(не)вернуть. Цена искупления

Глава 35.

Макс.

Я резко торможу перед домом и, не глуша мотор, выскакиваю из машины. Запах гари и горелого пластика сразу забивает лёгкие. В соседнем коттедже, который ещё утром выглядел мирным и спокойным, сейчас царит хаос. Стены почерневшие, из разбитых окон клубами валит дым. Суетятся пожарные, спасатели перекрикиваются, то тут, то там сверкают красные и синие проблесковые маячки, будто кто-то устроил жуткое представление. Вокруг полно других строений и они отбивают их, проливая стены и землю.

Сердце забивается в бешеном ритме, в груди огонь, горло сжимает невыносимым комком. Я бегу к своему дому, и он кажется мне неестественно тихим и чужим, будто он стал частью этой безумной картины. Открываю дверь рывком, врываюсь внутрь.

— Вика! Вика, где ты? — голос мой звучит глухо, отчаянно, эхом отдаваясь в пустом пространстве дома. — Птичка, ответь!

Тишина. Абсолютная, жуткая. Такая тишина, которая бьёт прямо по нервам, заставляя сердце колотиться быстрее.

— Вика! — кричу я снова, голос срывается в хрип, крик превращается в мольбу. — Любимая! Елена! — зову акушерку, — Кто-нибудь, отзовитесь!

Пробегаю по первому этажу, заглядывая в гостиную, в кухню. Пусто. Поднимаюсь наверх, по лестнице, перескакивая через ступеньки, чувствуя, как от адреналина немеют ноги.

Её спальня пуста. Кровать аккуратно заправлена, будто и не было здесь недавно той нежности, того тепла, что мы успели вернуть друг другу. Сжимаю кулаки, выдыхаю, глаза жжёт бессильная злость. В гостевую забегаю, я тут обитал, может она здесь и мирно сладко спит? Мелькает надежда в голове, будто пытаясь зацепиться за последние ниточки. Но здравый смысл и разум конечно орут о другом.

Я выхожу обратно на лестничную площадку, сердце бьётся о рёбра, отчаяние и паника смешиваются в груди.

— Вика! — уже шёпотом, сорванным голосом повторяю я, как заклинание. — Ну отзовись же…

Ничего.

Захожу в детскую зачем-то. Там пусто, игрушки, ещё ни разу не тронутые детскими ручками, безжизненно смотрят на меня со своих мест. Стопки одежду на комоде, утюг и гладильная доска рядом. На кресле платьице кружевное крохотное… В голове мечутся картины, одна страшнее другой, перед глазами проносится весь ужас последнего времени, и сердце сжимает так, что становится трудно дышать.

Стук входной двери заставляет меня вздрогнуть. Я бегом спускаюсь вниз. В холле стоят Артём и Денис — оба бледные, напряжённые до предела, смотрят на меня с тяжелой усталостью в глазах.

— Что за пиздзец и беспредел? Вика моя где?— голос мой звучит резко, почти грубо.

Артём делает шаг вперёд. Лицо его суровое, как гранит.

— Нет ее и акушерки. — подает голос Артем.

— Где охрана? Почему никто не отвечает?

Он переглядывается с Денисом, и тот, тяжело вздохнув, говорит то что я блядь слышать не готов:

— Один охранник мёртв. Второй серьёзно ранен. Сработали грамотно, дерзко, с центрального входа. Они вошли, нейтрализовали охрану, но выводили Вику и акушерку другим путём. Вытащили через задний двор, увезли на машине скорой помощи.

Слова врезаются в меня, словно удары кувалды. С каждой секундой отчаяние, бессилие и гнев переполняют меня, смешиваются в невыносимый коктейль эмоций. Я сжимаю кулаки так сильно, что пальцы хрустеть начинают.

— Что с раненным охранником? Он что-то успел сказать?

Денис мрачно качает головой:

— Пока не может говорить. Его в больницу увезли, состояние тяжёлое. В себя не приходит. Его по голове приложили и порезан сильно.

В груди что-то рвётся, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не разнести всё вокруг. Мой дом, моё убежище оказалось беззащитным. Моя женщина, мой ребёнок — в руках тех, кто явно не знает границ. Я готов убивать за одно лишь касание к ней.

Суки!

— Что с пожаром? — спрашиваю резко, пытаясь собраться с мыслями. — Поджог?

— Определённо, — кивает Артём, — отвлекающий манёвр. Пока все силы были брошены туда, они спокойно сделали своё дело. Времени не потеряли зря.

Я на секунду закрываю глаза. Внутри холодная ярость сменяется страхом за неё, за малышку. Мысли крутятся в голове бешеным вихрем: кто, зачем, почему? Кто посмел? Что блядь за беспредел?! Но это сейчас неважно. Главное — найти её. Немедленно. Вернуть. Живую и здоровую. Любой ценой.

— Телефон? — спрашиваю почти на автомате, не надеясь на удачу.

— Оба телефона отключены. Сигналов нет, — тихо отвечает Денис.

Внутри меня становится смертельно тихо, как после взрыва. В ушах звенит. Грудь сводит судорогой.

— Я должен её найти. Вы слышите? Сейчас же! — мой голос дрожит от едва сдерживаемой ярости и бессилия.

Денис и Артём смотрят на меня, словно ждут дальнейших указаний. Я набираю снова номер Вики — гудки, которые сводят с ума. Тишина. Набираю номер акушерки. Гудки вновь прерываются коротким автоматическим сообщением — абонент недоступен.Нахера это делаю опять?

Я чувствую, как земля уходит из-под ног. Всё, что имело смысл — исчезает в этом вакууме. Мне хочется орать, ломать, разносить всё вокруг, но я понимаю — это бесполезно. Нужно действовать, искать, находить.

— Подключите всех, кого можно, — говорю я, и голос мой становится стальным, ледяным. — Всех до единого. Пусть перевернут город, область, страну. Но они должны быть найдены сегодня же. Черному звони, Ден. Скажи, что он мне нужен.

Артём и Денис одновременно кивают. Оба понимают, что теперь правила игры изменились окончательно.

Я прибегаю к помощи того, кого в суе называть нельзя. Есть у меня такой должник. Теперь его очередь меня выручать. Он из под земли достанет.

Я остаюсь стоять посреди пустого холла. Дом снова превращается в холодную, неживую коробку. Без Вики, он больше ничего не значит.

Внутри гремит только одно слово: найду.