Любовь Дикого (СИ)

22

— Руки убери, — говорит Катя.

Да хер тебе.

— Больно, — она морщится.

Ослабляю захват. Перебрал, да. Силу не рассчитал. Но сучка же сама нарывается. Бесит просто пиздец.

— Теперь как?

Смотрит вниз. Быстро взглядом пробегает то по одной моей ладони, то по второй. Напряженная вся. Взвинченная. Аж искрит от нее.

Брови гнет, и опять меня прикладывает. Глаза в глаза. Четко.

— Убери, — повторяет твердо.

Пальцы прямо ведет в сторону от ее тона. Но хуй теперь отпущу. Прохожусь ладонями по ее рукам, крепче притягиваю.

— А что не так? — спрашиваю.

— Все, — плечами дергает. — Неприятно.

— Значит, надо продолжить.

Блядь. Эти ее глаза. Охуеть как горят. Холод слетает к чертям. Сейчас в зеленых омутах дохера эмоций.

Гнев. Негодование.

И чую, чего повкуснее дождусь.

— Будет приятно, — говорю. — Распробуешь.

— Не будет, — бросает нервно. — С тобой так вообще не бывает. И ничего “пробовать” не собираюсь. Все, отпусти.

Опять дергается.

А мне только в кайф снова посильнее зажать.

— Забыла? — ловлю ее взгляд.

— Что? — хмурится.

— Как на моем члене кончала?

— Урод, — кривится.

— Урод, да, — киваю. — Но это не мешало тебе орать подо мной. Под моим языком. А ведь тебя даже толком не оттрахал.

— Пусти меня, — цедит, поджав губы.

— Давай, — говорю. — Скажи.

— Что тебе сказать? — прямо вскидывается вся.

Раздраженная. Раскрасневшаяся. И… смущенная.

У нее дыхание меняется. Взгляд. И как она не пытается это погасить, нихера у нее не выходит.

Ну удачи тебе, Катя.

Помню, тоже пытался. Вычеркнуть тебя. Вырвать из памяти. Вырезать нахуй. Но ты из моей башки никуда не уходила. Всегда рядом. Каждый гребаный день в “Яме” тобой начинался. И заканчивался. Не отпускала меня.

Наркоту не пробовал. Но сука уверен, ты куда хлеще по мозгам врезаешь. И с любой зависимостью завязать можно. С любой, блять. Кроме тебя.

— Скажи, что тебе похуй, — бросаю.

— Пусти, — выдыхает.

И опять дергается. Слабо. Смазано.

Пустить? Нет. Даже не надейся, только не теперь.

Склоняюсь. Носом по шее веду. Жадно запах ее втягиваю. А после губами к уху прижимаюсь. Выдаю:

— Скажи, что ни черта не помнишь.

Вырывается молча. Судорожно. Будто выпутаться старается.

— Забыла, как я тебя языком выебывал, — прибавляю, прихватываю мочку зубами, слегка сжимаю. — Как на спину завалил и…

— Замолчи! — выпаливает.

И продолжая выворачиваться из захвата, так меня локтем под ребро пихает, что разжимаю руки.

Блядь.

Она отходит назад. Видно, как сильно ее сейчас трясет. Хоть Катя и пытается взять эмоции под контроль.

— То, что тогда случилось, — сглатывает. — Это никакого значения не имеет.

Руки вверх вскидывает. Нервная.

— И вообще, я пьяная была, — прибавляет она. — Хватит меня преследовать. Иначе… придется принять меры.

— Какие меры? — скалюсь.

— Такие!

— Ах вот оно что, — протягиваю, и сам не замечаю, как на автомате по ребрам ладонью прохожусь. — Меры.

Хорошо меня приложила. Крепко.

— Любые меры, — бросает она. — Лишь бы ты, наконец, оставил меня в покое. Уйди, хорошо? Уйди из моей жизни.

— Устала?

— Да.

— Скоро отдохнешь от меня, — обещаю. — Со мной.

— Да ты просто…

— У тебя теперь все только со мной будет, — отрезаю.

Давлю рефлексы. Потому что по-хорошему бы надо ее прямо сейчас через плечо перебросить, к машине отнести, внутрь затолкать. И похуй, если разорется.

А она разорется. Тут, блять, сомнений нет.

Но потом без присмотра оставлять нельзя. А дел сегодня дохера. Особенно на вечер. Такое не отменить. Хотя эта сучка до чего доведет.

Ебануться. Вот какого хуя нарывается?

Много времени дал ей. Слишком много. Вон какую деятельность она развернула. И на работу устроилась. И высматривает кого-то.

Вот. Только что. В сторону глянула — напряглась.

Кто там у тебя, Кать?

Взгляд ее перехватываю. Хмыри какие-то под ее офисом. Человек пять. Нет, шесть. В костюмах. Что за уебки?

Ладно, ночью разговор продолжим. Порешаю свои вопросы — нанесу визит. И пусть только попробует не впустить.

А пока выясню, какие еще она планы успела построить.

— Ты с кем на обед собралась? — поворачиваюсь к ней.

Молчит. Выразительно пиздец. Всем видом показывает, что хер ли мне отвечать, отчитываться не обязана.

— Катя! — доносится из-за спины женский голос.

Рядом возникает блондинка. Впервые вижу ее возле Кати.

— Ой, Кать, тут такое… — роняет она, пряча телефон в сумку, когда подходит ближе и застывает, увидев меня. — Здравствуйте.

Отходит от нас.

— Ой извините, — поворачивается к Кате. — Ты занята, не буду мешать. Пойду, пока займу столик.

— Все нормально, Наташ, тут я уже закончила, — заявляет Катя. — Вместе пойдем.

Улыбается сучка. Берет блондинку под руку. Прямо сияет.

Ну конечно. Избавилась от меня. Радости дохуя, блять.

— А твой…

Блондинка запинается.

— Демьян уже уезжает, — моментально выдает Катя.

И прямо вижу, как язык прикусывает. Злится на себя за то, что вдруг по имени меня назвала. Выглядит она так, будто обжигается.

— У него много дел, — прибавляет.

Развернуться собирается. Свалить. И подружку эту за собой тянет.

Так. Как там ее…

— Наталья, — говорю, обращаясь к ней. — Вы же не возражаете, если я к вам присоединюсь? Не помешаю?

— Нет, — улыбается блондинка. — Раз вы Катин знакомый, то наоборот интересно пообщаться.

На Катю не смотрю. Но взгляд ее чувствую. Глазами мне пиздюлей прописывает. Только поздно. Вопрос решен.

— У тебя же встреча, — не выдерживает. — Забыл?

— Через час, — усмехаюсь, шагаю к ней, под локоть прихватываю. — Кать, да не переживай ты. Видишь, Наташа не против.

Катя молчит. Но все ее лицо прямо вопит.

“Ты что творишь?!”

А я охуел. Помнишь? И сбавлять обороты не намерен.

— Наверное, мне лучше… — робко начинает блондинка.

Видно, чует напряг между нами. Хочет уйти, чтобы мы тут без лишних свидетелей свои отношения выясняли. Но Катя не дает ей договорить.

— Опять бизнес-ланч возьмем? — спрашивает. — Его быстро подают. Как раз успеем за час.

— Да, можно, — рассеянно отвечает та. — У них же сейчас новое меню на бизнес.

Катя то и дело на меня зыркает. Напряженно. С недоверием.

Ну чего дергается? Боится, опозорю перед подружкой?

Да я сама вежливость. Двери открываю. Вперед пропускаю. Стул отодвигаю, чтобы блондинка присела. Манеры знаю.

Смотрю на Катю. Наблюдаю, как усаживается подальше. На мягкий пуф с противоположной стороны.

Тут нарисовывается официант.

— Извините, могу я взять у вас один стул? — спрашивает он и торопливо объясняет всякую хуйню про полную загрузку ресторана.

— Конечно.

Сам ему все передаю. Рядом с Катей присаживаюсь.

Ох, как она на меня взгляд вскидывает. Ее глаза выглядят круче, только когда в нее до упора входит мой хер.

Видишь, Катя? Сколько не удирай от меня, а только ближе окажешься. Привыкай.

Сучка сопротивляется. Ерзает на сиденье, стараясь устроиться так, чтобы меня не касаться. Но пуф достаточно узкий, не разрешает такой маневр.

Да и я попытки пресекаю. Кладу ладонь ей на бедро.

Она тут же вцепляется пальцами в мою руку. Так, что ногтями царапает. Пробует отлепить.

Нихуя.

Держу ее горящий от возмущения взгляд. Перемещаю ладонь выше по ноге. Блять, жаль, что она в брюках.

— Демьян, — голос блондинки отвлекает.

Поворачиваюсь и вижу, что она протягивает мне карту с бизнес-ланчем.

— Выбирайте, — говорю. — Потом посмотрю.

— А я уже выбрала, — отвечает блондинка и на Катю смотрит: — Кать, у тебя опять голова болит? Ты такая бледная.

— Ничего не болит, — заявляет та. — Подташнивает.

И так в руку мою вцепляется, что ясно дает понять от кого ей настолько хуево.

Тошнит, блять, ее.

— Это наверное от голода, — заключает блондинка. — Ты же утром совсем ничего не ела. Нельзя, Кать.

Стоп.

Почему не ела?

А эта… хм, Наташа откуда знает такие детали?

Появляется официант. Пора делать заказ.

Катя в меня молнии метает. Ногой дергает. Ладонь мою царапает. Только бесполезно. Нихера не собираюсь отпускать ее.

В глаза ей смотрю. Еще выше руку двигаю. Так перемещаю, что застывает. А после… ну явно опять дернуться хочет. Отрицательно качаю головой. Слегка. И пальцы ниже сдвигаю. Притормаживаю. Даю понять, что если продолжит свой бунт, еще больше получит. А будет смирно сидеть, то перегибать не буду.

Терпит. Хмурится. Губы в одну линию сжимает, но больше не дергается. Вот и правильно. Так же обоим спокойнее.

Ну мне точно спокойно.

А она… прямо бесится, да. Не ерзает уже, не царапается. Хватает меню, спокойным голос заказ делает. Но бесится пиздец. По глазам видно, по тому, как держится.

— А вы что будете? — интересуется у меня официант.

А у меня все уже есть.

Вслух повторяю Катин заказ.

В уме прокручиваю, что будет ночью. Хуй знает, как пойдет встреча с Черным. Могу и за час ключевые вопросы закрыть. А может быть и затянется.

Хуево, если так. Ну тогда под утро приеду к ней. Перед работой ее перехвачу. А дальше уже как пойдет. Нехер ей работать, конечно.

— Вы вместе работали? — отвлекает вопрос блондинки.

— Давно, — отвечает Катя.

— А может и снова поработаем, — усмехаюсь.

— Вряд ли, — мрачно бросает она.

— Почему? — жму плечами. — Мне нужны хорошие специалисты в команду. Строю здесь бизнес заново. Недавно вернулся в город.

— Из Англии.

Едко так роняет.

Охуенно из нее эмоции прут.

— Где я только не был, — протягиваю, и перемещаю ладонь на внутреннюю сторону ее бедра, от чего у нее глаза расширяются в момент. — И где еще побываю.

Катя сжимает столовые приборы с таким видом, будто хочет вонзить и нож, и вилку в меня.

— У вас есть открытые вакансии? — спрашивает блондинка.

— Готовы ко мне перейти?

— Нет, — откашливается. — Я же… уже работаю. Но у меня есть подруга. Отличное образование. Тот же университет, который мы с Катей закончили. Только опыта нет. Хотя она справится. Могу поручиться.

— Пусть отправит свое резюме.

Передаю визитку.

— Спасибо.

Нам приносят заказ.

Разговор идет. Но Катя молчит. Брови хмурит. А блять, как дебил тут распинаюсь. Болтаю с блондинкой.

Сам не знаю — на хер это?

А вообще…

Ну эта деваха Катина приятельница же. Работают вместе. А все, что касается Кати, автоматом получает отметку повышенной важности.

— Я так благодарна Кате, — вдруг заявляет она. — Не представляю, где бы сейчас жила, если бы не ее предложение.

Чего?

— Представляете, прихожу домой, а там настоящий потоп, — дальше стрекочет. — Обои отклеились, и подвесной потолок прорвался. Люстра на полу. Воды по щиколотку. Соседи ремонт делали. Трубу прорвало — и все.

— Мы этот вопрос решим, — говорит Катя. — Не волнуйся.

— Да мне бы там электричество восстановить, и уже нормально…

— Нет, пусть соседи все восстанавливают. Их вина. Наташ, не переживай. Если потребуется, у меня есть знакомый, который поможет.

— Кать, поверь, не стоит, — вздыхает. — Я же тебе рассказывала. С ними лучше не связываться. Сама справлюсь. Через пару дней от тебя съеду.

— Да куда ты торопишься, Наташ? Живи у меня, сколько потребуется. И как ты справляться собралась? Вина на соседях, а ты будешь теперь сама ремонт оплачивать?

Охуеть, блять.

Эта Наталья теперь у Кати живет?

Ну пиздец. Соседям ее так точно. Сучары. Нашли, блять, время. Не могли за своими ебучими трубами уследить.

— Вы где живете, Наталья? — спрашиваю.

Она чуть вздрагивает и выдает адрес, а потом спохватывается.

— Ох, не надо с ними общаться, — бормочет. — Катя тоже собиралась. Еще вчера. Еле удержала. Пожалуйста, не нужно. Там такие люди, что…

Замолкает.

— Какие?

— Зарвавшийся чиновник, — бросает Катя. — Он так с Наташей разговаривал, что до слез довел. Подонок. Прибила бы этого скота.

— Прибьем.

Бровь Кати мигом вздергивается вверх.

— То есть проведем, — исправляюсь. — Воспитательную беседу.

Этот еблан у меня ремонт за день сделает. За ночь, блядь. Нехуй подруг моей Кати доводить, чтобы они потом у нее жили.

Пусть поскорее съезжает. Освобождает жилплощадь. Для меня с Катей.