Опальная принцесса

Глава 6. Связь с крестным

Птички поют, солнышко пригревает, погода так и шепчет, а тут приходится изображать из себя полудохлика.

Несправедливо!

Даже стражникам дело нашлось, сидят оружие, точат. Вернее — точили, часа три назад, теперь вон доспехи полируют, ага по четвертому кругу и лица у всех настолько добрые, что увидь их разбойники сами сдались бы.

Треклятый бурдюк наполовину опустел. От мысли про воду мне по-настоящему дурно становится, вот только рядом сидит леди Реймс, по плечу поглаживает, на лице участие сквозь белила проступает. Невольно в душе рождается любопытство — дуэнья действительно не видит, что я претворяюсь или же старательно поддерживает мою игру? Может и у нее имеется повод не спешить во дворец.

Мелисса вздохнула, шестой раз за пять минут. Да что на нее нашло? С таким настроением она меня сейчас оплакивать начнет. Здесь, для полного счастья, только истерики не хватало.

Исподволь гляжу на дуэнью, а у той уши красные, взгляд нет-нет-да скользнет по закутанной в плащ могучей фигуре жулика Рустама. И чего она там такого интересного увидела, мужик как мужик, а в нынешнем наряде выглядит, как шут гороховый. Другое дело — стражники, все равны как на подбор, а как доспехи наденут глаз не отвести. Куда до них косолапому прохиндею.

Дуэнья мечтательно вздохнула, но резко опомнилась, глянула на меня и печально свела бровки домиком.

— Принести вам что-нибудь?

— Развлеките меня беседой.

— О чем?

— Поведайте-ка, отчего глаз не сводите с Рустама?

Румянец на щеках дуэньи не сумел скрыть даже слой белил.

— Я не…

— Леди Реймс, думаете я слепая и не вижу?

Стало любопытно сколько же ей лет? При первой встрече я решила, что она давно разменяла третий десяток, а сейчас — пятнадцатилетние девушки на деревне меньше смущаются, чем эта дама, испачканная белилами. Как бы их смыть, чтоб глянуть кого мне в дуэньи подсунули.

— Просто он э-э-э…

— Красноречие не ваш конек, — вздохнула тихонько и начала предполагать: — смешон, несуразен, угловат, кособок…

— Красив, — созналась та.

Вопрос о возрасте дуэньи показался насущным, как никогда, но спрашивать даму о подобном — дурной тон. Перевожу взгляд на Рустама, пытаюсь понять с какой стороны он красив.

— По-моему капитан Гравис, даст этому прохиндею сто очков форы! Давай сравним!

— Говорить о людях за их спиной — предосудительно.

— Боги с вами! Мы будем обсуждать исключительно достоинства лордов. Посмотри на капитана, благородный человек, с манерами, крепко стоит на ногах, небось еще и во дворце перспективы имеет.

— Он старый, — припечатала дуэнья и прикрыла рот ладошкой. — Ну, в смысле — излишне солидный. Да еще и усы эти, как у мыши, брр, при дворе — это моветон. А вот Рустам… — на личике леди появилась мечтательно-возвышенная улыбка, — он так похож на лорда Эмилио, такой же статный…

— А еще гол как сокол!

— Но он же купец — заработает.

Глянула на жульчиков, скачущих по поляне и поняла — черта с два, что этот прохиндей заработает, скорее снова дурить людей пойдет.

— Ну то, что он купец еще бабка на двое гадала.

— Как можно так думать о хорошем человеке? — недоумевала дуэнья. — Посмотрите на его честное лицо, он и говорит правильно, и ведет себя культурно...

Откуда ее такую наивную вытащили? Она вообще мир видела или дальше дворцовых стен носа не казала. Стоит на рынок выйти, а там каждый прохиндей облапошить норовит. Увидели сапоги хорошие — сразу цену на несколько пенсов подняли, а ежели еще куртка или оружие имеются, то читай сразу на шиллинг.

Крестный рассказывал, что в больших городах целые банды жуликов обитают и предостерегал, что никому нельзя верить на слово. Это правило я взяла на вооружение и беззастенчиво им пользовалась особенно, когда выбиралась на ярмарку. Потому слова дуэньи меня огорошили.

— Но ведь никто не знает, что у человека на уме! Даже если он приветлив и улыбается — это совсем не значит, что через пять минут он не обманет.

Мелисса взирала на меня круглыми от удивления глазами.

— Леди Вержана, вы рассуждаете как простолюдин! Полагаю всему виной затворничество в глуши, но мы едем в столицу. Фланфорд славен тем, что там никто не посмеет обманывать благородного человека, за такое можно попасть к жандармам.

— Да, жандармов жулики боятся, — признала я и чуть тише закончила: — прямо, как волк теленка.

Леди Реймс нахмурилась.

— Вы не верите! Ничего скоро прибудем в столицу, и вы убедитесь я говорю правду!

Хотелось съязвить, но сдержалась.

«Если во дворце все такие наивные я ж там с ума сойду, — в ужасе подумала про себя. — Спасибо тебе, Боженька, за Вилаю и Добриэля, без них я бы тоже выросла такой же бестолковой».

— Ваше Высочество, вам стало лучше? Может поедем уже…

— Нет, мне до сих пор очень-очень плохо!

— А если мы будем очень медленно ехать? Просто уже вечереет, а мы в лесу… — леди сделала огромные глаза.

— Невелика беда!

— Леди Вержана, это же возмутительно! Никто не должен видеть вас простоволосой! А тут целый отряд стражников! У меня даже слов нет! Узнай ваши славные предки, то в гробу перевернулись. — она сжала кулачки и пошла пятнами.

— Значит не буду расплетать косу!

— Волосам нужен отдых, — вскипела дуэнья.

— Когда прибудем в город пусть отдыхают.

— Но утром… стражники увидят ваш прекрасный лик, пока вы спите.

— Что думаешь испугаются?

Леди Реймс осеклась и зыркнула недовольно и шепотом просветила:

— Видеть принцессу спящей может только супруг или особа женского полу!

— Какая жалость, надо будет их предупредить, а то по незнанию глянут — потом жениться придется.

— Леди Вержана!

— Что, леди Реймс?

— Я благородная леди и не потерплю, чтобы на меня смотрели эти мужланы!

Какой серьезный аргумент, но и тут нашлись возражения.

— Даже прекрасный Рустам?

— Не положено! — не поддалась она.

— Что ж, в таком случае экипаж в вашем распоряжении. И пока вы не начали вновь со мною спорить, хочу полюбопытствовать, как продвигается обучение? Вы не забыли, что должны меня порадовать вечером пересказом.

Компаньонка хлопнула ресничками, прикусила губу, глянула обиженно и заверила:

— Сейчас же отправлюсь учить…

А вы страдайте в одиночестве, читалось между строк.

Стоило Мелиссе удалиться, как заявился капитан Гравис.

Смену сдал — смену принял. Теперь меня гложет любопытство они это намеренно вытворяют или случайность?

— Леди Вержана, как вы себя чувствуете?

Как слон, который насухо выхлебал пруд.

— Хотела бы сказать замечательно, но увы...

Мужчина присел на землю и взглянул на меня серьезно.

— Могу я задать вопрос?

Кивнула в знак согласия.

— Вы не желаете ехать во дворец?

Какая проницательность! Смотрю на капитана и думаю, как быть ответить искренне или не очень. Впрочем, выяснить степень доверия к нему очень просто:

— А зачем венценосный батюшка послал за мной спустя столько лет равнодушия?

Капитан пристально на меня посмотрел, вздохнул и пожал плечами.

— Ваше высочество, я простой человек, о мыслях государевых не ведаю, только приказы исполняю.

Так я и думала — промолчал!

Права была Вилая, никому нельзя доверять, ни капитану, ни дуэнье. Что ж каков привет — таков ответ.

Подарила мужчине самую прелестную улыбку и заверила:

— Мыслями, капитан Гравис, я уже во дворце. А вот вы — медлите, за весь день ни капли рвения. Обязательно доложу об этом папеньке.

Лицо собеседника отразило мировую скорбь, а на лбу аршинными буквами читалось нелестное мнение об одной бестолковой девице. Эх не быть нам союзниками, совсем не быть.

Я покачала головой, затем добавила в голосок меда и заявила:

— Ах да, еще сообщу про нерадивость! Вы даже кашу приготовить не смогли, чуть было особу королевских кровей на тот свет не отправили!

Капитан сверкнул глазами и процедил:

— Ночевать будем в лесу! На заре выдвигаемся в путь!

Тон, ясно давал понять — перемирье закончилось, а еще терпение капитана на исходе.

Я тоже не лыком шита, костьми полягу, но по утру мы никуда не поедем. Улыбнулась во весь рот, постаралась состроить невинную мордочку.

— Не смею перечить капитану.

Мужчину перекосило, он резко поднялся и пошел прочь, видать, чтоб не наговорить лишнего. Правда далеко уйти не успел, по пути его перехватил Барлоу. Опять этот тип, почему он всюду сует свой нос?

Вздохнула и отвернулась от бравых воинов. Наконец-то меня оставили в одиночестве, вытаскиваю шнурок с медной подвеской, круглой формы. Сверху пластинка исписана чародейскими символами, а вдоль ребра красуются крохотные драгоценные камни.

Моя тайная связь с Добриэлем. Растираю медяшку пальцами, а металл от этого действа еще холоднее становится, значит чары работать начинают. Проходит несколько минут, прежде чем амулет становится теплее, собеседник на связи. Кстати, говорить в голос нет нужны, крестный услышит даже мыслеречь.

— Добриэль.

— Вержик? — минута молчания, а потом сердитое: — ты почему в такой час не дома? Прислать за тобой…

— Нет. Я еду во дворец.

— Сама? Зачем?

— Король призвал, здесь отряд стражи, даже дуэнья имеется. Все как у настоящей принцессы! — прозвучало слишком едко.

Я не позволяла отзываться подобным образом о титуле в присутствии Вилаи, наставница слишком болезненно это воспринимала. Зато Добриэль знал, что звание принцессы мне нужно не больше, чем мышке второй хвост. За громким именем ничего не было, даже земли, которые были дарованы матери, после замужества ушли невесть куда. Вот такая вот я безземельная герцогиня Кресфорд.

Чародей вздохнул.

— Вержик, я не слежу за политикой и не знаю, что ждет тебя во дворце. Если пожелаешь, отправлю за тобой фейри. Ты исчезнешь и люди не поймут куда.

— И что потом бежать?

— Могу спрятать тебя в Радужном лесу, — предложил чародей.

Невольно представила клыкастую улыбку крестного и как его уши встают торчком. Да, он может спрятать, но ведь есть еще Вилая, Нора и много других людей, которые окажутся на острие меча. Гравис, конечно, тот еще фрукт, но он не дурак, вернется в Ловецк и начнет допрашивать всех. Покуда не услышит, что я частенько ходила в Радужный лес и пропадала там по несколько дней. Дальше сложить кусочки мозаики не составит труда, затем люди попрут штурмовать убежище фейри.

— Нет, — мысленно протянула с улыбкой, — мне стало интересно, каково оно быть принцессой. И теперь, пока ребята вокруг всю глубину счастья не познают, никуда от меня не денутся.

Крестный фыркнул, но мне послышалась насмешка в его голосе.

— Главное — не переусердствуй.

В этом весь он, за устрашающей внешностью скрывается доброе сердце.

Я заулыбалась и погладила амулет, потом встрепенулась и мысленно задала вопрос:

— Я вообще, что спросить хотела, тут странный тип нарисовался, вокруг него целой гурьбой крутятся жульчики. Представился — Рустамом Конкрадовым. Ты про него слыхал?

— Лично встречаться не доводилось. Он — мошенник, собиратель редкостей, да к тому же чародейский полукровка. Правда наших способностей не унаследовал, зато видит фейри. Мой совет — держись от него…

— Так, стало быть, про чародеев он наслышан?

— Вержана!

— Спасибо большое за сведенья и передавай привет Горяне. Я обязательно притащу ей какой-нибудь сувенир из дворца.

Послышался тяжкий вздох.

— Как всегда совсем меня не слушаешь, — вздохнул Добриэль. — Хорошо передам, но обещай, что сувенир будет спокоен и молчалив.

Это он снова про Дурбака вспомнил. Да, сколько можно-то?

Случай этот произошел лет шесть назад, когда заезжие циркачи в Дарлак заглянули. Я о том от деревенских услыхала и принялась ходить за Вилаей по пятам.

«Опусти меня на диво дивное поглядеть» — говорила я сто сорок семь раз за час, а потом вежливо добавляла: — Пожалуйста.

Воспитательница вывесила белый флаг на вторые сутки. Договорилась про телегу, собрали мы ребятню с деревни и поехали цирк смотреть. А там: силачи, метатели ножей и пожиратели огня. Дух захватывает.

Я хлопала в ладоши и пищала, как обыкновенная девчонка, а потом заметила его — Дурбака. Небольшой такой фейри, росточком мне по пояс, лопоухий, да еще и кончики ушей острые, как у эльфов из сказок. Он сидел на бочке свесив ноги, на правой руке красовалась коричневая лента, а взгляд был до того печальный, что я отправилась это диво спасать. К тому времени, я уже немного научилась разговаривать с волшебными существами, но похожих на Дурбака еще не встречала.

Беседа прошла замечательно — коричневая тряпка осталась на бочке, а фейри обрел свободу. Не успела я отвернуться, как его и след простыл.

Повздыхала тихонечко и решила к своим возвращаться, но вдруг справа кто-то, как заорет:

— Ты чего к моей супружнице мацалки сунешь?

Оборачиваюсь картина маслом — цирковой бугай сгреб на руки пышнотелую даму, да так удивленно на нее глядит, будто не может понять откуда она взялась, вся такая упитанная. В то же время лопоухий фейри улепётывает со всех ног вниз по улице. Как говорится — на воре шапка горит. Дама заулыбалась, силачу руки на плечи положила и щупает, глаза горят. Мужик напрягся, попытался незнакомку на землю ссадить, но не тут-то было!

— Спасибо боженька, как же я хотела, чтоб меня на руках носили!

Тут силач пошатнулся, опустился на колени и поставил ношу на землю.

— Рад был услужить! — и бегом за фейри кинулся.

— Что творится люди! Жинку мою обмацал и бежит. А ну стой, поганец, я тебя проучу! Хлопцы, кто подмогнет? — воскликнул ревнивец и потрусил следом за циркачом. Средь толпы сыскалось пяток молодцов, которые ринулись следом.

Вот бегут лихо, третий круг наматывают вокруг ратуши, цветастыми выражениями сыплют, мне ни слова не понятно, а народ услыхав, аж причмокивает.

Фейри даже не запыхался, циркач оказался мужик тренированный, темп — держит, а вот его преследователи исключительно на упрямстве бегут. Морды красные, в глазах два пуда решимости, как же так чтоб их пришлый уделал не бывать такому, вот и бегут, круг за кругом.

Только староста лоб утирает, прикидывая на сколько еще хватит запалу молодецкого. Пышная дама платочком размахивает, за кого болеет со стороны и не понять. Другие девки руки к щечкам прислонили и глядят, будто зачарованные. Селяне тихонько ставки делают, а я на циркачей поглядываю. Они как-то странно переглянулись и ринулись в шатер, а когда появились, то у всех на запястьях красовались браслеты, от них исходила едва заметная дымка, алого цвета.

Да это же ловцы фейри — осенило меня. Они целенаправленно ловят волшебных существ, чтобы потом использоваться, как бесплатную рабочую силу. Фейри — они сильные и выносливые, только их без специальных амулетов никто кроме чародеев не видит.

Не допущу чтобы Дурбак обратно в кабалу вернулся. Проталкиваюсь сквозь толпу.

— Верж… — попытался остановить меня караванщик, но не успел, я пробралась вперед и помахала фейри, чтобы бежал ко мне.

До чего ж вид у Дурбака был затравленный, а уж когда он циркачей с браслетами увидел — совсем поник. Острые ушки к голове прижались, а эти его пытаются в кольцо взять. И тут он мои размахивания заметил, раздумывал недолго, рванул так, будто я последняя надежда, прижался к колену и дрожит весь от макушки до хвоста. Не удержалась, легонько погладила фейри по жесткой шерстке, затем плечи расправила. Принцесса я или кто?

Циркачи переглянулись и ко мне ринулись, а на лицах самые недобрые намеренья читаются.

— ТЫ! — взревел самый старший, видать, глава этой шайки, испепеляя меня взглядом, а больше и сказать-то нечего, остальные Дурбака не видят, посему и скумекать не могут, чего это вдруг циркачи такими злыми сделались.

Караванщик наш, что-то старосте на ухо шепнул и ко мне поближе протолкался.

— Верни…

— Господа хорошие, — прервал циркача староста, — повеселили вы нас пора и честь знать.

— Сворачивайте шатры, — приказал старый циркач, а сам на меня кивком указал, и попросил у старосты: — мне бы словцом перекинуться с отроковицей.

— Исключено!

— Я поговорю, — перебила всех и вперед вышла, жестом попросила Дурбака от толпы не отходить. Сама отошла на несколько шагов и к старику обернулась.

— Верни фейри! — потребовал он.

Молча вытащила из-за ворота пластинку, испещрённую чародейскими символами, и показала собеседнику, тот аж в лице переменился.

— Дурбак в кабалу не вернется, а о вашей деятельности я доложу чародею в Радужный лес.

Старик смотрел недоверчиво, еще бы откуда деревенской девчонке знать чародея, но видимо моя правильная речь ввела его в замешательство. И надо было это самое замешательство превратить в панику.

— Хотите совет? Бегите, не только из Дарлака, а вообще из Витании, иначе чародей — Лие Фирин непременно до вас дотянется.

Упоминание крестного подействовало, старик побледнел, сплюнул и убрался восвояси. Гляжу на освобожденного фейри и вижу, как он впервые улыбнулся, а у самой на сердце так тепло стало — отстояла бедолагу!

Обратно мы отправились все вместе. Фейри был словно шелковый, в пути всячески помогал. Вначале телегу товарами загрузил, пока караванщик цену согласовывал, потом лошадок успокоил. А как только я его в Радужный лес отвела, тут-то он свободу почуял. Оказалось, Дурбак просто богатырски силен, дерево при желании мог с корнем из земли вытащить и в другое место пересадить.

В общем, лес трясло, земля дрожала, чародей с Дурбаком сферы влияния делили.

Как договорились я по сей день не ведаю, а крестный моих подарков с той поры опасается.

Улыбнулась, вынырнув из воспоминаний и честно признала:

— Постараюсь, но обещать ничего не могу.

Добриэль вздохнул.

— Вержик, будь осторожна и мой оберег всегда держи под рукой.

— Все будет хорошо, — говорю в ответ и улыбаюсь, а связь тает.