(Не) райский отпуск с боссом

Глава 34

— Светлова, можно тебя на пару слов? — Марк стоял на пороге ее стеклянного кабинета, его лицо было невозмутимым, но в глазах читалось раздражение.

— Конечно, Марк, проходи. — Анна отложила планшет, чувствуя знакомый холодок вдоль спины. Она знала, что этот разговор неизбежен.

Он вошел, не закрывая дверь, давая понять, что разговор публичный, и сел напротив, откинувшись на спинку стула.

— Я понимаю, что у тебя там свои договоренности с Кронским, — начал он, опуская ее до «ты» с откровенной фамильярностью, — но то, что ты предлагаешь по несущим конструкциям атриума — это не инженерия. Это самоубийство. И я не позволю подписать это своей лицензией.

Анна медленно подняла голову. Воздух в кабинете стал густым.

— Во-первых, Марк, на работе мы на «вы». Во-вторых, ваша лицензия здесь ни при чем. Вы — часть команды, а окончательные решения принимаю я. Я изучила ваш отчет. Вы предлагаете утяжелить конструкцию на сорок процентов, убив саму идею воздушности. Это неприемлемо.

— Идея? — он фыркнул, и его циничная улыбка вызвала у Анны прилив ярости. — Девочка, я строю здания дольше, чем ты живешь на свете. Твои «идеи» развалятся, как карточный домик, при первом же серьезном ветре, и похоронит под обломками десятки людей. Я не буду в этом участвовать.

Он встал, собираясь уйти, демонстративно положив заявление об уходе ей на стол.

— Самоуверенность — это недостаток, который дорого обходится тем, кто не умеет его контролировать.

Анна не стала его останавливать. Она смотрела ему в спину, чувствуя, как дрожь в коленях сменяется ледяной решимостью. Она ждала, пока он дойдет до двери.

— Марк.

Он обернулся.

— Вы уволены. Оформите расчет у HR до конца дня.

В его глазах мелькнуло неподдельное изумление. Он явно ожидал уговоров, компромисса.

— Ты… Вы не можете меня уволить. Мой опыт…

— Я могу, — перебила она его, и ее голос прозвучал абсолютно ровно, как у Арсения в его самые холодные моменты. — Ваш опыт бесценен, когда он служит проекту, а не вашему эго. Вы решили саботировать работу и публично поставить под сомнение мою компетентность. В моей команде нет места для саботажа. Охранник поможет вам собрать вещи.

Он стоял, покраснев, не в силах вымолвить ни слова. За стеклянной стеной замерла вся команда, наблюдая за разворачивающейся драмой.

Анна взяла со стола его заявление, разорвала его пополам и бросила в корзину.

— Ваше официальное увольнение будет оформлено без вашего заявления. По статье. Неповиновение руководству и срыв сроков проекта. Вам это будет сложнее объяснить на следующем собеседовании. Всего доброго.

Марк, бледный, с сжатыми челюстями, молча развернулся и вышел. Тишина в общем зале была оглушительной.

Анна вышла из кабинета. Десятки глаз уставились на нее.

— Продолжаем работу, — сказала она просто, и ее голос был слышен в каждом уголке лофта. — У нас горит дедлайн по мэрии. Ирина, вы теперь ведущий инженер по атриуму. Представьте ваше решение с аэрогелем к утру.

Ирина, широко раскрыв глаза, лишь кивнула.

В тот вечер Анна задержалась дольше всех. Когда она осталась одна в огромном пустом пространстве, ее накрыла волна адреналиновой дрожи. Она только что сожгла за собой мост, проявив беспрецедентную жесткость. Но она знала — другого выхода не было. Либо она докажет свою власть здесь и сейчас, либо проект погрязнет в бесконечных спорах и саботаже.

Анна развернулась и вернулась в свой кабинет, оставив за спиной нарастающий гул голосов. Дверь закрылась, отсекая внешний мир. Она опустилась в кресло, и только теперь позволила себе дрожать. Руки тряслись так сильно, что ей пришлось сжать их в кулаки. Она только что сожгла за собой мост, проявив беспрецедентную жесткость. В ушах стоял собственный голос, произносивший эти страшные слова: «Вы уволены». Она никогда никого не увольняла. Не по статье. Не с таким холодным презрением.

Она провела ладонью по лицу, пытаясь стереть напряжение. Но от этого не стало легче. Горло сжимал ком, а за ним подступала тошнота — отвратительное последствие выброса адреналина.

В тот вечер Анна задержалась дольше всех. Один за другим сотрудники собирали вещи и уходили, бросая на ее кабинет украдкой взгляды — то ли сочувствующие, то ли осуждающие. Она делала вид, что не замечает, уткнувшись в экран, хотя цифры и чертежи расплывались перед глазами в цветное пятно.

Когда, наконец, в лофте воцарилась полная тишина, ее накрыла волна адреналиновой дрожи. Она встала и подошла к панорамному окну, глядя на огни Москвы. Город жил своей жизнью, не подозревая о маленькой драме, разыгравшейся на одном из его этажей.

Она обхватила себя за плечи, чувствуя ледяной холод внутри, несмотря на тепло в помещении. Она повернулась от окна и окинула взглядом пустой лофт — ее королевство, ее крепость, ее поле битвы. Завтра будет новый день.

Собрав вещи, она выключила свет и вышла, оставив за собой темноту и тишину, в которой, казалось, все еще витал призрак сегодняшнего конфликта.