— Душа находится в покое только тогда, когда телу неспокойно! — заявила Лися, когда я, закончив дела, села пить чай. Разговор уходил в те дебри, в которые лучше не заходить, если хочешь сохранить хорошие отношения.
— С этим я категорически не согласен! — попытался ударить Виктор по столу своей прозрачной рукой.
— Боюсь, это относится исключительно к живым, — ответила я, прикрывшись чашкой чая.
— Ты должна задуматься о замужестве! — продолжала кухарка, пыхтя и впихивая яблоки в гуся. — Тебе уже двадцать один, то-го и гляди, старой девой останешься!
— Поверьте, у меня всё под контролем, — спокойно ответила я, возвращая чашку на стол.
— Вижу, вижу… — протянула она с писклявыми нотками в голосе. — Сидишь, и дела тебе нет.
— Это моё сугубо личное дело, — постаралась я сказать как можно мягче, чтобы успокоить повариху.
Виктор слушал нас с нескрываемым интересом, переводя взгляд то на меня, то на Лисю, и, казалось, еле сдерживал смех.
— Ишь ты, какие слова — "сугубо личное"! Вот останешься старой девой — посмотрю я на тебя, — завершила она, вздёрнув пухлый палец к потолку.
— Ты жрица в храме мёртвых, — задумчиво произнёс Виктор. Я лишь бросила на него мимолётный взгляд, но он продолжил: — Здесь у тебя задание… кого тебе надо освободить? Меня?! — с надеждой спросил он.
Я медленно покачала головой, давая понять, что это не так.
— А кто же мне поможет? — спросил мальчишка, подходя ближе. Я пожала плечами.
— Ты должна мне помочь! Это твоя святая обязанность, — заявил он. Я тяжело вздохнула.
— Устала, Миланочка? — спросила Лися, заметив моё состояние.
— Да, немного. Я всё закончила. Могу я пойти спать?
— Конечно. Завтра сложный день, иди, — ответила она, звонко чмокнув меня в щёку.
Когда я успела стать ей такой близкой? — подумала я, отправляясь в свою комнату. Сегодняшний день вымотал меня. Хотелось лишь немного тишины и покоя.