Прояви Пси

Глава 14

Они прогулялись до ближайшего парка. Леона воспользовалась возможностью, чтобы проанализировать смесь эмоций, вспыхнувших в глазах Оливера, когда она спросила его о его таланте и расторжении брака. Было очевидно, что у него проблемы с его необычным паранормальным профилем. По-видимому, это существенно влияло на его жизнь.

Она понимала. У неё самой были некоторые проблемы в этом плане. Но она не могла позволить сочувствию ослабить её решимость. У нее есть цель.

Они нашли свободный столик для пикника и сели друг напротив друга. Она поставила на стол коробку с остатками снеди и открыла её. Немного подумав, Рокси забрала последний лимонный квадратик, хихикнула и поспешила исследовать близлежащий водоём — большой пруд.

Оливер двумя руками снял очки в чёрной оправе. Спокойным, размеренным движением он убрал их в карман рубашки и надел солнцезащитные очки.

Он посмотрел в сторону Рокси. — Думаешь, пушок останется?

Возможно, смена темы была его попыткой разрядить напряженность между ними, — подумала Леона. Если так, то он получает пару бонусных очков. Она тоже могла бы разрядить обстановку.

— Не знаю, — сказала она. — Надеюсь.

Она услышала возбуждённое тарахтение и посмотрела на большой пруд. Рокси сидела на краю пруда. Она была не одна. Двое детей, мальчик и девочка, на вид лет восьми-девяти, запускали в воду миниатюрную лодку с дистанционным управлением.

Леона подавила тревогу. Двое детей, пушок и игрушечный кораблик. Что могло пойти не так?

Она повернулась к коробке и выбрала один из немногих оставшихся сэндвичей.

Оливер доел последнюю булочку. — Рокси — удобный соучастник преступления.

— Если это была шутка, то очень неудачная.

— Такое часто случается с моими шутками, — признался он.

За темными очками она больше не могла видеть его глаза, но прекрасно ощущала его энергетическое поле. Воздействие на её чувства было таким же сильным, как и прошлой ночью. Это одновременно тревожило и интриговало. Это пробуждало в ней то, чего не было в предыдущих встречах с мужчинами этого вида.

Позже ночью, лёжа без сна в постели, она убеждала себя, что её реакция на Оливера вызвана окружающей средой, сначала в галерее, полной артефактов, а затем в туннелях, наполненных пси-энергией. В Подземном мире каждый получал лёгкий кайф. К тому же, в её крови бурлил адреналин. Это был мощный биококтейль.

Но сейчас они на улице, в общественном парке, а не в туннелях, и никто за ними не гнался. Тем не менее, ощущение глубокого осознания — узнавания — было таким же сильным, как и ночью.

Сосредоточься. Твоя жизнь сейчас — полный бардак. Ты не можешь позволить себе отвлекаться.

— Мы здесь, чтобы обменяться информацией, — сказала она, решив взять разговор в свои руки. — Ты первый. Расскажи мне о жёлтом кристалле.

Пока он жевал, очевидно, принял решение.

— Самая важная информация, которая у меня есть об этой пирамиде, — это то, что я узнал прошлой ночью, — сказал он.

— И что же?

— Он настроен, и ты с ним резонируешь.

Она помолчала, не сказав ни слова. — Похоже, я могу быть тебе полезна.

— Угу.

Она обдумала это, доедая остатки сэндвича.

— Послушай, я профессиональный пара-археолог, — сказала она. — Моя способность резонировать с некоторыми кристаллами — побочный эффект моего основного таланта. Я не могу настраивать их, как моя сестра, но обычно чувствую энергию, заключённую внутри.

— И разблокировать ее?

— Иногда, — спокойно ответила она. — Так случилось, что у меня оказался кристалл, который, похоже, из того же камня, что и пирамида, так что да, я хочу узнать больше.

— Вот что я думаю. Ты знаешь больше, чем говоришь. Ты же не собираешься сказать, что это было просто поразительное совпадение, что пирамида оказалась в Ящике Пандоры именно тогда, когда ты должна была не только установить подлинность шкатулки, но и открыть ее для Общества?

Она покраснела, слова Молли звенели у неё в ушах. Какова вероятность, что редкий камень, подобный тому, что мы с тобой носим, случайно оказался в одном из артефактов, подлинность которых ты должна была подтвердить на приёме?

— Нет, я не думаю, что это совпадение, — сказала она. — Но клянусь, я понятия не имею, что произошло прошлой ночью, как и моя семья.

Это было чистой правдой.

Он кивнул, неохотно принимая её ответ. — Хорошо.

Она прищурилась. — Я понимаю, что ты мне не доверяешь. Это чувство взаимно.

— Потому что у меня талант к иллюзиям? Я понимаю. Многих раздражает моя экстрасенсорная способность. Они считают, что мы все мошенники, фокусники или жулики.

— Нет, — раздраженно ответила она. — Моё недоверие никак не связано с твоим талантом. Я осторожничаю, потому что очевидно, что ты стараешься рассказать мне как можно меньше о пирамиде. Ты что-то скрываешь.

Его губы сжались в тонкую линию. — Что бы ты сказала, если бы я сказал, что это ради твоего же блага?

Она холодно улыбнулась. — Я бы сказала, что это просто чушь.

— Я так и думал, — он скрестил руки на столе. — Я говорю тебе правду. Ящик Пандоры принадлежит музею Ранкорта. Он пропал несколько дней назад. Я связался с одним из своих знакомых на сером рынке артефактов.

— Не удивлена, что у тебя есть там связи.

— Назови мне музей, у которого их нет.

Она поморщилась. — Верно.

— До меня дошел слух, что шкатулка будет представлена, анонимным коллекционером, подавшем заявку на членство в Антикварное общество. Я знал, что у ФБПР есть оперативная разработка, расследующая деятельность Общества, и что оно готовится провести рейд. Я предложил Бюро помощь в координации действий. Я знал, что шкатулка будет на сцене. Я был так же удивлён, как и ты, когда увидел внутри пирамиду.

Она вздернула подбородок. — Теперь ты хочешь сказать, что всё это действительно просто совпадение?

— Нет, — сказал он. — Я не думаю, что это совпадение, но, как и ты, я не знаю, что происходит.

— Похоже, у нас обоих есть вопросы, и мы оба хотим получить ответы, — сказала она.

— Да. Ты сказала, что твоя сестра нашла кристаллы, когда была ребёнком?

— Верно.

— Расскажи мне об этом подробнее.

Она знала, что он захочет узнать подробности, поэтому подготовилась к вопросу по дороге в кафе. У неё была готовая версия правды.

— Нас с Молли оставили на пороге приюта. Там мы провели первые шесть с половиной лет нашей жизни. Однажды, когда мы играли в саду, Молли схватил какой-то сумасшедший мужчина по имени Найджел Уиллард. Он был химиком, который, очевидно, хотел поставить эксперимент на моей сестре. Он отвёл её в туннели, где у него была лаборатория. К счастью, Шарлотта и Евгения Гриффин успели спасти её прежде, чем он успел причинить ей вред. Находясь в плену, она увидела на столе жёлтые кристаллы и взяла два из них.

— Зачем?

— Она была совсем маленькой, — пожала плечами Леона. — Её тянуло к ним. Мы тогда этого не знали, но у неё уже тогда открылся талант к кристаллам.

— Вы с Молли биологические сестры?

— Нет, но мы сёстры во всех отношениях, которые имеют значение. — Она пронзила его самым ледяным взглядом, словно бросая вызов. — И мы дочери Евгении и Шарлотты Гриффин.

— Понял, — сказал он.

Может быть, так и было, — подумала она. Сироты и дети, рождённые вне брака, находились под защитой закона. О них заботились и обычно в какой-то момент их усыновляли. Но отсутствие близких кровных родственников и уважаемой родословной неизбежно влияло на их статус в обществе — не сильно заметно, когда речь шла о карьере и социальных связях, но сильно заметно, когда речь шла о браке.

— Могу я спросить, как ты и сестра оказались в приюте? — спросил он.

— Как обычно, — сказала она, снова готовая скользить по поверхности фактов. — Нас бросили в младенчестве. Позже мы узнали, что наши родные матери умерли вскоре после того, как оставили нас в школе Инскип. Нет никаких записей о том, что кто-то из них был замужем, и нет ближайших родственников. Никто не смог найти наших отцов.

Его челюсть сжалась. — Не позавидуешь.

— Нам с Молли повезло.

— Потому что Гриффины вас удочерили?

— Да. Моя очередь. Почему ты так зациклен на жёлтом кристалле?

— Я не зациклен на нем.

— Я не согласна, но это неважно. Расскажите мне о нем подробнее.

Он на мгновение задумался над вопросом, а затем, очевидно, принял еще одно решение.

— Ты когда-нибудь слышала о машине Вортекс? — спросил он