Оклеветанная жена дракона. Хозяйка таверны "У Черных скал"

Глава 50

Смятение. Страх. Понимание, что где-то там, далеко, происходит нечто плохое и необратимое, с чем почти невозможно справиться. Как с летящим на тебя поездом.

Поезд… Это был поезд. То ли это была ошибка водителя автобуса, то ли что-то на переезде сломалось. А я просто не успела… Я помогала выйти девушке с ребенком. Оттолкнула ее почти в последний момент.

Да и имеет ли это значение сейчас? Для меня уже совсем никакого, я не тоскую и не скучаю по тому миру. Этот, со всеми его причудами, сложностями, интригами стал для меня гораздо ближе и роднее.

Не говоря уже о том, что я здесь нашла и поддержку, и… того, кто смог запасть мне в душу. И… вторую душу, как бы это безумно ни звучало.

И стоять теперь тут, на крыльце, видеть, как разгорается новый день, но ощущать при этом абсолютную беспомощность.

«Я собрала помощь», — слышу голос Альбы. Сначала появляется она, а потом следом за ней одна за одной начинают выходить другие большие кошки: пятнистые, черные, рыжие… много.

Смотрю на это и не могу поверить! Так вот, почему ее не было. Я понимала, что это не ее война, и она не обязана участвовать, но и подумать не могла, что все это время она собирала подмогу.

«Садись, — пантера кивает себе на спину, — надо торопиться, чтобы успеть поставить точку».

Так… На лошадях ездила, на драконах летала, теперь еще на пантере?

Но это не останавливает меня. Точно не сейчас! Я сбегаю по ступенькам, кое-как устраиваюсь на спине этой большой разумной кошки, и, едва успеваю схватиться за ее холку, Альба срывается с места.

Мы несемся за перевал, а все остальные помощницы с небольшим отставанием следом. Ветер свистит в ушах, я чувствую, как перекатываются под белоснежной шкурой мощные мышцы. Мы проносимся мимо следов недавнего сражения: обломков оружия, брошенных щитов. Стараюсь не смотреть на неподвижные тела, распростертые на земле.

Пантера спускается по крутому склону перевала, ловко перепрыгивая через камни и расщелины. Воздух становится холоднее, и все больше пахнет каким-то смрадом.

Под нами расстилается долина, где еще недавно кипело сражение. Теперь там лишь пепел, дым и павшие воины и орки.

Альба не сбавляет темп. Мы несемся между острыми скалами, огибаем отвесные утесы. Ее лапы едва касаются земли, кажется, она летит над камнями. Мое сердце колотится от страха и жизненной потребности оказать быстрее там, впереди.

Внезапно ветер доносит до нас звуки нового боя: лязг металла, крики, рев. Пантера ускоряется еще больше, и вскоре мы выбегаем на площадку, откуда открывается вид на сражение.

Люди теснят орков, но по их движениям видно, как они устали. Их строй держится из последних сил. Мечи поднимаются все медленнее, щиты опускаются все ниже. Но они не отступают.

«Держись крепче», — рычит Альба, и я едва успеваю вцепиться в ее шерсть, когда она прыгает прямо в гущу битвы. За нами, словно лавина, устремляются остальные дикие кошки.

Нахожу в себе смелость отцепить одну руку, тем более что теперь мы оказываемся в эпицентре боя. Орки действительно отступают, а подкрепления нет. Это раздувает огонь надежды в груди, веру в то, что все почти завершено.

Альба припадает к земле, и в этот момент я успеваю спрыгнуть с нее, одновременно поднимая землю и опрокидывая несколько орков. Вглядываюсь в тех, кто сражается в надежде найти одно-единственное лицо.

Нет. Ни дракона в небесах, ни Нортона. Но нахожу Гора, который орудует сразу двумя мечами, хотя по нему видно, что силы на исходе.

— Где генерал? — прорвавшись ближе к нему и поджигая двух орков, кричу я.

В глазах капрала мелькает удивление, а потом восхищение. Он отражает атаку, прикрывая меня собой.

— В капище, — отвечает он. — Он уже уничтожил два, пока мы прорывались сюда. Там!

Горвенц указывает на пещеру в скале, которая прикрывает это место с севера. Вокруг входа нарисованы какие-то непонятные символы, а по бокам стоят штыри с… отрубленными головами. Орочьими. Жуть.

Я взбираюсь на выступ, на котором расположена пещера, и бросаю взгляд на битву, кипящую внизу и освещенную ярким утренним солнцем. Люди, орки, животные… Все перемешались, все с ожесточением бьются за себя и мир. Но сейчас, отсюда, я уже не просто верю, я знаю, что наши победили. Уже победили.

Выбираю пару точек, где скопление орков особо большое и словно вспарываю землю. Магические центры жжет от напряжения, я вижу, как на кистях появляются маленькие гематомы. Но наши получают дополнительную помощь.

Отдышавшись и поборов мушки, мелькающие в глазах, ныряю в темноту пещеры и на какое-то время замираю, давая себе возможность привыкнуть. Передо мной длинный проход, в конце которого светится выход. Оттуда же доносится лязг металла.

Касаясь пальцами стены, бегу вперед, наблюдая, как с каждым ударом сердца выход все ближе и ближе, звуки все громче и громче, пока я не выхожу в огромный зал с горящими факелами по периметру, которые чуть лучше, чем никак, освещают зал.

В центре — Родер. Он яростно сражается мечом с огромным орком с металлическим топором. По его рукам стекает кровь, спина в ранах, волосы слиплись, но живой!

От осознания этого я охаю и тут же закрываю рот ладонями, боясь, что мое появление может отвлечь Нортона. Но, к счастью, меня не замечают.

Прислоняюсь плотно спиной к стене и чуть отхожу вдоль нее от выхода, пытаясь осмотреться.

«Мне не нравится тут. Здесь все пропитано смертью и злостью, — рычит Ириди. — Присмотрись к стене напротив: что-то не так».

Чуть дальше, прямо напротив меня, сияние факелов не подсвечивают серый камень: там точно есть или ниша, или еще один проход. Я согласна с драконицей, это нехорошо. Поэтому медленно, стараясь не издавать звуков, продвигаюсь туда.

Родер кружит вокруг орка, ловко уходя от ударов, но я вижу, как тяжело ему дается каждое движение: раны берут своё.

Внезапно Нортон находит брешь в обороне противника и наносит стремительный удар. Его меч оставляет глубокую рану на шее орка, тот покачивается, хватается за горло, а потом как подкошенный падает на каменный пол.

Кажется, вот оно, время, чтобы с облегчением выдохнуть, но тут я замечаю движение в тенях у дальней стены. Именно там, где заметила в стене нишу.

Из мрака выступает высокая фигура в длинных одеждах, увешанных костями и амулетами. Жрец? Его руки начинают светиться зловещим зеленым светом, он что-то бормочет на своем гортанном языке.

— Родер, сзади! — кричу я что есть силы.

Генерал мгновенно реагирует, откатываясь в сторону. Там, где он только что стоял, в пол ударяет зеленая молния. Камень плавится и шипит.

Пока жрец готовит новое заклинание, я концентрируюсь на огне факелов, что освещают зал. В какой-то момент мне кажется, что я просто вся начинаю гореть, столько силы вкладываю, и яркий огненный свет заливает зал, распространяясь по стенам и ослепляя жреца.

Он кричит от боли, закрывая глаза руками. Родер использует этот момент, и одним молниеносным движением он подсекает ноги жреца и вонзает меч ему в грудь.

На мгновение устанавливается абсолютная тишина. Нортон оглядывается на меня, а потом в глазах все гаснет.

Я прихожу в себя, сидя на лошади, крепко прижатая к горячему телу. Меня покачивает из стороны в сторону в такт стуку копыт по тропе, бегущей вверх по склону. Я тут уже сегодня была, только это было утро и я спускалась на спине пантеры.

А сейчас уже закат. Черт. Сколько же времени я была без сознания?

— М-м-м, — единственное, что удается мне извлечь из себя.

Чувствую, как напрягается тело, к которому меня прижимают.

— Не двигайся, тебе нужно отдохнуть, — звучит над ухом голос Родера. — Ты чуть не выжгла себя магически.

Зато мы живы. И он рядом.

— Все… закончилось? — с замиранием сердца спрашиваю я.

— Да. Орки сдались, — отвечает Нортон, еще сильнее прижимая к себе. — Жрецов больше не осталось. Капища разрушены. Мы победили, и уже даже заключили мир на наших условиях.

Прикрываю глаза и откидываю голову на плечо Родеру. Меня снова уносит в темноту, но я и не сопротивляюсь.

Когда я открываю глаза, Родер сидит в кресле напротив моей кровати. Уперевшись локтяни в колени, он дремлет, а пламя от свечи на столе выхватывает из темноты его мужественный профиль, только подчеркивая заострившиеся от усталости черты лица.

Я стараюсь двигаться как можно тише, чтобы не разбудить его: понятия не имею, спал ли он вообще за это время хоть сколько-то. Но у меня не выходит. Как только я опускаю ноги на деревянной пол, доска предательски скрипит, и Нортон поднимает голову.

— Тебе надо лежать, — говорит он и встает. — Я принесу что нужно.

— А тебе нужно поспать, — отвечаю я, намекая, что уже в состоянии сделать все сама.

Его взгляд достигает самых потаенных уголков души, а я и не хочу от него скрываться. Хватит. Пока уже серьезно поговорить без лишних секретов.

— Какая же ты упрямая… Ариелла.

— Я упрямая, — с улыбкой отвечаю я и, протянув руку, касаюсь глубокой царапины на его щеке. — И я… не Ариелла.