Обманутая

16

Лаура продолжала сражаться на поприще займов. Банки в Хартфорде выразили такое же нежелание ссужать ее деньгами, как и в Бостоне. Дэвид, который продолжал настаивать на любовном романе, посоветовал ей переговорить с ее страховым агентом относительно возможности получить полис Джеффа, но правительство и здесь обогнало ее и заморозило и эти фонды. С глазу на глаз, униженно она переговорила с рядом друзей, которые имели возможность одолжить ей деньги, но никто из них не откликнулся. Один ссылался на неудачный год, другой намекал на грядущую свадьбу дочери, третий клялся, что все деньги инвестированы. А четвертый предложил деловой контракт, согласно которому к нему переходили бы «Вишни», но к этому Лаура еще не была готова. Она была уверена в том, что, если ее доход останется стабильным, а суд решит дело в ее пользу, она сможет выжить как независимая владелица ресторана, к чему она больше всего стремилась. Бизнес — единственное, что у нее оставалось. Не говоря уже о чувстве гордости, она не могла допустить, чтобы доходы утекали к новоявленному партнеру.

Второго января Дафна обратилась в суд с просьбой разморозить ту часть фондов Джеффри, которые по праву принадлежали Лауре. Просьба сопровождалась объемной подшивкой документов, подтверждавших иск. Долгие часы Дафна занималась составлением этих материалов, и на Лауру они произвели сильное впечатление. Дафна тоже была полна оптимизма. Впервые с тех пор, как она узнала о том, что счета заморожены, забрезжило что-то конкретное И положительное. Впереди замаячила надежда.

Но когда Дафна напомнила Лауре, что решения суда можно ожидать в течение полугода, что, по ее словам, было типично для системы судопроизводства, Лаурин оптимизм был поколеблен.

— Но дело же совершенно нетипичное, — возразила она.

— Это для тебя нетипичное, — пояснила Дафна. — Для суда типичное. Все обращающиеся с иском в суд считают свое дело исключительным. Я настаивала на этом, но, думаю, остальные делали то же самое. Сколько времени это займет — зависит от судьи, и я здесь бессильна. Я говорю только о том, чтобы ты не рассчитывала на мгновенное облегчение.

А счета тем временем продолжали поступать. Не имея других источников, Лаура наконец согласилась взять деньги у Дафны и Элизы, чтобы оплатить наиболее неотложные из них. Ей было неприятно это делать, но у Лидии не было свободных денег, а просить у Мадди было свыше ее сил.

После долгих ночных размышлений она поняла, что у нее есть единственный выход — максимально увеличить прибыльность ресторана. Поэтому сразу после праздников она сократила количество персонала до минимального числа людей, которыми они, по их подсчетам с Ионой, могли обойтись. Одна официантка у них уже уволилась — студентка-заочница, перешедшая на дневное отделение, и они не стали искать ей замену. Двое работников решили уехать в Нью-Йорк и открыть свое дело. Из трех отдельных бригад по выездному обслуживанию Лаура сделала две. А это означало, что всем ее сотрудникам приходилось трудиться с большей нагрузкой, даже несмотря на помощь, которую оказывали Дебра и Скотт в горячие часы. Лаура со всеми работниками переговорила по отдельности, обратившись к каждому с личной просьбой. И это сработало плюс к той доброжелательности, в которой она уже успела убедиться.

Поэтому у нее снова появилась надежда. Дело шло эффективнее, чем когда-либо. Обслуживание продолжало оставаться на высоком уровне, как она и хотела. И ей начало казаться, что она со всем может справиться.

И она смогла бы, если бы дела шли успешно в первые январские дни. Но отмены, полученные Элизой в декабре, так и не были замещены другими заявками, и вообще заказов в это время поступало меньше, чем обычно. То и дело Лаура напоминала всем окружающим, что январь всегда был самым спокойным месяцем в году. Однако в предутренние часы ее мучала тревога.

Ее тревога еще больше усилилась, когда в первую неделю нового года суд присяжных вынес Джеффу обвинительное заключение. Снова начались звонки и визиты от представителей средств массовой информации. Дагган О’Нил подавал материал так, словно это было самым важным событием в Гемпширском округе со времен опубликования Ноем Вебстером своего словаря в 1828 году. Гарри Холмс написал две редакционные статьи за несколько дней, в которых клеймил уровень современной нравственности, жадность представителей среднего класса и утверждал, что дело Фрая бросает вызов представителям закона.

Лаура была вне себя. Внимание, которое уделяла «Сан» их семье, не способствовало улучшению бизнеса, и, к ее ужасу, положение дел ухудшалось с каждым днем. И Элиза, и Ди Энн заверяли ее, что ничего страшного не происходит.

Но Лаура понимала, что они просто хотят поддержать ее таким образом. В самые мрачные моменты, когда Лаура оставалась одна, ей представлялось, что положение уже ничем не исправить. Ее жизнь катилась по наклонной плоскости с неимоверной скоростью. Казалось, новые проблемы наваливаются с каждой минутой, все больше запутываясь и усугубляя друг друга.

Когда на следующий день после вынесения обвинительного заключения у ресторана остановилась машина Тейлора Джонса, Лауру это не удивило. Дела обстояли настолько плохо, что она была уверена, что бы он ни сказал, что бы ни сделал, хуже уже не будет. И сначала как будто так оно и было. Он проинформировал ее относительно мер, предпринятых правительством для нахождения Джеффа, затем поинтересовался, не виделась ли она с ним, не получала ли от него известий и не вступала ли с ним в какие-либо другие контакты. Он сообщил ей, что мошенничество осуществлялось на протяжении восьми лет, что Джефф работал один, и фирма «Фарро и Фрай», судя по всему, в деле никак не замешана.

Потом он рассказал ей о том, что еще ему удалось узнать.

Они сидели в ее кабинете, за закрытыми дверями, когда он сообщил Лауре, что у него есть свидетельница, которая неоднократно видела Джеффа с женщиной в доме в Холиоке. На самом деле он не то чтобы сообщил, а пролепетал извиняющимся тоном, но Лауру это потрясло настолько, словно он прокричал это на пределе голосовых связок.

— Не может быть, — тут же решительно она отмела подобную возможность. — Джефф ни за что не стал бы вступать в любовную связь с кем-нибудь. — Из всего того позора, который выпал на ее долю за последний месяц, этот был самым постыдным. Она не могла себе представить, что это правда.

Но Тэк был уверен.

— Свидетельница опознала Джеффа по фотографии. Она выбрала его фотографию из большого количества других, предъявленных ей, а потом рассказала нам о его росте и телосложении — сведения, о которых сделать вывод по фотографии невозможно.

У Лауры закружилась голова. Как детали отвратительной головоломки, одно предательство Джеффа соединялось с другим. И все же публично она должна была отстаивать его невиновность. В этом заключался единственный способ сохранить достоинство и защитить себя.

— Это не мог быть Джефф, — повторила она.

— Свидетельница уверена.

— Она ошибается. У Джеффа не могло быть любовной связи.

— Откуда вы знаете?

— Я его жена.

— Обычно жена узнает последней, когда дело касается любовных связей.

— Джефф не мог так предать меня. — Сердце ее бешено колотилось.

— Вы не верили, что он может исчезнуть по собственной воле, вы не верили, что он может совершить налоговое мошенничество, но уже существуют доказательства того, что он сделал и то и другое, — понизив голос, заметил Тэк.

— Еще ничего не доказано.

— Но улики слишком серьезны.

В дверь резко постучали, и тут же в кабинет вошла Дафна.

— Ди Энн сказала мне, что Джонс здесь. — Она с тревогой посмотрела на Лауру, и взгляд ее стал колючим, когда она перевела его на Тэка. — Я бы хотела, чтобы меня как адвоката Фрай ставили в известность о подобных встречах.

И хотя Тэк поднялся, когда она вошла, он сохранял полное самообладание.

— Миссис Фрай не предъявляет никаких обвинений.

— Она имеет право иметь представителя. Все в порядке? — обернувшись к Лауре, спросила Дафна.

— Не совсем. — Лаура изо всех сил пыталась подавить приступ истерики. — Он говорит, что у Джеффа была любовная связь.

Дафна замерла на мгновение и через секунду взорвалась. Гнев ее был совершенно явным. Осознание того, что в лице Дафны она имела страстного защитника, служило слабым утешением для Лауры, ощущавшей полную безнадежность.

— Я полагала, что вы воздержитесь от того, чтобы сообщать ей об этом, — медленно и с едва сдерживаемой яростью произнесла Дафна.

Прошла минута, прежде чем сказались последствия этого заявления.

— Так ты знала? — оскорбленно воскликнула Лаура.

— Знала, — призналась Дафна. — Он уведомил меня на прошлой неделе.

— И ты ничего не сказала мне! — вскричала Лаура, чувствуя себя обманутой. Она понимала, что это глупо, учитывая все то, что Дафна делала для нее, что ее обманул Джефф, а вовсе не Дафна. Но сейчас рядом была Дафна.

— Это было сразу после праздников, которые и так были для тебя непростыми, — попробовала защититься Дафна. — Я решила, что лучше не усугублять положения.

— Но это касается меня.

— Это голословное заявление.

— У него есть свидетельница, Дафна.

— Но нет любовницы Джеффа. Если у Джеффа была любовная связь, он должен был иметь ее с кем-то. Пока агент Джонс не имеет ни малейшего представления о том, кто это.

— Имею, — заметил Тэк, и взоры обеих женщин тут же обратились к нему.

— Кто? — спросила Лаура, но агент смотрел на Дафну.

— Когда я сообщил вам об этом, у меня не было никаких сведений относительно женщины Фрая, именно поэтому я и согласился с вами. Но сейчас, боюсь, мне придется еще больше расстроить миссис Фрай.

— Еще больше? — воскликнула Лаура, но Тэк не отрываясь смотрел на Дафну.

— Моя свидетельница уверена, что эта женщина работает метрдотелем здесь в ресторане. — Услышав судорожный вздох Лауры, Тэк повернулся к ней: — Мы должны найти ее на случай, если ваш муж попытается вступить с ней в контакт. Мы предполагали, что она здешняя жительница, поэтому объехали со свидетельницей те места, которые часто посещал ваш муж. Стоило ей взглянуть на Ди Энн Киркхем, как она тут же узнала ее.

— Ди Энн, — выдохнула Лаура, и грудь ее пронзила нестерпимая боль, — Ди Энн. — На глаза навернулись слезы. Она обожала Ди Энн. Она зависела от Ди Энн. С нее уже достаточно и того, что у Джеффа была любовная связь, но… с Ди Энн?! Это просто непереносимо. — Этого не может быть.

— Мы проехали со свидетельницей по всему городу, но она продолжала настаивать на том, что это ваш метрдотель. Она сказала, что запомнила ее волосы песочного цвета, фигуру и рост. У женщины, которую она видела с вашим мужем, были роскошные волосы. Она неоднократно повторила это — роскошные волосы.

— Но многие женщины в нашем городе имеют роскошные волосы, — возразила Лаура. Она отчаянно стремилась к тому, чтобы опровергнуть утверждения свидетельницы. У Джеффа не могло быть любовной связи. — У массы женщин в нашем городе волосы песочного цвета. Посмотрите на Дафну. У нее волосы такого же цвета, но я ведь не могу ее обвинить в том, что у нее была любовная связь с Джеффом. Ди Энн не только мой метрдотель, она — моя подруга.

— Она очень привлекательна, — заметил Тэк.

— Какое это имеет отношение к делу? — огрызнулась Дафна.

— Привлекательные женщины привлекают мужчин, — ответил Тэк и обратился с вопросом к Лауре: — Что вам известно о ее личной жизни?

Лаура едва могла собраться с мыслями. Это обвинение, сама мысль о том, что Джефф изменял ей, приводили ее в отчаяние. Прижав руки к вискам, Лаура пыталась остановить бешеную круговерть мыслей.

— Я… я знаю, она встречается с мужчинами.

— Со многими? Или есть кто-то постоянный?

Лауре хотелось сказать: да, есть мужчина, в которого Ди Энн влюблена по уши, — но такового не было. Ди назначала свидания всем подряд. Ей нравились мужчины зрелые, которые могли оценить тонкие проявления женского очарования, и достаточно состоятельные, чтобы соответственно вознаградить эти проявления.

— Лаура? — окликнула Дафна. — Был у нее постоянный мужчина?

— A-а, нет. Никого конкретного.

— Она здесь подбирает мужчин? — поинтересовался Тэк.

— Нет! — вскричала Лаура, от подобного намека в ней все готово было перевернуться. — Это не бар для одиночек.

Тэк задал тот же вопрос, переиначив его:

— Она здесь знакомится с мужчинами?

Лауре хотелось ответить так же определенно, как и раньше, но она не могла этого сделать.

— Возможно. К нам все время заходят мужчины.

Ди Энн любила пофлиртовать, что, по иронии судьбы, Лауре больше всего в ней нравилось. Она делала это с таким блеском, что Лаура, может быть, и хотела вести себя так же, но не умела. Наблюдать за Ди было одно удовольствие. Именно так. Теперь от мысли об этом все внутри начинало саднить. Лаура слабо вздохнула:

— Что мне делать, Даф?

Дафна повернулась к Тэку:

— Что вы предлагаете?

— Позвольте мне поговорить с ней, — ответил он. — Не думаю, что она имеет какое-нибудь отношение к налоговому мошенничеству, но если она получит от Фрая какие-нибудь известия и не сообщит об этом, то будет признана соучастницей. Ей следует знать об этом.

— Что мне делать, Даф? — снова спросила Лаура. У нее было ощущение, что ее сбили с ног очередным ударом, и ей нужна была помощь, чтобы подняться. — Надо признать, что это правда, и броситься на нее с обвинениями? Что мне кричать? Плакать? Тут же уволить ее?

Дафна поближе пододвинула к ней свое кресло.

— А чего ты хочешь?

— Я хочу умолять ее о том, чтобы она опровергла это. Я люблю Ди Энн. Мне всегда нравилась Ди Энн. Если выяснится, что она была любовницей Джеффа, это будет конец для меня.

— Не думаю, что она признается. А пока она не признается, ты ни в чем не можешь быть уверена.

В последнее время Лауре все чаще казалось, что больше всего ей хочется кричать. Но криком мало чего добьешься. Как и вопросами, которыми она теперь засыпала Дафну. В конце концов, решение все равно надо было принимать ей. А для этого необходимо взять себя в руки.

— Давайте позовем ее. Я хочу знать, что она скажет. — И, думая лишь о том, как сохранить самообладание, Лаура оставила Дафну с Тейлором Джонсом и направилась в глубь ресторана.

Найти Ди Энн было несложно. Малейшее движение головы Лауры — и она тут же оказалась рядом. Глядя, как она приближается, Лаура внимательно всматривалась в ее лицо, пытаясь обнаружить на нем угрызения совести. Но единственное, что было написано на лице Ди, — это сочувствие.

— Ты не расстроилась из-за того, что я позвонила Дафне, нет? Этот парень может быть и большой и импозантный, но от него одни неприятности с большой буквы «Н». Все в порядке?

— Не уверена, — ответила Лаура. Внутри у нее все дрожало, но она старалась не показывать виду. — Окажи любезность — попроси Камми заменить тебя и пойдем поговорим с нами на минутку.

— Конечно, милая, — откликнулась Ди Энн и отправилась искать официантку.

Лаура всегда знала, что Ди Энн красавица, но теперь, когда она глядела ей вслед, это приобретало для нее совсем иное значение. У Ди были правильные черты лица, намеренно небрежная стильная прическа, в одежде она предпочитала яркие цвета, у нее были стройные ноги, чуть полноватые бедра и роскошная грудь. Но в ней было еще нечто такое — что-то чувственное в походке, в наклоне головы, в глазах, в улыбке. Лауре раньше никогда не приходило в голову сравнивать себя с Ди Энн. Теперь сравнение оказывалось не в ее пользу. В отличие от Ди Энн она была просто трудолюбивой и мягкой женщиной, а если где-нибудь в глубине души, неведомой Лауре, за внешним спокойствием Джефф испытывал потребность в соблазнительнице, Лаура не могла ею быть. А Ди Энн могла.

Отступив в полумрак коридора и сложив руки на груди, Лаура ждала возвращения Ди Энн. Когда та появилась, она, не говоря ни слова, двинулась к своему кабинету.

Войдя внутрь, Ди Энн оглядела присутствующих.

— А-га, — произнесла она своим певучим голосом, который при других обстоятельствах прозвучал бы забавно. — Что-то назревает.

Лаура прислонилась к стене и выжидающе уставилась на Тэка, который тут же уловил ее намек и в откровенной и деловой манере поставил Ди Энн в известность о том, что они обсуждали. Когда он закончил, Лаура почувствовала еще более сильную боль, чем прежде, — Ди Энн выглядела совершенно потрясенной. Она перевела взгляд на Дафну, потом на Лауру, но та молчала.

— Это правда? — заставила себя спросить Лаура.

Ди Энн быстро и нервно дернула головой — слишком быстро и слишком нервно на взгляд Лауры, привыкшей во всем доверять ей. Но на этот раз Лаура не собиралась быть такой легковерной. Она была готова верить в худшее.

Казалось, Тэк тоже скептически отнесся к отрицанию Ди Энн, так как тут же заметил:

— С точки зрения закона неважно, были вы его любовницей или нет. Единственное, что меня интересует, — связывались ли вы с ним после его исчезновения.

Широко раскрыв глаза, Ди Энн снова покачала головой.

Лаура повернулась боком к стене и ушла в себя. За ее спиной продолжался разговор. Она слышала гул голосов, но не могла разобрать ни единого слова за бурей собственных мыслей. «У Джеффа была любовница. Он спал с другой женщиной». Мысль об этом была настолько отвратительна, что ей никак не удавалось осознать происшедшее. В следующее мгновение ее охватили уже другие мысли, не менее мерзкие: «Где же ты была? Почему ты не видела этого? Как ты могла не знать об этом?»

Предшествовавшее разочарование было ничем по сравнению с настоящим. Казалось, верность сама собой разумелась в их отношениях с Джеффом, так, по крайней мере, ей казалось. Очевидно, Джефф считал иначе. И пока она воспитывала детей, занималась хозяйством, создавала свое дело, чтобы иметь прибавку к доходу Джеффа, он возил любовниц в купленный им тайком дом.

Внезапно почувствовав тошноту, Лаура прижала руку ко рту и, не говоря ни слова, выбежала в коридор и бросилась к ванной, где ее тут же вывернуло.

В дверь слегка постучали, и раздался просительный голос Дафны:

— Открой, Лаура.

Все еще стоя над унитазом, Лаура сделала глубокий вдох. На нее накатил еще один рвотный спазм, потом другой. Она собиралась еще раз вдохнуть, когда ручка двери задергалась.

— Я хочу помочь тебе, Лаура. Открой.

Лаура спустила воду и выпрямилась, опираясь на край раковины, потом набрала холодной воды и прополоскала рот.

— Пожалуйста, Лаура.

Протянув руку назад, Лаура повернула ручку двери и опустилась на стульчак, обхватив голову руками.

Дафна остановилась у раковины.

— Все будет в порядке, — утешающим голосом промолвила она. — Все наладится. — Она развела руки Лауры и приложила к ее лбу мокрое холодное полотенце. Потом, откинув в сторону волосы, она обтерла ей шею. — Он негодяй. Он не имел права сообщать тебе об этом.

Лаура сочла, что речь идет о Джеффе, и только минуту спустя поняла, что Дафна говорит о Тейлоре Джонсе.

— Он просто выполнял свои обязанности, — еле слышным голосом пролепетала она.

— Если ему это было надо, он мог бы найти Джеффа. Не понимаю, зачем поднимать столько шума, чтобы найти одного человека.

Зато Лаура понимала это.

— Джефф умен. Очевидно, гораздо умнее, чем мы предполагали. — Голос у нее сорвался, как только она вновь осознала происшедшее.

— Ты — крепкий орешек, Лаура, — говорила Дафна, массируя ей спину. — У тебя все будет хорошо.

— Как он мог так поступить со мной? — вскричала Лаура. — Как он мог спать с другими женщинами, пользоваться именами усопших, планировать свое исчезновение и при этом вставать каждое утро и смотреть мне в глаза, словно все в порядке? Как, Даф, я не понимаю, как?! Неужели я была настолько занята собственной жизнью, что ничего не видела? Или я просто идиотка.

— Ты слишком коришь себя, — Дафна продолжала массировать ей спину.

— А что мне остается делать? Я была замужем за этим человеком двадцать лет и ничего о нем не знала. Мне казалось, что знаю. Мне, правда, казалось, что знаю. Но, вероятно, я ошибалась, что не делает чести моей проницательности, уму или чуткости. Или сексуальной привлекательности, — мрачно добавила она.

— Ты обладаешь сексуальной привлекательностью.

— Да. Именно поэтому мой муж и испытывал потребность якшаться с другими женщинами. — Ладонь, массировавшая ей спину, стала жестче.

— Тебе ничего не известно о других женщинах. Ты даже не знаешь, была ли еще одна женщина.

— Это была Ди.

— Она же сказала «нет».

— А что она еще могла сказать? — Лаура на мгновение зажмурила глаза. — Ди. Прямо у меня под носом! — Она вскрикнула словно от боли и медленно выпрямилась. Сняв полотенце со лба, она прижала его сначала к одной щеке, потом к другой. — О Господи, — выдохнула Лаура, ощущая слабость и беспомощность, — что мне делать? Я могу уволить ее, но это будет все равно что отрезать собственный нос назло своему лицу. От нее здесь столько зависит! Если она уйдет, мне придется подыскивать кого-нибудь другого, а я не уверена, что у меня хватит на это сил.

— Тогда оставь ее. Может, даже лучше иметь ее рядом, тогда ты сможешь наблюдать за тем, что она делает. Если она поймет, что ты доверяешь ей, возможно, она сообщит нам, если Джефф свяжется с ней.

Мысли у Лауры разбегались в разные стороны. Раньше ее жизнь была такой простой — деловой, но простой. И все вдруг переменилось.

— Какой кошмар, — прошептала она.

— Ты выберешься из него.

— Но когда? Сколько это еще будет продолжаться?

— Думаю, пока они не найдут Джеффа.

— Нет. Гораздо дольше. Потому что, если они найдут Джеффа, его арестуют и предъявят обвинение, и тогда мы все будем с ужасом жить в ожидании суда. — Мысли ее снова поплыли. Ее охватили сомнения, сможет ли она поддерживать Джеффа на суде после всего того, что он сделал ей. Если все сказанное Тейлором Джонсом было правдой, Джефф не заслуживал ее поддержки. Когда она ощущала всю боль, причиненную его изменой, ее начинал душить страшный гнев.

— Мне нужно глотнуть свежего воздуха, — пробормотала Лаура и встала. Она бросила полотенце в раковину и вышла из ванной. Ди Энн все еще находилась с Тейлором Джонсом в кабинете Лауры. Но Лаура, избегая ее взгляда, схватила свое пальто и выскочила из кабинета. Она была слишком поглощена собственным несчастьем, чтобы обращать внимание на отчаяние Ди Энн. Если она была любовницей Джеффа, то заслуживала самого худшего. Максимум сострадания, на которое была способна Лаура, заключался в том, чтобы оставить ее на работе.

Январский мороз с приятной силой ударил в лицо. Она глубоко вдохнула, поборола накатившее на нее головокружение и быстрыми шагами двинулась по улице. Она подняла воротник пальто, чтобы укрыться от ветра, а потом подняла его еще выше, чтобы спрятаться от посторонних взглядов. Она не хотела, чтобы ее видели, узнавали. Она не желала, чтобы к ней обращались, смеялись над ней, выражали соболезнования.

С непроницаемым лицом она направилась к стоянке, располагавшейся за «Вишнями», залезла в машину и уехала. В машине она ощущала себя более защищенной от любопытных взглядов, особенно когда выехала за пределы Нортгемптона. Она ехала к югу, это была единственная дорога, ведшая из города. Она думала о том, что Джефф, вероятно, тоже ехал этой дорогой. Но она — не Джефф, она вернется обратно. К концу дня она будет дома, потому что должна заботиться о Дебре и Скотте, о Лидии, о доме и деле. Она не отмахнется от своих обязанностей, как Джефф. Она не обманщица, не трусиха.

Однако в глубине души ей хотелось ехать и ехать вперед, пока не доберется до места, где ее никто не знает и никто не догадывается, какой она была дурой. Она доверяла Джеффу. Она выстраивала свою жизнь вокруг него. Она беспокоилась, когда он исчез, она защищала его, когда против него были выдвинуты обвинения.

Но новые обстоятельства были уже иными. «Джефф… Ди Энн… любовная связь». Многие вступали в любовные связи. Мужья уходили от жен, распадались браки. Но только не Лаурин. Она не понимала, почему с ней это случилось.

Услышав справа резкий сигнал, она нажала на тормоза и с колотящимся сердцем миновала перекресток, на который по рассеянности выехала слишком рано. Дрожь постепенно утихла по мере того как она ехал а дальше, но рассеянность осталась. Она недоумевала, где допустила ошибку; единственное, к чему она стремилась, — чтобы все было хорошо. Неужели в этом ее преступление? Такое предположение казалось ей совершенно несправедливым. За всю жизнь она не обидела ни души. Люди, окружавшие ее, были счастливы.

Впрочем, были ли? Возможно, она просто предпочитала так думать, точно так же как и считать Джеффа честным, трудолюбивым и верным. Неужели она во всем ошибалась?

Не зная, что и думать, она развернула машину и двинулась домой. Пора готовить обед. Уж здесь она могла не беспокоиться — рецептом приготовления вкусных блюд она обладала. Раз уж дети были вынуждены остаться с матерью, которая не сумела составить счастья их отцу и удержать его в супружеской постели, по крайней мере они могли рассчитывать на то, что их будут кормить.

Тэк терпеливо стоял рядом, пока Дафна сообщала Ди Энн, что Лаура хочет, чтобы та осталась метрдотелем «Вишен». Лично он не понимал, зачем Лауре это нужно. Он предполагал, что Лаура в два счета вышвырнет ее на улицу. Вероятно, она обладала большей терпимостью, чем большинство женщин, или, скорее, была более практичной. Лауре надо было продолжать вести дело, а Ди Энн хорошо справлялась со своими обязанностями.

Дафна, по-видимому, разделяла мнение Лауры, потому что говорила с Ди Энн заботливо и внимательно. Она говорила тихим, мягким голосом, что заставило Тэка недоумевать, о ком она, собственно, заботилась. Как только Ди Энн вышла из кабинета, он тут же не преминул заметить Дафне:

— Учитывая, что она была опознана как любовница мужа твоей лучшей подруги, ты была с ней очень любезна.

Дафна закрыла дверь и мгновенно повернулась к нему.

— Она отрицает это, — произнесла она тихим, но резким голосом. — Ради Бога, Тэк, неужели тебе обязательно надо было сообщать об этом Лауре?

Он мог бы догадаться, что она все еще на взводе. Она не из тех, кто легко относится к таким вещам, хотя ему казалось, что он прекрасно все объяснил.

— Да, обязательно, — ответил он. — Настало время, когда это нужно было сделать.

— Неужели ты не видел, до чего ты ее довел?

Он видел. Он был не настолько бесчувственным, и ему не нравилось, что Дафна считала по-другому.

— Неужели ты думаешь, она расстроилась бы меньше, если бы узнала об этом на месяц-два позже? — более мягким голосом поинтересовался он.

— Да. Она едва оправилась после исчезновения Джеффа. Еще через месяц-два это было бы не столь болезненным.

— Было бы. Такая женщина, как Лаура, всегда будет переживать такие вещи болезненно, когда бы ей ни стало о них известно. Меня потрясает только одно, как она могла ни о чем не догадываться.

— Она хотела видеть свою жизнь идеальной и видела ее.

— Но она ведь не глупа. Она не слепая. Как можно не ощущать того, что происходит?

— Вот ты и расскажи мне, — откликнулась Дафна, взглянув ему прямо в глаза. — Ты ведь мужчина. Возможно ли, чтобы мужчина говорил своей жене одно, а делал совсем другое. Возможно ли, чтобы он уверял своих ближайших друзей в одном, а делал совсем другое. Поведай мне, может ли мужчина вести двойную жизнь.

Тэк приблизился к ней. Он говорил настолько тихо, что голос его был слышен лишь на расстоянии нескольких дюймов, которые разделяли их.

— Возможно. Мне кажется, что я сам занимаюсь сейчас этим же. Я на твоей стороне ночью, и у нас противоположные интересы днем. — Он взглянул на ее тонкие изящные губы, и для него перестало существовать что-либо еще кроме них. — Даф, не смотри на меня как на врага.

— Ты и есть враг, — жалобно промолвила Дафна и прижалась к двери. — Ты расстроил мою подругу, довел ее до того, что она сбежала.

— Я? Это не я ей лгал. Не я бросил ее. Не я изменял ей. Черт, мне вполне хватает тебя. — И не в силах противостоять ее близости, он попытался поцеловать ее. Но она уклонилась в сторону.

— Не здесь, Тэк. Сюда могут войти.

— Никто не войдет, пока ты стоишь у двери, — заметил он и, подняв ее лицо за подбородок, прильнул к ее губам.

Она противилась поцелую, не разжимая губ и изо всех сил упираясь ему руками в грудь, но он не намерен был уступать. Поняв это, она постаралась просительно произнести его имя. Он воспользовался ее приоткрывшимися губами и полностью завладел ее ртом.

Ей понадобилось на сопротивление еще секунд тридцать, после чего она сдалась. Но, на взгляд Тэка, на самом деле это не заняло и пятнадцати секунд. И не нужно было обладать большим умом, чтобы понять почему. Они буквально пылали страстью друг к другу. За последнее время они провели вместе пять долгих, невыносимо сладких ночей, испытывая немыслимое блаженство. Тэку казалось, что большего наслаждения, чем с Гвен, он никогда не сможет испытать. Но Дафна доказала ему, что он заблуждался. В постели она была настоящим динамитом. Она и в одетом виде напоминала ему взрывное устройство. Их гармония в постели только подчеркивала для него ее интеллектуальную привлекательность. В отличие от Гвен, у Дафны были с ним общие интересы. Юриспруденция — один из них. А то, что они представляли разные стороны закона, придавало всему лишь больший азарт. Они соперничали друг с другом. Положение противников в деле Фрая и одновременно любовников содержало в себе что-то порочное и одновременно невероятно возбуждающее.

Может ли мужчина вести двойную жизнь? Запросто.

— Тэк, — пробормотала она у самых его губ, когда он дал ей перевести дыхание. — О Тэк.

— Что, милая?

Она обняла его за шею:

— Меня все это так тревожит. Все так запуталось.

— Дай Лауре время, и все уладится. Этот нарыв должен был прорваться.

— Хорошо, когда ты так говоришь, — улыбнулась Дафна, не отстраняясь от него.

— Лаура — прекрасная женщина.

— Это означает, что ты выбросишь из головы все, связанное с Ди Энн?

— Я не могу.

— Еще как можешь. Это не имеет никакого отношения к обвинениям, выдвинутым против Джеффа.

Тэк очень любил Дафну, но он не мог идти на компромисс с собственной совестью и пренебрегать своими служебными обязанностями.

— Ну-ну, — заворчал он, — ты не хуже меня знаешь, что, когда дело дойдет до суда, чрезвычайно важны будут вопросы мотивации. А также свойства характера. Правительство попытается представить Джеффа Фрая хитрым и бесчестным. А что может быть выгоднее в этом смысле, чем объявить о его любовнице? И это уже не говоря о том, что в целях обнаружения Фрая Ди Энн может оказаться самым ценным источником информации.

— Она не имеет с ним связи.

— Откуда ты знаешь?

— Она так сказала.

— И ты ей веришь?

— Да.

Убежденность, с которой она произнесла это, заставила его вспомнить о той мягкости, с какой она говорила с Ди Энн. Он откинул голову и посмотрел на Дафну:

— Насколько ты близка с Ди Энн?

— Не настолько, насколько с Лаурой. Я знаю ее только по «Вишням». Мы здесь встречались по вторникам — Лаура, Элиза, Ди Энн и я. Мне нравится эта женщина.

— У нее была любовная связь с Джеффом?

— Я никогда не замечала этого.

— А как ты думаешь?

Дафна задумалась на мгновение и пожала плечами.

— Моя свидетельница абсолютно уверена, — напомнил Тэк. — Ты можешь как угодно оправдывать Ди Энн, но тебе не удастся изменить мое мнение. — В голове у него мелькнула новая мысль, и он улыбнулся. — Ну давай. Защищай ее.

Наверное, он выдал себя своей улыбкой, потому что Дафна улыбнулась ему в ответ:

— Не здесь.

— Тогда где? Может, заскочим в мужскую комнату?

— Я не могу идти в мужскую комнату.

— Тогда в дамскую.

— А туда ты не можешь заходить.

— Тогда в мой мотель. Это недалеко.

Но Дафна покачала головой.

— Знаешь что, — сказал Тэк, — я встречаю тебя после работы и везу обедать. Такие предложения я делаю не каждый день. — Если бы Гвен только знала, то позеленела бы от зависти. — Куда — выбираешь ты. Если хочешь, можем поехать за город.

Вид у нее стал совсем серьезным, и она медленно опустила руки, обвивавшиеся вокруг его шеи.

— Сначала я хочу убедиться, что с Лаурой все в порядке. Позвони мне позже.

И несмотря на разочарование, Тэк не мог без должного уважения отнестись к тому чувству сострадания, которое Дафна испытывала к своей подруге. В последний раз нежно и страстно поцеловав ее, он дал ей уйти.