Разлучи нас, смерть! (СИ)

— Твоего любовника?

— Какая разница, чьи это люди?

— Мне есть разница. Ты сказал, что порвал с ним…

— Так оно и есть, но в ситуации, как эта, не выбирают.

— Это с ним ты встречался в Нью-Йорке? — спросила Рэйчел, вдруг поменяв тон на более спокойный, почти что угрожающе-спокойный.

— В том числе и с ним, — Джейсон мог бы соврать, но предпочёл сказать правду: он знал, что правда имеет свойство вскрываться, как тщательно её ни прячь, и тогда становится ещё хуже.

— Ты поэтому остался ночевать там? — вопрос был почти что риторическим, такая уверенность звучала в словах Рэйчел. Это был даже не вопрос, а утверждение.

Муж посмотрел ей прямо в глаза. Взгляд был усталым и разочарованным. Джейсон не был взволнован или обижен вопросом.

Рэйчел догадывалась, что он не был бы взволнован, даже начни она танцевать на столе. Ему было всё равно, что она думает и что она говорит. Они ведь так договаривались с самого начала… Никаких отношений, никаких обязательств, просто секс.

— Рэйчел, ты серьёзно думаешь, что я мог провести с ним ночь? — в этом вопросе не было злости, просто любопытство, как будто предположение жены вовсе не его касалось.

Ей стало стыдно и горько. Пора было признать поражение.

— Мы не можем и дальше жить вместе. Я уеду, — сказала она.

— Не надо. Оставайтесь с Диланом здесь. Тебе с ним будет сложно обустроиться на новом месте. Я пока поживу в гостинице.

— Подумал обо всём заранее? — с упрёком бросила Рэйчел.

— Это всего лишь закономерно.

— Я честно пыталась. Я пыталась, Джейсон. Я не била посуду и не бросалась собирать вещи. Я хотела, чтобы всё наладилось. Правда…

— Знаю. Спасибо за это, — сказал Джейсон, поднимаясь из-за стола. — Прости меня.

Она кивнула. Но он знал, что она никогда не простит. Одна из вещей, которую люди прощают неохотнее всего, — безразличие. Порой легче простить ненависть, чем равнодушие. Оно унизительно.

Рэйчел молча развернулась, на пороге гостиной произнеся:

— Я завтра съезжу к юристу насчёт развода. Думаю, проблем не будет.

В брачном контракте всё было заранее оговорено. Им не нужно будет делить имущество или обращаться в суд. Им потребуется только подписать изрядное количество документов — и всё, брак будет расторгнут.

Джейсон вышел в соседнюю комнату вслед за Рэйчел.

— Надеюсь, мы сможем мирно договориться и насчёт Дилана.

Рэйчел удивлённо обернулась к нему, словно в неуверенности, правильно ли она расслышала.

— Я не собираюсь требовать, чтобы он жил попеременно то с одним, то с другим родителем или ещё чего-то в этом роде, — сказал Джейсон, — но я хочу принимать участие в его воспитании.

— В его воспитании? — насмешливо переспросила Рэйчел. — О, ты хорошо сможешь его воспитать и многому научить!

— Рэйчел, пожалуйста, не начинай снова…

— Могу представить, как ты будешь рассказывать ему о своей жизни, — со злой иронией отозвалась она. — Заодно научишь, как заставить женатого мужчину покупать тебе квартиры и машины и платить за учёбу…

— Ты сама не понимаешь, что говоришь…

— …зато можно не откладывать деньги на колледж — сам заработает.

Джейсон смерил её холодным взглядом.

— Давай будем вести себя как взрослые люди и обойдёмся без оскорблений.

Рэйчел залилась краской и опустила глаза. Она хотела ещё что-то сказать, но только шумно выдохнула, пересекла гостиную и скрылась в коридоре, ведущем к лестнице на второй этаж. Джейсон остался один. Он вернулся на кухню, взял со стола чашку из-под кофе и тарелку и убрал всё в посудомоечную машину.

Он не был особо расстроен — ему даже было немного стыдно за собственное равнодушие. Если подумать, он чувствовал что-то сродни облегчению.

Астон назвал всю эту историю с женитьбой глупостью. Джейсон, конечно, поспорил с ним, но в глубине души понимал, что мерзавец прав.

Он тогда остался в кабинете. Когда Астон попросил его, эти несколько слов подействовали почти как приказ. Пару секунд он был не в силах сдвинуться с места, а когда наконец совладал с собой, Эдер и тот незнакомый мужчина уже вышли за дверь, а Астон… Астон преодолел разделявшее их расстояние и попытался взять его за руку.

Джейсон отдёрнул ладонь.

— Нам надо поговорить, — повторил Дэниел.

Джейсону захотелось закрыть глаза. Астон стоял так близко от него. Он видел теперь его лицо в мельчайших подробностях: решительную складку губ, чисто выбритые щёки, тёмные пристальные глаза и… О господи, он даже чувствовал запах его одеколона или ещё чего-то, чем Астон пользовался. Дэниел никогда не любил, чтобы от него пахло сильно, и раз он чувствовал этот запах, значит, он был слишком, слишком близко, опасно близко… Но запах был незнакомым. За полтора года Астон успел сменить одеколон.

Джейсон отвёл глаза.

Астон тем временем занял стратегическую позицию возле двери и даже для надёжности прислонился к ней спиной.

— Неужели ты боишься меня? До сих пор…

Не дождавшись ответа от Джейсона, упрямо смотрящего в пол, Астон снова заговорил:

— Мы должны были встретиться ещё тогда, в январе, но ты не дал нам поговорить, — начинал он медленно и осторожно, постепенно добавляя более настойчивые нотки. — Я полтора года жил с мыслью о том, что не успел сказать тебе…

— Тебе не кажется, что мы движемся по кругу? — прервал его Джейсон. — Я видел эту сцену десятки раз. Оставь меня, наконец, в покое.

— Я до сих пор не могу забыть тебя.

— А я тебя, — ответил Джейсон с саркастической усмешкой. — До сих пор кошмары снятся.

— Я хочу попросить у тебя прощения.

— Только не это! — Джейсон закатил глаза и отвернулся. — В который раз? Твои извинения ничего не стоят…

— И всё-таки…

— Хватит! — резко оборвал его Джейсон, который в начале их разговора чувствовал скованность и даже лёгкую боязнь, отступившие теперь. — Знаешь, на что похожи твои извинения и сожаления? Нет? Помнишь, один твой родственник напился в клубе и разбил свой «Порше»? Он тоже очень сожалел. Он сожалел о том, что у него теперь нет машины и что у него отобрали права. Но он почему-то ни капли не сожалел о том, что сел за руль пьяным. Ты точно так же сожалеешь о том, что лишился любимой игрушки, а не о том, что ты наделал.

Астон нисколько не смутился. Он смотрел на Джейсона так, словно полностью его поддерживал:

— Ты отчасти прав. О многих вещах я не жалею. Я не жалею о том, что подстроил нашу встречу и скрывал, что женат, не жалею о том, что не отпустил тебя после того, как Эдер привёз тебя из Праги — последняя неделя была вполне сносной, — заявил Астон и довольным тоном добавил: — У нас даже дважды был секс.

Джейсон с окаменевшим лицом слушал этот наглый, высокомерный монолог. Астон ничуть не поменялся, ни на каплю…

— Я даже не жалею о том, что держал тебя целый год при себе против твоей воли. Наши отношения были не очень приятными, но ты был со мной. Да, всё кончилось плохо, но лучше эти четыре года, чем вообще ничего. Я жалею только о двух вещах: о том, что заказал то похищение, и о том, что произошло в нашу последнюю встречу. Я был слишком зол на тебя, а ты подлил масла в огонь…

— А, так это я виноват? — сквозь зубы выговорил Джейсон, побледнев от ярости.

— Нет, виноват я, — признал Астон. — Есть ещё одна вещь, о которой я искренне сожалею: то, что я сделал, когда увидел то видео. Но это ты мне уже простил, так что можем к этой теме не возвращаться.

Джейсон смотрел на него уже даже не со злостью или отвращением, а с безграничным удивлением.

— Если бы ты только знал, насколько омерзителен… — почти что прошептал он, так плохо подчинялся ему его собственный голос.

— Я всего лишь честен. Ты ведь этого хотел?

— Нет. Я хочу совсем другого. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Я хочу, чтобы ты сдох от своих сожалений или не-сожалений и прекратил впутывать меня в свои грязные дела. Я хочу, чтобы твои люди больше не подкарауливали меня в магазине. Я хочу, чтобы твоя жена лежала бы в своём чёртовом спа вместо того, чтобы портить мне жизнь. Вот чего я хочу.

— Не могу обещать, что всё это выполню. У меня несколько иные планы. Но моя жена тебя больше не побеспокоит.

Джейсон посмотрел Астону в глаза: как он ненавидел смотреть на него снизу вверх, когда тот подходил так близко, что словно бы нависал над ним.

— Мне не приходило это в голову, — сказал он, — но сейчас кажется, что ты настолько безумен, что мог сам подстроить всю эту историю с Камиллой.

— Нет, — покачал головой Астон, — я не собираюсь повторять старых ошибок. Больше никакой лжи, никаких спектаклей. Думаешь, я не мог бы подстроить нашу встречу гораздо раньше? Я бы даже мог сделать так, чтобы ты никогда не женился на этой своей Рэйчел. Но я обещал самому себе — и теперь я обещаю это тебе — что буду играть честно.

— Играть? — переспросил Джейсон, чуть склонив голову и думая, не ослышался ли он.

Астон посмотрел на него с легкой усмешкой.

— Я собираюсь вновь завоевать тебя, на этот раз честно.

— Ты не можешь завоевать меня, — прошипел Джейсон, у которого от этого заявления кровь прилила к голове и с гулким шумом застучала в висках. — Я ненавижу тебя. Я скорее умру, чем…

— Да, я знаю. Когда-то это было правдой, но не сейчас. Ты был в ужасном состоянии, Джейсон, должен признать, по моей вине. Я не предполагал, что всё настолько плохо: ты даже не дал нам шанса поговорить. Но сейчас ты совершенно нормален и адекватен, — уверенно заявил Астон, — и не повторишь подобной глупости.

— По крайней мере, не из-за одной-единственной встречи с тобой, — произнёс Джейсон, холодно усмехнувшись.

— Это не единственная встреча. Я тебя обо всём предупредил. Считай, что мы подписали соглашение о намерениях. Я буду действовать открыто, но буду пользоваться всеми имеющимися у меня преимуществами, имей в виду.

— Твоими преимуществами? Опять устроишь похищение? Запрёшь в своём доме?

— Ничего такого, — ответил Астон, и тут его выражение лица и интонации поменялись, став искренними, почти грустными. — Я никогда больше… Джейсон, я никогда больше не сделаю тебе ничего плохого, ничего, чего бы ты не хотел… Я…

Он протянул к нему руку и успел на долю мгновения коснуться пальцами его щеки, прежде чем Джейсон отшатнулся и сделал шаг назад.

— Не смей ко мне прикасаться!

— Ты совсем не изменился. — Астон смотрел на него внимательно, пристально, будто бы пробуя взглядом на вкус каждую чёрточку лица бывшего любовника, наслаждаясь и мечтая снова сделать своим. И, тем не менее, в его настойчивых, ждущих глазах не было того, что Джейсон ожидал увидеть: желания или угрозы.

— Ты тоже остался тем же мерзавцем, каким я тебя запомнил. Мне казалось, ты понял, что всё кончено. У меня есть жена и ребёнок, — Джейсон тут же пожалел, что упомянул про них: это выглядело жалкой попыткой обороны, словно он, конечно же, сдался бы Астону, если бы не семейные узы.

— Твой брак — сплошное недоразумение. Глупость, — вынес Дэниел пренебрежительный вердикт. — Судя по всему, твоя жена забеременела в конце мая или в июне. Ты поселился в этом городе только в феврале. Хочешь сказать, что за три месяца нашёл девушку и так в неё влюбился, что решил создать семью? В это даже подросток не поверит, не то что я.

— Тем не менее, у меня есть семья.

Астон отошёл от двери, отодвинул один из стульев и опустился на него, закинув ногу на ногу и всё так же не сводя глаз с Джейсона. Тот злился на себя. Почему он всегда так странно чувствовал себя рядом с Астоном? Даже не беспомощно, нет… Он не мог подобрать нужного слова. Наверное, просто слабее… Только что он возвышался над ним — и это раздражало Джейсона. Теперь он сел — и Джейсон чувствовал себя то ли школьником, вызванным учителем к доске, то ли простолюдином, которому не положено садиться в присутствии сеньора.

— Семья… — задумчиво протянул Дэниел. — Моему браку четырнадцать лет, я лучше тебя знаю, что такое семья и что такое жизнь с человеком, который тебе не противен, нет, даже симпатичен и достоин уважения, но по большому счёту ты к нему ничего, кроме симпатии, и не чувствуешь. И я знаю, что так можно спокойно жить годами, пока не узнаёшь, что бывает нечто иное. Совсем другие отношения. Настоящие… Тебе повезло меньше, чем мне, Джейсон: ты женился, зная, что они бывают, но в браке их не будет.

Астон замолчал, но Джейсон не нашёлся, что ответить. Дэниел был прав. Но то, что его отношения с женой не заладились, вовсе не означало того, что он должен вернуться к Астону. А тот, не дождавшись никакой реакции на свои слова, добавил:

— Твой брак не проживёт долго. Я обещал играть честно, но даже если бы не обещал, я бы не стал ничего предпринимать, чтобы его разрушить. Вы вдвоём справитесь сами.

Джейсон жутко выводил из себя этот покровительственный, всезнающий тон, но он лишь едко заметил:

— Твоя жена всё сделала за тебя.

— О да, — насмешливо отозвался Астон, — не появись она, вы бы жили долго и счастливо. Судя по твоей реплике, у вас дела плохи, да? Рэйчел не может простить тебе, что ты её обманул? Или что у тебя было такое прошлое? Да какая разница… Ты прощал мне и худшее. Иметь жену с ребёнком и иметь семью — разные вещи, Джейсон. Первое не требует большого ума и усилий. Гораздо сложнее жить вместе двум людям с очень непростыми характерами и в очень непростых обстоятельствах. Надеюсь, ты догадываешься, кого я имею в виду.

— Догадываюсь, — Джейсон посмотрел на него устало и равнодушно. — Я не понимаю, чего ты хочешь от меня. Я… начал новую жизнь. Может, она не очень яркая и далеко не идеальная, но мне хорошо здесь. Я не думал о тебе, я старался забыть. И, видишь, теперь я даже могу вполне спокойно разговаривать с тобой… Но это самое большее, на что ты можешь рассчитывать.

Он направился к дверям. Астон его слегка удивил сегодня. Нет, не слегка: от происходящего где-то внутри, в наэлектризованной паутине нервных сплетений, его сотрясала тяжкая глубинная дрожь… Слегка его удивило то, как Дэниел повёл разговор. Он ожидал встретить того жестокого, доведённого своей одержимостью до грани Астона, каким видел в последний раз, или совсем другого — умоляющего о прощении, о новом шансе заботливого, нежного и преданного человека, с которым у них была почти что семейная жизнь. Но он как будто бы вернулся в май две тысячи шестого года, когда только познакомился с Дэниелом Ламбергом, невероятно сильным и уверенным в себе человеком, который всегда получает то, чего хочет, и который сразу, в одну из первых их встреч, заявил, что на сей раз намерен получить его, Джейсона.

Астон проследил за ним глазами, но не стал останавливать — ни словом, ни жестом, лишь когда Джейсон проходил мимо, произнёс:

— Мои чувства к тебе изменились, но я люблю тебя по-прежнему.

Глава 89

Август-сентябрь 2012

Джейсон уже несколько недель жил не у себя дома, а в гостинице. Он подумывал подыскать постоянное жильё — снять дом, например, но на то, чтобы сесть за объявления и объехать предлагающиеся варианты, просто не хватало времени.

Он почти каждый день ездил к Рэйчел и Дилану, занимался улаживанием юридических формальностей, касающихся развода, и работу, к тому же, никто не отменял. С разводом всё оказалось не так просто. Джейсон готовился к тому, что им нужно будет не только пройти медиацию^[39], но и, возможно, выяснять отношения в суде. Хотя он искренне надеялся, что медиацией всё и ограничится…

Разумеется, он бы предпочёл вообще не впутывать в их переговоры третью сторону. Он хотел, чтобы они с Рэйчел всё решили между собой, а к суду пришли уже с готовым решением — в этом случае слушание становилось просто формальностью. Но дело пока почти не сдвинулось с мёртвой точки. Они разве что назначили день встречи с медиатором.

Их разногласия касались в основном Дилана. Они относительно легко договорились о постоянном пребывании ребёнка, расходах на его содержание и медицинское обслуживание, встречах, поездках с отцом и тому подобных вещах. Споры начались относительно принятия решений, доступа к информации и ответственности. Рэйчел не хотела, чтобы Джейсон сохранял в этом отношении равные с ней права. Вернее, она вообще не хотела, чтобы он их сохранял.

Они активно обсуждали всё это в течение почти что месяца, но потом Рэйчел вдруг отказалась продолжать, сказав, что ей нужно время — всё обдумать и переосмыслить. Джейсон не стал её торопить: он был заинтересован, чтобы все эти разбирательства были отложены на как можно более поздний срок. Он опасался, что если к моменту вызова обоих сторон в суд разногласия между ними не будут улажены, Рэйчел может выложить всё, что знала о муже, чтобы добиться решения в свою пользу. А этому было бы лучше случиться тогда, когда окончательно решится вопрос с ФБР и делом Кеннета Гарланда.

Жизнь, до этого спокойная и однообразная, буквально за несколько недель обросла целым ворохом серьёзных проблем. Джейсон чувствовал себя пешеходом, пытающимся перебежать через скоростную магистраль, по которой несутся многотонные грузовики. Он едва успевал увернуться от одного, как на него с противоположной стороны неслась следующая громадина…

Хотя бы с ФБР предстояло разбираться не ему. Он в таких делах был бессилен.

У Астона были весьма обширные связи в верхах, но в свете разгоревшегося вокруг Гарланда коррупционного скандала обращение к влиятельным лицам казалось не то что бесполезным, но даже опасным. Никто не рискнёт впутываться в это дело и помогать замешанным в нём, а вот выдать Астона как причастного и тем самым «выслужиться» и изобразить из себя кристально честного человека на службе государству — запросто. Надавить на ФБР даже в «мирное» время было не так уж легко, а сейчас тем более.

Выход был один: воспользоваться Виктором-4. Его «друзья» в разведке могут надавить на ФБР совершенно в открытую, просто заявив, что расследование может повлечь угрозу государственной безопасности или привести к срыву важной операции. Люди из разведки, разумеется, не будут разговаривать с рядовыми агентами вроде Миллингтона. Они будут действовать на уровне директоров или заместителей директоров, а те просто спустят распоряжение сверху вниз. Одно короткое распоряжение: не копать под Кайла Ирвинга.

Джейсон понимал, что Бюро не подчинится вот так сразу. Естественно, возникнут подозрения, а не пытается ли таким образом, прикрываясь вымышленными операциями, уйти из-под удара соучастник Гарланда, по всей видимости, важная и влиятельная фигура, способная заставить плясать под свою дудку даже спецслужбы. Поэтому у спецслужб должно появиться очень веское основание броситься на спасение никому не известного финансового аналитика и проявить в этом деле настойчивость.

Виктор-4 должен был сообщить, что расследование связи Гарланда с Кайлом Ирвингом может привести к весьма неприятным открытиям, после которых он не сможет больше быть полезным разведке.

Он был важным информатором, но в последние годы передавал буквально крохи информации, так что его утрата не стала бы страшной трагедией. Кроме угрозы потерять осведомителя разведка должна была получить ещё и сладкую косточку. Астон — Эдер и Джейсон с ним соглашались — предполагал, что ему придётся пообещать выдать очень важное лицо или организацию. Что-то очень существенное и опасное в обмен на Кайла Ирвинга…

После возвращения из Нью-Йорка Джейсон пребывал в полной неизвестности относительно происходящего несколько дней: общаться с Эдером или его людьми было опасно. Он догадывался, что Астон и Эдер сейчас планируют и рассчитывают, связываются с разведкой и делают предложения, получают отказ, заходят с другой стороны, торгуются и снова предлагают…

Неизвестность была настоящей пыткой. Джейсон ложился спать и ворочался по два или три часа каждую ночь, не в силах уснуть. День был не намного спокойнее. Пока он жил с Астоном, то тоже почти постоянно чувствовал неявную угрозу. Но одно дело неявная угроза, и совсем другое — совершенно конкретное расследование ФБР.

На фоне расследования собственный развод мерк. В случае неудачи с Рэйчел он по-прежнему сможет навещать Дилана, худшее, что ему грозило — оказаться отстранённым от принятия решений. Если же Астон и Эдер не смогут уладить дело с ФБР, всё закончится, скорее всего, его смертью. Если Кайл Ирвинг внезапно и бесследно исчезнет, Астону, вполне вероятно, всё равно удастся отвертеться от обвинений в незаконной торговле оружием, пусть и с большими потерями. А вот если он будет жив и заговорит, то вскроются вещи и похуже.

Мысли об этом не давали Джейсону сосредоточиться ни на чём: ни на работе, ни на разводе.

Если не получится договориться с ФБР, отдаст ли Дэниел приказ убить его?.. Неужели всё же отдаст?.. Он сказал, что любит его, но это ничего не значило в глобальном масштабе: Астон будет защищать себя и свою семью. Если встанет выбор между жизнью бывшего любовника и троих детей, Астон станет спасать детей. И будет прав.

Джейсон придумывал сотни вариантов, как бы он мог выпутаться из этой истории другим способом, но ни один из них не был лучше теперешнего.

Просто уехать? Сбежать? Но он не может оставить Рэйчел и Дилана. Уехать с ними (даже если предположить, что Рэйчел согласится)? Их найдут через несколько дней, и неизвестно, кто раньше: ФБР или люди Эдера. Согласиться на сотрудничество с ФБР? У них же есть программа защиты свидетелей… Его всё равно найдут. Джейсон лучше многих других знал возможности Астона.

И Джейсон не был уверен в том, что способен на предательство. Возможно, сейчас, именно сейчас, у него был настоящий шанс отделаться от Астона раз и навсегда. Рассказать правду о нём, обо всех его незаконных делах, отмывании денег, помощи в уходе от налогов сначала через швейцарский банк, а потом, когда законодательство поменялось, через сингапурский, о биржевых спекуляциях, о давлении на политиков и членов правительств, о…

Он мог так много рассказать, но сомневался, что сделает это.

Дэниел до сих пор оставался для него… Джейсон не мог точно сказать, кем именно… Дэниел был чем-то особенным, не таким, как всё остальное в его воспоминаниях. Джейсон всеми силами старался не думать о нём все эти долгие месяцы. Он огораживал воспоминания стенами, рвами и непреодолимыми пропастями, пока они не превратились в неприступную крепость, запретное место, куда он и сам уже боялся ступить.

То, что он выстроил в своей голове, напоминало замок спящей красавицы. Воспоминания о последнем годе с Астоном были тёмным лесом и колючими зарослями шиповника, готовыми опутать, исколоть и мучительной смертью убить любого, кто посмеет приблизиться к ним. Но за этим страшным кругом, за переплетением ветвей и шипов скрывался замок, погружённый в волшебный сон, в котором всё осталось так, как было, и там в нетронутом, прекрасном, первозданном виде хранились совсем другие воспоминания — счастливые и полные чувств. Только пробиться туда было почти невозможно…

В свалившихся на него проблемах и тревогах был один плюс — они не давали ему думать об Астоне. Их встреча в Нью-Йорке снова всё перевернула внутри него, но вскоре после возвращения домой эмоции сами собой улеглись. А Дэниел никак не давал о себе знать… Из-за истории с ФБР им сейчас опасно было встречаться, и, возможно, только это и спасало Джейсона от приезда Астона в Биддефорд.

Через две недели после встречи в Нью-Йорке Джейсону позвонил Эдер и сообщил, что проблемы с ФБР теперь окончательно улажены и ему нечего опасаться.

— Вы уверены, что нечего? — спросил Джейсон. — За это время они могли многое накопать…

— У них очень много работы по этому расследованию. Вами только начали заниматься, излишне глубоко копнуть не успели, — сухо пояснил Эдер. — Мы знаем свою работу. Кайл Ирвинг — вполне настоящий человек.

— И всё-таки за несколько недель…

— Они перестали разрабатывать это направление десять дней назад. Вам просто не сообщали. Хотели убедиться, что не отыщется какой-нибудь чрезмерно ретивый сотрудник, который продолжит доискиваться до правды на свой страх и риск.

Джейсон еле удержался от искушения сбросить звонок или — ещё того лучше — швырнуть телефон в стену. Они издеваются над ним? Он ночами спать не мог, думал, не придут ли его арестовывать, а они там что-то проверяли!

Конечно, его так и подмывало спросить, что Астон предложил в обмен на Кайла Ирвинга, но по телефону не решился: они и так слишком много сказали в этом разговоре.

Несмотря на утешительные известия от Эдера, Джейсон не мог успокоиться ещё пару дней. Всё это — да ещё постоянные препирательства с Рэйчел — выбивало его из колеи. Потом Рэйчел неожиданно отказалась что-либо обсуждать. И только через несколько дней Джейсон узнал, почему именно.

На парковке перед гостиницей, где он жил, к нему подошёл тот же человек, с которым он разговаривал в супермаркете возле корзины с багетами. Джейсон знал, что за ним самим и за домом, где остались Рэйчел с Диланом, до сих пор наблюдают. Эдер сказал, что необходимости нет, но так всем будет спокойнее. Джейсон видел в этом очередные манипуляции Астона. Дэниел подбирался ближе, отвоевывал всё новые и новые участки в его жизни, запуская в авангарде охранников, очевидно, готовясь рано или поздно появиться сам. Джейсон был к этому готов. На этот раз он не растеряется, как это произошло на встрече в Нью-Йорке.

Мужчина протянул ему запечатанный конверт.

— Что это? — спросил Джейсон.

— Кое-что, касающееся вашей жены. Эдер подумал, что вас это заинтересует.

Джейсон взял конверт, пробормотал «спасибо» и пошёл через парковку ко входу.

У себя в номере он долго смотрел на фотографии, думая, что ему с этим делать, а потом потянулся к телефону, чтобы позвонить Рэйчел. Он уже нашёл её в списке недавних вызовов, когда передумал. Лучше он поговорит с ней потом, может быть, вечером или лучше завтра — и не потому, что он был расстроен или боялся наговорить лишнего… Просто ему нужно было подумать…

Он ожидал этого, но не так скоро. В этой поспешности было что-то неприятное, предательское… или, может быть, мстительное.

Судя по распечатке, которая была приложена к фотографиям, Зак приезжал к Рэйчел четыре раза за последние шесть дней.

Он же живёт в Нью-Йорке, что он делает в Биддефорде?

Нет, Джейсон, конечно, понимал, что он тут делает… Но бросить всё и примчаться в другой штат к бывшей невесте, которая даже толком не начала разводиться с мужем, — это был весьма необычный поступок. Поступок, о многом говоривший…

Зак навещал Рэйчел во второй половине дня, видимо, чтобы не столкнуться с Джейсоном, который приезжал по утрам. Это напоминало сцену из какого-то глупого водевиля: один мужчина выходил через переднюю дверь, а через заднюю уже крался другой. И так уже несколько дней. Позавчера Рэйчел с Заком не просто сидели дома: они вместе гуляли с коляской.

Джейсон, увидев эту фотографию, ощутил приступ ревности. Нет, не по отношению к Рэйчел: Зак мог хоть насовсем её забирать, но гулять с его ребёнком…

Джейсон понимал, что такое рано или поздно случится. Если они с Рэйчел разведутся, она не будет вечно жить одна и, разумеется, найдёт другого мужчину, может быть, выйдет замуж… Он понимал. Но понимать — одно, а видеть это прямо сейчас — видеть, как твоего ребёнка возит в коляске другой мужчина — оказалось неожиданно больно.

На следующее утро Джейсон поехал к Рэйчел с намерением поговорить о Заке, хотя сам слабо представлял, о чём тут говорить… Они с Рэйчел пусть и не развелись официально, но были на пути к этому — с взаимного согласия. Он не мог запрещать ей отношения с другим мужчиной. И теперь он понимал, чем была вызвана странная недельная пауза в переговорах: Рэйчел обсуждала ситуацию с Заком и, вполне возможно, с его адвокатом.

После того, как они обговорили текущие дела и Джейсон немного повозился с Диланом, он отдал малыша на руки няне и повернулся к внимательно наблюдающей за ним Рэйчел:

— Хочу кое-что обсудить с тобой наедине.

— Я тоже, — кивнула она.

Они ушли в кабинет. Джейсон оглядел знакомую комнату, где он провёл так много часов: большие окна, выходившие на участок и лес вдалеке, удобную мебель, стены, выкрашенные в тёплый жёлтый цвет… Возможно, он ещё вернётся в этот дом, но вряд ли ему будет тут так же спокойно и уютно, как раньше. Наверняка без жены и ребёнка дом покажется пустым и печальным.

Рэйчел устроилась на диване, положив на колени одну из подушек. Диван, доставшийся, как и многое другое, от предыдущих владельцев, был обит весёленькой тканью в мелкий цветочек. Худенькая, изящная Рэйчел чуть ли не утопала в его чрезмерно пухлых формах.

На редкость безвкусная мебель, почти что китч… Притворно-сладенькая, как та жизнь, которую они с Рэйчел старательно изображали.

— Рэйчел, мы должны как-то решить наши дела, — начал Джейсон. — Ты отказываешься обсуждать детали соглашения о разводе, дело затягивается…

— Мы можем перенести медиацию. Разве нет?

— Не знаю, возможно, — не стал вдаваться в детали Джейсон. — Что происходит? Я знаю, что к тебе приезжает Зак…

— Твои шпионы уже доложились? — с вызовом спросила Рэйчел.

— Они здесь для вашей же с Диланом безопасности.

— Для нашей с Диланом безопасности лучше держись от нас подальше! Мы живём как на пороховой бочке! Боимся выходить из дома…

— Тебя поэтому Зак сопровождает на прогулки? — Джейсон вопросительно посмотрел на жену.

— Какая теперь тебе разница. Мы разводимся! Ты же встречаешься со своим Астоном. Почему мне нельзя встречаться с Заком?

— Разве я говорил, что нельзя? — проигнорировал Джейсон очередной выпад. — Я хочу, чтобы мы что-то начали делать.

— Так не терпится развестись? — язвительно спросила Рэйчел.

— Мне кажется, это тебе не терпится. И давай не будем начинать бессмысленных споров, мы прошли уже через десяток таких. Давай урегулируем наши отношения и расстанемся, хорошо?

— Хорошо. Я хочу… — Рэйчел сделала паузу, словно сама не до конца веря в то, что собиралась сейчас произнести, — я хочу, чтобы ты отказался от юридических прав на Дилана. От посещений тоже.

Джейсон откинулся в кресле назад и насмешливо спросил:

— Рэйчел, ты в своём уме? Может, мне ещё и от родительских прав отказаться?

— К сожалению, пока этого сделать нельзя. Потом, когда… когда я налажу свою жизнь — возможно. Даже вероятно. Я не буду требовать от тебя содержания в этом случае.

Джейсону показалось, что эти простые фразы она говорит словно бы с чужих слов, заученно.

— Ты прекрасно знаешь, что я на это не соглашусь. Я не собираюсь отказываться даже от принятия решений, не то что от посещений. И ни один суд мне в этом не откажет.

— В суде может всплыть очень много неприятных вещей, — решительно сказала Рэйчел.

Это уже был открытый шантаж, но теперь Джейсону разоблачения были не так страшны: ФБР свернуло следствие в отношении него, к тому же, эта информация вряд ли проникнет за пределы зала суда. Небольшая опасность всё равно была, но Джейсон решил не показывать, что это его хоть каким-то образом заботит.

— И что? — равнодушно пожал он плечами. — Суд не запретит мне видеться с ребёнком на том основании, что у меня были связи с мужчинами.

— Твоя история многих заинтересует. У тебя были известные… клиенты.

Джейсон пристально посмотрел на Рэйчел: на что она намекала? На то, что расскажет всё журналистам?

— Думаешь, я боюсь, что на меня станут пальцами показывать? — он покачал головой. — Рэйчел, этим ты сделаешь хуже разве что себе и Дилану. Вот ребёнку, если к тому времени эта история не забудется, возможно, тяжело будет с этим жить. Хочешь, чтобы его попрекали любовниками отца, — рассказывай. Я, к сожалению, не могу тебе помешать.

Рэйчел плотно сжала губы и молчала, видимо, обдумывая следующий шаг. Джейсон делал вид, что с нетерпением ждёт, что она скажет.

— Джейсон, я хочу начать новую жизнь, — медленно и тихо сказала она, теперь словно бы прося. — Я хочу создать семью.

— Разве я тебе мешаю?

— Да, твоё постоянное присутствие в нашей жизни будет мешать. Если мы захотим поехать куда-то или поменять место жительства, выбрать школу — нам на всё нужно будет спрашивать согласие постороннего человека.

— Я не посторонний человек. Я отец Дилана.

— Да, ты отец! — воскликнула Рэйчел. — Но он не будет воспринимать тебя как отца, он будет расти с другим мужчиной. И я хочу, чтобы Дилан считал своим папой того, кто его воспитывает и заботится о нём.

— Я смотрю, ты всё уже распланировала…

— Джейсон, тебе вообще не нужен был этот ребёнок! С чего вдруг теперь такая забота? Навредить мне?

— Я не обязан отчитываться перед тобой в своих мотивах. Вред тебе в них точно не входит.

Джейсон этого не планировал, но фраза получилась слегка пренебрежительной (от Астона он, что ли, этим заразился?) — Рэйчел немедленно среагировала на интонацию.

— Разумеется… Я вообще недостойна твоего внимания! Я никогда не имела для тебя никакого значения! Перепихнуться разок-другой — и всё. Так ведь?

— Ты знаешь, что нет, — попробовал вставить слово Джейсон.

— Думаешь, если тебя имели какие-то миллиардеры, ты чем-то лучше всех остальных, кому не так нечеловечески повезло?

— Господи… — только и смог сказать Джейсон, потрясённый этим невероятным кульбитом логики. В нём поднималась злость, хотя он и понимал, что Рэйчел не в чем было винить. Она не знала ничего. Не знала, через что ему пришлось пройти и какой была его жизнь среди всех этих миллионов и миллиардов. Она, видимо, представляла его эдакой куртизанкой, которая возлежала на роскошном ложе, принимая драгоценные дары, что любовники возлагали к её ногам…

— Я ничуть не хуже тебя! — всё больше раздражалась Рэйчел. — Я тоже достойна хорошей жизни, и я её получу!

— Я никогда не считал тебя…

— Считал! — перебила она Джейсона. — Считал, что снизошёл до меня и облагодетельствовал… Мне не нужна твоя помощь и твои деньги. Дилану они тоже не нужны. Я позабочусь о нём сама.

— Сама? — переспросил Джейсон. — Как? Выйдешь замуж за Зака?

— Возможно, что и выйду.

— Чтобы вырваться наконец «из этого болота»? — предположил Джейсон.

— Да, чтобы вырваться, чтобы дать Дилану настоящего отца — заботливого, порядочного и честного, чтобы жить с человеком, который меня уважает и любит.

Джейсон подумал, что пора прекращать эту бессодержательную перепалку.

— Его настоящий отец — я, — безапелляционно заявил он.

— Это просто эгоизм! — Рэйчел попробовала зайти с другой стороны. — Для ребёнка это будет тяжело — жить с одним человеком, называть отцом другого. Ему нужна нормальная семья, без вмешательства… ещё одного отца. Ты всегда будешь напоминанием…

— Для Дилана я не буду никаким напоминанием. Разве что для тебя. Может быть, для Зака тоже: у него точно нет причин меня любить, — высказал своё предположение Джейсон, не давая Рэйчел шанса спрятать истинные цели за благородной заботой о душевном состоянии ребёнка, и добавил: — Но вы оба взрослые люди. Думаю, вы в состоянии это перенести.

— Зак… мы не хотим…

— Рэйчел, я хочу решить всё мирно, не доводя до ссор, разбрасывания грязного белья и выяснения отношений в суде, — прервал её Джейсон. — Но ты выдвигаешь просто абсурдные требования. Я не откажусь от Дилана. Может быть, я не самый замечательный отец, но я от него не откажусь.

Дальнейшая часть разговора протекала в более мирном ключе, но они всё равно не смогли прийти ни к какому соглашению. Джейсону казалось, что требования Рэйчел, так ужесточившиеся после недельного перерыва, связаны с прибытием Зака. Возможно, это вообще была его идея — полностью выкинуть бывшего мужа из их жизни. Или даже его условие. Во время их предыдущей встречи Рэйчел не имела ничего против встреч или поездок ребёнка к отцу. Теперь же вдруг заговорила об отказе от отцовских прав.

Сейчас он не мог бы отказаться от них, даже если бы и хотел. Но Рэйчел, по всей вероятности, собиралась замуж за вновь объявившегося Зака: если он согласится усыновить ребёнка, тогда суд может освободить Джейсона от его родительских прав и «передать» их приёмному отцу. Но даже суд не сможет сделать это без его, Джейсона, на это согласия, не имея очень и очень веских оснований.

Через несколько дней Рэйчел пригласила его приехать к ней в определённое время, чтобы встретиться с Заком. Джейсон не понимал, для чего всё это устраивалось: неужели она надеялась на то, что он будет настолько сражён тем, какой чудесный, хороший и милый человек этот Закари Брок, что откажется от Дилана — дабы тот обрёл своего нового идеального отца.

Встреча возымела, скорее, обратный эффект. Возможно, мнение Джейсона изначально было предвзятым, но Зак ему не понравился. Он был довольно симпатичным парнем, высоким, широкоплечим, с вьющимися каштановыми волосами, крупными чертами лица и густыми тёмными бровями. Но улыбка его всегда была натянутой и нервной. Зак делал множество ненужных движений, и было в нём что-то беспокойное, суетливое, даже раздражающее. В этом отношении Зак был полной противоположностью сдержанному Джейсону.

Они с ним были одного возраста, но Зак казался старше: возможно, из-за высокого роста и массивной фигуры, да и из-за более тяжёлых и «мужественных» черт лица тоже. Но стоило с ним немного поговорить, как у Джейсона стало складываться ощущение, что он разговаривает с человеком лет на пять младше себя. Зак не умел грамотно вести разговор, он скатывался в требования, не подкреплённые никакими основаниями, кроме его собственных желаний и эмоций.

Этим он немного напомнил Астона, но Дэниел так поступал только в тех случаях, когда мог себе это позволить, когда сила и обстоятельства были на его стороне. А безосновательная требовательность Зака напоминала, скорее, об избалованном ребёнке или третьесортном актёре, страдающем звёздной болезнью: вот он приходит на вечеринку, полагая, что присутствующие бросятся с ним знакомиться и жать ему руку, а его никто не узнаёт.

Джейсону казалось, что весь этот напор и самоуверенность были наигранными и скрывали тревогу. Донна назвала Зака инфантильным. Вполне возможно, она была права. А ещё Джейсон не представлял, что могло заставить Зака примчаться к женщине, которая настолько непорядочно с ним поступила, едва узнал о том, что она расходится с мужем.

Любовь? Если он сам не испытывал к почти уже бывшей жене сильных чувств, это не значило, что их не мог испытывать Зак. Другой вопрос — что двигало Рэйчел?.. Джейсон боялся, что желание доказать, что она тоже может быть любима, причём, любима человеком, который принадлежал к обеспеченным слоям и мог дать ей ту самую красивую жизнь, которой она никак не могла простить мужу.

Вскоре после знакомства с Заком состоялась первая сессия общения разводящихся супругов с медиатором. Посредница оказалась бессильна: Рэйчел упорно настаивала на оттеснении Джейсона от общения с ребёнком. Медиатор пыталась её уговорить — такие требования явно были необоснованными, но всё было бесполезно. Женщина даже сделала замечание, которого Джейсон от прошедшего специальное обучение человека не ожидал:

— Мне кажется, Рэйчел, вы готовы пренебречь интересами ребёнка во имя ваших собственных и вашего возможного брака.

Рэйчел смутилась. Даже человеку, только-только начавшему вникать в суть их претензий друг к другу, было заметно влияние потенциального мужа на требования Рэйчел.

Тем не менее, с сессии они оба ушли каждый при своём мнении.

В начале сентября Рэйчел предупредила Джейсона, что хочет на три дня уехать вместе ребёнком в городок Бар Харбор, где у семьи Брок был летний дом. Джейсон не мог не прочитать в этом намёка: семья Брок готова принять и поддержать Рэйчел, а это очень влиятельные люди. Бар Харбор был местом, где когда-то, до разрушительного пожара в конце сороковых годов, находились роскошные резиденции богатейших людей Америки: Дж. П. Моргана, Рокфеллеров, Асторов, Вандербильтов, да и сейчас считался престижным и дорогим курортом.

Джейсону была не очень приятна мысль о том, что Рэйчел — ещё и с Диланом — поедет гостить в дом Зака, но никак не мог этому воспрепятствовать. Она имела полное право уехать из его дома хоть насовсем: они были в процессе развода — причём, не самом мирном процессе, Рэйчел уже нашла нового спутника жизни (или вернулась к старому) и, по видимости, собиралась зарегистрировать отношения с ним сразу же после того, как освободится от уз неудавшегося брака.

Вместо трёх дней Рэйчел задержалась в Бар Харборе на пять. Джейсон позвонил и спросил, когда она приедет, но не получил вразумительного ответа. Рэйчел собиралась вернуться к назначенной встрече с медиатором, но не была уверена. Джейсон тоже не был уверен, что им стоит встречаться с посредницей: придти к соглашению они не могли, но, опять же, две сессии посетили и могли считать, что формальности выполнены. Законодательством штата требовалось в случае развода супругов, имеющих совместных детей, в обязательном порядке пройти процесс медиации. Договориться им не удалось — оставался только суд.

Вечером того же дня Джейсону неожиданно позвонил Зак и поинтересовался, не могут ли они встретиться. Джейсон предполагал, что Зак будет пытаться надавить на него посильнее — так, как он, видимо, не мог в присутствии Рэйчел, или же предложит сделку. Они договорились встретиться через день в отеле «Эмбасси Суитс» в Портленде, и Джейсон не постеснялся обратиться к Эдеру с просьбой дать ему во временное пользование пару его людей, которые всё равно болтались в Биддефорде практически без дела.

Охрану дома и семьи убрали в конце августа, так как, судя по всему, опасаться было нечего, а за Джейсоном «присматривали» до сих пор. Как сказал Эдер, Астону, чтобы заставить разведслужбы приостановить расследование в отношении Кайла Ирвинга, пришлось пойти на большой риск и сдать опасных и влиятельных людей. Была усилена и его охрана, и охрана Камиллы с детьми. Эти люди вряд ли могли выйти на Джейсона, но на всякий случай оставлять его совсем без защиты не стоило. Джейсон не знал, насколько эта история достоверна. Вполне возможно, это было очередной уловкой Астона — так он мог держать своих людей возле Джейсона чуть ли не в открытую.

Джейсон поймал себя на мысли о том, как он мало в последние недели думал о Дэниеле. Ему просто было некогда. Тот наверняка тоже был занят: у него всегда была куча дел, а теперь добавилось ФБР, и, если верить Эдеру, там не всё прошло гладко.

Джейсон приехал в «Эмбасси Суитс» заранее. Часть вестибюля была отведена под бар, и Джейсон занял уединённый столик в углу, сбоку от большого камина, выбрав кресло так, чтобы ему было видно весь зал. Зак появился только через пятнадцать минут, так что Джейсон уже успел заказать себе эспрессо и выпить его.

Зак прибыл в сопровождении двух, по всей видимости, телохранителей и выглядел на редкость самодовольно, шествуя впереди своей маленькой группы поддержки. Джейсон встал и протянул Заку руку, которую тот крепко пожал. Парень сел в кресло напротив, а его охрана устроилась за соседним столом.

— Что за разговор? — сразу перешёл Джейсон к делу.

— Мы с Рэйчел хотим пожениться, думаю, что весной. Примерно так, — объявил Зак.

— Поздравляю, — безразлично ответил Джейсон. — Только сначала ей неплохо бы развестись, а она делает всё возможное, чтобы довести дело до суда. Так вы можете и не успеть к намеченному сроку.

— Рэйчел подпишет все бумаги в тот же день, как ты откажешься от права принятия решений относительно ребёнка.

После этого Зак перечислил всё прочее, от чего Джейсону стоило бы отказаться. Джейсон спокойно выслушал, не перебивая, а потом ответил:

— Нет. Это исключено. И я не понимаю, для чего мне нужно было терять время и встречаться с тобой. Ты хотел лично услышать мой ответ?

— Я хотел лично сказать тебе, что я не потерплю твоего присутствия возле Рэйчел! Ты испортил ей жизнь и хочешь портить дальше…

— Возможно, тебе сложно в это поверить, — прервал его Джейсон, — но меня абсолютно не интересует Рэйчел, а также то, потерпишь ты или не потерпишь моё присутствие. Я не собираюсь встречаться с тобой — только с сыном.

— Ты будешь нам мешать. Мы хотим создать нормальную семью… — тон голоса Зака стал прыгающим, неровным, как будто бы даже зазвучал выше.

— Миллионы людей создают семьи, имея детей от предыдущего брака, которые продолжают общаться с обоими родителями.

— Не с такими, как ты! Ты вряд ли можешь подать хороший пример сыну.

— Это просто смешно. Шон Патрик Малоуни^[40] усыновил троих детей, а ты считаешь, что я не могу видеться даже со своим собственным?

— Малоуни, по крайней мере, ведёт достойный образ жизни и, возможно, скоро будет сидеть в Конгрессе, — с презрительной усмешкой ответил Зак. — А ты переходил от одного богатого мужика к другому.

— Думаю, не так уж много людей ограничивается единственным сексуальным партнёром. Что плохого в том, что мои были богатыми? — спокойно спросил Джейсон. — И я не намерен обсуждать свой образ жизни с тобой. Если суд посчитает его недостойным — что ж, мне останется только согласиться.

— Рэйчел всё расскажет на суде!

— Пожалуйста. Я не сделал ничего противозаконного.

Джейсон смотрел на Зака с холодной вежливой улыбкой, в которой отчётливо сквозило что-то насмешливо-издевательское. Он прекрасно знал: что бы ни рассказала Рэйчел в суде, это никак не заставит судью ограничить его права. Он не убивал людей, не насиловал несовершеннолетних, не бил жену и не торговал наркотиками; секс с состоятельными мужчинами вряд ли можно было приравнять к подобным преступлениям.

— Она была права насчёт тебя, — произнёс Зак, зло всматриваясь в безмятежное и холодное лицо Джейсона. — Ничтожество, считающее себя лучше всех остальных.

Джейсон только пожал плечами. Зак принадлежал к числу тех, кого его безэмоциональность и сдержанность выводили из себя. Кого-то они интриговали, кого-то настораживали, кого-то раздражали, кого-то восхищали, а кто-то, как Зак, видел в этом оскорбление, наносимое их драгоценной персоне.

— Если на этом всё, мы можем распрощаться, — произнёс Джейсон.

— Хорошо, — сказал Зак, засовывая руку в карман пиджака.

Он достал iPhone, что-то нажал на экране, положил телефон на стол и сказал:

— А вот это не для записи, — Зак в упор сверлил Джейсона чуть прищуренными глазами. — Я сделаю всё возможное — всё! — чтобы выкинуть тебя из нашей с Рэйчел жизни. Ты уже один раз всё испортил, больше я тебе этого сделать не позволю.

Зак чётко проговаривал каждое слово сквозь сжатые зубы, так что речь его напоминала скрежет ржавого металлического устройства:

— Ты, я смотрю, ещё не понял, с кем связался. Если не отстанешь от нас сам — я тебя уничтожу. Лучше подпиши соглашение по-хорошему, если не хочешь больших проблем в своей жалкой жизни. Мне противно даже в одной комнате с тобой находиться, не то что терпеть тебя возле своей жены. Катись в свою Европу сосать члены дальше. Это единственное, на что ты годен. Шлюха!

Джейсон выслушал всё это с глубочайшим интересом и вниманием на лице. Потом он достал свой телефон, выключил диктофон, но, в отличие от Зака, на стол выкладывать свой «Блэкберри» не стал.

— Тогда и я скажу кое-что не для записи. Я тоже сделаю всё возможное, чтобы ублюдок вроде тебя и близко не подошёл к моему сыну. Советую тебе вернуться к реальности: наличие богатых родителей не даёт тебе никаких преимуществ — разве что у судьи, который будет решать наше дело, тоже будет дом в залоге, отец-инвалид и братья-студенты. Ты ведь так хотел купить Рэйчел?

— Ты! Кусок дерьма!.. — Зак вскочил на ноги.

Несмотря на это резкое движение, Джейсон ни на миллиметр не сдвинулся. Он только произнёс:

— Захочешь навредить мне — вспомни, что у меня есть запись с угрозами.

Зак побагровел, дёрнулся вперёд и махнул рукой, указывая своим телохранителям на телефон Джейсона. Оба тут же поднялись на ноги — с явным намерением вырвать «Блэкберри» из рук владельца.

Их столы разделяла буквально пара шагов, но телохранители даже их не успели сделать. Наперерез бросились двое мужчин, сидевших до этого на диване у камина.

И те, и другие замерли в шаге друг от друга. Зак выглядел растерянным и переводил взгляд с охранников на Джейсона и обратно.

— Джентльмены, мы в общественном месте, — примиряющим тоном объявил Джейсон, поднимаясь со своего кресла и пряча телефон в карман. — Давайте вести себя прилично. Мне кажется, охрана отеля уже нами заинтересовалась.

Джейсон, сопровождаемый ненавидящим взглядом Зака, подошёл к своим телохранителям. Оказавшись под их непосредственной защитой, он обернулся и сказал:

— Любовь к театральным эффектам вас погубит, мистер Брок. Желаю вам приятно провести остаток дня.

Едва Джейсон с двумя людьми Эдера вышел на парковку перед отелем, он сразу же начал звонить Рэйчел. Ему совершенно не нравилось то, что Дилан остаётся в одном доме со столь агрессивно настроенным человеком. Он видел, что под конец их разговора Зак едва сдерживался. Он был готов броситься на собеседника с кулаками прямо в баре посреди бела дня…

Он несколько раз пытался дозвониться до Рэйчел, но было занято. Скорее всего, она сейчас разговаривала с Заком. Когда он перезвонил позднее, Рэйчел просто не ответила на звонок.

В течение дня он делал ещё звонки и посылал сообщения, но всё безрезультатно: жена не желала с ним общаться. Джейсон попытался найти в справочниках или в интернете адрес загородного дома семьи Брок в Бар Харборе, но ничего отыскать не удалось. Вполне логично: состоятельные люди обычно не стремятся раскрывать информацию о себе и местах своего отдыха. Он мог поехать в курортный городок завтра с утра и просто поспрашивать местных. Наверняка рано или поздно кто-нибудь бы ему помог, пусть шансы и были не очень велики… Наверняка многие знали, где находится дом Джона Траволты, но вот особняк Броков вряд ли обладал такой же известностью.

Джейсон подумывал о том, что он мог бы обратиться к Эдеру, но тут же отказался от этой идеи. С Эдером всё решилось бы меньше чем за час, но Джейсон не желал пользоваться услугами людей Астона. Да, его охраняли уже три месяца, но только из-за того, что Камилла сама приехала к нему да ещё и навела на его след Гарланда. Просить же о помощи в случае с Заком означало дать Астону повод вмешаться в личные дела.

После встречи с ним он понял, что уже не испытывает ненависти. Всё как будто перегорело. Рана запеклась и не болела так сильно, и Джейсон не хотел бередить её. Он боялся, что, стоит дать Астону даже самый жалкий и незначительный предлог, он вновь вторгнется в его жизнь и пройдётся по ней как смерч по прерии, разрушая и сметая всё на своём пути. И зачем? Неужели он верит в то, что лежащую между ними пропасть можно преодолеть? Неужели он думает, что его поступки можно простить? И неужели Дэниел простил сам — простил предательство, побег к Алексу и измены?

Утром, перед тем как снова начать звонить Рэйчел, Джейсон проверил почту. Одно сообщение он сначала принял за спам, потому что отправлено оно было с адреса, состоявшего из бессмысленного набора букв и цифр. Он собирался стереть его, не глядя, но заметил тему письма: «Малыш Дилан». Если это было совпадением, то чертовски загадочным совпадением… Джейсон просмотрел текст сообщения.

Папочка, я совсем один.

Его в ту же секунду бросило в жгучий, болезненный жар. Несколько мгновений в голове не было ни единой мысли, кроме цепенящего отчаянного страха, и когда первая его волна откатилась, Джейсон понял, что очень часто дышит и всё равно как будто задыхается.

Ему никогда в жизни не было настолько мучительно страшно за себя, кроме, разве что, тех нескольких минут под пулями в Гонконге. В этом сообщении не было явной угрозы, в нём была только беззащитность, абсолютная беззащитность шестимесячного ребёнка перед взрослым человеком.

Джейсон бросился звонить Рэйчел. На этот раз она взяла трубку. Джейсон старался не выдать своего волнения — оно могло сейчас сыграть против него, но всё равно первым же делом спросил:

— Где Дилан? С ним всё в порядке?

— Конечно. Он сидит около меня, играет, — раздражённо ответила Рэйчел.

Джейсон перевёл дух.

— Вернись, пожалуйста, домой. Или скажи мне адрес, я приеду, и мы поговорим… Я вчера встречался с Заком, и он показался мне… странным. Тебе не…

— Нет ничего странного в том, чтобы отстаивать свою позицию. И мою тоже, — резко оборвала его Рэйчел. Разумеется, Зак казался ей благородным рыцарем, вызвавшимся избавить её от бывшего мужа.

— Он не отстаивает, он угрожает…

— Что ты ещё придумаешь? — взвилась Рэйчел. — Я подписала соглашение о разводе, приготовленное моим адвокатом. Пришлю его тебе.

— Я не о соглашении говорю. Рэйчел, послушай меня, Зак неадекватен…

— Прекрати, Джейсон… Я пытаюсь…

— Он опасен для…

— С тобой невозможно разговаривать, — отрезала Рэйчел и бросила трубку.

Джейсон ещё несколько раз пытался позвонить ей и даже Заку, но никто не отвечал. А через полчаса Рэйчел вообще выключила свой телефон.

Джейсон чуть ли не бегом выскочил из номера, спустился вниз и сел в машину. Он объедет проклятый Бар Харбор из конца в конец, будет спрашивать про дом Броков у каждого прохожего, но найдёт Рэйчел и Дилана.

Он подумал о том, не обратиться ли ему в полицию. Он не знал, воспримут ли там его тревоги всерьёз — в конце концов, в том письме не было никаких угроз, и опасался, не подтолкнёт ли это Зака к каким-то ужасным действиям. Он едва успел выехать из Сако, как на телефон пришло уведомление об очередном письме.

Джейсон не стал читать его за рулём, он свернул на парковку возле маленького кафе и только тогда достал телефон из кармана. Опять непонятный адрес, теперь уже другой. Наверняка Зак — а Джейсон почти не сомневался, что это дело рук Зака, — использует сервис наподобие «10 Minute Mail», чтобы отправлять эти сообщения. Тема была «Трагическая случайность», а само письмо предупреждало:

Пожалей меня, не звони в полицию.

Джейсон сжал пальцами влажные от пота виски. Пальцы правой руки невольно скользнули выше, под волосы и нащупали неровную полоску шрама. Он не знал, как ему поступить теперь. Потом ему пришло в голову, что десятиминутный промежуток времени, пока существует этот адрес, ещё не истёк, и он может попытаться ответить. Он быстро набрал ответное сообщение:

Чего ты хочешь?

Как ни странно, ответ пришёл через пару минут.

Я хочу остаться с мамой. Не мешай нам. Не ищи нас.

Джейсон мог бы не спрашивать, что хотел отправитель. Он и так уже знал это.

Зак, по сути дела, взял Дилана в заложники. А эта дура Рэйчел верит ему, возможно, даже оставляет ребёнка на его попечение, например, когда перекусывает или идёт в душ… Заку ничего не стоит придумать что-нибудь, что будет выглядеть как та самая «трагическая случайность». Ему не нужен Дилан, ему нужна только Рэйчел. Произойди что с ребёнком, он будет утешать и поддерживать её, помогать обрести новый смысл в жизни и всё прочее. А он, Джейсон, никогда не сможет доказать, что произошедшее не было несчастным случаем.

Может быть, Зак блефует… Неужели у него поднимется рука на такого малыша? Джейсон не знал. Он ничего не знал о Заке, кроме того, что он рыдал, когда Рэйчел бросила его в первый раз, что он неадекватен и что он обещал сделать всё, чтобы Рэйчел осталась с ним и только с ним, безо всякого, пусть даже эпизодического присутствия бывшего мужа.

В следующем письме «Дилан» попросит подписать присланные мамой бумаги: тот вариант соглашения о разводе, где отец отказывался от принятия решений, свиданий, совместных поездок и прочего. А если Джейсон не откажется от ребёнка, Зак… он… он что-то сделает. Джейсон даже думать не хотел, что именно. И в том, и в другом случае Зак получал своё — Рэйчел без мужа. А с ребёнком она была или без, его мало интересовало.

Джейсон был абсолютно не религиозен, он не ходил на службы по воскресеньям и не читал Библию, но рассказанные в ней сюжеты были ему знакомы. Он вспомнил историю о царе Соломоне и двух женщинах, каждая из которых утверждала, что она мать младенца. Соломон приказал принести меч и разрубить ребёнка, чтобы каждой из спорщиц досталось по половинке. Та женщина, что обманывала, согласилась с таким решением, а настоящая мать сказала, что пусть лучше ребёнка отдадут другой, только бы он остался жив.

Он оказался в такой же ситуации. Чтобы сохранить жизнь Дилана, он должен от него отказаться. Только рядом с ним сейчас не было мудрого царя Соломона, который в легенде указал на вторую женщину и приказал отдать ребёнка ей, ибо она настоящая мать.

Ему никто не мог помочь.

Он снова начал звонить Рэйчел, хотя и понимал, что это опасно: для психа вроде Зака их разговор мог оказаться достаточным основанием для того, чтобы навредить Дилану. Телефон по-прежнему был отключен.

Глава 90

Джейсон взял со стола экземпляры соглашения о разводе, присланные Рэйчел, и уложил в карман мягкой сумки для перевозки делового костюма: он всегда брал такую для поездок в Нью-Йорк, большего ему не требовалось.

С утра он думал подписать бумаги, отправить курьером или экспресс-почтой поверенному и сесть на самолёт в Нью-Йорк: так он не смог бы уже вернуться назад и забрать их.

Но бумаги до сих пор оставались неподписанными. Он не мог отказаться от Дилана и пытался придумать какой-то выход. Пока он видел один: подписать, а потом, улучив подходящий момент, когда ребёнок уже не будет находиться в такой опасной близости и зависимости от Зака, опротестовать соглашение. Джейсон был уверен, что случай представится. Зак не может месяцами не отходить от Рэйчел. Правда, оставался другой вопрос: сможет ли Джейсон найти их потом. Они могут переехать в любой другой штат и даже в другую страну.

Документы пришли к нему ещё вчера, но он до сих пор медлил, хотя и знал, что подпишет: Зак не оставил ему выбора. Сообщения от него до сих пор приходили. Зак сообщил, что бумаги уже отправлены, потом потребовал, чтобы Джейсон отказался от охраны, предоставленной ему Астоном (разговор с Эдером стоил Джейсону изрядной порции нервов, но он сумел настоять на своём) и вообще не смел с ним встречаться или разговаривать. Видимо, Зак, наслушавшись рассказов Рэйчел, тоже подозревал, что Джейсон мог восстановить отношения с прежним любовником, по совместительству — влиятельным финансистом, и воспользоваться его помощью. Три дня назад Астон через своих людей предлагал ему встречу в Нью-Йорке по поводу каких-то вопросов, связанных то ли с ФБР, то ли с разведкой и Виктором-4. Джейсон даже не стал вникать: сказал однозначное нет. Он не испытывал желания встречаться с Дэниелом, а теперь это ещё и угрожало жизни Дилана.

За ним сейчас наблюдали люди, нанятые Заком. По крайней мере, Джейсон так считал.

Он всё-таки сумел отыскать адрес дома Броков в Бар Харборе и поехал туда, надеясь на то, что сумеет встретиться с Рэйчел — в её присутствии Зак не решился бы ничего сделать Дилану. Он был буквально в двух милях от дома (судя по навигатору), когда пришло сообщение с темой «Маленький путешественник»:

Уже не здесь. В пути меня подстерегает много опасностей. Подпиши документы.

Джейсон мог сделать из этого лишь один вывод: за ним следили. И он получил этому подтверждение, когда сел в самолёт до Нью-Йорка. Он достал телефон, чтобы отключить на время взлёта, и заметил уведомление об и-мейле. Опять новый «десятиминутный» адрес и тема «Нью-Йорк, Нью-Йорк».

Только не встречайся с ним. Не надо, папочка! Пожалуйста, не надо!

Те несколько часов, что самолёт летел до Нью-Йорка, Джейсон пребывал в состоянии, близком к ступору. Все мысли были заняты Диланом. Он даже не знал, что сын дорог ему настолько, пока не начал получать эти жуткие сообщения. Джейсон думал, что никого уже не будет ненавидеть так, как Астона когда-то. Он ошибался, Зака он ненавидел в сотни раз сильнее. Если бы в руках у него был пистолет, как тогда, и к нему должен был бы приехать не Астон, а Зак, он бы не задумываясь оставил оружие при себе, чтобы в первую же секунду пустить сволочи пулю в лоб. Он знал, что может выстрелить в человека, и в Зака выстрелил бы без колебаний.

Он делал всё на автомате, погружённый в мысли о том, какой можно найти выход из этой ситуации. Ближе к концу полёта, когда стюардесса пошла между рядов собирать стаканчики и мусор, Джейсон обнаружил перед собой на разложенном столике пустой пакетик из-под арахиса и недопитый томатный сок, но совершенно не помнил, как ему дали орешки и как он отвечал на вопрос, что будет пить.

Из аэропорта он поехал в «Отель Сент-Джеймс». Обычно он старался вылететь из Портленда рано утром и вернуться в тот же день к вечеру, но теперь, когда дома его никто не ждал, Джейсон не видел смысла придерживаться прежнего выматывающего графика. Он зарезервировал себе номер в отеле, чтобы после работы спокойно поужинать и лечь спать (если получится уснуть), а утром без спешки отправиться в аэропорт.

Гостиница оказалась небольшой и странно тихой, хотя находилась в очень оживлённом районе: из окна номера в узком просвете Сорок пятой улицы можно было даже увидеть кусочек Таймс-сквер. Джейсон принял душ, сменил джинсы и тонкий свитер на деловой костюм и пошёл на встречу с начальником. Башня Америк, где находился офис «Мюник Ре», была буквально в двух шагах: через здание.

В половине седьмого вечера он вернулся в гостиницу. Подавленный, злой, почти отчаявшийся. Обсуждение проекта с начальником прошло хорошо, отпуск, который Джейсон попросил в связи с семейными обстоятельствами, тоже одобрили без единого вопроса или возражения, но перед самым концом рабочего дня он получил ещё одно электронное письмо.

Ты уже отправил документы? Мне страшно.

Настоящая угроза была в теме: «Ночью всякое случается».

Джейсон написал в ответ лишь одно слово: «Скоро», надеясь, что уложился в десять минут.

Все эти дни он безрезультатно пытался дозвониться до Рэйчел. Потом он пробовал вызнать что-нибудь через Донну: ей Рэйчел звонила, говорила, что они с Диланом в порядке, но, опасаясь, что мать может всё рассказать мужу, не сообщала, куда она уехала, и звонила по предоплаченной телефонной карте, чтобы было невозможно понять, где она находится.

Зайдя в вестибюль гостиницы, Джейсон сел на диван. Кроме портье за стойкой тут находилось лишь двое постояльцев, но всё равно — здесь были люди. Возвращаться в пустой номер не хотелось. Он боялся остаться наедине со своими страхами — один на один с мыслями о том, где сейчас Дилан и переживёт ли он эту ночь. Пока он сидел на диване, ему пришло новое сообщение:

Милый отельчик. И от работы недалеко.

Поднимаясь на шестой этаж в лифте, Джейсон прислонился к стене: у него даже не было сил стоять. Он чувствовал себя марионеткой с обрезанными ниточками — каждое движение, каждый поступок, каждая мысль давались с трудом. Или нет: ниточки у него как раз были, и Зак беззастенчиво дёргал за них. Ублюдок даже знал, в каком отеле он остановился. Впрочем, ничего сложного: Зак ведь знал, что он улетел в Нью-Йорк, и знал, где он работает. Наверняка нанятые им люди держали под наблюдением выходы из Башни Америк. За те часы, что занял перелёт из Портленда, это запросто можно было организовать, имея несколько сотен долларов. Своим сообщением Зак давал ему понять, что хорошо осведомлён о его перемещениях, — больше никакого смысла посылать это письмо не было. Тема была соответствующей — «Театральные эффекты». Но кроме демонстрации возможностей Зака в этом послании впервые прозвучало однозначное указание на то, кто их отправлял. Фразу про театральные эффекты вряд ли мог знать кто-то кроме него. Четырём охранникам, также её слышавшим, не было никакого смысла требовать от Джейсона отказа от сына.

Выйдя из лифта, Джейсон остановился, как вкопанный: в коридоре, чуть ли не полностью его перегораживая, стоял высокий мужчина. Джейсон узнал его: он был среди телохранителей Астона во время их недавней встречи.

Мужчина вежливо посторонился, давая Джейсону пройти, когда тот направился к дверям своего номера. Джейсон взялся за дверную ручку и ещё раз оглянулся на мужчину, оставшегося позади: возможно, он ошибся, мало ли в мире двухметровых парней с квадратной челюстью?

Двухметровый парень коротко кивнул в ответ, словно они были знакомы, но не улыбнулся. Значит, всё-таки не американец. Значит… Джейсону показалось, что у него земля уходит из-под ног. Ему на несколько секунд стало по-настоящему плохо: он испытал что-то, похожее на смесь сильного головокружения и тошноты, так что зелёные и бежевые квадратики на затянутом ковролином полу поплыли и заплясали перед глазами, складываясь в безумные узоры. Если Зак узнает, что Астон тоже тут, в том же отеле, — что он сделает? Что?!

Джейсон поднял глаза на охранника:

— Что вы здесь делаете?

— Сопровождаю мистера Астона.

Этот сумасшедший не принимает отказов. Джейсон не захотел встречаться с ним три дня назад, и Астон устроил засаду. Разумеется, ему не составило труда узнать, в каком отеле он забронировал номер.

— Прекратите меня преследовать, — произнёс Джейсон. — Я вызову полицию.

— Мистер Астон не совершает ничего противозаконного. Он остановился в этой гостинице.

— Что? — не поверил своим ушам Джейсон.

Человек, у которого две квартиры на Манхэттене и который вряд ли снизойдёт до отеля хуже «Вальдорф-Астории», остановился здесь? В этой скромной гостинице? Где он в следующий раз встретит Астона? В «Эконо Лодж»^[41]?

Где-то позади щёлкнула дверь, и Джейсон обернулся.

В сопровождении Хиршау из номера через дверь от того, где поселился Джейсон, вышел Дэниел. Джейсон метнул в него ненавидящий взгляд, отвернулся и, не сказав ни слова, дёрнул ручку своей двери.

— Можем мы поговорить? — спросил Астон, даже не поздоровавшись, словно они с ним расстались полчаса назад. — По-соседски…

Джейсон замер в раскрытых дверях, перевёл сбившееся дыхание, а потом всё же повернулся к Астону. Для Дэниела это было игрой и поводом для шуточек, а Дилану могло стоить жизни. Если Астон заявился сюда со всей своей королевской ратью, его сложно было не заметить, и Зак мог узнать… или уже знает…

— Я уезжаю отсюда, — сквозь зубы процедил Джейсон.

Дэниел подошёл к Джейсону вплотную, как будто собираясь пройти вслед за ним в номер.

— Можешь уделить мне хотя бы пять минут?

— Не смей ко мне заходить! — зло бросил Джейсон, чувствуя, что ещё чуть-чуть, и он не сможет сдерживаться и его голос задрожит от страха и отчаяния.

— Хорошо, — отступил Астон. — Можем поговорить прямо в коридоре. Я снял весь этаж, нам никто не помешает.

Джейсон прикрыл глаза и выдохнул.

— Почему ты никак не поймёшь?! Я не хочу тебя больше видеть! Оставь меня в покое… Пожалуйста!

Астон легонько качнул головой, и телохранителям было достаточно этого знака, чтобы понять, что от них требуется: один скрылся за дверью номера, а второй прошёл в дальний конец коридора, где за поворотом располагались выход на лестницу и лифт. Потом Астон подошёл ближе к Джейсону и обеспокоенно посмотрел на него. Он протянул к нему руку, так неожиданно и быстро, что Джейсон, бессильно смотревший в это время в пол, не успел толком заметить этого движения.

Дэниел взял его за подбородок и заставил поднять лицо вверх.

— Джейсон, что происходит? — спросил Астон, напряжённо вглядываясь ему в глаза. — Что с тобой?

— Ничего, — Джейсон оттолкнул держащую его руку.

— Я же вижу. Ты выглядишь так, как будто случилось что-то плохое.

— Да, случилось, — ответил Джейсон. — Я опять встретил тебя.

Он попытался войти в свой номер, но Астон удержал его, схватив за плечо.

— Подожди секунду!

— Что тебе нужно? — голос Джейсона всё же предательски дрогнул. — Почти два года прошло… Зачем ты снова… снова всё портишь?

— Я обещал себе ждать два года — до января две тысячи тринадцатого. Но потом, когда появился повод встретиться с тобой, я не удержался и…

— Хватит! — Джейсон едва понимал, что говорит Астон. Голова сейчас была занята другим. — Убирайся…

— Я не рассчитывал, что появятся жена и ребёнок, но раз уж ты всё равно разводишься…

— Убирайся! — уже почти кричал Джейсон. — Я не хочу тебя видеть.

Он всё-таки зашёл в свой номер, но не сумел закрыть дверь достаточно быстро, чтобы Астон не проскользнул вслед за ним.

— Пожалуйста, выслушай меня…

— Сколько раз мне ещё повторить?! Не хочу. Тебя. Видеть.

Дэниел как будто не осмеливался подходить слишком близко к нему и держался возле дверей.

— Джейсон, — снова начал он.

— Хорошо, раз ты не уходишь, уйду я, — Джейсон схватил оставленную на кровати сумку и, сдёрнув со спинки стула свитер, смял его в бесформенный комок и сунул в сумку.

— Что случилось? Мы ведь в тот раз спокойно разговаривали.

— Что случилось? — Джейсон поднял на Дэниела красные от постоянного недосыпа и болезненно блестящие глаза. Злость на Астона, так неудачно объявившегося, начала пересиливать тревогу за Дилана. — Что случилось, ты спрашиваешь? Ты сломал мне жизнь. Ты изнасиловал меня, вот что случилось!

Дэниел, всё так же стоя возле дверей, произнёс:

— Я бы не стал называть это изнасилованием.

Джейсон посмотрел на Астона измученным и растерянным взглядом.

— То есть ты считаешь… — он даже не смог закончить фразы. Его голос сломался и затих.

— Джейсон, я думаю, ты в состоянии провести границу между изнасилованием и сексом с сомнительного согласия.

В любой другой момент это наглое высказывание оскорбило бы Джейсона до глубины души, но сегодня ему было всё равно. Он только прикусил губу и отвернулся в сторону. Потом он сел на край кровати и бессильным хриплым шепотом сказал:

— Пожалуйста… Я не могу больше… Уйди.

Дэниел несколько секунд смотрел на него, потом всё же развернулся и вышел. Джейсон не думал, что Астон сдастся так быстро, но тот ушёл.

Джейсон просидел на кровати ещё несколько минут в той же самой позе. Первым порывом было немедленно уехать из отеля, чтобы Зак не подумал, что он просит Астона о помощи, но потом он сообразил, что теперь это уже бесполезно. Если те, кто следили за ним, могли получить доступ к книгам регистрации отеля (хотя это и казалось Джейсону маловероятным), они уже знали, что Астон снял целый этаж в «Сент-Джеймсе», а если не могли — то в ближайшие часы ему нечего было бояться, лишь бы Астон не решил выйти на прогулку. В том, что он куда-нибудь выйдет до утра, Джейсон сомневался. Дэниел приехал сюда с определённой целью и будет теперь поджидать его под дверью.

Странным образом стычка с Астоном, сначала больно ударив по нервам Джейсона, в итоге оказала на него какое-то отрезвляющее, успокаивающее воздействие. Он встал с кровати, скинул пиджак и ушёл в ванную сполоснуть лицо холодной водой. Потом он долго сидел в комнате, не включая света и наблюдая, как улицу за окном медленно затапливает темнота.

Он знал, что сейчас бессилен против Зака, занявшего выгодную позицию рядом с Рэйчел. Заку она доверяет, а мужа почти что ненавидит. Её поведение казалось странным, и Джейсон думал, что, скорее всего, Зак давил на неё. Она была виновата перед ним и теперь, чтобы заслужить его прощение, готова была поддержать любые его идеи, даже самые бредовые. Разумеется, она не знала о шантаже. Джейсон был уверен, что если бы она прочитала хотя бы одно письмо, то без колебаний порвала бы с сумасшедшим, способным угрожать полугодовалому ребёнку. Зак наверняка сочинил правдоподобное объяснение, каким образом он сумел договориться с её мужем или же вынудить его.

Джейсон был готов подписать бумаги: главное — пусть Зак хотя бы сейчас поверит, что выиграл, а потом… потом будет другой день и другая расстановка сил. Но даже это было лишь половинчатым решением. Джейсон не мог смириться с мыслью, что Дилан останется в опасной близости от этого ненормального. Что, если Заку просто надоест ребёнок? Или он посчитает, что Рэйчел уделяет сыну слишком много внимания в ущерб ему самому? Или что малыш слишком много и громко плачет? Или что Дилан излишне похож на отца? Да мало ли какие безумные идеи могли родиться в голове этого психа!..

Конечно, Джейсон думал об обращении в полицию, но боялся. К тому же, он не был уверен, что полиция отнесётся к его заявлению с достаточной серьёзностью и предпримет что-либо. Во-первых, отъезд ребёнка с матерью не был противозаконным, супруги даже не были разведены, и Рэйчел имела право увезти Дилана куда угодно в пределах страны. Никаких законов она не нарушала. Во-вторых, ни одно письмо не содержало реальной угрозы, что позволило бы однозначно трактовать исчезновение Дилана как похищение. В-третьих, он не мог доказать, что это пишет Зак. В полиции вполне могли решить, что недовольный разводом супруг хочет таким образом подставить нового партнёра своей жены и сам посылает себе эти письма — настолько абсурдной казалась угроза убить совсем крошечного ребёнка, если отец не откажется от него. Полиция бы поняла, если бы за Дилана требовали выкуп, но эта история была просто невероятной, сюрреалистической.

И даже если ему поверят и решат возбудить дело, первое, что ему предстоит, — это проверка на полиграфе. Такова процедура. По статистике более половины убийств детей совершались их собственными родителями, большинство из которых пытались замаскировать содеянное или под несчастные случаи, или под похищения. Поэтому любой родитель, подававший заявление об исчезновении ребёнка, должен был пройти допрос на детекторе лжи. Разумеется, с согласия. Но если от него отказаться — это неизбежно вызовет подозрения.

Джейсон был знаком с этой процедурой и знал, что не пройдёт даже обязательной вступительной части. Как вас зовут? Кайл Джейсон Ирвинг. Где вы родились? В Балтиморе, штат Мэриленд. Когда вы родились? Двадцать третьего июля 1985 года. Всё ложь. Он провалит даже самые простые вопросы. А потом будет ещё один. Не использовали ли вы раньше другое имя или фамилию?

Делами о похищениях детей, если было хотя бы малейшее подозрение, что ребёнок вывезен за пределы штата, занималось ФБР. Джейсон знал, что это будут два совершенно разных отдела, разных даже территориально: делом Гарланда занимались в Вашингтоне, а делом о похищении займётся, скорее всего, местный офис в Мэне. И, тем не менее, вероятность того, что первый же запрос о Кайле Ирвинге укажет на расследующееся сейчас дело Гарланда, была огромной. Агенты тут же поспешат поделиться с коллегами из Вашингтона информацией, что Кайл Ирвинг на самом деле никакой ни Кайл Ирвинг, и всё закрутится по новой. Это было в сотни раз хуже угроз Рэйчел рассказать о его прошлом в суде: из зала суда информация вряд ли донесётся до ФБР.

Если бы ему просто угрожал арест, он бы, может, и решился, но Джейсон понимал, что Астон не позволит ему дать показания. И даже если Астон не отдаст приказ — Эдер устроит всё сам. Его убьют, а мёртвый он Дилану точно не поможет: лишь облегчит жизнь Заку и Рэйчел.

Он мог попросить помощи у Астона. Тот, в определённой степени, был способен на большее, чем полиция: его служба безопасности беззастенчиво пренебрегала законами. Они могли получить доступ к банковской информации и поставить на прослушку телефон безо всякого ордера, и они не нуждались в доказательствах вины Зака, чтобы принять против него меры. К тому же, ведомство Эдера умело хранить тайны лучше, чем полиция. А Джейсону меньше всего хотелось, чтобы Зак узнал, что он обратился за помощью.

Он думал об этом ещё в Мэне, постоянно думал, и мысли раз за разом упирались в один вопрос: чего ради Астон станет помогать ему теперь, когда они с ним в настолько плохих отношениях?

После ухода Дэниела прошло уже два часа. Джейсон поднялся на ноги и вышел в коридор. Там дежурило двое телохранителей. Обычно им не приходилось сидеть в коридоре, но в нормальных ситуациях Астон и не останавливался в гостиницах, где номер состоял всего лишь из одной комнаты, в которой охрана могла приткнуться разве что в ванной.

— Где Астон? — спросил Джейсон телохранителя.

— Зачем вам? Хотите видеть его? — вопросом на вопрос ответил мужчина.

Несколько лет назад никто бы не стал задавать ему вопросов. Его положение при Дэниеле всегда было исключительным, даже когда они уже были не вместе.

— Да, я хотел бы его видеть.

Охранник кивнул, подошёл к одной из дверей, постучал и поинтересовался, можно ли впустить мистера Ирвинга. Он махнул Джейсону рукой, видимо, услышав положительный ответ, и открыл перед ним дверь. Джейсон кивнул и прошёл в номер.

Он остановился в узком полутёмном коридорчике, не решаясь зайти в саму комнату. Она была такой крохотной, что он даже от входа мог видеть её почти всю целиком. Его номер был не сильно больше, но он к таким привык, а вот видеть в качестве обитателя тесной и слегка обшарпанной комнатушки Астона было странно. Ощущение было такое, что Дэниелу приходится наклоняться и ограничивать движения, чтобы в ней уместиться.

Джейсон дошёл до конца коридорчика, так и не сказав ни единого слова и не дождавшись его от Астона. Тот стоял возле кровати, на которой лежали открытый ноутбук и какие-то бумаги.

— Ты что-то хотел мне сказать? — наконец спросил Астон.

— Да, я… — Джейсон не успел начать, как тут же запнулся и замолчал. — Я сегодня… не в себе и…

Он не мог выдавить из себя ничего лучше этого бессвязного лепета. Дэниел сделал пару шагов к нему: этого хватило, чтобы пересечь всю комнату.

Джейсон прислонился плечом к стене и беспомощно покачал головой.

— Что с тобой происходит? Ты здоров? — спросил Астон, подходя теперь уже вплотную. Он нахмурил брови и вглядывался в бледное и осунувшееся лицо Джейсона.

Тот понял, что так и не сможет ничего сказать. Не сможет заставить себя попросить. Это не было какой-то глупой гордостью — гордости не было места, когда речь шла о жизни Дилана. Он просто не мог…

Джейсон достал из кармана телефон и протянул его Астону. Тот с лёгким удивлением взял его и начал читать. Все письма от Зака были собраны в одну папку. Через несколько десятков секунд, явно не успев просмотреть ещё и половины сообщений, Дэниел поднял на Джейсона полные мрачного неверия глаза.

— О каких документах идёт речь? — спросил он.

— Соглашение о разводе, — выдохнул Джейсон, с трудом разомкнув губы, а дальше было уже легче: — В нём отказ от посещений, совместных выходных, вообще от всех юридических прав на Дилана.

Астон ничего не сказал и снова начал читать письма в телефоне.

— Вот ублюдок, — процедил он сквозь зубы, пролистывая письма.

— Это жених Рэйчел.

— Зак, если я не ошибаюсь?

— Да.

Астон, пролистав всё, вернул телефон Джейсону. На этот раз их пальцы соприкоснулись.

— Джейсон, я даже не знаю, что сказать… Я… Мне очень жаль.

— Я всё подпишу, но это ничего не меняет… Я не могу оставить ребёнка с этим психом. А они хотят пожениться, и он будет шантажировать меня дальше.

— Как я понимаю, в полицию ты не обращался?

— Нет. Даже если полиция их найдёт — Зака ни в чём нельзя обвинить. К тому же, полиция не может помешать этому уроду общаться с Рэйчел и жениться на ней.

Дэниел невесело усмехнулся.

— Хочешь, чтобы я помог тебе?

Джейсон кивнул.

— Ты пробовал поговорить с женой? — спросил Астон.

— Она не хочет со мной разговаривать, сменила телефон. И она всё равно мне не поверит. Она считает, что Зак, в отличие от меня, станет заботливым и любящим отцом, — Джейсон судорожным нервным движением потёр лоб. — Даже её мать не знает, куда они уехали.

— Они не могут скрываться вечно. У них есть родственники, родители. Это слишком большая цена за то, чтобы просто не видеться с бывшим мужем. Я думаю, после официального развода они объявятся.

— Я думал об этом. Если мы разведёмся на этих условиях, и я попытаюсь встретиться с сыном, Рэйчел может вызвать полицию. Скажет, что я угрожал или ещё что-нибудь в этом роде, после чего получит постановление суда, по которому я не смогу приблизиться к ней или ребёнку ближе, чем на триста футов. Зак согласился принять назад блудную невесту, и эта дурочка теперь делает всё, как он говорит.

— Зак настолько тебя ненавидит?

— Я не знаю, — усталым голосом сказал Джейсон. — Может быть. Скорее, он очень сильно любит её. Или ревнует. И он просто неадекватен.

Астон слушал, о чём-то размышляя, и, когда Джейсон замолчал, ничего не сказал. Джейсон чувствовал себя неловко в этой тишине, поэтому снова заговорил:

— Возможно, это связано с тем, что у него самого не может быть детей… Кто его знает… Псих, вот и всё. Она дважды давала ему отставку, изменяла, когда они были помолвлены, и он всё равно сразу же примчался к ней. Это уже о чём-то говорит.

Дэниел посмотрел ему прямо в глаза. Взгляд был долгим, пронзительным, прожигающим насквозь затаённой болью.

— Я бы простил тебе и не такое, — твёрдо сказал он потом.

Губы Джейсона дрогнули и скривились в напряжённой, горькой усмешке:

— Ты?.. Простил?.. Ты бы убил меня, и едва это не сделал.

Дэниел отвернулся и сделал несколько шагов по комнате, дойдя до окна, а затем вернувшись обратно.

— Я могу избавить тебя от этого Зака, — произнёс он. — Надо только найти его. Думаю, это дело нескольких дней, в худшем случае — недели. Я позвоню Эдеру, он всё организует.

Джейсон опустил глаза:

— Ты ведь ничего не делаешь просто так…

Астон секунду помолчал, заложил руки за спину и сказал:

— Ты всё обо мне знаешь.

Джейсон, по-прежнему не глядя на Дэниела, выпрямился, сунул руки в карманы брюк и развернулся к выходу.

— Договорились, — медленно, устало сказал он.

Джейсон не успел дойти до дверей, как Астон догнал его, взял за плечо и заставил посмотреть на себя.

Не говоря ни слова, Дэниел обнял его и прижал к себе. Джейсон начал вырываться, но Астон был гораздо сильнее — это было всё равно что пытаться сдвинуть с места стену.

— Отпусти меня! — срывающимся голосом произнёс Джейсон, когда понял, что самому освободиться не удастся.

— Успокойся, я ничего тебе не сделаю, — сказал Астон, всё ещё крепко держащий Джейсона, беспомощно дергающегося в его объятиях. — Тише… Я просто… я думаю, тебе это нужно. Я знаю, как тебе плохо. Но это всё закончится, рано или поздно закончится. Успокойся…

Голос Дэниела был уверенным и сильным. А ещё он был знакомым: это было то особенное звучание, которого не слышно при обычной беседе — и только тогда, когда прижат к другому человеку, слова отдаются где-то в горле и груди, становясь осязаемыми, вибрирующими, и можно почувствовать каждый вдох, и выдох, и паузу… и тепло. Тело Джейсона почти что против его воли сдалось и расслабилось, и он прижался к Астону. На этот раз не было того окутывающего ощущения покоя, которое он раньше испытывал в объятиях Дэниела. Ему просто стало чуть-чуть легче, как будто из того тяжкого груза, что лежал на сердце, выкатился один камушек… Но гораздо важнее было чувствовать, что кто-то есть рядом — пусть он сам и не хотел этой близости, и это был совсем не тот человек, с которым он хотел бы разделить свою боль. До этой минуты он был совсем один, один во враждебной, безжизненной стеклянно-холодной пустоте.

— Я знаю, каково это, — шептал ему на ухо Дэниел, почувствовав, что Джейсон больше не сопротивляется. — Когда ты исчез, и я не знал, что с тобой, где ты, жив ли ты… Мне казалось, я очутился в аду. И рядом не было никого.

На доли секунды Джейсону захотелось возвращения к старому: к той жизни, где рядом был сильный и надёжный Дэниел, который в реальности мало от чего мог спасти и защитить, но рядом с которым он чувствовал себя защищённым и не таким одиноким, Дэниел, который давал ему желание бороться и двигаться дальше, ради которого он готов был бороться… Но он быстро стряхнул с себя это сладкое, вкрадчивое, предательское чувство.

Джейсон не пытался вырваться, он стоял, спрятав лицо на груди Дэниела, и в горле щемило так, словно он сейчас расплачется, поэтому слова его вышли хриплыми и сбивчивыми:

— Не надо… Всё прошло, давай не будем больше…

— Ты хочешь назад? — рука Астона осторожно, чуть ощутимо легла на затылок Джейсона.

Джейсон вздрогнул и от вопроса, и от прикосновения. Дэниел как будто бы читал его мысли — ему и раньше это часто удавалось. Он несколько секунд молчал, взвешивая, какую долю правды может раскрыть, и наконец решился:

— Да, хочу. Но слишком далеко назад.

Грудь Дэниела высоко поднялась и плавно опустилась вместе с тяжёлым выдохом. Астон всё понимал. Он понимал, что воспоминания не стереть и не изменить — они оставались преградой, которую не преодолеть, плотиной, через которую не прорваться даже самым сильным чувствам. И даже если преодолеть: они сами слишком сильно изменились. Его любимый мальчик, близкий, светлый, прощающий, умер. Он сам убил его. Своими руками. Он убивал его несколько раз, и каждый последующий был мучительнее предыдущего, но Джейсон воскресал и оживал и снова тянулся к нему, пока не настал последний раз, окончательный и ужасный. Отказ бороться и сопротивляться, отказ оживать и возвращаться. Отчаянное согласие с тем, что для них всё уже кончено. Что для него всё уже кончено в этом мире. Согласие со смертью.

Астон разжал руки. Джейсон, не поднимая головы и не прощаясь, открыл дверь и вышел.

***

Утром Джейсон уехал из отеля очень рано. До отлёта из Нью-Йорка он успел отправить подписанное соглашение о разводе поверенному.

Во второй половине дня, когда он уже вернулся в Биддефорд (он поехал в свой дом — всё равно Рэйчел там теперь не жила), ему начали приходить сообщения из службы безопасности Астона. Теперь, когда он видел пусть не саму деятельность этих людей, а её результаты, ему казалось, что он был просто идиотом, что не обратился за помощью раньше.

Дилан не был спасён в ту же секунду, но просто факт того, что ребёнка по-настоящему ищут, давал определённость и надежду.

Для начала люди Эдера разобрались с теми, кто следил за Джейсоном в Нью-Йорке.

Астон уехал из гостиницы на два часа позднее — чтобы следившие, если они всё ещё не были в курсе их встречи, не узнали об этом. Они ещё раз встретились с Джейсоном утром: Дэниел вышел в коридор, чтобы проводить его.

— Я бы хотел сказать тебе, что всё будет хорошо, но не могу ничего обещать, — произнёс он, когда Джейсон, пробормотав вежливое и совершенно безликое: «С добрым утром», вопросительно посмотрел на него. — Я сделаю всё, что от меня зависит.

— Спасибо, — сказал Джейсон, повесил на плечо сумку и скрылся за поворотом коридора.

Оказалось, что люди, следившие за Джейсоном в Нью-Йорке, работали на частное детективное агентство. О Заке они ничего не знали: их попросили выполнить работу коллеги из похожего портлендского агентства. Эдер пока не смог получить никакой информации от них, но обещал, что к завтрашнему дню она у него будет.

Телефон Зака в последний раз был зарегистрирован в сети в Массачусетсе в районе крупной автострады, так что эти сведения ничего существенного им не давали. Телефон Рэйчел не включался с того дня, когда Джейсон пытался рассказать ей об угрозах Зака.

Астон по каким-то своим каналам смог получить доступ к банковским операциям по счётам Зака и его ближайших родственников, а также счетам, привязанным к корпоративным картам предприятия, принадлежащего Броку-старшему. Информация поначалу была не очень утешительной: Зак незадолго до их с Рэйчел отъезда из Бар Харбора снял со своего счёта семь тысяч долларов. Скорее всего, для того, чтобы пользоваться наличными и не «светить» карту. Это означало, что выследить его будет не так просто.

Джейсон понимал, что это означало ещё одну вещь: Зак предполагал, что он всё же обратится в полицию или к Астону, иначе зачем бы ему пытаться замести свои следы.

Тем не менее, все транзакции по картам тщательно анализировались. Подозрение вызвали лишь две карты компании «Брок Тимбер»: одной пользовались в Иллинойсе, другой во Флориде. Получить информацию о том, какие именно сотрудники компании пользовались этими картами и были ли они действительно в отъезде, пока не удалось. По карте в Иллинойсе операций было достаточно много: в основном, расчёты в отелях и ресторанах. Картой во Флориде воспользовались лишь дважды: недалеко от Форт-Лодердейла заплатили за бензин через терминал, встроенный в заправочную колонку, и рассчитались в крупном торговом центре в том же приблизительно районе. Человек во Флориде был больше похож на того, который стремится что-то скрыть.

С момента встречи с Астоном прошло двое суток, а Джейсон уже знал, что Зак и Рэйчел скрываются во Флориде, скорее всего, в округе Броуард, и что с Диланом всё в порядке: три дня назад покупали в том числе и детскую одежду. Джейсон не был уверен, что полиция бы начала розыски столь же оперативно. Скорее всего, учитывая, что ребёнка увезла мать и прочие запутанные обстоятельства, дело до сих пор не было бы открыто. А получить доступ к счетам «Брок Тимбер» полиции, весьма вероятно, и вовсе бы не удалось.

Утром третьего дня Джейсону позвонил Эдер и предложил прилететь во Флориду: Рэйчел могут отыскать в любой момент, и в такой ситуации время лучше не терять.

— Я не могу уехать из города, — возразил Джейсон. — Зак сразу узнает, и неизвестно, что взбредёт ему в голову.

— За это не волнуйтесь, — пообещал Эдер. — Детективное агентство будет сообщать Заку только то, что мы разрешим.

— Вы договорились с ними?

— Можно сказать и так. Одной только угрозы, что их обвинят в пособничестве в похищении ребёнка с целью оказания давления на отца, хватило, чтобы они согласились помогать. Но для надёжности мы им пригрозили ещё кое-чем.

— Тогда… тогда я могу вылететь уже сегодня? — уточнил Джейсон.

— Как хотите. В любом случае, дом уже готов. Сообщите номер рейса, и охрана вас встретит.

— Какой ещё дом?

— Астон распорядился снять виллу. Он тоже приезжает.

Джейсон сглотнул. Он не нашёлся, что ответить. Эдер несколько секунд послушал тишину в трубке и, видимо, посчитав, что, по старой дружбе, имеет право задать личный вопрос, сказал:

— Простите, если я ошибаюсь, но… неужели вы хотите начать всё с начала?

Джейсон потёр свободной рукой лоб и сказал:

— Вы считаете, у меня есть выбор?

Глава 91

Сразу после разговора с Эдером Джейсон бросился заказывать билет на самолёт. Он хотел вылететь как можно раньше, хотя и знал, что в его случае час или два ничего не решают. Сейчас в Майами был не самый высокий сезон, поэтому билеты были в наличии чуть ли не на любой рейс, и Джейсон уехал в аэропорт уже через полтора часа после звонка Эдера.

Он быстро сложил кое-какие вещи в сумку, запихнул туда же ноутбук и вызвал такси. Пока машина не пришла, у Джейсона было время подумать. Подумать наконец не о Дилане и Заке, а о себе. Астон снял виллу и ожидает, что он тоже поселится там. Всё было ясно без слов.

Наличие детей делает более сговорчивым. Так Астон сказал? Наличие возле ребёнка ненормального вроде Зака делает ещё более сговорчивым… Они не обговорили условия соглашения в деталях, да и какой смысл. Он бы всё равно не стал торговаться.

Согласиться было легко. Ему даже не потребовалось договариваться со своей совестью, она уже давно на всё была согласна. У него не было ни отношений, ни обязательств перед другим человеком. Он никого не предавал, кроме разве что самого себя.

Джейсон взглянул на часы: минут десять у него в запасе точно было. Он встал с дивана, немного покружил по гостиной и пошёл к лестнице.

В мансарду так никто и не заходил с того самого дня, как Джейсон застал там Рэйчел плачущей над его рубашками. Одежда до сих пор была разбросана. Джейсон стал кое-что скидывать ворохом в раскрытый чемодан, попутно выдёргивая из кучи то, что могло ему пригодиться сейчас. Мало что попадалось — одежда в основном была для осенне-зимнего сезона. Тем не менее, пару футболок и лёгкие брюки он нашёл. Был там и пиджак, достаточно тонкий и светлый, чтобы сойти за летний. Он взял эти вещи и отнёс вниз, присовокупив найденное к уже уложенным в сумку вещам.

Он выполнит свою часть соглашения. Он всё знает о Дэниеле. Знает, что ему нужно, знает, что ему нравится. Они не договаривались о мелочах. Джейсон не мог следовать букве их соглашения — там просто не было никаких букв. Очередной ловкий ход Астона: он вынудил его следовать духу договора.

Когда они договаривались в предыдущий раз, и Джейсон согласился остаться при Дэниеле персональным ассистентом, он успешно пользовался этой лазейкой: формально ничего не нарушая, мог изводить Астона, например, общаясь с Рипли — это ведь не было ему запрещено, а то, что кто-то в этот момент мучается от ревности, его не касалось. Точно так же он мог отклонять просьбы и распоряжения Астона, которые были чуть более личными, чем это предусматривалось его обязанностями секретаря, — это не его работа. Теперь Астон поступил умнее. Он сказал всего лишь одну фразу — «Ты всё обо мне знаешь». Ты знаешь, что мне будет приятно, а что нет, что меня обрадует, а что рассердит, и ты будешь таким, каким я хочу тебя видеть…

Конечно, Дэниелу больше понравится, если он будет выглядеть соответствующим образом. Поэтому он и взял эти вещи. На первые дни ему хватит, а потом… никто не знает, что будет потом. Они не ставили никаких временных рамок. Вряд ли Астон станет требовать, чтобы он остался возле него на всю жизнь. Он просто хотел ещё одного шанса. Возможно, он думает, что всё осталось как раньше: достаточно затащить Джейсона в постель, и этим всё разрешится. Нет, вряд ли, Астон не настолько глуп. Он просто возвращает свою шлюху обратно, а за этим, возможно, потянутся отношения, привязанность, близость…

Джейсон увидел, как к дому подъезжает такси. Хватит размышлять… А если уж так охота поломать над чем-нибудь голову, думай лучше о Дилане. Что с ним? Как он? Рэйчел после того единственного звонка больше не связывалась с родителями, хотя раньше они с матерью созванивались через день, и Донна уже тоже начинала беспокоиться. Джейсон мог понять, почему Рэйчел не разговаривает с ним. Но с Донной?..

В самолёте ему представилась возможность подумать: вайфая на борту не было, и все пять часов, не получая никакой информации о том, как продвигаются розыски, Джейсон мучился от неизвестности. Когда он оказался в аэропорту, то сразу же бросился проверять сообщения.

Больше всего он боялся, что пропустит какое-нибудь важное письмо от Зака, например, с требованием ответить. Ничего такого не было. Последние дни тот ему ничего не присылал: видимо, уже знал, что подписанные документы у поверенного и переданы в суд.

Зато служба безопасности Астона сообщала ему, что Зак Брок поселился где-то в районе городков Санрайз или Тамарак неподалёку от Форт-Лодердейла.

Пока они добирались из аэропорта Форт-Лодердейла до Майами, Джейсон расспросил охрану, как они узнали о том, где скрывается Зак. Всё оказалось достаточно просто: с карточки «Брок Тимбер» пополнили баланс «SunPass»^[42]. После чего для людей Эдера было делом техники установить, во-первых, когда и по каким платным дорогам ездила машина с нужным им транспондером^[43], во-вторых, номер и марку автомобиля.

Это звучало просто только на словах. Джейсон понятия не имел, каким образом удалось выудить эту информацию у компании, управляющей автострадами. Он понимал, что это явно не те сведения, которые находятся в открытом доступе. Анализ перемещений (через какой въезд автомобиль оказался на платном участке, через какие ворота проезжал по пути и где с автострады съехал) уже через несколько часов позволил понять, в каком приблизительно районе жил хозяин автомобиля. По записи с видеокамер над въездами установили, что Зак ездил на «Форде Экспедишн». Владельцем этой машины значился некий Рэй Гэмбл.

С этими данными отыскать Зака и Рэйчел будет нетрудно, по крайней мере, так уверяли телохранители.

Вилла, снятая на несколько дней на острове между Майми и Саус-Бич, так и била по глазам роскошью, от которой Джейсон уже успел отвыкнуть. По правде говоря, большой дом в испанском колониальном стиле был не самым роскошным местом, которое Джейсону приходилось видеть, но контраст с его собственным домом был огромен и даже немного пугающ. Само здание было очень большим, с просторным внутренним двориком, но сада почти не было: участки на Палм-Айленд были по американским меркам маленькими и наверняка безумно дорогими. Чуть ли не половина свободного пространства была занята очень большим и длинным бассейном, так что место осталось только для нескольких скромных лужаек и аллей, обсаженных пальмами. Зато здесь были волейбольная площадка и свой спуск к морю, так что обитатели виллы могли добраться сюда на катере.

Волейбольная площадка Джейсона немного озадачила: волейбол не входил в число любимых развлечений Астона, но потом подумал, что договориться об аренде виллы такого уровня буквально за день или два было непросто, и предложений наверняка было не настолько много, чтобы можно было выбирать.

Когда Джейсон вошёл внутрь здания, он понял, ради чего было решено снять виллу с такой скромной прилегающей территорией, что можно было чуть ли не в соседские окна заглядывать: в гостиной стоял рояль. Это не было такой уж редкой вещью для особняков стоимостью в несколько десятков миллионов долларов, но вряд ли рояль можно было найти в каждом из них. Разумеется, инструмент предназначался не для тех, кто будет здесь жить — на нём играли приглашённые музыканты во время приёмов или вечеринок. Но для Астона его наличие наверняка решило всё: он отправлялся в завоевательный поход и тщательно подошёл к выбору места сражения.

Горничная проводила Джейсона в отведённую ему спальню: большую комнату, затейливый интерьер которой строился на контрасте чёрного, белого и золотисто-жёлтого. Джейсон подумал, что, к счастью, он в этом безумии ненадолго. Огромная гардеробная была размером с гостиную в его доме в Биддефорде, и раскладывать и развешивать там жалкие десять вещей, которые он привёз с собой, было просто смешно.

Дэниел ещё не приехал. Как сказала охрана, у него была встреча. У Астона, а вернее, у его секретарей был талант организовывать встречи где угодно и когда угодно. Два дня назад у него вообще не было в планах посещения Флориды, а теперь он уже с кем-то ведёт деловые переговоры. Джейсон подумал, что если бы самолёту Астона потребовалось совершить аварийную посадку в каком-нибудь богом забытом городишке в Бразилии, России или Китае, он и там бы нашёл, с кем провести встречу — чтобы не терять зря времени, раз уж он всё равно там очутился.

Джейсон пробовал ещё порасспрашивать охрану о поисках сына, но эти телохранители больше ничего не знали. Оставалось только ждать Астона.

Он приехал к ужину, и они чинно уселись за стол. Джейсон сразу же спросил, есть ли новости о Дилане.

Астон сказал, что Дилана скоро найдут: Эдер поставил людей неподалёку от тех выездов на платную автостраду, через которые проезжала машина Зака. Кроме того, начиная с сегодняшнего дня они просто ездили по улицам в поисках белого «Форда Экспедишн»: машины мало кто ставил в гаражи, обычно они стояли на подъездной дорожке. Эдер считал, что уже завтра они будут знать, где поселились Зак и Рэйчел.

Какое-то время они молча ели: Астон с аппетитом, а Джейсон, скорее, автоматически. Перед ним на тарелке был баллотин из кролика с каштанами и имбирём, но он, наверное, с тем же равнодушием съел бы кролика в шерсти, даже не заметив, что пережёвывает.

— Что ты планируешь делать, когда их найдут? — спросил Дэниел.

Джейсон уже обсуждал это с Эдером.

— Я хочу поговорить с Рэйчел, показать ей письма. Надеюсь, она поверит и поймёт, что за человек этот Зак, и расстанется с ним сама. Если нет… — Джейсон замолчал, подбирая слова. — Если нет, мне придётся поступить не самым джентльменским образом.

Астон понимающе улыбнулся.

— Я побеседовал с юристами… и с Эдером, они говорят, что если доказать факт того, что Зак писал те сообщения, например, найдётся телефон или компьютер, с которого они были отправлены, то Рэйчел вполне можно обвинить в соучастии или хотя бы в преступном бездействии. К тому же, она увезла ребёнка за пределы штата без твоего согласия, не знаю, как в Мэне, но в некоторых штатах это классифицируется как похищение. С хорошим адвокатом ты сможешь забрать Дилана себе. Но для этого надо обратиться в полицию.

— Я знаю, Эдер мне говорил. Но я всего лишь хочу, чтобы возле неё не было Зака. Я не хочу забирать Дилана себе.

— Почему нет? — поинтересовался Астон, видимо, не понимавший, как это можно иметь возможность что-нибудь забрать и не воспользоваться ей.

Джейсон поднял глаза от тарелки и посмотрел на Астона не с обычным своим вежливым безразличием, а с неожиданной серьёзностью:

— Что я с ним буду делать? Это звучит глупо, знаю, но что я буду делать с грудным ребёнком? О нём должна заботиться мать, она сделает это гораздо лучше меня.

Дэниел только хмыкнул, что, очевидно, означало, что он согласен с оценкой Джейсоном своих способностей к воспитанию детей.

— Если не останется другого выбора, конечно, я буду его растить, — продолжил Джейсон. — Но это не то, о чём я мечтаю. Я люблю Дилана, но не готов воспитывать его в одиночку, тем более что есть Рэйчел.

Джейсон резко замолчал. Он не планировал исповедоваться Астону. Тот пожал плечами и произнёс:

— Это со временем меняется. Ты никогда ни о ком не заботился раньше, вот и всё.

Джейсон ничего не сказал, чтобы не дать Дэниелу повода продолжить эту чересчур личную тему. Астон, того и гляди, начнёт поучать его с высоты своего бесценного опыта отца троих детей. Джейсон взял бокал с вином и, отпив, сделал вид, что наслаждается богатым, породистым вкусом шамбертена.

Дэниел, не дождавшись ответа, продолжил:

— Когда твой сын станет постарше, с ним будет гораздо интереснее. Не уверен, что вы с Рэйчел сумеете мирно разрешить конфликт. На твоём месте я бы забрал ребёнка. Если не получится сделать это законным способом, я всегда могу тебе помочь.

— Чтобы я зависел от тебя всю оставшуюся жизнь? — с лёгким вызовом в голосе спросил Джейсон. У него было еще несколько аргументов против такого решения проблемы, но он подозревал, что Астона оставят совершенно равнодушным слова о том, что было бы жестоко, подло и бесчеловечно забирать у женщины единственного ребёнка и где-то с ним скрываться.

— Ты и так от меня зависишь, — невозмутимо заявил Дэниел.

Джейсон сжал зубы и промолчал.

Когда Астону надоело есть в тишине, нарушаемой лишь тихим постукиванием приборов, он сказал:

— Когда я приглашал тебя в Нью-Йорк, я хотел, чтобы ты посмотрел кое-какие документы и… высказал своё мнение.

— Какие именно?

— Очень важные, — с особой интонацией произнёс Астон, так что Джейсон понял, что речь шла или о том, что передавалось через Виктора-4, или о торговле оружием (что маловероятно — в ней Джейсон ничего не понимал).

Он кивнул в ответ.

— Разумеется, не прямо сегодня, — продолжил Астон, — а когда разрешится эта ситуация с ребёнком. Ты точно не хочешь подать заявление в полицию?

— Нет, не хочу. Сейчас это уже не имеет никакого смысла. К тому же, Дилана увезла мать, и пока они решат, считать это похищением или нет, пройдёт ещё куча времени.

Эдер сказал, что если Зак не оставит Рэйчел по-хорошему, то придётся надавить на его отца: Астону не составило бы большого труда это сделать. Зак, как выяснил Эдер, закончил колледж, но нигде толком не работал и финансово был полностью зависим от родителей. Если возникнет серьёзная угроза благополучию их бизнеса, они потребуют, чтобы он прекратил отношения с Рэйчел. И даже если он сам не прекратит — Рэйчел без родительских денег он вряд ли станет нужен.

Джейсон сильно сомневался, что Зак согласится расстаться с ней добровольно. Он испытывал к девушке какие-то болезненные, неуправляемые чувства. Они не были глубокими, а больше походили на прихоть десятилетнего ребёнка. Будь чувства настоящими, они бы требовали таких же в ответ, а Заку, похоже, это не было нужно. Ему вполне было достаточно того, что он заполучил назад то, что было у него отнято. И так просто он от Рэйчел не откажется.

Когда ужин был закончен, Астон сказал, что ему нужно поработать, и куда-то ушёл: то ли в свою комнату, то ли в кабинет. Джейсон не мог не признать, что вёл он себя довольно тактично и сдержанно. За столом они разыграли чудеснейший спектакль: всё было так, словно не было последних трёх лет, чётко разделивших жизнь Джейсона на до и после. В такой ситуация, как эта, только и оставалось, что демонстрировать хорошее воспитание.

Оставшись один, Джейсон побродил немного по первому этажу, а потом вышел в сад. Если бы не мучившие его мысли о Дилане и общая напряжённость, он мог бы искупаться в бассейне или даже съездить на пляжи Саус-Бич. Там сейчас должна была начинаться ночная жизнь. По крайней мере, Джейсон так думал: он никогда до этого не был в Майами и не предполагал, что окажется здесь при таких обстоятельствах.

Когда Дилан только родился, они с Рэйчел думали о том, что следующей зимой съездят в отпуск во Флориду…

За то недолгое время, пока он был в саду, резко стемнело. Джейсон постоял на камнях у самого берега и поднялся по ступенькам наверх, к сияющей огнями вилле. Вернувшись к себе, он принял душ. В ванной была дверь на балкон, и Джейсон вышел туда. Снаружи было так тепло, что даже влажная кожа не чувствовала обычного холодка. Он подождал, пока высохнут волосы — десять минут отсрочки перед тем, как пойти к Астону.

Когда он осматривал дом, ему показали, где находится комната Дэниела. Дверь в неё располагалась на открытой галерее, огибавшей дом. Джейсон несколько секунд простоял там в нерешительности. С залива дул слабый, едва ощутимый ветер, и ночной воздух был густым, прогретым и тёплым, но по спине Джейсона пробежали зябкие мурашки.

Он постучался и услышал отрывистое «Да?»

— Это я, — сказал Джейсон.

— Заходи.

Джейсон открыл дверь. Эта спальня была гораздо меньше, чем его, но и обставлена оказалась гораздо сдержаннее, с намёком на японскую лаконичность и без дурного пристрастия к вычурности, которое, по всей видимости, отличало дизайнера здешних интерьеров. В комнате горела единственная лампа около кровати, и прорывавшийся сквозь шоколадно-коричневый абажур свет был тусклым и сумрачным.

Астон с ноутбуком на коленях сидел в кресле в противоположном конце комнаты возле открытого балкона. Он внимательно посмотрел на Джейсона и натянуто усмехнулся:

— Не ожидал, что ты придёшь сегодня, — сказал он. — Так не терпится выполнить свою часть договора?

— Я могу уйти, — безликим голосом произнёс Джейсон. Взгляд его скользил по Дэниелу так же равнодушно.

— Нет, останься, — слова Астона прозвучали неожиданно резко и громко.

Астон закрыл ноутбук и, вытянув руку, положил его на стоявший рядом комод. Несколько секунд они смотрели друг на друга: Джейсон — спокойно и отрешённо, Дэниел — напряжённо, вопросительно.

Джейсон понял, что его беспокоило.

— Не волнуйся, — он даже нашёл в себе силы слегка улыбнуться, — я не стану всё намеренно портить. Тебе понравится.

Астон чуть склонил голову, будто размышляя, а потом спросил:

— А тебе?

Джейсон на мгновение опустил глаза.

— Ты ведь тоже всё обо мне знаешь.

Лицо Астона оставалось напряжённым, а губы сложились в жёсткую, властную складку:

— Подойди, — приказал он.

Джейсон пересёк комнату, обогнув кровать. Когда он подошёл ближе, то различил в пристальных глазах Дэниела знакомый блеск: тяжёлый, гипнотизирующий взгляд хищника, уверенного в своём превосходстве над жертвой. В этом взгляде не было ни торжества, ни даже желания, только уверенное осознание своей силы и власти.

Он встал вплотную к Дэниелу — их разделял всего лишь один шаг, и сидевшему в кресле Астону пришлось поднять голову, чтобы он мог всё так же вглядываться в безмятежно-красивое, но как будто неживое лицо Джейсона.

Да, они знали друг друга слишком хорошо, им даже слов не было нужно…

Джейсон помедлил несколько секунд и опустился перед Астоном на колени, чувствуя как внутри него, в горле, в груди, в животе, всё сжимается, то ли от страха, то ли от предчувствия, то ли от желания. Эти чувства были совершенно разными в голове, но тело реагировало на них похожим жарким оцепенением.

Дэниел молча смотрел. Потом его рука коснулась подбородка Джейсона и чуть приподняла лицо. Пальцы очертили линию скул, легко коснулись лба, прошлись по изгибу бровей. Потом Астон наклонился к нему, и его учащённое, горячее дыхание обожгло Джейсону щёку, вызвав секундный приступ дрожи.

— Ты принадлежишь мне, — прошептал Астон и замер, будто бы ожидая ответа.

Джейсон едва заметно качнул головой и тихо сказал:

— Я сделаю всё, что ты хочешь.

Рука Дэниела легла ему на плечо и притянула ближе. Джейсон подчинился. Губы Астона легко и нежно коснулись его виска, правого виска, где чуть ниже линии волос начинался и уходил вверх неровный шрам. Когда Дэниел дотронулся до него, Джейсону захотелось наклониться, скорчиться, сжаться, спрятать лицо в ладонях… Он заглушил этот порыв, и на смену ему быстро пришли прежние решимость и определённость. Его тело послушно выполняло все команды, но как будто существовало отдельно от него, за какой-то тончайшей перегородкой вроде прозрачной мембраны, и хватило бы одного мгновения и одного-единственного прикосновения, чтобы прорвать эту слабую трепещущую преграду и слить всё воедино…