Преданный

ГЛАВА 53

Лука

Я развязываю галстук и закрываю за собой входную дверь, чувствуя как усталость наваливается на меня. Готов рухнуть в постель. Целая ночь с Розой была прекрасной, это было всем. Но мы не спали, ни секунды.

Я останавливаюсь из-за громких голосов, доносящихся из задней комнаты.

— Это мой дом, а теперь убирайся нахуй, старая сука! — визгливый голос Марии эхом отражается от стен.

— Это дом моего сына. Это ты нежелательный гость в нашей жизни. Ты думаешь, я не знаю, чем занимается твоя семья?

Мамин голос заставляет меня бежать на кухню. Завернув за угол, я нахожу ее — шестидесятилетняя, ростом всего ничего, которая стоит перед Марией.

Я бросаюсь к маме и обнимаю ее за плечи. Мне не нужно, чтобы у Капри появился повод причинить ей боль.

— Что, черт возьми, происходит?

Мама резко поворачивает голову, сверля меня взглядом. — Выражайся прилично!

Я предупреждающе смотрю на нее, снова обращая внимание на свою невесту. Ее темные волосы собраны сзади в пучок, а огромные губы накрашены ярко-розовой помадой.

— Ты не смеешь в таком тоне разговаривать с моей матерью. Это мой дом, и она здесь более желанный гость, чем ты, — я делаю шаг к ней. — Что я тебе говорил, Мария? Я же сказал тебе, что в моем доме ты подчиняешься моим правилам.

Она дерзко задирает подбородок и смеется, — Ты понятия не имеешь. Почему бы тебе не рассказать своей маме, чем ты занимался прошлой ночью? — она издает садистский смешок, глядя на мою маму.

— Я работал, — сохраняю строгий тон.

— Вы оба пожалеете об этом, — она тычет пальцем мне в грудь. — Тебе не мешало бы запомнить, что теперь я на первом месте. Я ясно дала это понять, как и мой отец. Так что ты больше не будешь приводить сюда родственников. Теперь это мой дом.

Она отталкивается от моей груди и стремительно поднимается по лестнице. Проведя рукой по волосам, я поворачиваюсь к маме, которая смотрит на меня с беспокойством.

— Тебе нужно с ней расстаться, — она указывает на лестницу, куда только что вышла Мария.

— Не могу. Слишком многое поставлено на карту.

Достав два стакана из шкафа, я наливаю туда Макаллан и пододвигаю один маме.

— А что насчет той девушки? Розы? — тихо спрашивает она.

— Она помолвлена, — я опускаю глаза и залпом осушаю содержимое своего бокала, чувствуя как обжигает горло.

— Я же говорила тебе не отпускать ее, и посмотри, что случилось, — она шлепает меня по затылку.

— Мне кажется, у нас все еще есть проблеск надежды, — говорю я, потирая ушибленное место.

— Лука Руссо? Интрижка? Серьезно?! — она хлопает ладонью по стойке рядом со своим бокалом.

— Тсс, — бросаю взгляд в сторону лестницы.

— Я многое тебе прощала. Закрывала глаза на твои выходки. Но видеть, как ты упускаешь свой шанс на любовь, — это разбивает мне сердце, сынок.

— Я не могу найти способ все совместить, мам, — пожав плечами, я сделал еще один большой глоток обжигающего напитка.

Она делает шаг ко мне, и ее рука хватает мою.

— Тогда выбирай то, что сделает тебя счастливым. Это все, о чем ты можешь просить от жизни, любви и счастья, — ее глаза наполняются слезами, и у меня в горле встал ком, пока я смотрел на нее.

— Просто подумай об этом, действительно подумай о том, чего или кого ты хочешь. Я хочу больше внуков, желательно. Все, чего я хочу это видеть, как мои сыновья живут той жизнью, о которой они всегда мечтали, той жизнью, которую они даже и представить себе не могли, когда боролись за выживание на улицах.

Я обнимаю ее хрупкое тело, мои эмоции берут верх надо мной.

— Я люблю тебя, мама.

— Я тоже люблю тебя, сынок, — она крепко меня обнимает.

И я знаю, что мне нужно делать.

Я должен выбрать сердцем.

— Давай, уведем тебя подальше от этой сучки. У тебя дома есть немного курицы с чесноком?

Она хихикает и отстраняется.

— Нет, но ты можешь помочь мне приготовить ее сегодня, — она пристально посмотрела на меня.

— Хорошо, если надо.

— Знаешь, мы с Домом раньше готовили вместе каждый вечер. Он готовил намного лучше меня. Все, что ты любишь, я переняла у этого мужчины.

Я улыбаюсь ей и обнимаю за плечи, пока мы идем к моей машине, вспоминая о том, как мы с Розой готовили вместе на моей кухне. Эта чертова улыбка на ее лице, когда она, наконец-то освоила рецепт карбонары. Когда я пришел домой, на кухне царил настоящий хаос, масло забрызгало плитку. Щеки Розы раскраснелись от полной сосредоточенности, а губы были поджаты, когда она натирала пармезан сверху.

Это было идеально.

— Чему ты улыбаешься, как последний идиот? — спрашивает она, прежде чем я захлопнул ей дверь.

— Ничего, — я качаю головой.

Я подъезжаю к складу и проверяю время. Всего на полчаса опоздал на встречу с комиссаром. У мамы провозился дольше, чем рассчитывал. У неё оказалось только половина нужных ингредиентов, пришлось сначала ехать за покупками. Она говорила только о Розе. И о своей чистой ненависти к Марии. По словам моей мамы, у нее плохая аура.

Дверь скрипит, когда я ее открываю, штабеля деревянных поддонов высятся вдоль стен склада, когда я прохожу в офис.

Комиссар О'Рейли сидит за столом, постукивая ручкой по стакану с скотчем и наблюдая за стрелкой настенных часов.

— Извини за опоздание, — отдаю ему честь.

— Тебе повезло, что у меня сегодня выходной, парень. Лучше бы это было важно. Моя дочь сегодня ведет меня на стрельбище, — сегодня он не в своей официальной синей форме, а в хаки и тёмном поло. Почти выглядит как обычный человек.

— Твоя дочь может перестрелять тебя? — должно быть, она хороша. Я знаю, что некоторые его нашивки на его форме — за меткую стрельбу.

— Почти, — он самодовольно улыбается, откидываясь назад.

Я сажусь напротив него, и он жестом показывает мне, чтобы я выкладывал.

— Мне нужно убрать Романо раньше, чем планировалось, — говорю я прямо.

Он смотрит на меня сверху вниз своим ястребиным носом. — Нет.

— На самом деле это был не вопрос. Решение окончательное. Я могу сделать это в Италии, подальше отсюда.

Он встает, его стул скрипит по бетону. Он обходит стол и хлопает меня по плечу.

— Ты че ебанулся? На его территории? Ты правда думаешь, они не перережут всю твою семью в отместку? Это нужно сделать здесь.

Черт, я качаю головой. Он прав.

— Спустись с небес на землю, Руссо. Ты босс мафии, а не какой-нибудь нормальный парень, который хочет жену, детей и работу с девяти до пяти. Ты никогда не сможешь этого получить. У тебя этого никогда не будет. Нужно сделать всё здесь, тихо, чтобы можно было замести следы.

Он слишком сильно хлопает меня по спине, и я опускаю голову, сжимая переносицу.

Жизнь, о которой я никогда не просил.

— Увидимся на следующем платеже. Тебе нужно довести план до конца, парень.

У меня нет времени. Мне нужно убрать их с дороги. Я не хочу ждать еще один день, чтобы заполучить Розу. Но потом я думаю о Келлере и маленькой Дарси. И о том, как хладнокровно и расчётливо Романо угрожал ребёнку.

— Ладно.

Он хлопает дверью, а я беру стакан со стола и разбиваю его об стену.

— Ублюдок!

Всем остальным всё доступно. Я пожертвовал своей жизнью ради их счастья, ради чего? Чтобы меня использовали как киллера для копов? Убирая тех главарей, на которых у них самих кишка тонка?

Вцепившись в края стола, я успокаиваю дыхание.

Есть только одно, чего я хочу.

Только один человек мне нужен.

Мое tesoro.

Но, в одном комиссар прав: я Лука, мать его, Руссо, и я возьму то, что хочу.

Мне нужно найти способ.