Тишину разорвал настойчивый, вибрирующий гул телефона. Аня вздрогнула, оторвавшись от созерцания медленно рендерящегося изображения. Сердце ёкнуло — кто это мог быть в такой час? Не Петр же, требующий срочно переделать «Атаман» в египетском стиле?
На экране светилось знакомое фото: Катя, скорчившая рожицу в объектив. Аня с облегчением выдохнула и приняла вызов, включив видеосвязь.
— Привет, — хрипло прошептала она, будто в офисе мог кто-то подслушать.
На экране возник уютный хаос Катиной кухни. Сама Катя, в ярком банном халате и с маской для волос на голове, с хрустом доедала огурец.
— Светлова, ты где⁈ — ее голос прозвучал оглушительно громко в звенящей тишине офиса. — Опять в своем стеклянном дворце? Я уже начинаю ревновать тебя к этому Петру-козлу. Он хоть симпатичный?
Анна горько усмехнулась, откидываясь на спинку кресла.
— Очень. Особенно когда у него из носа торчит волосок, который шевелится, когда он орет про смету. Я тебя ослеплю его красотой, как-нибудь сфоткаю тайком.
— Фууу, — Катя скривилась. — Ладно, забудем про этого урода. Как успехи? Твой «небоскреб мечты» уже одобрили?
— Как же, — Аня с ненавистью ткнула стилусом в монитор. — Одобрили отправить его в мусорную корзину. Снова. Петр считает, что я живу в утопии и мне надо спуститься с небес на землю, к его «Атаманам».
Она перевела камеру на экран, показав подруге сияющую модель.
— Ну, знаешь, а он по-своему прав, — с набитым ртом сказала Катя. — Это выглядит как дворец из какого-то сиквела «Звездных войн». Люди такое строить не умеют. Им нужны квадратные метры, а не твои летающие сады.
— Спасибо за поддержку, — буркнула Аня, но не могла сдержать улыбки. Катя всегда умела быть одновременно и резкой, и правой.
— Да всегда пожалуйста! — Катя отложила огурец. — Слушай, а чего ты вообще мучаешься? Ищешь другую работу и валишь оттуда. Ты талантливая! Тебя нарасхват возьмут.
— Легко сказать, — Анна потянулась за кружкой и с досадой обнаружила, что она пуста. — «АК-Восток» — это… это имя. Строчка в резюме отсюда многого стоит. Да и…
Она замолчала, глядя на свое отражение в темном экране соседнего монитора. Уставшее лицо, темные круги под глазами, растрепанные волосы.
— И что? — не унималась Катя. — И я не сдаюсь. Вот и все. Не могу я так. Не хочу быть как все.
— Ну, ты даешь, — вздохнула подруга. — Ладно, геройствуй. Только смотри, чтобы тебя на пенсию из этого офиса не вынесли вперед ногами. Ты хоть поела сегодня?
— Печеньем.
— А-а-а-а! — закричала Катя так, что Анна отдернула телефон от уха. — Прекращай это немедленно! Иди домой! Сейчас же! Смотри, я серьезно. Или я сейчас приеду, и сама лично выволоку тебя оттуда за эту твою упрямую шею.
Анна снова рассмеялась. Смех прозвучал странно и громко в пустом офисе, отпугивая призраков усталости.
— Хорошо, хорошо, мамочка. Я почти закончила. Осталось дождаться, пока все посчитается.
— Чтобы я больше не видела тебя в Zoom до завтрашнего утра! Договорились? Иди съешь что-нибудь горячее. Или холодное виноградное. Срочно!
— Договорились, — улыбнулась Анна. — Спокойной ночи, зануда.
— Спокойной, моя сумасшедшая трудоголица.
Связь прервалась. Экран погас, и тишина снова навалилась, но теперь она была не такой гнетущей. Анна посмотрела на свою утопию на мониторе. Утопия Кати. Утопия Петра. А для нее — единственный возможный мир.
Она потянулась. Может, и правда, хватит на сегодня? Она бросила взгляд на часы в углу экрана. Рендеринг должен завершиться через полчаса. Можно и подождать.
Она откинулась на спинку кресла, уставившись в потолок, где мерцали светодиоды пожарной сигнализации, словно далекие, равнодушные звезды в ее собственном, маленьком, стеклянно-бетонном небе. Мысленно она уже доедала тот самый бутерброд с сыром, который ждал ее дома в холодильнике. Или все-таки вино? Решение этого вопроса казалось сейчас куда более важным, чем все расчеты нагрузок на футуристичные балки.