Расплата. Отбор для предателя

45

Элис (Адриана)

Когда я дочитываю сказку до конца, я вижу, что Лили уже уснула. Оглядываюсь по сторонам и осознаю, что в комнате только я и она. Ивара нет, и служанка тоже, похоже, куда-то вышла.

Тихонько закрываю книгу и кладу её на стол. Осторожно подхожу к кровати и смотрю на дочку. В свете свечей её золотые волосы сияют, как драгоценности, и я несколько мгновений любуюсь этой картиной, стараясь запомнить всё в мельчайших деталях.

Наклоняюсь и целую её, поправляя одеяло.

— Спокойной ночи, дочка, — шепчу я и слышу, как она что-то бормочет во сне.

Дверь с тихим скрипом открывается, и в комнату входит служанка. Я невольно вздрагиваю, но она, похоже, этого не замечает.

Момент рассыпается на части. Минута совершенного счастья позади. Но я благодарна даже за эту малость. Как долго я мечтала о том, чтобы просто оказаться рядом с Лили…

Скоро, совсем скоро я заберу её. Её и вторую дочь. Хоть бы Блэйк поскорее разузнал о ней хоть что-то. Мысли о том, что её нет в живых, я не допускаю. Ивар чудовище, но он никогда бы не убил своё дитя… Если только он и вправду не верил, что это не его дочь. Нет. Даже в этом случае он не мог такое совершить. Не хочу даже думать об этом.

— Тебе понравилась Лили? — слышу я голос Ивара, когда выхожу из комнаты. Он кажется странно глухим и болезненным, такой голос у Ивара я никогда ещё не слышала, насколько могу помнить.

— Она настоящий ангел, — говорю я совершенно искренне. — Невозможно не полюбить её, увидев её хоть раз.

В глазах Ивара застыл какой-то вопрос, словно он хочет спросить о чём-то или что-то сказать. Я чувствую это, и от этого мне делается не по себе. Я видела такой взгляд у него раньше всего раз, после тяжёлого ранения, что едва не стоило ему жизни. Что же ранило его теперь?

— Ты ей тоже понравилась, — говорит он и берёт меня за руку, подносит к губам и целует. — Прости, что ввалился тогда к тебе в комнату. Я не хотел быть грубым.

В голосе его звучит какая-то дрожь, что совсем не похоже на него.

— Вы в праве делать всё, что пожелаете, князь, всё, что происходит в замке, в вашей власти.

Он лишь кивает задумчиво.

— Конечно. Всё в моей власти. Всё, что я пожелаю. Но мне интересно, чего желаешь ты?

— Я?

— Да, чего желает Адриана Де Вьяр? Ты так удивляешься, словно никто никогда не спрашивал тебя об этом.

Чего может желать эта девочка? Я никогда даже и не думала об этом, тщательно продумывая легенду её прошлого. Но что в настоящем? Каковы её желания?

— Я хочу быть счастливой. Хочу делать счастливыми близких. И хочу любить и быть любимой.

Мы идём по коридорам, и он не отпускает мою руку. Когда я говорю это, я чувствую, как он сжимает мои пальцы.

— Говоришь, словно заученные слова, — негромко отвечает он.

— Не всем же хотеть чего-то особенного, — говорю я, пожимая плечами. Я обычная девушка и хочу обычных вещей.

— Где-то я уже слышал такие слова… — говорит он.

И тут я понимаю, что ровно так же ответила ему однажды на похожий вопрос, когда он спросил меня почти так же, как теперь.

— Где же? — спрашиваю я, смело глядя в его глаза.

— От одной обычной девушки. Которая в действительности была особенной.

— Простите, если заставила вас грустить, — говорю я.

— Ты заставила меня ожить, девочка, — говорит он с улыбкой, и тут я понимаю, что мы пришли к моей спальне.

— Я хочу, чтобы ты выиграла, — говорит он просто. — Сделай это, и я сделаю всё, что ты пожелаешь. У тебя будет и счастье, и любовь, и весь этот проклятый мир будет у твоих ног. Только не дай мерзавцу убить тебя завтра.

— Я постараюсь.

Он резко приближается ко мне и целует меня в губы, но я тут же отстраняюсь, чувствуя ужасную боль. Травы, которые я съела, хоть и работают, но даже когда я целовала Лили, я чувствовала, что моя иллюзорная оболочка сопротивляется изо всех сил, причиняя мне боль.

— Выспись как следует, — говорит он и отпускает мою руку.

Я долго смотрю ему вслед, со странным чувством глядя на то, как он едва заметно прихрамывает, удаляясь по широкому коридору прочь. Он украл у меня поцелуй, как мальчишка. Человек, который разрушил мою жизнь, человек, который убил бы меня снова, если бы узнал, что я жива, теперь, как ни в чём не бывало, почти признаётся в любви другой девушке. Если бы моя любовь к Ивару ещё оставалась, я бы, наверное, почувствовала ревность к самой себе. Теперь же я чувствую только досаду на саму себя, что говорила с ним недостаточно осторожно. Расслабилась. Он ослеплён, ничего не видит, но если будет знать, куда смотреть, правда откроется ему.

Я должна быть осторожнее. И что важнее всего, мне не должно быть его жалко. Но, глядя на него теперь, я чувствую, что во мне есть доля этого чувства.

Он умеет быть обаятельным, если ему это нужно. Умеет заставлять забывать обо всём. Но я не должна забывать. Стискиваю кулаки, стараясь забыть о том, как он разговаривал с дочерью. Стараясь не думать о том, что он будет чувствовать, когда я заберу её от него.

Он о моих чувствах не думал. Он никогда не думал ни о ком, кроме себя. И его жалеть не стоит.

Толкаю дверь и захожу к себе в комнату. И в голове возникает странная и неприятная мысль. Вопрос, который давно уже крутился где-то в подсознании. А смогу ли я, если потребуется, сделать то же, что он сделал со мной? Смогу ли отплатить ему той же монетой на самом деле?