже едва живым хочет мне доказать, что он сильнее меня. Что мне лишь повезло, но моей личной заслуги в его жалком состоянии нет.

Я постояла немного, смотря на него.

Потом, вздохнув, отбросила меч подальше от него. И прочь пошла.

— Ты здесь не выживешь, сопля! — полетело мне вслед. — Долго не проживешь!

— Конечно, подохну быстро, как и один грозный герой! — внезапно вырвалась и из глубины меня ядовитая усмешка, да в огранке злые слова.

Но я просто ушла.

Пока шла, наткнулась на три щуплых гриба. Приглядевшись, узнала — видела на картинках в личной библиотеке хозяина Минжа. Я там вроде разглядела иероглиф «лечебный» — один из пятидесяти иероглифов, которые знала. Которые успела выучить у нашего мудреца—воробья, покуда стражи богов не пришли за мной. Мол, честь великая отдать меня в услужение кому—то из богов на Небо.

Вздохнув, мимо грибов прошла.

Потом, вздохнув, вернулась, сорвала.

— Что, полюбоваться на мой труп пришла? — мой враг не смолчал, услышав мои шаги и узнав. — Или пришла за моей душой? Все тут превращаются в чудовищ. И твоя морда брезгливая не исключение!

Вздохнув, стала напротив него. Медленно разжевала два скользких, холодных, сочащихся слизью гриба, ядовито—зеленых с бурыми пятнами и голубыми нежными юбочками—ободочками под шляпками.

— Решила отравиться у меня на глазах? — поморщился Эн Лэй, приподнявшись на локтях, снова упал. — Весьма оригинальная месть! Я отсюда до души твоей не дотянусь, так и подохну возле твоего трупа от истощения!

Душу кольнуло злое торжество: и ты, гад, не бессмертный! Да и что ожидать от бога, сброшенного с Неба и нарушившего главные запреты!

Проглотив мерзкие грибы — приличная на вкус и на язык часть была слишком мелкой — я, вздохнув, разжевала самый последний и самый тощий и сморщенный на вид. Сплюнула на руку.

Эн Лэй, лежа, смотрел за мной, вслушиваясь. Когда склонилась над ним, замер, словно собирая силы для последнего удара. Я мстительно шлепнула мерзкую слизь ему на грудь, на глубокую рану, раздвоившую на две части черное сердце.

— А теперь издохнешь мне назло? — ухмыльнулся он.

— Но ты учти: я, считай, в душу тебе плюнула, — скривилась я от непрошибаемого упрямства этой скотины. — Слюной хряпнула прямо в сердце.

И торопливо отступила.

Хотелось б еще в рану тыкнуть ему пальцем, мстительно и резко, но боялась, что напрягшийся воин меня поймает и уже сожрет. Мерзкая моя птичья душа трепетала от ужаса от такой мысли. А тело повеяло в сон, захотелось просто хряпнуться где—нибудь. И пусть кто угодно жрет, лишь бы это все поскорее прекратилось!

Проснулась, когда тяжелая ладонь придавила меня к земле. Вжала спину перебитую и не восстановившуюся еще до конца в холодный, шершавый камень.

— Почему ты меня не убила? — глухо спросил Эн Лэй.

Странный вопрос от моего врага. Но я и сама не знала ответ. Или… мне хотелось, чтоб эта сильная рука просто переломала мне хребет? Тогда бы все поскорее закончилось. Даже если мой враг станет еще сильней. А впрочем…

— Не больно—то и Ци прибавится у тебя от такой тощей птичьей душонки! — ухмыльнулась я, смотря ему в глаза.

Сама своей наглости удивилась. Ну, просто… просто с этим мужчиной было невозможно разговаривать!

— А может… — его рука вдруг коснулась моего лица, ладонь осторожно скатилась по щеке, заставляя вздрогнуть. — А, может… ты тоже хочешь забыться?

К чему враг клонит, не поняла. А мускулистое тело внезапно склонилось надо мной, жадные, дерзкие губы ухватили мои. Я вся обмерла от растерянности. Потом вспомнила, что бывает потом, и сжалась.

— Может, ты сама хочешь получить немного ласки? — он приподнялся на одной руке надо мной, пальцы другой руки запутались в моих косичках.

Черные глаза феникса, внутри которых пылал огонь… почти похожий на нормальный… лишь едва зеленый… они заставили меня замереть. А мужчина не так истолковал мою заминку и молчание. Рука прошлась вниз, обжигая кожу. А, может, он сам, устав от жизни в этом затхлом и холодном аду, вдруг захотел поверить? Пусть даже на мгновение поверить, что в этой жизни случается что—то помимо боев?..

Осторожно подняла ладонь. Он замер. А я, не удержавшись, запустила пальцы в его густые, жесткие, длинные, немного волнистые волосы. Пахнущие кровью и потом. Странное чувство, когда мои пальцы утопают в чужих волосах. Когда чье—то сердце бьется рядом и так быстро. Когда рядом с полудохлым воробьем общипанным внезапно оказывается хищная птица..

Я засмотрелась в его глаза, оказавшиеся светло—карими, а потому пропустила миг, когда его рука потянула мое оборванное платье вверх…

Когда Феникс сел, смахнув со своего вспотевшего лица густые волосы, я покосилась на его широкую спину и пониже и смущенно отвернулась.

— Не надейся ни на что, — хрипло сказал он, поднимаясь с холодной шершавой глыбы, чье неудобство я снова заметила. — Моя душа прогнила, когда я стал пожирать чужие души, а сердце мое почернело, похолодев. Я не буду заботиться о тебе. Я разучился. Я теперь умею только использовать других.

Ошарашив меня опять своей упрямой прямотой, этот красавец спокойно ушел.

А я осталась лежать, обнаженная, на неудобном камне. И сердце бешеной лошадью металось в груди, рвалось на волю. Или… хотело убежать к нему?..

Для него то, что между нами случилось, просто один лишь эпизод из жизни, без особого значения. Но для меня… для моего сердца, рвущегося оторваться и вольным скакуном убежать вперед… спрятаться за его широкую спину… я хоть когда—нибудь сумею ли забыть, что между нами было? Ох, Я Ню, дурья ты башка, полудохлый воробей!

Глаза закрыла, но снова видела крепкого мужчину, склонившегося надо мной. Снова видела полет в его руке и огромные, горящие крылья за его спиной…

Рукою закрыла глаза, но видеть его не перестала. Ох, Эн Лэй, зачем ты был так ласков со мной?! И почему только на миг?..