Оклеветанная жена дракона. Хозяйка таверны "У Черных скал"

Глава 42 Родер Нортон

В деревню я возвращаюсь с желанием внушить этой непоседливой нире, что не стоит лезть везде и всюду. Может, даже для профилактики запереть ее в комнате на пару дней. В идеале, конечно, в моей, но возможны варианты.

Однако уже на подлете понимаю, что что-то не так. А потом замечаю огни в лесу, и тут же догадываюсь, кого я там встречу. Ну не может быть такого, чтобы какое-то происшествие обошлось без нее.

Запереть хочется еще больше. Но сначала найти, сгрести в объятиях и защитить от всего. И… наказать. Так, чтобы поняла, что не стоит противоречить моим приказам.

Когда я вижу, как Айтина обнимает и как-то по-матерински гладит Мэри по волосам, я осознаю, что именно с такой женщиной я и хотел бы иметь семью и растить сына. Понимание, что этого никогда не произойдет, вызывает едкую ярость, которая разрывает изнутри.

Это невозможно, но все равно вся моя сущность требует, чтобы было по-моему.

Но какой прок жалеть, если уже ничего не изменить? Нужно решить, что делать мне с женой, ее ненормальным опекуном и разобраться, что за безумный план за всем скрывается. Закончить уже, наконец, это противостояние с орками, тем более что теперь к этому есть все предпосылки.

А потом непременно разобраться с Айтиной и моими чувствами.

Мой рык выдает волнение и недовольство, но Айтину это не пронимает и нисколько не пугает, что нравится Грону, а меня ввергает в еще большие раздумья. И вот как его понять?

Восхищает и злит эта ее стойкость и упорство.

Мы разбираемся с Мери и Ортой, которых я приказываю разместить в палатке целителей. Девушка измотана как магически, так и физически, что не улучшает будущего Ойлина. Хотя казнь ему и так уже гарантирована, вопрос только в том, какая.

Перекидываюсь с целителями парой слов, они обещают, что к утру с Мери уже можно будет поговорить. Примерно к этому же времени будут известны результаты обследования, чтобы понять, насколько пострадала девочка.

Айтина знает о магии Мери, поэтому она выстраивает очень хорошую логическую цепочку, с которой я абсолютно согласен. Вот только во всех ее рассуждениях я так и слышу желание дальше лезть во все неприятности.

Нет уж, достаточно!

— Нет, Айтина, — перебиваю ее, пока она не разошлась и не напланировала себе еще приключений. — С остальным давай все же разберемся мы сами.

— Ты сейчас серьезно? — она смотрит на меня так, будто я нанес ей личное оскорбление. — То есть после того, как я помогла вытащить всю деревню из проблем, так даже спасибо не сказал! А теперь вообще… Эй! Ты с ума сошел⁈

Я бы хотел скинуть все на Грона и сказать, что это он сорвался. Но нет, это сорвался я. Закинув возмущающуюся Айтину на плечо, я уверенным шагом иду в таверну с твердым намерением запереть девушку в ее комнате. Надолго. С тыквами и Орта помочь может.

— Повторюсь: ты с ума сошел⁈ Что ты себе позволяешь? — взрывается Айтина, как только оказывается в моей комнате.

Ее глаза горят, в них отражается пламя свечи, которую я захватил с собой снизу. Как будто этот огонь горит внутри самой девушки. Такая живая, такая эмоциональная, такая… смелая и упорная.

Если бы в нашем мире были драконицы, то наверняка они должны были бы быть такими.

— Я вот в своем уме, — отвечаю я и делаю шаг к ней. — А ты? Лезешь в самое пекло! Если что-то где-то случается, я уже даже не сомневаюсь, кого надо искать рядом!

— Если б я за Ойлином не пошла, мы бы, наверное, сейчас с тобой не разговаривали! — продолжает упорствовать Айтина. — И вообще, следил бы за своей любовницей!

— Она мне не любовница! — не хочу сейчас даже думать об этой дуре, которая не сочла нужным услышать меня. — И с ней я разберусь позже.

Обязательно разберусь так, чтобы она даже думать забыла обо мне. Раз не понимает уговоров, буду действовать силой, и плевать, что она все же женщина.

— Тогда прекрати рычать на меня, — Айтина не замечает, похоже, сама, что подается вперед, оказываясь совсем рядом. — Какое тебе вообще до меня дело? Что ты привязался?

Если бы я сам знал! Но, кажется, я действительно связан с ней, а она лезет в пекло, подвергает себя опасности и… даже не думает об этом!

Внутри злость, переживание и что-то еще, чему я все еще не хочу осознанно давать определение, смешиваются во взрывоопасную смесь.

А я не могу отвести взгляд. От того, как гневно раздуваются ноздри Айтины, как вздымается грудь от частого дыхания, как чуть подрагивают губы от сдерживаемых эмоций. Она слишком близко. Опасно близко.

«Возьми ее», — рычит внутри Грон, и впервые я полностью согласен с драконом.

Секунда, всего один взгляд Айтины и… в ушах гремит, а я зарываюсь пальцами в мягкие гладкие волосы, притягиваю к себе хрупкое тело и впиваюсь в эти дерзкие губы, которые только что метали в меня обвинения.

Сладко, но при этом остро. Как пряники с имбирем, которые в детстве готовили в доме отца зимой.

Поцелуй выходит жадным, почти грубым — вся накопившаяся страсть, все невысказанные чувства прорываются в нем. Айтина ахает от неожиданности, приоткрывая губы, и я пользуюсь этим моментом, углубляя поцелуй.

Я чувствую, как она на мгновение застывает, а потом… потом отвечает. Неумело, неуверенно, но от этого еще более волнующе.

Мои пальцы скользят по ее затылку, чуть оттягивая волосы, заставляя ее запрокинуть голову. Исследую ее губы, пробуя на вкус, запоминая каждое ощущение. Руки Айтины сначала упираются мне в грудь, словно пытаясь оттолкнуть, но постепенно сопротивление ослабевает, и она цепляется за мою рубашку.

Ее дыхание сбивается, и я чувствую, как она дрожит в моих руках. Чуть отстраняюсь, но не отпускаю, просто даю ей возможность вдохнуть. Смотрю в ее затуманенные глаза, на припухшие от поцелуя губы, на румянец, заливающий щеки.

И понимаю, что отпустить теперь Айтину — все равно что оторвать часть себя. Но, бездна! Между нами столько «но».

Внезапно что-то меняется: девушка напрягается и уже всерьез упирается в мою грудь, уворачиваясь от поцелуя, отчего мои губы касаются скулы, на которой я ощущаю солоноватую горячую каплю.

Она плачет?

— Стой, Родер, — она впервые называет меня по имени. — Ты совсем обнаглел!

Голос дрожит, а в глазах клубится негодование. Обидел. Сжимаю ее сильнее, ощущая уже в который раз за сегодняшний день удары кулачков Айтины. Боевая, настойчивая.

Нехотя выпускаю ее из рук, и она тут же оказывается в нескольких шагах от меня. Мне это не нравится.

— У тебя есть жена, у тебя есть любовница… Решил добавить в список меня? Кем?

Айтина злится, только вот на кого? На меня? Или на себя, что все же ответила?

Всматриваюсь в ее лицо, и мне кажется, что что-то поменялось. Но в полумраке не могу уловить что. Да и неважно.

— Я знаю, как это выглядит со стороны, — говорю я, отходя к камину, и легким плетением зажигаю его. — Но все гораздо сложнее, чем кажется. И проще в то же время. Драконы в чем-то гораздо сильнее людей, но при этом их природа имеет много ограничений.

Хочется выпить что-то покрепче, но, как назло, ничего нет. И объясняться оказывается намного сложнее, чем казалось. Я привык раздавать приказы, не сильно вдаваясь в подробности причин своего решения.

Но Айтина… Я чувствую, что если буду на нее давить или попытаюсь силой заставить что-то сделать… скорее потеряю.

Но при этом и предложить я ей могу так мало по сравнению с тем, как хотел бы.

— Эти ограничения связаны с потребностью иметь много баб? Ах да! Забыла еще про девственниц.

Морщусь от этого заявления, но в чем-то она права.

— Нет. Обычно дракон может сильно не спешить со свадьбой, присмотреться к избраннице, жениться. И потом спокойно передать дар сыну от женщины с Искрой. Но проблема в том, что однажды драконий Дар может вспыхнуть, выйти в свой максимум. Почему так происходит — неизвестно.

Для меня это было неприятной неожиданностью, потому что оказалось очень не вовремя: ну какая свадьба, когда я почти все время провожу на границе?

— И тогда у дракона не более двух месяцев, чтобы передать сыну Дар, — когда я произношу эти слова, они звучат как приговор, потому что мое время подходит к концу. — Как только я понял это, я порвал с Вилленией и выбрал себе жену, которая могла бы спокойно проводить время в уединенном поместье, растить сына.

Я оборачиваюсь, чтобы видеть глаза Айтины. Она прислушивается к каждому слову, словно ей, как и мне, безумно важно это.

— Ариелла была такой. Но, сама понимаешь, речи о чувствах и не шло, — усмехаюсь сам себе, потому что теперь-то я знаю, что значит чувствовать. — Опущу подробности неприятной ситуации, которая произошла во время ритуала и после него. Ариелла сбежала. Но я ее обязательно найду и… решу вопрос.

Айтина меняется в лице, словно бледнеет. Что она обо мне успела подумать?

— Я не могу обещать тебе многое. Я женат, а ты… замужем. Но в любом случае, — ловлю ее взгляд, — я смогу защитить тебя от твоего мужа. И что бы ни случилось, я смогу полностью обеспечить тебя. Когда все закончится, согласишься ли ты отправиться со мной в горы Сиртании? В мое поместье?