Полёт Ангела

Глава 32 Стражи магии

— Леда разрушила чары на Меде, — сказала Каденс всем, когда они собрались вокруг меня. — Чтобы не дать ошейнику самоуничтожиться и убить всех нас, она надела ошейник себе на шею.

— Дав ему новую мишень, — сказал Неро.

— Да. И теперь ошейник пытается завладеть её разумом.

— Похоже, он побеждает, — лицо Ронана внезапно появилось перед моими глазами. — И если ему это удастся, у нас будет очень большая проблема. Магия Леды ещё опаснее магии Меды.

— Она победит ошейник, — сказала Никс.

Ронан нахмурился.

— Надеюсь, ты права.

— Я не стану ждать, чтобы выяснить, — Неро махнул рукой. — Тесса, иди сюда.

Когда Тесса успела очутиться здесь? И сколько времени прошло с тех пор, как я надела ошейник? Всё сливалось воедино. Моя голова болела, и головокружение было таким сильным. Как же больно.

Голоса эхом отдавались в моей голове. Столько голосов. Они обещали забрать мою боль, но они все лгали. Это всего лишь часть заклинания, которое ошейник плёл вокруг меня. Он хотел, чтобы я поддалась.

— Как только я сниму ошейник с Леды, открой портал и пошли через него ошейник, пока он не взорвался, — сказал Неро Тессе.

— Я не полностью овладела своей магией, — голос моей сестры дрожал. — Я не могу гарантировать, что сумею создать портал в другой мир в ту же секунду, когда он тебе понадобится.

— Сумеешь, потому что тебе придётся, — сказал Неро. — Иначе Леда умрёт.

Тесса кивнула, решительно сжав кулаки.

— Леда спасла меня из ада. Я спасу её.

— Стойте, — голос Дамиэля обрубил их планы. — Мы не можем послать ошейник в другой мир. Сила его самоуничтожающего заклинания пропорциональна магической мощи его последнего пленника.

— Мы сейчас говорим о Леде, — прорычал Неро.

— Да, это Леда, — спокойно ответил Дамиэль. — И мы оба знаем, насколько она могущественна. Её светлая и тёмная магия напитала заклинание саморазрушения, и взрыв будет катастрофическим. Вы приговорите другой мир к разрушению.

— Я отказываюсь позволять ей умереть, — сказал Неро, и его голос сделался почти свирепым от отчаяния.

— И она не умрёт, — сказала ему Каденс. — Она борется с ошейником.

— В этом-то и проблема. Если она победит, ошейник взорвётся, убив её и всех остальных. Если ошейник победит, он захватит контроль над ней и всё равно заставит её убить всех вокруг.

— Я так не думаю, — сказала Каденс. — Она же Ангел Хаоса. Есть другой путь.

— Например?

— Я не знаю, но Леда знала. Она знала, что делает, когда схватила этот ошейник.

Ну, в то время я думала, что знаю. Теперь я начинала сомневаться в этом утверждении. Я не ожидала, что ошейник окажет такое сопротивление, и что будет так больно, чёрт подери. Горячка сейчас вовсе не творила чудеса с моим самоконтролем. Я держалась буквально на волоске.

— Она проигрывает, — сказал Дамиэль, вытаскивая меч.

Что он с ним собирался сделать, загадка. Убей он меня, и ошейник взорвётся. Он это знал, но полагаю, что оружие в руке его успокаивало. Оно придавало иллюзию контроля.

— Она справится, — в руке Каденс появился сосуд. — Но ей не помешает подмога, Неро.

— Как я могу ей помочь?

— Вы с Ледой связаны магией, — сказала она. — Вы пометили друг друга. Я это чувствую. Тебе нужно использовать эту связь, чтобы предложить ей свою силу.

Неро посмотрел на зелье внутри сосуда, искрящуюся серебристую жидкость, которая шевелилась там как живая.

— Это зелье Жизни.

— Верно, — сказала она. — Оно активирует другую сторону твоей магии, которая всю твою жизнь оставалась дремлющей. Твою тёмную магию.

— Тебе известно о нашей Бессмертной крови, — сказал Неро.

— Да, и это ключ к её пробуждению, — она вложила сосуд Жизни в его ладонь.

Не колеблясь ни секунды, Неро открутил крышку и залпом выпил зелье.

Я моргнула. Не знаю, сколько времени прошло. Я знала лишь то, что всё вокруг размылось. Я больше никого не слышала. Остались лишь те голоса, что в моей голове, голоса ошейника, который творил на мне свою магию… нет, подождите. Было кое-что ещё — не голос, но присутствие.

Неро. Он предлагал мне свою силу. Он помогал мне бороться с заклинанием ошейника. Его магия бурлила силой, огненный шторм и метель в одном флаконе. Зелье Жизни сработало. Оно воспламенило его тёмную магию, соединив её со светлой. И конечный результат оказался прекрасным. Его магия пылала по моим венам, горячая и холодная, нежная и взрывная.

«Спасибо тебе», — сказала я ему, надеясь, что он меня слышит.

Когда Неро придал мне сил, я оттеснила заклинание ошейника.

Голоса становились громче. К ним примыкали новые голоса. Ошейник сопротивлялся.

Мой разум проследил за связующей нитью между ошейником на моей шее и Святилищем. Я чувствовала, будто нахожусь в мире Стражей, в незнакомой комнате. Было жарко. Голоса здесь звучали громче.

Тогда-то я осознала, что это вовсе не голоса. Это машины.

Меня окружало множество стеллажей с гудевшими компьютерами, и их лампочки часто-часто мигали. Это машины питали силой ошейник на моей шее. Они коллективно боролись со мной.

Лампочки замигали быстрее. Машины уставились на меня, как живые.

Гудение сделалось громче. Вентиляторы закрутились быстрее. Насмехающийся гул машин оглушал. Этот шум сокрушал меня, пытаясь раздавить мою силу воли.

Я похоронила страх под решительным настроем заглушить машины раз и навсегда, никогда больше не позволяя Стражам использовать их, чтобы поработить чей-то разум.

Раздалось шипение. Одна машина взорвалась.

Хлопок. Компьютер расплавился.

Щелчок. Ещё одна машина взорвалась.

Полетели искры. Запчасти лопались. Машины Стражей одна за другой уничтожались, пока не осталось ни одной. Но и тут я не остановилась. Когда моя связь с машинной комнатой Стражей умерла, я послала последний разряд магии через заклинание, которое связывало её с ошейником. Горящие, плавящиеся машины вспыхнули пламенем. Последнее, что я увидела перед тем, как мой разум выдернуло обратно на Землю — это то, как рушится крыша здания.

Застёжка на ошейнике расстегнулась, и металлическое кольцо упало на землю. Я посмотрела на теперь уже бездействующий кусок металла и улыбнулась, затем взглянула на Неро. Мы победили. А поскольку машины Стражей разрушены, они ещё долго не повторят этот фокус — если вообще когда-нибудь повторят.

— Знаешь, тебе правда надо прислушаться к твоей матери, — я усмехнулась. — Мои планы всегда работают, — я сделала шаг вперёд и пошатнулась.

Неро тут же оказался рядом и подхватил меня, не дав упасть.

— Твои планы всегда опасны.

Я посмотрела ему в глаза.

— Я поклялась, что вернусь к тебе, и я это сделала.

— Формально это мне пришлось прийти к тебе, — заметил он.

— Не будьте таким всезнайкой, генерал.

— Даже если я действительно знаю всё?

Я рассмеялась.

— Ты невыносим.

— А ты беспечна, — парировал он, выписывая большим пальцем круги на моей ладони. — Ты всё равно выйдешь за меня замуж?

— Конечно, чокнутый ты ангел, — я потянулась и накрыла его щёку ладонью. — Для меня нет никого, кроме тебя.

Его ладони сомкнулись на моей талии.

— Хорошо, — его рот завладел моими губами в таком глубоком поцелуе, что у меня подкосились коленки.

Но мы были не одни. Громкий гор покашливаний напомнил мне об этом. Когда Неро отстранился, я смущённо покосилась на наших зрителей.

— Веди себя хорошо, Пандора, — пожурила меня Никс. — Мне бы очень не хотелось арестовывать тебя после того, как ты спасла мир.

— Да брось. Не сомневаюсь, что сейчас мне уже можно целовать Неро, — я показала на розово-голубые проблески, освещавшие горизонт. — Смотрите, уже утро. Новый день настал, — я подмигнула Неро. — День нашей свадьбы.

— Не считай свои свадебные колокола, пока они не прозвенели, Пандора, — голос Никс хлестнул как кнут. — Вы ещё не женаты. И формальности должны быть соблюдены.

— Ну конечно, — сказала я, тяжело вздохнув.

— Каденс, это действительно ты? — Дамиэль протянул к ней руку.

Она прикоснулась к его ладони.

— Конечно, это я, — она приподняла светлые брови. — Собственную жену не узнал?

— Мои воспоминания немного померкли. Мне нужно вновь познать твои черты, — его взгляд скользнул по её телу.

Каденс скрестила руки на груди и дерзко усмехнулась.

— Не сомневаюсь.

Он вновь взял её ладонь и поцеловал.

— Ты будешь моей спутницей на свадьбе нашего сына? — его голос звучал официально и элегантно, словно он предлагал руку и сердце, а не свидание за ужином.

— От тебя зависит, — сказала Каденс.

Дамиэль вскинул брови.

— А именно?

— Это зависит от того, сумеешь ли ты держать руки при себе, Дамиэль.

Он сложил ладони вместе.

— Я буду безупречным джентльменом.

— Вот как? — её улыбка померкла. — Какое разочарование. После двухсот лет разлуки я надеялась на более тёплый приём.

В глазах Дамиэля полыхнула магия.

— Это можно устроить.

От них с Каденс летели искры. Буквально. Настоящее шоу фейерверков.

— Итааак, — протянул Харкер, отвернувшись от Каденс и Дамиэля. — Как ты победила ошейник?

— Чистой силой воли, с небольшой помощью Неро, — я подмигнула своему будущему мужу. — Но только с небольшой.

— Признайся, — произнёс Неро, и его голос напоминал скольжение тёмного шелка. — Тебе приятно избавиться от скромности.

Я закусила губу.

— Я ещё не закончила избавляться от своей скромности, дорогой.

Его ладонь прошлась по моему рукаву.

— Мне не терпится стать свидетелем дальнейшего… избавления.

— Мне тоже, — затем я взглянула на Харкера. — В конечном счёте, ошейник потерпел поражение, потому что он не знал, как справиться с моей хаотичной магией.

— Хаотичная магия, — повторил Харкер. — Это парадокс, который загонит в тупик даже самого гениального учёного.

Я вытерла ладони о штаны в демонстративном жесте успешного завершения дела.

— Тогда моя работа здесь выполнена.

Харкер рассмеялся.

— Но одной силы воли ведь не было достаточно, так? Там был какой-то трюк.

— Трюк? Ну что же ты, я никогда до такого не опущусь.

— Ты швыряешься бутылками в сражении на мечах, — напомнил мне Харкер. — А во время тренировки делаешь так, чтобы твои оппоненты запутались в верёвках.

Я пожала плечами.

— Я делаю то, что срабатывает.

— А что сработало здесь? — спросила Никс. — Всякий раз, когда ты забирала у ошейника контроль над разумом, ошейник взрывался.

— В этот раз ошейник сражался со мной за контроль над моим разумом, а не чьим-то чужим, — я покосилась на Неро. — И в этот раз у меня имелась помощь, — добавила я, в этот раз уже серьёзнее. Дразнить Неро моим ангельским эго, конечно, хорошо, но правда в том, что он очень мне помог. — Вместе мы окончательно поджарили магию ошейника.

Джин подняла ошейник с земли и осмотрела его.

— Она права. Всё сгорело. Он уже вообще не функционирует.

— Стражи не могут справиться ни с чем, что находится за пределами их образа мышления. Что выходит за рамки, — я показала большими пальцами на себя. — Например, со мной. Именно поэтому они хотят моей смерти.

Дамиэль рассмеялся.

Неро хмуро посмотрел на него.

— Едва ли это смешно.

— Стражи остались в дураках, — ответил Дамиэль. — То, что сделало её мишенью, в итоге спасло ей жизнь.

Меда с очень царственным видом прошествовала ко мне, опять облачившись в свой длинный плащ.

— Леда Пандора, похоже, я у тебя в долгу, — она произнесла эти слова так, будто они причиняли ей боль.

Я пренебрежительно отмахнулась.

— Не стоит.

— Я знаю, — тихо прошипела она. — Я знаю, кто ты. Что ты такое. Ты ребёнок, родившийся у Фариса и Грейс. Только так у тебя могло оказаться достаточное количество магии, чтобы сотворить это, — она показала на сломанный ошейник. — Я чувствовала работу твоей светлой и тёмной магии в своём сознании, когда ты разрушала контроль заклинания надо мной.

Затем она исчезла в клубах пурпурного дыма, но горькое послевкусие её рокового обвинения повисло в воздухе.

— Что ж, Меда умеет оставить собеседника болтаться в подвешенном состоянии, — тихо сказала я. — В данный момент я не уверена, то ли она закатит мне вечеринку за спасение её жизни, то ли разведёт мне погребальный костёр за то, кто я такая.

— Мне нужно идти, — сказал Ронан, обращаясь к Никс, затем тоже исчез.

— Боги, — вздохнула я. — Как же они любят эффектно появляться. И уходить.

— Ронан вступится за тебя, — сказала Никс.

Что ж, полагаю, это отвечало на вопрос, разоблачит ли меня Меда перед богами.

Нет, сейчас я не стану об этом думать. Кот выбрался из мешка[4], и обратно его уже не засунешь. По своему личному опыту с кошками я знала, что это невозможно.

— Как ты вернулась на Землю? — спросила я у Каденс. — Я думала, Стражи все ещё за тобой наблюдают.

— Наблюдают, но и я за ними наблюдала. А услышав, что они планировали сделать с Медой и ошейником, я вынуждена была прийти сюда и помочь тебе.

— Но как? Почему ты не ушла ранее?

— Я с самого начала знала, что Стражи что-то замышляют, но держала эти мысли глубоко похороненными в своём сознании.

Умный ход. Под «опекой» Стражей находилось немало телепатов.

— Мне нужно было узнать, что они планируют, — сказала Каденс. — И теперь, после стольких лет, я наконец-то знаю. Тихо, исподтишка, они тысячелетиями натравливали богов против демонов с тех самых пор, как они предали и уничтожили Бессмертных.

— Ты знаешь, что Стражи сделали с Бессмертными? — спросила я.

— Да, знаю. Они убили их и заточили их души внутри бессмертных артефактов.

У меня отвисла челюсть.

— Всех?

— Да. Бессмертный магический кузнец Санфайр изобрёл процесс создания бессмертных артефактов. Бессмертные использовали их для поимки душ своих собратьев, погибших в сражении или от других причин; они хотели, чтобы их магия продолжала служить даже после смерти. Стражи заставили Санфайра использовать его магию против его же собратьев. Против других Бессмертных.

— Затем, убрав Бессмертных с пути, Стражи перешли к следующему шагу своего плана. Они стравили богов с демонами, заняв их этой бессмертной войной, пока сами Стражи манипулировали событиями в своих интересах.

— Но зачем? — спросила я у неё. — Чего они хотят?

— Магии, — сказала Каденс. — Стражи хотят магии. Своей магии у них нет. И они не просто лишены магии; они полностью её обнуляют. И поэтому они даже не могут получить её из Нектара, Яда или чего-то другого. Если они пьют зелье, их тела мгновенно разрушают магию внутри него; если они пытаются использовать магический артефакт, они тут же навсегда обнуляют магию в этом артефакте. Видишь ли, вот почему Бессмертные сделали их стражами магии, хранителями их зелий и объектов силы. Не имея возможности получить магию, Стражи не испытывали искушения украсть зелья или артефакты для себя. Они должны были стать идеальными хранителями магии.

— Пока не взбунтовались, — произнесла я.

— Да, Стражи взбунтовались, а потом они отомстили. А теперь они пытаются получить то, чего были лишены с самого начала: магию. Вот к чему всё сводится. Эксперименты Меды с монстрами. Создание людей с более концентрированной кровью Бессмертных. Их манипуляции даже привели к рождению первого полубога на Земле, — Каденс кивнула Никс. — И к созданию Легиона Ангелов.

— Армия людей, которые некогда не имели магии, но стали могущественнее любого другого сверхъестественного существа на Земле. Стражи думают, что сумеют использовать Легион, чтобы добыть себе магию, — осознала я.

— И Легион, и всё остальное, во что они вонзили свои зубы за последние несколько тысячелетий, — сказала Каденс. — Они манипуляциями заставили демонов красть ангелов, изменять их магию и превращать в тёмных ангелов. Из-за Стражей появились на свет Тёмные Силы демонов. И я уверена, что они ещё много чем манипулировали в своей длительной погоне за магией.

Моё горло сдавило от страха. Живот скрутило ужасом. Я невольно поражалась всему, чего добились Стражи, не имея никакой магии — и задрожала при мысли о том, на что они будут способны, если всё-таки ею обзаведутся.

— Мы их остановим, — сказал Неро.

— Да, остановим. Вместе, — я взяла за руку. — Твоя новая магия придётся кстати.

— Разве я не всегда кстати, Пандора?

Я захихикала над его намёком.

— Я только одного не понимаю, Каденс. Почему зелье Жизни мгновенно сработало на Неро? Я думала, у Стражей ушли столетия на то, чтобы отбалансировать твою магию зельем Жизни.

— Стражи растягивали процесс.

Я недоуменно уставилась на неё.

Но Неро не оказался сбитым с толку.

— Стражам нужна была отговорка, чтобы столько лет держать людей в их Святилище. Чтобы они могли обработать их. Промыть им мозги.

— Да, — сказала Каденс. — На деле же зелье Жизни содержит мощный балансирующий компонент, разработанный Бессмертными. Он оказывает мгновенный эффект на людей, обладающих достаточным количеством Бессмертной крови. Он балансирует светлую и тёмную магию. У других процесс занимает дольше времени, но это вопрос нескольких месяцев, а не столетий.

Стражи действительно любили морочить голову. Честно говоря, я предпочитала прямую и честную схватку.

— Это ещё не всё, — сказала нам Каденс. — У Стражей имеются планы на телепатов, которых они «спасли». Включая твоего брата, Леда.

— Что они собираются с ними делать?

— Я не знаю. Я не слышала деталей. Я знаю лишь то, что телепаты играют критично важную роль на следующем этапе плана Стражей.

— Ты поможешь мне освободить Зейна и других телепатов?

— Стражи преградили мне путь в их Святилище. Я это чувствую. Проход для меня теперь закрыт. Но я обещаю, что мы найдём дорогу. Мы спасём твоего брата и других телепатов.

Я посмотрела на Неро, затем на Дамиэля и Каденс, Никс, и наконец, Харкера. Они — моя новая семья. Затем я посмотрела на Джин, Тессу и Калли — мою старую семью.

— Вместе, — объявила я. — Мы вместе спасём Зейна и других телепатов.

Я начала этот путь в одиночку. Убежав и примкнув к Легиону Ангелов, я даже Калли ничего не говорила, пока не стало слишком поздно. Я думала, что мне придётся в одиночку преодолеть этот опасный путь, но я ошибалась. И вот, почти два года спустя, я здесь: ангел, но далеко не одинокий. Я окружена друзьями и семьёй, и благодаря этому я сильнее. Мы спасём Зейна и других телепатов. И мы сделаем это вместе, объединённые дружбой и любовью.