Разлучи нас, смерть! (СИ)

Дэниел знал об этой особенности, как знал и про то, что последние полгода перед изнасилованием кошмаров не было вовсе. Он часто вспоминал это время и тосковал по нему. Волшебные и спокойные месяцы, начиная с их новогодней поездки в Бостон и заканчивая появлением Камиллы в Лондоне. Они напоминали ему их первое лето, неомрачённое чувством вины и стыда и без той тяжёлой притирки характеров и неконтролируемых вспышек ревности. Они любили друг друга без оглядки назад, самозабвенно, свободно, радостно. Это был их настоящий медовый месяц. Даже пять. Безумно мало…

Наверное, они были слишком счастливы… Боги завистливы. Никто не может быть так счастлив бесконечно.

Дэниел снова спустился вниз, уже подумывая спросить кого-нибудь из прислуги, где Джейсон, как вспомнил о ещё одном месте, где тот мог быть. Парадная гостиная. Он пошёл туда.

Астон осторожно приоткрыл дверь. Джейсон сидел перед открытым роялем. Его руки неподвижно лежали на клавишах, и он смотрел на них застывшим потерянным взглядом.

— Джейсон, — тихо позвал Дэниел.

— Ты уже дома? Я не слышал, — Джейсон обернулся и встал со стула.

— Не сразу тебя нашёл.

— Я подумал, что… Неважно. Ничего не получается.

— Получится потом, — успокаивающим тоном сказал Дэниел. Он подошёл к Джейсону и обнял его. Тот приник к его груди.

Дэниел взял его руку и поднёс к губам. Он не знал, чем и как помочь. Он видел, что Джейсон мучается и страдает, что боль и стыд бьются внутри него, как запертая в клетке птица, но он не может отпустить их и освободиться. И он чувствовал, что Джейсон хочет вернуться к нему, тянется, но каждый раз отступает назад.

— Надо подождать, — произнёс он, всё еще прижимая прохладную узкую ладонь к губам. Белая манжета в тонкую серо-голубую полоску скрывала шрамы на запястье. Шрам на правой руке был короче, но гораздо хуже на вид — грубый, широкий, узловатый. Шов после операции, наоборот, был тонким и аккуратным.

— Пойдём ужинать? — спросил Джейсон, освобождая руку из пальцев Дэниела. — Уже должны были подать.

За ужином они разговаривали о том, что делали днём и что слышали в новостях. Всё было так, как последние несколько лет, словно бы ничего этим летом и не происходило. Дэниел видел, что их жизнь постепенно налаживается и возвращается в привычную колею: Джейсон уже встречался со своими друзьями и спускался вниз, когда были гости. Потихоньку выправлялось всё, кроме одной вещи — он спал в гостевой спальне.

Он переехал в дом Астона по его настоянию. Хотя нельзя было сказать, что Дэниелу пришлось настаивать. Джейсон механически выполнял все его просьбы. Ему было всё равно.

Неизвестно какими путями, но через пару месяцев после возвращения Джейсона в Лондон Камилла узнала, что они спят отдельно. Астон сначала думал поручить Эдеру выяснить, как же всё-таки к ней поступает информация, но махнул рукой. Ничего важного ей не сообщили, скорее всего, это были сплетни среди прислуги, которые, медленно циркулируя, наконец добрались и до его жены. Менять штат он не хотел — появление сразу нескольких незнакомых людей в доме могло плохо подействовать на Джейсона.

Возможно, как и говорила доктор Риккетс, он излишне тщательно ограждал Джейсона от реального мира. Перед отъездом с острова Хиддензе она сказала: «Не надо относиться к нему как к ребёнку или тяжело больному. Джейсон сильный. Сильнее, чем вы думаете. В нём не хватает, скорее, гибкости и умения приспосабливаться, принимать новое положение вещей и мириться с ним. От сильных ударов он не гнётся, а ломается. Но не нужно оберегать его от мелких неприятностей и сложностей. Они закаляют и учат его».

Камилла ещё летом поняла, что отношения Дэниела с любовником то ли совсем прекратились, то ли сильно испортились. Эдер позаботился о том, чтобы ни крупицы информации о том, что произошло с Джейсоном и каково его теперешнее состояние, не просочилось. Кроме небольшого числа доверенных людей из службы безопасности, никто даже не знал, что он исчезал. В конце концов, Джейсон отсутствовал всего лишь двое суток. Недолгое пребывание в клинике тоже удалось скрыть. Для телохранителей сочинили какую-то историю про несчастный случай.

Камилла не знала, что на самом деле произошло, и полагала, что у них то ли начались личные разногласия, то ли у Джейсона возникли серьёзные проблемы со здоровьем. Потом он и вовсе исчез на два месяца.

Все эти события и обрывочная информация подвели Камиллу к неверным выводам: она решила, что муж может к ней вернуться. Дэниелу было тяжело в очередной раз давать ей понять, что он не желает возобновлять с ней близких отношений. Он до сих пор сохранял к ней тёплые чувства и ценил её. Она была великодушной, искренней и любящей женщиной, с которой он провел несколько счастливых лет жизни, она родила ему детей и заботилась о них. С ней его объединяли общие воспоминания, общая любовь к детям и ощущение уютного семейного единства. Но он не собирался возвращаться к ней, он любил одного-единственного человека и не хотел предавать его.

Позднее, в конце лета, была попытка подсунуть ему нового любовника. Эттингены, видимо, были готовы снова мириться с чередой увлечений Астона, лишь бы убрать с дороги Коллинза, который не только надолго занял место в постели Дэниела, но, что было гораздо хуже, обладал влиянием на него.

Молодой человек, общество которого Дэниелу пытались навязать, был, несомненно, привлекателен. Вернее сказать, он был необыкновенно красив. Если судить объективно, Джейсон ему проигрывал. Его черты были правильными, изящными и спокойными. Но другой был ослепительно хорош, красив так, что от него тяжело было отвести взгляд. Одного примерно возраста с Джейсоном, он выглядел даже моложе — худее, хрупче, женственнее.

Он оказался среди многочисленных гостей на вилле Астонов, пока Дэниел жил вместе с семьей, и задержался там надолго, хотя большинство гостей разъехалось. Дэниел не мог бы сказать, что остался абсолютно неуязвим для искушения. Джейсон тогда был на Хиддензе, уже почти два месяца погружённый в состояние, граничившее с безумием. Но Дэниелу ни на секунду не приходило в голову, что кто-то другой — даже это существо неземной красоты — может занять то же самое место в его сердце. Эта красота ничего не значила для него. За ней была пустота. Но соблазнительного тела было вполне достаточно, чтобы провести вместе ночь или две, тем более что молодой человек прекрасно понимал, для кого и для чего он приглашён.

И всё-таки Дэниел даже пальцем его не коснулся. Он понимал, что эта интрижка не принесёт ему ни большого удовольствия, ни облегчения — ничего, кроме стыда и чувства отвращения к самому себе. Он понимал, что по-настоящему желает лишь одного человека и меньше всего на свете хочет обманывать его.

Астон не думал, что если бы он изменил Джейсону, то это положило бы конец их отношениям. Джейсону было бы больно и неприятно, но он бы легко простил. Он, как ни пытался Дэниел его переубедить, считал, что не имеет права рассчитывать на верность своего любовника. Он бы не стал долго переживать по этому поводу — но так было раньше, не теперь. Узнай Джейсон сейчас, что Астон развлекается с другим, последствия могли бы стать очень печальными. А Дэниел не сомневался, что Камилла позаботится о том, чтобы Джейсон узнал. Пусть не прямо сегодня — она не знала, где находится сейчас Джейсон — но даже через месяц или два эта новость могла бы свести на нет все усилия его и доктора Риккетс.

Его жена, видимо, окончательно отчаялась, раз решилась на такой шаг. Дэниел сначала думал, что тут не обошлось без помощи принца Максимилиана, но Эдер был убеждён, что тесть не при чём. Не только у Камиллы были свои шпионы. Эдер тоже получал кое-какую информацию об Эттингене-старшем. Ничего сверхважного, разные мелочи, обрывки разговоров, но они позволяли получить представление о том, что происходит в голове принца. Только его Дэниел считал по-настоящему опасным.

Немного успокаивал тот факт, что Эттинген, в отличие от Камиллы, не испытывал ненависти лично к Джейсону. После встречи с ним в Монте-Карло он даже заметил в разговоре с женой: «В чём Дэниелу не откажешь, так это в хорошем вкусе. Коллинз весьма пристойно себя ведёт. Он, благодарение небесам, не ходит в платьях, не красит губы и, в общем-то, безобиден, пока его не трогаешь». Когда новость про покупку Джейсоном часов больше чем за миллион долларов распространилась и достигла ушей принцессы Шарлотты, та впала в ярость и потребовала, чтобы муж в конце концов что-нибудь предпринял и заставил Астона уважать их дочь, которая иначе станет всеобщим посмешищем. Эттинген в ответ на возмущение жены лишь сухо заметил: «Не понимаю, как покупка каких-то там часов делает ситуацию хуже, чем она уже есть. Все и без того знали, что Дэниел окончательно помешался на этой своей высокомерной шлюхе».

В целом, к присутствию любовника рядом с зятем он относился довольно равнодушно. Разумеется, ему это не нравилось, но он не считал сей факт достаточным поводом для того, чтобы рассориться с Астоном. Несмотря на свой титул, он умел, когда обстоятельства того требовали, забыть про фамильную гордость. Однако в узком кругу он признавал, что если Камилла решит развестись с мужем, он её поддержит. Дэниел опасался, что он может поддержать её и в том случае, если она после развода пожелает испортить жизнь бывшему супругу: принц Макс очень много знал о его делах.

Астон поднял глаза от документов. Обычно, пока он работал дома, Джейсон сидел на диване с книгами или учебниками. Сегодня всё началось так же, но Джейсон постоянно смотрел куда-то в сторону или вообще откладывал книгу. Потом он возвращался к ней, но ненадолго. Наконец он поднялся и тихо, стараясь не помешать Дэниелу, вышел из комнаты.

Через полчаса Астон сложил бумаги в портфель, закрыл ноутбук и отправился искать Джейсона. Тот с отрешённым видом сидел в маленькой гостиной на полу перед камином и глядел на огонь. Правильный профиль был очерчен тонкой золотой линией отражённого света. Джейсон не заметил, как открылась дверь, и повернулся к Дэниелу, только когда тот подошёл совсем близко.

Астон считал, что для сиденья предназначены кресла и диваны, а никак не ковёр в гостиной, поэтому раньше делал Джейсону замечания, когда тот в очередной раз устраивался прямо на полу у камина. Джейсон, в зависимости от настроения, либо переселялся в кресло, либо, тихонько фыркнув, оставался на месте. После возвращения в Лондон он стал задерживаться у камина гораздо чаще. Всезнающий Николс распорядился, чтобы на пол поблизости положили плед и несколько подушек, но Джейсон вспоминал про них не всякий раз.

Дэниел взял плед, расстелил его и сел рядом.

— Не сиди на полу, иди сюда.

Джейсон послушно перебрался ближе к Дэниелу.

— Что-то случилось сегодня? — спросил Астон.

— Нет, — покачал головой Джейсон. — Просто грустно… Я хотел сказать, что… Я хотел поблагодарить тебя.

— За что?

— За всё, что ты делаешь для меня. Спасибо… Но ты не должен… Я знаю, что ты испытываешь жалость и чувство вины, но это всё в прошлом, ты ничего не можешь изменить, — голос Джейсона был слабым и чуть дрожал; глаза были опущены вниз. — Я теперь в порядке. Тебе не надо больше заботиться обо мне. Я не хочу…

Дэниел на несколько секунд перестал дышать. Он не знал, что ему делать, как правильно ответить. Джейсон впервые за всё это время заговорил о себе, своих чувствах и о пережитом в июне. Ответы на расспросы Эдера можно было не считать; это больше походило на дачу показаний в полиции. Даже доктор Риккетс не могла вытянуть из него практически ничего. И вот теперь он сам коснулся темы, которую долгое время избегал, и Дэниел боялся, что неверной реакцией может разрушить то хрупкое равновесие, что недавно установилось между ними.

— Чего ты не хочешь? — спросил он, решив, что задавать вопросы будет наиболее безопасной тактикой.

— Не хочу удерживать тебя в прошлом, быть вечным напоминанием… Ты ничего мне не должен. Я не ребёнок, хватит меня щадить. Надо жить дальше. Так не может продолжаться, ты ведь понимаешь это.

Дэниел слышал, с каким трудом даются Джейсону эти слова. Ему всегда было сложно говорить о своих чувствах, а сейчас это должно было быть особенно болезненно.

— Мы оба это понимаем. Надо только сказать. Найти в себе смелость, — Джейсон сделал короткую паузу и, бросив быстрый взгляд на Дэниела, еле слышно произнёс: — Всё кончено.

— Что это значит?! — сверля Джейсона тяжёлым взглядом, пророкотал Астон.

Уже через секунду он опомнился и пожалел о том, что не сдержался. Джейсон вскинул на него испуганные глаза.

— Мы только мучаем друг друга. Думаю, мне лучше уехать отсюда, — тихо сказал он, беспомощно и виновато опустив вниз лицо.

— Джейсон, после всего, что между нами было… — начал Дэниел.

— Да, было, — не дал ему договорить Джейсон. — И это было… как в сказке. Я никогда не был так счастлив. Но это в прошлом.

В глазах у него стояли слёзы.

— Я хочу, чтобы ты остался, — твёрдо произнёс Дэниел.

— В качестве кого?! — воскликнул Джейсон. — В качестве секретаря? Или бывшего любовника, которого ты держишь при себе из жалости, потому что он боится выходить из дома? Спасибо, мне это не нужно.

— Джейсон, я ведь говорил тебе… Я хочу, чтобы ты вернулся ко мне.

Горькая усмешка скользнула по губам Джейсона:

— И ты веришь в это? Думаешь, что всё будет по-старому?

— Нет, я не думаю, что будет по-старому, но я думаю, что мы сможем снова стать близки друг другу, — убеждённо произнёс Дэниел. — Я хотел бы этого…

— Мы можем хотеть чего угодно, — покачал головой Джейсон, — но что будет в реальной жизни?.. Мы не сможем восстановить то, что было. Ты не сможешь забыть, Дэниел. Ты никогда не простишь меня.

— Ты сам не понимаешь, что говоришь! Мне не за что тебя прощать… Это случилось из-за меня, и…

— Какая разница, из-за кого! — опять прервал его Джейсон, закрывая ладонями лицо. — Это случилось со мной. Именно со мной! После того, что они сделали… Ты всегда будешь помнить… Десять человек… На мне столько грязи… Одна сплошная грязь. Почему они не убили меня тогда?!

— Джейсон, пожалуйста, успокойся! Это не имеет значения… Не надо…

Дэниел попробовал обнять его, но Джейсон оттолкнул его.

— Тебе не противно трогать меня? Я был твоим, я хотел быть только твоим, а теперь… Ты же видел… Ты не сможешь принять меня таким…

Да, Дэниел знал. Он видел и слышал… И сказать, что он напрочь забыл об этом, значило бы солгать. Он не хотел лгать. Он отвёл руки Джейсона от лица.

— Посмотри на меня. Я забочусь о тебе не из жалости. Я хочу, чтобы ты вернулся ко мне. Я буду ждать, сколько нужно. Пожалуйста, поверь!

Джейсон поднял на него глаза, широко распахнутые и лихорадочно блестящие.

— Я не хочу, Дэниел… Не хочу видеть это в твоих глазах, когда ты касаешься меня. Эти воспоминания. Я так не смогу…

— Когда я касаюсь тебя, я думаю только о тебе. О том, какое счастье ты мне дал. Может быть, я должен думать, как виноват перед тобой, но… я просто думаю о тебе.

Джейсон молчал, снова опустив глаза. Дэниел осторожно, словно тончайшую стеклянную статуэтку, обнял его и коснулся губами сначала горячего лба, а потом губ. Не встретив сопротивления, он уже по-настоящему начал целовать Джейсона. От этого у него словно земля ушла из-под ног.

Через несколько секунд Джейсон отстранился, но тут же сам обхватил Дэниела руками и прижался к нему, уткнувшись лицом ему в шею.

— Я попробую, — прошептал он. — Я хочу снова быть с тобой…

— Я люблю тебя, — сказал Дэниел. — Я никого и никогда так не любил. Я не отпущу тебя, не позволю тебе уйти. Ты должен быть со мной, потому что без тебя всё теряет смысл. Я никому больше не позволю отнять тебя у меня.

С минуту они молчали, крепко прижавшись друг к другу. Потом Дэниел сказал:

— Ложись сегодня со мной.

— Нет, я…

— Джейсон, ты всё равно придёшь ко мне ночью. Хватит убегать…

Глава 44

Well I've seen you suffer,

I've seen you cry the whole night through

So I'll be your water bathing you clean

Liquid blue Placebo

Дэниел вышел из ванной. Кровать была разобрана, на прикроватном столике с его стороны неярко горела лампа. Он начал раздеваться, но потом, словно вспомнив что-то, подошёл к комоду и вытащил пижаму из одного из ящиков. Обычно он спал обнажённым, но подумал, что сейчас это будет не самой хорошей идеей…

Если, конечно, Джейсон придёт. Он обещал.

Три недели назад он пришёл к нему в первый раз. Это была пятница, и Дэниел засиделся допоздна за ноутбуком. Последнее время он был сильно загружен на работе, да и вообще этот год выдался тяжёлым. Экономический кризис коснулся его компании не так сильно, как, например, американские финансовые и кредитные организации, но банковскую систему в целом лихорадило, и это не могло не сказываться. Дэниел подозревал, что после нового года Брайан, один из его американских кузенов, предпримет очередную попытку вырвать из его рук управление трастовым фондом и производством оружия, и уже сейчас надо было думать о том, как себя обезопасить.

В два ночи Астон, уже лёжа в кровати, наконец просмотрел последний документ — материалы, подготовленные для встречи в понедельник — записал свои замечания и отложил ноутбук в сторону. Он выключил свет, устроился поудобнее на подушке и приготовился спать. Не успел он уснуть, как услышал, что кто-то спускается вниз по лестнице — выход на неё находился неподалёку от двери в спальню. Через несколько минут Джейсон — больше тут некому было ходить в такой час — поднялся наверх и вернулся в свою комнату. Дэниел расслышал лишь шаги по лестнице и мягкий щелчок закрывающейся двери.

Минут через пятнадцать, едва на него начала накатывать дремота, он услышал, как открывается дверь из коридора в смежный со спальней маленький кабинет. Он встал с кровати, надел халат и распахнул свою дверь туда. В почти полной темноте Джейсон рылся в учебниках и тетрадях на столе.

— Джейсон, что у тебя случилось? — с лёгким недовольством в голосе спросил Дэниел. — У тебя что, экзамен завтра?

— Извини, я не хотел тебя будить. Я не могу уснуть… Решил почитать учебник, раз уж всё равно не сплю.

— Я ещё не успел уснуть, — Дэниел включил настольную лампу. — Опять кошмары?

— Да. Я ложусь и сразу засыпаю, но если этот сон приснится и я проснусь, то всё…

Джейсон при свете быстро нашёл нужную книгу и прижал к груди. На нём была вылинявшая тёмно-красная футболка с надписью "MIT" — судя по всему, привезённая из Штатов три года назад ещё при переезде в Лондон. Дэниел никогда не видел её раньше. Джейсон перекроил всю свою жизнь под его стандарты, но где-то в глубине шкафов и полок оставались вот такие вещи. Напоминание о совсем другой жизни.

— Ты пьешь таблетки?

Джейсон покачал головой:

— Не всегда. Они всё равно не помогают.

— Попроси доктора Риккетс назначить другое лекарство.

— Она уже предлагала мне «Минипресс». Я не хочу жить на таблетках.

— И часто ты не спишь?

— Это бывает не каждый день. Дня через два или три. Я думаю, пройдёт само, как раньше.

Дэниел вздохнул, подумал секунду, как будто не решаясь заговорить, но потом сказал:

— Хочешь лечь со мной? Раньше тебе это помогало…

— Нет, не стоит, — поспешно отказался Джейсон, чуть не выпустив из рук книгу. — Я в порядке.

— Джейсон, я не имел в виду ничего такого. Не бойся.

— Я не боюсь… Просто это в любом случае слишком… слишком личное. Вот и всё, — объяснил Джейсон, чуть ссутулившись и как будто сжавшись в комочек.

Дэниел сделал шаг назад, к дверям, и встал так, чтобы оставить проход для Джейсона.

— Пойдём, — настойчиво повторил он. — Тебе будет спокойнее. Если не сможешь уснуть — уйдёшь.

Джейсон несколько секунд колебался. Он помнил то ощущение тепла и защищённости, которое испытывал рядом с Дэниелом. И давно забытое ощущение покоя… Не говоря ни слова, он прошёл в спальню, которую когда-то делил с Дэниелом.

Он положил учебник на прикроватный столик и забрался под одеяло, стараясь держаться ближе к краю. Дэниел лёг на своё место.

Какое-то время они так и лежали. Потом Дэниел протянул руку и тихо произнёс:

— Иди ко мне.

Джейсон помедлил всего лишь пару секунд и пододвинулся к Дэниелу. Тот притянул его ещё ближе к себе и обнял. Раньше они всегда ложились спать именно так.

Возможно, это было не очень романтично, но спать в объятиях друг друга они не могли. Обоим было нужно свободное пространство. Поэтому сначала они ложились рядом, прижавшись друг к другу, а когда Джейсон начинал засыпать, то в полусне откатывался на свою половину кровати.

Джейсон лежал и смотрел в темноту. Сзади доносилось спокойное ровное дыхание Дэниела, которого он касался всем телом. Дэниел прижимал его к себе, рука была тёплой и тяжёлой. Джейсона затопило до боли знакомое чувство… Как же он тосковал по нему. Он таял в этих ощущениях и растворялся в них. Чужая сила, твоя слабость, тепло, доверие, покой… На глаза у него навернулись слёзы. Это были отблески их прошлой жизни, утраченной теперь навсегда… Потерянный рай…

Он не заметил, как уснул, привычным движением перебравшись к своему краю постели.

Дэниел ещё долго не спал. Через час он взял телефон и набрал сообщение Рюгеру, чтобы отменить своё вчерашнее распоряжение разбудить в половине восьмого, и попросил утром его не беспокоить.

Через неделю Джейсон пришёл к нему сам. Дэниел опять задержался допоздна и в первую секунду подумал, что, наверное, что-то случилось, когда в первом часу ночи в дверь к нему постучали. Когда он ответил, на пороге спальни появился Джейсон.

— Я заметил, что у тебя горит свет.

— Да. Кое-какие сложности на работе, надо было разобраться… Уже ложусь.

— Можно… Можно я останусь с тобой?

— Конечно, — сказал Дэниел, не задавая лишних вопросов.

Джейсон скользнул под одеяло.

— Обнять тебя? — спросил Дэниел и, не дожидаясь ответа, прижал Джейсона к себе.

С того случая Джейсон приходил к нему ещё три или четыре раза — в те ночи, когда просыпался от страшных снов.

Сегодня вечером он обещал придти сразу. Дэниел не был уверен, что он сможет сдержать обещание. Он представлял, как это должно было быть тяжело. Для этого требовалось переступить через страх, через стыд, через гордость и бог знает через что ещё.

***

Джейсон сидел в кресле в маленькой гостиной с книгой на коленях, поджав под себя ноги (пока Дэниел не видел), и медленно обирал кисточку винограда. Времени было уже много, пора было ложиться. Завтра Дэниел уезжал рано утром, и он хотел позавтракать вместе с ним.

Астон собирался провести с семьей неделю — почти все рождественские каникулы. Он настойчиво советовал Джейсону тоже куда-нибудь поехать, а не торчать в Лондоне в одиночестве. В итоге он решил поехать перед Рождеством в Париж и там же встретить Новый год, уже в компании Джанет Дуглас и её друзей. Состояла компания наполовину из их общих лондонских знакомых, наполовину из студентов, учившихся вместе с Джанет в Парижском отделении Школы дизайна Парсонса, как на подбор, молодых людей из состоятельных семей.

Дэниел слегка поморщился, узнав, в каком обществе Джейсон планирует отмечать праздник, но ничего не сказал. Джейсон и сам немного волновался: он до сих пор чувствовал себя не очень комфортно в людных местах.

Разумеется, охраны в этот раз должно было быть ещё больше. Эдер буквально неистовствовал, он даже был против того, чтобы Джейсон сам водил машину. Бронированный «мерседес» в сопровождении двух машин прикрытия — только это казалось ему достаточно надёжным. В итоге Джейсону всё же разрешили снова сесть за руль своего «Бентли», но только по настоянию Астона. Тот считал, что, во-первых, Эдер излишне усердствует, а во-вторых, если уж у Джейсона снова появился какой-то интерес к жизни, то надо его поддерживать, а не душить кольцом охраны.

Дэниел проводил сегодняшний вечер вне дома — в расписании у него был какой-то приём. Джейсон два дня назад сопровождал его на скучнейший ужин у президента крупного международного банка и считал свой долг по посещению светских мероприятий на ближайшую неделю выполненным. Выходя вместе с Дэниелом, он каждый раз сильно нервничал, как в тот период, когда только-только начинал появляться с ним на людях, только теперь он толком не понимал причин своей нервозности. Это было просто какое-то нарастающее возбуждение, с которым он не мог справиться.

Джейсон не знал, когда Дэниел вернётся, поэтому, дочитав главу, поднялся наверх, принял душ, переоделся ко сну и лёг в постель. Он уже неделю как вернулся в их с Дэниелом общую спальню. К счастью, ему не пришлось самому давать никаких распоряжений прислуге. В то время, пока он был в колледже, сдавая последние из работ в конце семестра, все его вещи перенесли из гостевой спальни и аккуратно расставили и разложили по старым местам.

Они снова будто бы жили вместе. Их одежда хранилась на соседних полках в гардеробной. Они снова делили одну постель. Именно делили: они спали рядом, вот и всё. О сексе речи не было. Дэниел держал его в объятиях перед сном, они даже иногда целовались, но дальше дело не заходило. И то, с какой нежностью Дэниел целовал его, гладил по волосам, обнимал, чуть ли не доводило Джейсона до слёз. Разве он заслужил, чтобы его так любили, с такой чистотой и преданностью?

Он не успел ещё как следует устроиться в кровати, как услышал, что дверь в комнату открывается. Джейсон протянул руку и включил свет.

— Ты уже спишь? — удивился Дэниел.

— Лёг минуту назад.

— Я сейчас приду.

Астон скрылся то ли в ванной, то ли в гардеробной. Джейсон лежал с закрытыми глазами, пытаясь утихомирить сбивчивое дыхание, и ждал Дэниела. Он хотел, чтобы тот скорее пришёл. Тело дрожало от ожидания, от нарастающей потребности чувствовать Дэниела рядом.

Когда тот лёг в постель, Джейсон, как обычно, прижался к нему. Они пролежали так несколько минут, пока Джейсон не вернулся на свою половину. Там он лежал без сна, свернувшись в клубок и напряженно думая, сомневаясь, решаясь. Наконец он тихим, почти неслышным шепотом позвал:

— Дэниел…

— Да, — сразу отозвался тот.

Джейсон немного помедлил, потом повернулся на спину и, не смея взглянуть на Астона, произнёс:

— Я хочу тебя.

Дэниел шумно вдохнул и приподнялся на одном локте. Он внимательно посмотрел на Джейсона обеспокоенным, даже недоверчивым взглядом.

— Ты точно… — начал он.

Джейсон не дал ему договорить:

— Да. Пожалуйста, Дэниел. Пока я…

Он не закончил фразу, но Астон понял, что тот хотел сказать: «Пока я не передумал».

Дэниел склонился над ним и поцеловал. Казалось, он целовал его точно так же, как делал это вчера или два дня назад, но если раньше в его поцелуях была лишь нежность, то теперь в них была страсть. И тело Джейсона с готовностью, с давно затаённым и ждущим вырваться наружу жаром ответило. Он обхватил Дэниела руками и сильно, крепко прижал к себе.

Астон на секунду остановился и посмотрел Джейсону в глаза. Нет, он не заставлял себя, он действительно этого хотел. В его светлых, безумно красивых глазах читалось желание, может быть, немного страха и неуверенности, но главным, всепоглощающим было желание. Дэниел улыбнулся и провёл тыльной стороной ладони по щеке Джейсона, и тот сразу всем телом потянулся к нему, прошептав:

— Я хочу… я хочу, чтобы ты снова сделал меня своим.

Дэниел приник к его губам и сжал в объятиях с такой силой, словно хотел раздавить. Из горла Джейсона вырвался глухой стон — не боли, нет, жажды…

Астон начал расстёгивать пуговицы на пижаме Джейсона. По правде говоря, ему хотелось сорвать её одним движением. Он медленно открывал стройное, гладкое, красивое тело, которого не видел столько месяцев. Всё такое же совершенное, ничуть не изменившееся…

Когда Джейсон был полностью обнажён, Дэниел начал покрывать его тело поцелуями. Он просто не мог остановиться. Он сходил с ума от восторга, от обожания, от страсти, которую будил в нём любовник. Он понимал, что если они начнут, он не сможет уже остановиться.

Он коснулся губами члена Джейсона, который до тех пор лишь осторожно поглаживал рукой. Джейсон всем телом подался навстречу ему, изогнулся и открылся. В его движениях всё ещё сквозила лёгкая нерешительность, но она понемногу отступала. Дэниел знал это тело, знал каждый его сантиметр, каждую чувствительную точку, знал, каким страстным, жадным, отзывчивым оно может быть, и знал, как этого добиться. Была особая тонкая грань, за которой Джейсон забывал обо всём и отдавался желанию с таким самозабвением, что это граничило уже с безумием. Они доходили до этой грани не каждый раз, но когда это происходило… Это было похоже на смерть и рождение… И это не было ни на что похоже…

Джейсон немного развёл колени, но Дэниел не торопился касаться его там. Он заманивал, затягивал его дальше и глубже, в тот темный омут страсти, откуда уже не было возврата. Он по движениям и дрожи, по звучанию коротких стонов, по трепету губ и вкусу поцелуев понял, что нужно сейчас Джейсону. Ему не нужны были забота и осторожность, он бы принял их за страх или жалость. Сейчас он хотел отдаваться и принадлежать безраздельно, хотел чувствовать жар и силу, хотел вернуться к нему…

Когда Дэниел ввёл в Джейсона кончик пальца, тот немного сжался от самого первого прикосновения, но удивительно быстро расслабился. Дэниел знал, что, как бы осторожен он ни был, Джейсону всё равно будет больно. Они как будто начинали всё с самого начала.

Он, не торопясь, готовил любовника, растягивая его сначала одним пальцем, потом двумя, другой рукой лаская его член, пока Джейсон не начал громко, не сдерживаясь, стонать и двигать бёдрами, чтобы глубже принять в себя пальцы. Дэниел не ожидал этого — по крайней мере, не с первого раза. Джейсон запрокидывал голову назад, кусал губы и сквозь стоны тихо шептал:

— Я хочу тебя, Дэниел… Я хочу тебя внутри… Я сойду с ума! Я так давно…

Дэниел приставил член к отверстию Джейсона. Боже, как он хотел войти!.. Обладать им, взять его, сделать снова своим. Он чувствовал, как возбуждение тяжёлыми волнами прокатывается по всему телу, бешеным водоворотом скручиваясь внизу живота, и боялся, что кончит через несколько секунд после того, как окажется внутри. Кончит просто от этого невероятного возбуждения… Он на секунду замер и поймал взгляд Джейсона:

— Ты мой, Джейсон. Только мой.

Плавным уверенным движением Дэниел вошёл в него и, чуть подождав, начал продвигаться глубже сквозь горячую, тесную и одновременно податливую плоть. Джейсон замер и закрыл глаза, словно прислушиваясь к своим ощущениям, и пальцы его с силой сжали твёрдые мускулы на спине Дэниела. По лицу пробежала тень боли, и он задержал дыхание, привыкая, приспосабливаясь, сливаясь с другим телом воедино… Возвращаясь…

Глава 45

Апрель 2009

Джейсон в последний раз пробежался глазами по документу и отправил его на печать. Он быстро вытащил лист из принтера и убрал в папку: там были кое-какие его соображения по тем из дел Астона, про которые остальным секретарям знать было не положено. В последние полтора года Дэниел воздерживался от участия в операциях, проводимых американской разведкой. Джейсон не знал, связано ли это было с его настойчивыми просьбами или с какими-то внутренними процессами в компаниях Дэниела, но Астон соглашался на какую-либо помощь, за исключением передачи информации, очень редко.

Джейсон встал из-за стола и вышел из кабинета, который делил с Брентом, в приёмную. Он обменялся кивками с мисс Мецлер: они достаточно долго проработали вместе, чтобы им в некоторых случаях не требовалось даже говорить. Джейсон два раза тихо стукнул в дверь кабинета Астона и вошёл, услышав отрывистое: «Да».

Дэниел сидел за столом, на котором не было практически ничего, даже ноутбук был закрыт. Перед ним лежал один-единственный лист бумаги, на котором карандашом были начерчены запутанные схемы. Джейсон, подходя к столу, искоса бросил на листок взгляд. «Очередные планы по захвату мирового господства», — подумал он, разумеется, ничего не поняв в пересекающихся стрелках и сокращениях.

Дэниел заметил его быстрый взгляд:

— Чэн… Не хотел бы я оказаться среди его конкурентов.

— Вы же с ним вроде бы партнёры.

— Да. Последние пару лет. Пока нам обоим это выгодно. Но я должен знать о нём как можно больше, любые мелочи. Такому человеку нельзя доверять.

— Думаешь, он собирается…

— Нет, — Дэниел покачал головой. — Он, как и я, не может позволить себе выступить против слишком сильного соперника. Мы примерно равны в возможностях — каждый на своей территории.

Дэниел только сегодня утром прилетел из Гонконга. Судя по всему, встреча с Чэном его не на шутку озаботила. Джейсон положил папку на край стола. Астон раскрыл её и просмотрел содержимое, надолго задерживаясь на некоторых страницах. Джейсон, которого он не отпускал, ждал рядом.

— Итак, — заговорил Дэниел, — ты считаешь, что эту информацию нельзя передавать?

— Разве что часть.

— Хорошо. Так и поступим, — Дэниел выложил два листа из папки. — Это для Эдера. Остальное — уничтожить.

Джейсон кивнул, собрал бумаги со стола и направился к выходу. Дэниел пристально на него смотрел. Когда он у самых дверей обернулся, Астон произнёс:

— Я скучал по тебе.

Джейсон остановился и слегка улыбнулся:

— Предлагаю обсудить это немного позднее.

Он тут же скрылся за дверью, оставив Дэниела вспоминать холодный и совершенно «деловой» взгляд, непроницаемое лицо, отточенные движения, прямую, словно застывшую осанку и последний быстрый поворот головы. Внешне Джейсон был безупречен, но что происходило внутри этой изящной светловолосой головки — оставалось загадкой. Они сумели восстановить свои прежние отношения довольно быстро. И всё же Дэниела не оставляло какое-то тревожащее чувство. Он не мог до конца поверить в то, что Джейсон окончательно оправился от произошедшего летом, и не сомневался, что тот способен скрыть признаки мучающих его мыслей и воспоминаний так, что никто об этом не догадается. Дэниел боялся, что глубоко внутри, под внешним спокойствием и невозмутимостью, остались кровоточащие раны, которые до сих пор не закрылись.

Теперь Дэниел лучше понимал сказанное ему на Хиддензе доктором Риккетс: при желании Джейсон мог контролировать своё состояние, и, возможно, сейчас он просто делал это настолько хорошо, что проблемы стали практически незаметны внешне. Но он определённо стал более закрытым, и проявления чувств отвешивались им с точностью и скупостью ювелира.

Нет, Дэниел ни на секунду не сомневался, что Джейсон до сих пор привязан к нему и любит его. Он знал это и чувствовал. И всё же…

Уже после первой же их ночи Дэниел стал задумываться о происходящем. Утром, проснувшись рядом с Джейсоном, он всё ещё пребывал в блаженном, счастливом состоянии. Джейсон тоже был необычно спокоен и расслаблен, с его плеч словно свалился тяжёлый груз, и в его глазах, когда он смотрел на Дэниела, снова появлялся радостный свет. Астон решил, что его любовник до последнего момента сомневался и боялся, не зная, чего ожидать от самого себя, а теперь, наконец, поверил, что они могут опять быть вместе.

Джейсон ещё умывался и плескался в душе, а Дэниел уже был одет и готов спуститься вниз к завтраку. Он на минуту опустился в кресло, глядя на ещё не убранную постель. Как он жалел, что ему сегодня, практически прямо сейчас надо было уезжать!.. После того, как они наконец… Это было невыносимо — уехать только для того, чтобы бесконечно вспоминать… И вот тогда ему пришла в голову мысль, что это могло и не быть случайным совпадением.

Заранее рассчитанный шаг?.. Джейсон знал, что Дэниел не сможет перенести отъезд: было уже 24 декабря, и семья ждала его в Стокгольме, где Камилла придумала встречать Рождество в этом году. Он бы никогда не поступил так с детьми. Скорее всего, Джейсон по каким-то своим особым причинам выбрал именно эту ночь.

Но почему? Что Джейсон пытался сказать ему таким образом?

У Дэниела было несколько вариантов, хотя ни на одном из них он не мог остановиться: его любовник был слишком сложным, во многом непредсказуемым человеком. Возможно, Джейсон боялся, что всё закончится неудачно, и в этом случае ему действительно было бы легче, если бы Дэниел на какое-то время исчез. Может быть, он просто хотел, чтобы у него — даже в случае успешного исхода — было время до следующего раза. Зачем?.. Кто знает… Второй вариант: Джейсон давно был готов, но никак не мог решиться, а последний день перед продолжительной поездкой Дэниела подтолкнул его. Возможно, это был его подарок на Рождество. Самая красивая из возможных причин, но Джейсон не был настолько сентиментален…

А может быть, он хотел таким образом показать свою власть над ним… Дэниел знал, что теперь всю предстоящую неделю он будет думать только об одном — как скорее вернуться назад в Лондон. Уехать сейчас означало терзаться мыслями о Джейсоне весь отпуск, и, может быть, именно этого тот и хотел. Их отношения не были сосредоточены на одной только постели, но секс с Джейсоном был и оставался для Дэниела из самых желанных вещей в мире. Он никогда не мог им насытиться. Это была вечная неутолимая жажда. И дело было не в одном лишь физическом удовольствии: главным был сам факт обладания человеком, которого он любил. Он каждый раз словно доказывал самому себе, что Джейсон, это удивительное и прекрасное создание, принадлежит ему.

Но и он сам был зависим от него. Он тоже ему принадлежал. Джейсон одним своим решением, одним словом мог перевернуть его мир, сделать его самым счастливым или самым несчастным человеком на земле. Джейсон знал это, знал давно, но никогда не пользовался. Но теперь… Мог он оказаться так расчетливо жесток? Дэниел считал, что мог. Он хотел найти идеального партнёра. Что ж, он нашёл его. Нашёл равного себе. И вот теперь Джейсон стоял перед ним и говорил: «Ты сделал меня своим, ты стал моей любовью и моей жизнью. Но смотри, я тоже держу твоё сердце в своих руках. И я не побоюсь нанести удар. Как и ты…»

Джейсон лично отнёс бумаги Эдеру — их нельзя было передавать с кем-то из секретарей. Он дождался, когда Эдер прочитает их, на случай, если потребуются пояснения. Глава службы безопасности задал буквально пару вопросов, и Джейсон уже хотел идти, когда Эдер признёс:

— Они мертвы.

— Кто? — переспросил Джейсон.

— Вы знаете, кто, — Эдер пристально посмотрел на него.

— Спасибо, я понял, — отвратительно спокойным голосом проговорил Джейсон. — Все?

— Нет, я учёл ваши пожелания насчёт главного, Бена Седжвика. Его оставили в живых.

— Он может понять, кто за этим стоит.

— Он уже понял. Но у него хватило ума не бежать сломя голову сообщать об этом Риджу. Он уже давно на него не работает. Для большей надёжности я послал к Седжвику людей: он знает, что если попытается предупредить Риджа, то отправится вслед за остальными в на редкость неприятное путешествие.

— А сам Ридж ничего не заподозрил, когда погибло сразу несколько его людей?

— Непосредственно на него работали не все из них, часть была набрана Седжвиком. Ну и… Мы старались не вызвать подозрений. Скажем так, мы были очень изобретательны.

— Не сомневаюсь, вы знаете свою работу, — кивнул головой Джейсон, прежде чем выйти из кабинета.

Эдер на пару секунд задержал взгляд на закрывшейся двери. «Я сообщил ему, что убито десять человек, а его интересует только, не соскочит ли с крючка одиннадцатый, — подумал он. — Отличная работа, Дэниел. Ты получил своё подобие. Только смотри, как бы оно не сорвалось с поводка».

***

Из офиса Дэниел и Джейсон поехали в «Ален Дюкасс». Они в последнее время стали гораздо чаще показываться на людях — после относительно долгого перерыва, связанного с тяжёлым состоянием Джейсона.

Джейсон быстро и незаметно окинул взглядом доступную часть зала, пока метрдотель провожал их к столу. Публика, к счастью, была ему незнакомой. Лишь за одним столиком сидела жена одного из совладельцев крупной нефтяной компании в обществе молодых юноши и девушки, возможно, её детей.

Пока они ждали заказ, Дэниел кратко описал свою поездку в Сингапур и Гонконг. Джейсону особо нечего было рассказать: как раз близился к концу весенний семестр, и он много занимался. Так что они разговаривали в основном об отвлечённых вещах и немного о планах на лето. Джейсон хотел полторы или две недели сразу после окончания учёбы провести где-нибудь в тёплом климате, а потом вернуться к работе. Дэниел пока плохо представлял, как это может быть согласовано с его расписанием. Весенних каникул у Джейсона, по сути дела, не было, вместо них была работа на полный день в качестве ассистента Астона.

Когда он вернулся в офис в начале января, остальные помощники, разумеется, несколько дней подряд пытались у него выведать, что случилось, где он был всё лето и почему не приходил на работу. Джейсон сначала отмалчивался, а потом вежливо, но весьма определенно попросил их не лезть в чужие дела. Примерно так же пришлось поступить с Арембергом и прочими знакомыми.

Запутанные отношения Астона с женой и любовником всегда вызывали в обществе нездоровое любопытство, а тут и вовсе стало происходить что-то непонятное. Сначала в Лондон явилась Камилла, потом на несколько месяцев исчез Коллинз, причём исчез абсолютно бесследно, потом, когда все уже решили, что он выбыл из игры, он вернулся в Лондон. Все знали, что он живёт в особняке на Уилтон-кресент, но оттуда почти не выходит и на светских мероприятиях и деловых встречах не показывается. Некоторые уже начали поговаривать, что Астон держит его взаперти.

Слухов и спекуляций за время отсутствия Джейсона ходило множество. Многие предполагали, что миллиардер к нему просто охладел и скоро всё будет кончено. Другие придерживались мнения, что Коллинз чем-то серьёзно болен. Наиболее популярной была версия, что он летом лечился от зависимости (какой — неизвестно) в реабилитационной клинике, и некоторые даже утверждали, что чуть ли не лично видели, как Астон навещал его в госпитале «Прайори» в Рохемптоне. Ещё одна сплетня, зародившаяся, вероятно, благодаря прошлогодней истории с Андреасом Эттингеном, весьма приятно щекотала воображение публики: поговаривали, что Астон в очередной раз с кем-то поймал своего молодого любовника, порвал с ним, но потом сменил гнев на милость.

Джейсон был в курсе этих историй, но уже давно научился не обращать на них внимания. Он не мог позволить себе быть слишком чувствительным к мнению толпы. Может быть, первые полгода он и сгорал от стыда при малейшем намёке на свое постыдное положение — положение молодого человека на содержании у женатого мужчины — но теперь такие вещи перестали его ранить. Он был тем, кем он был. Он жил с Дэниелом не ради денег — это знал он сам, и знал Дэниел. Джейсону было этого достаточно. Другие могли поливать его грязью сколько угодно. Да, именно так: сначала распускать грязные слухи, а потом присылать ему приглашения и упрашивать Аремберга или Джанет Дуглас привести к ним такого «модного» Джейсона Коллинза.

Когда они вернулись из ресторана домой, то набросились друг на друга, едва оказавшись в спальне. Дэниел прижал Джейсона к стене возле двери и впился губами в его рот, терзая, лаская языком и тут же до боли кусая. Сердце Джейсона бешено колотилось, едва не выпрыгивая из груди, живот и пах словно налились чем-то горячим, тягучим и сладким, а голова кружилась от желания. Хотя, вполне допустимо, последнее происходило по вине «Шеваль Блан» сорок седьмого года. Он давно не пил спиртного, не считая разве что бокала шампанского на Новый год, и бутылка вина на двоих с Дэниелом, возможно, была немного лишней.

Он начал стаскивать с Дэниела пиджак, когда тот прекратил его целовать.

— Разденься, — прошептал ему на ухо Дэниел.

Джейсон рассмеялся:

— Ты вряд ли можешь рассчитывать на полноценное стрип-шоу, — он запрокинул голову, подставив Дэниелу шею для поцелуев. — Я просто разденусь, хорошо?

— Хорошо, — пробормотал Дэниел, не отрывая губ от горячей гладкой кожи. — Разденься для меня.

Джейсон выскользнул из-под прижимавшего его к стене тела Дэниела и отошёл на пару шагов. Пиджак он скинул быстро, но то, что следовало за ним, он снимал медленно, неторопливо развязывая узлы галстука и аккуратно расстегивая пуговицы. Дэниел не мог отвести глаз от него и смотрел, словно заколдованный: правильные черты лица, идеальный изгиб плеч, узкие бёдра, длинные ноги. Это сильное, гибкое тело было отдано ему. Джейсон просто раздевался перед ним, но он же и предлагал себя, словно говоря: это твоё, это для тебя, смотри на меня, восхищайся мной, люби меня!..

Он опустился на кровать. На нём уже не было ничего, кроме часов. Дэниел знал, что он снял бы и их, если бы не шрамы. В январе Джейсон на несколько дней съездил в Швейцарию, где в одной из частных клиник ему убрали уродливые грубые отметины с правой руки. Остались лишь небольшие следы от пластической операции, которые были заметны, только если присмотреться. Тонкий шрам на левой руке стал заметно бледнее. Он не бросался в глаза и частично скрывался ремешком часов.

Джейсон откинулся на подушки и насмешливо посмотрел на Дэниела, до сих пор стоявшего возле дверей:

— Этого недостаточно, чтобы оторвать тебя от стены? — улыбнулся он. — Что мне ещё сделать?

Дэниел покачал головой:

— Я мог бы вот так смотреть на тебя часами…

— Это не то, чего я хочу, — сказал Джейсон, раскинув ноги и обхватывая пальцами собственный член, уже напряжённый.

Он сделал несколько плавных неторопливых движений, следя за реакцией Дэниела из-под полуопущенных длинных ресниц. Тот наблюдал за ним властными жадными глазами. Джейсон облизал палец и ввёл его внутрь себя, разведя колени ещё шире.

Он стал медленно двигать пальцем, каждый раз проталкивая его чуть глубже, пока тот не вошёл в него до конца. Тогда он присоединил к нему второй. Он прерывисто выдохнул, непроизвольно двинув бёдрами и понимая, насколько опьяняюще и призывно подействовало это на Дэниела. Джейсон растягивал и готовил себя, и ему трудно было сказать, что возбуждало его сильнее — движение собственных пальцев внутри или то, как смотрел на него Дэниел.

Тот со сдавленным стоном, похожим больше на низкий грудной рык, бросился через комнату к кровати. Джейсон тут же свёл ноги, но руку не убрал.

— Теперь я хочу посмотреть, как ты раздеваешься, — сказал он.

Дэниел, ни слова ни говоря, снял пиджак, одним резким движением распустил галстук и начал расстёгивать пуговицы на рубашке. Он делал это быстрее, чем Джейсон только что, но без особой спешки, наслаждаясь моментом. Тело Дэниела тоже было красивым, мощным, мускулистым, хотя и не производило впечатления горы мышц. Конечно, он был выше и тяжелее Джейсона, но тот всегда удивлялся тому, насколько непропорционально сильнее был Дэниел по сравнению с ним.

Он наблюдал за тем, как Астон снимает брюки: хотя всё было очевидно и в них, тёмно-синее шелковое бельё откровенно демонстрировало наступившую эрекцию. Джейсон снова раздвинул ноги, пальцы скользнули внутрь, а всё тело выгнулось, предлагая себя.

Совершенно обнажённый, Дэниел присоединился к Джейсону на кровати, перед этим успев достать из ящика тюбик со смазкой.

Он положил свою руку поверх ладони Джейсона, направляя его движения и делая их более резкими и сильными. Потом и его палец стал массировать чувствительный ободок, иногда надавливая на него.

— Не надо, — простонал Джейсон. — Это уже… Это слишком…

— Не останавливайся, — приказал Дэниел в ответ. — Тебе понравится.

Его хорошо увлажнённый средний палец начал пробираться внутрь, очень осторожно, очень медленно раздвигая тесную плоть и сплетаясь с пальцами Джейсона.

— Тебе понравится, — прошептал он, — что мы оба внутри тебя.

От самого осознания этого факта и от более сильной стимуляции Джейсон весь задрожал, он стал, двигая бёдрами, насаживаться на ласкавшие его пальцы и прикусил губу, чтобы не застонать слишком громко.

Дэниел убрал руки, свою и Джейсона, и занял место между раздвинутых ног любовника.

— Да, Джейсон, это слишком… Не могу больше, хочу тебя, — прошептал он, направляя внутрь свой член.

Это было как раз то, о чём Джейсон мечтал. В этот раз не было даже небольшой боли — одно сплошное наслаждение, блаженство, желание, чувство наполненности и принадлежности. Он притянул Дэниела к себе, чтобы тот опустился на него, и закинул ноги ему за спину.

Он ощущал движения Дэниела не как удары, а скорее как скольжение — точно в замедленной съёмке, ощущал каждой клеткой своего тела и упивался его силой, напором, жаром. Он задыхался в его объятиях и стонал, почти кричал, когда член касался простаты. Тело судорожно билось под весом Дэниела, предчувствуя скорую разрядку, и в последние секунды из горла Джейсона доносились уже даже не крики, а всхлипы. Если бы это балансирование на самом краю, это ощущение блаженства, желания и мучения продлилось бы ещё чуть дольше, возможно, он бы на самом деле начал рыдать, потому что Дэниел словно бы саму душу вытягивал из него наружу. Он умел всколыхнуть эмоции, покоившиеся на самом дне, и выпустить их на свободу все разом.

Его член был зажат между их животами, и Дэниелу было не очень удобно ласкать его, но хватило буквально касания. Джейсон знал, что кончил бы и без этого — он уже был на том коротком стремительном пути, когда невозможно остановиться.

И едва только крик наслаждения замер на его губах, он сделал глубокий вдох и прошептал:

— Я люблю тебя… Всегда буду любить…

Дэниел и после оргазма продолжал в нём двигаться, словно пытаясь допить последние капли удовольствия. Джейсону это тоже было приятно. Он закрыл глаза и услышал, как Дэниел шепчет:

— Ты моё счастье… Самое страшное — потерять тебя. Я люблю тебя! Ты не представляешь, как…

Глава 46

Женева, июнь 2009

Джейсон остановил автомобиль напротив главного входа в особняк. Машина телохранителей прошуршала где-то сзади по подъездной дорожке. Он взял с пассажирского сиденья компактную кожаную сумку, в которой лежал его ноутбук и несколько самых необходимых вещей, и вышел из машины. Об остальном багаже позаботится прислуга.

Он быстро поднялся по ступеням и прошёл через распахнутые для него двери в ярко освещённый холл. После уличного полумрака и мягкого света кованых фонарей во дворе огромные хрустальные люстры, отражённые в зеркалах и гладком мраморе пола, на секунду ослепили его. Высокий и уже немолодой мужчина приветствовал его у входа и принял сумку. Лицо этого человека показалось Джейсону смутно знакомым, но он не мог вспомнить, ни как его звали, ни какова его должность в доме. Кажется, что-то вроде старшего лакея или официанта. Своё предыдущее пребывание в особняке Астона в Колоньи Джейсон помнил отрывочно. Пожалуй, по-настоящему запомнилась только мадам Пассар, домоправительница.

Хотя Камилла не появлялась в Женеве уже год, Джейсон всё равно считал этот дом принадлежащим ей. Будь его воля, он вообще бы не стал заходить в него, но когда его привезли сюда в первый раз из женевской клиники, у него не было сил спорить и, к тому же, Камилла была последним, о чём он вспоминал в тот момент. Тогда он прожил в Колоньи почти месяц.

С тех пор он ещё пару раз приезжал в Женеву: посетить врача и проверить, как восстанавливается рука, но всегда останавливался в гостинице. В этот раз Дэниел планировал провести в Женеве целую неделю и потребовал, чтобы Джейсон присоединился к нему в его доме. «Я не собираюсь торчать всю неделю в отеле, — чётко обозначил он свою позицию. — Ты жил в этом доме раньше, будешь жить и теперь. Я в нём хозяин, и я решаю, кто может в нём останавливаться, а кто нет».

Джейсон должен был приехать сюда завтра в первой половине дня, но, узнав, что Дэниел будет дома уже сегодня после обеда, не утерпел. Тем более, тихий отель, в котором он остановился, успел ему поднадоесть. Он наслаждался покоем, чудесными пейзажами и ничегонеделанием первые четыре дня, а потом начал скучать.

Отель был расположен в шато недалеко от Экс-ан-Прованса, и мисс Вернье потратила немало времени — своего и сторонних консультантов — чтобы найти подходящее Джейсону место. Оно полностью удовлетворяло всем его требованиям и одновременно устраивало Эдера. Отель был предназначен для очень состоятельных гостей, и система безопасности была в нём на высочайшем уровне. Уединение и покой постояльцев охранялись с невероятной тщательностью. Тем не менее, два соседних номера были заняты телохранителями. Джейсон подозревал, что их главной задачей было охранять его добродетель. Они практически никогда не упускали его из виду, хотя особо и не надоедали.

Охранять его добродетель было особо не от кого: девяносто процентов немногочисленных гостей составляли немолодые уже супружеские пары. Дамы проводили время в спа, их мужья — на поле для гольфа. Джейсон не общался ни с кем из постояльцев, разве что на третий день пребывания в отеле познакомился в фитнесс-центре с только что прибывшим гостем. На другой день они сыграли партию в теннис, и молодой человек, его звали Леон Рувье, присоединился к Джейсону за ужином.

Рувье в общем и целом был приятным собеседником, но Джейсон по некоторым мелочам почувствовал, что это человек не его круга, хотя изо всех сил старался им казаться. Он попросил Дэвиса проверить его — ему не хотелось, чтобы повторилась ситуация с Андреасом Эттингеном. Оказалось, что Рувье происходил из хорошей семьи, когда-то состоятельной, но обедневшей в результате неудачных биржевых спекуляций отца Леона. Сам Леон вёл активную светскую жизнь, но источник его средств был неизвестен. Он много играл, был завсегдатаем казино в Монте-Карло. Поговаривали, что он писал статьи с последними светскими сплетнями и слухами для французских и итальянских журналов и этим тоже отчасти компенсировал немалые расходы на богемный образ жизни.

Джейсон посчитал, что с этим человеком не стоит общаться. Но ему, к счастью, не пришлось прилагать никаких усилий, чтобы отделаться от Рувье. Тот сам съехал из отеля на восьмой день пребывания там Джейсона.

Ещё два дня Джейсон провёл в основном за книгами, дожидаясь, когда Дэниел вернётся из долгой поездки в Китай и Сингапур. Он уже пресытился и изысканной красотой этого места, и идиллическим покоем, поэтому уехал в Женеву раньше, чем планировал. Эдер предлагал ему лететь на самолёте, но на такое расстояние это было просто смешно.

— Мистер Астон уже здесь? — спросил Джейсон у встретившего его лакея.

— Мистер Астон приехал сегодня днём и сейчас отдыхает.

Джейсон видел, что мужчина, хотя и не подаёт вида, немного растерян. Неудивительно: даже самую искушенную в этикете прислугу редко обучают тому, как правильно вести себя с любовником женатого хозяина.

Разумеется, все в доме были предупреждены о его приезде, но, вероятно, сказывался ещё и тот факт, что его здесь запомнили совсем не таким. Лакей смотрел на него и не узнавал: вместо полуживого безвольного существа, покрытого синяками, приехал молодой человек с уверенными и даже требовательными взглядом и манерами.

— Будьте добры, проводите меня к нему, — попросил Джейсон, предполагая, что Дэниел, как обычно, сидит с бумагами в кабинете. Он толком не помнил, где здесь находится кабинет.

— Мистер Астон устал после перелёта из Гонконга и просил его не беспокоить, — пояснил лакей, словно бы разъясняя непонятливому гостю, что означает слово «отдыхает».

— Хорошо, — Джейсон не стал настаивать, хотя находил эту ситуацию немного странной. — Тогда покажите мне мою комнату. Надеюсь, её приготовили?

Лакей только открыл рот, чтобы что-то ответить, как его прервал неизвестно откуда взявшийся в холле Рюгер:

— Гартнер, уверен, просьба не беспокоить не относится к мистеру Коллинзу, — он повернулся к Джейсону: — Мистер Астон разместился в круглой спальне. Думаю, вы помните, где она.

Круглая спальня — на самом деле полукруглая — частично занимала нечто вроде декоративной башни, пристроенной к особняку, и в скруглённой её части находились пять высоких окон, из которых открывался вид на сад. Как раз эту спальню, по размерам и изяществу обстановки уступавшую только хозяйской, в предыдущий раз отводили Джейсону. И то, что Астон занял именно её, а не свою собственную комнату, уже было достаточным намёком для прислуги.

— Здравствуйте, Рюгер, и спасибо, — поблагодарил Джейсон. — Что, был тяжёлый перелёт?

— Да, не самый приятный. К тому же, с нами летел сын господина Чэна и ещё двое его помощников. Отдохнуть в самолёте не получилось.

Джейсон поднялся наверх и открыл дверь комнаты. Высокие окна в сад были закрыты тяжёлыми портьерами в белую и золотисто-медовую полосу. Всё прочее тоже было белым и позолоченным, элегантным, утончённым и без лишней пышности. Да, он помнил эту комнату, но нечётко. Помнил, как прислуга утром поднимала шторы, и спальню заливал тёплый утренний свет. Помнил узоры на ковре, лежавшем в центре комнаты, — он рассматривал их часами. Помнил высокий камин, который при нём никогда не растапливали, и несколько безделушек на полке над ним.

Сейчас в комнате был мягкий полумрак. Дэниел лежал на кровати и спал. Судя по тому, что он был в одежде и на груди у него лежала полураскрытая книга, спать он на самом деле не планировал.

От звука открывающейся двери Дэниел проснулся и открыл глаза. Сначала по лицу пробежало тревожное выражение, но, увидев Джейсона, он улыбнулся.

— Ты уже здесь? — удивился он. — Который час?

— Начало десятого.

Джейсон подошёл к кровати и сел на краешек рядом с Дэниелом. Он и без того скучал по нему, а увиденная им сцена лишь подстегнула его чувства: Астон без своих обычных строгого костюма, строгого выражения лица и приказного тона, расслабленный, только что проснувшийся… Джейсону невыносимо захотелось приблизиться к нему, коснуться, поцеловать. Он смотрел на Дэниела и понимал, что для него существует один-единственный человек в мире и никто и никогда не сможет занять то же место в его сердце. В этом было и его счастье, и его боль: он мог быть с человеком, которого любил, но Дэниел никогда не будет принадлежать ему до конца. Между ними всегда будет… Нет, не стоило думать об этом сейчас.

— Я думал, ты приедешь позднее. Лёг почитать и уснул.

— Рюгер сказал, что перелёт был тяжёлым.

— Уже успел поболтать с моей охраной?

— Ага, — промурлыкал Джейсон, наклоняясь к Дэниелу. — Пообщался с ним, пока пробивался к тебе сквозь грозную прислугу.

Джейсон почувствовал, как тело Астона рядом с ним напряглось:

— Пробивался? — взвился Дэниел. — Мадам Пассар всем должна была разъяснить, каков твой статус в этом доме.

— Ты же сам приказал не беспокоить тебя, — пояснил Джейсон и уселся на Дэниела сверху, перекинув через него ногу. — Если я нарушил приказ, могу принести извинения и немедленно удалиться.

— Ну уж нет!.. — воскликнул Дэниел, обхватывая его за талию.

Тот снял пиджак и бросил на кровать рядом. Под собой он чувствовал сильную, твёрдую эрекцию Дэниела. Он прикрыл глаза, смакуя ощущения, потом медленно склонился к Астону и поцеловал его, одновременно плавно двигая бёдрами, вызывая ещё большее желание, соблазняя и дразня.

— Похотливый чертёнок, — пробормотал Дэниел, когда их поцелуй прервался.

— Почти две недели…

Дэниел попытался приподняться и перевернуться так, чтобы Джейсон бы оказался внизу, но тот сильнее сжал его ногами и удержал.

— Ты же устал… Совсем без сил, — улыбаясь, прошептал он.

***

Они оба были обнажены. Джейсон лежал на Дэниеле сверху и жадно, страстно, почти задыхаясь целовал его в губы, чувствуя, как пальцы любовника ласкают его внизу, как они входят в него, гладят и растягивают чувствительные мышцы.

Он сел на бёдрах Дэниела, обхватил рукой его член и начал массировать уверенными сильными движениями. Он заметил, как Дэниел блаженно закрыл глаза и чуть слышно застонал.

Улыбнувшись этому приятному звуку, Джейсон привстал на коленях и затем медленно опустился, насадив себя на твёрдый член Дэниела. Так всегда было немного больно, но только с самого начала, зато потом, потом… Его мысли путались от удовольствия, а большой горячий член пронзал его, раздвигал всё внутри и наполнял.

И всё-таки Дэниел принадлежал ему, ему одному… Никому больше… Ни с кем больше Дэниел не делил своего тела и сердца так, как с ним… До такой абсолютной открытости и обнажённости души, до трогательной уязвимости…

Дэниел смотрел на Джейсона, ритмично двигающегося, раскачивающегося на его члене, насаживающегося всё глубже и упивающегося удовольствием, уверенно берущим это удовольствие… Требующим его всем своим молодым горячим телом… И в этих сильных раскованных движениях, в его неотрывном взгляде было что-то властное, покоряющее, затягивающее. Сейчас Джейсон не отдавался ему, он вбирал его в себя, подчинял и делал своим.

Он был тем же самым юношей, в которого он без памяти влюбился несколько лет назад, но он был и кем-то другим — более сильным, зрелым, уверенным, откровенным…

***

Спать не хотелось. Обычно после того, как они занимались любовью, Джейсон быстро засыпал, утомлённый, но сегодня сон к нему не шёл. Дэниел, уставший после деловых встреч, долгого перелёта и продолжительного секса, уснул почти мгновенно.

Джейсон перелёг под одеялом ближе к нему. Дэниел говорил, что он был для него идеальным спутником. Джейсон сам не мог бы сказать того же про Астона: тот был слишком авторитарным, неуступчивым и жестоким человеком, с ним было нелегко ладить. Впрочем, в отношении Астона слово «ладить» имело одно значение — беспрекословно подчиняться. Тем не менее, Джейсон сумел отвоевать и выторговать для себя определенные свободы, и ему было комфортно и безопасно в отведенных для него границах. Но, как бы там ни было, со всеми своими недостатками Дэниел был единственным, к кому Джейсона тянуло с такой силой, кто вызывал в нём такую любовь, нежность и восхищение.

Каждый из них находил в другом нечто особенное, нужное именно ему, как воздух…

И то, что они сумели преодолеть пережитое прошлым летом, было лучшим доказательством того, что их отношения были преданными и устойчивыми. Джейсон невольно вздрогнул и сжал кулаки, когда вспомнил про те страшные дни. Прошёл почти год, а он до сих пор не мог до конца освободиться от терзавших его воспоминаний, страхов и сомнений.

Те люди были мертвы. Но от этого шрамы, оставленные в его сознании, не стали меньше. Он не испытал ничего, когда Эдер сообщил ему: ни мстительной радости, ни облегчения, ни угрызений совести. Хотя, почему они должны были его мучить? Он не отдавал приказа, он даже об этом не просил… Но он знал. Никто не ставил его в известность, но он знал. И таким образом становился соучастником. Он давал своё молчаливое согласие.

Даже если бы он был против, Астона этим было не остановить: он всё равно бы сделал то, что задумал — то, что считал справедливым. Джейсон понимал как слабо и лицемерно это утешение: оправдывать себя тем, что от него ничего не зависело.

Когда Эдер поделился с ним той новостью, он подавил в себе ужас и отвращение так же, как это произошло, когда он узнал про торговлю оружием. И это не потребовало от него больших усилий. Он легко смирился с этой мыслью, заключил очередную сделку с совестью. Неужели в следующий раз будет ещё легче?

Жизнь с Астоном в его искажённом бесчеловечном мире постепенно превращала его… В кого? Он не знал сам. Сначала в шлюху. Теперь — в соучастника убийства. Что будет следующим шагом?

Джейсон не хотел думать об этом. Не хотел!.. Отличный выход из любой ситуации — не думать, не замечать! Трусость и слабость. Намеренная слепота.

Мысли, как назло, возвращались к одному и тому же. Был уже первый час ночи, а Джейсон до сих пор не спал. Теперь он думал про Риджа.

Астон долго ждал и планировал. И не потому, что опасался выступить против небедного и влиятельного человека, нет, Астон не хотел быстрой кары, он готовил жестокое, мучительное, медленное и неумолимое разрушение. Полное уничтожение.

Джейсон не следил специально за делами Риджа (он старался вообще о нём не думать), но иногда кое-что всплывало в разговорах или попадались упоминания в Интернете. По ним он ещё в середине весны догадался, что Дэниел начал претворять свой план в жизнь. Риджа, его компании и его семью ожидали несколько месяцев агонии. Тот наверняка пока не понимал, что происходит, и видел в происходящем мелкие неприятности или, может быть, чёрную полосу, которая должна скоро кончиться. Ему и в голову не приходило, что за неудачами, навалившихся на него с разных сторон, стоял один человек, опасный и могущественный. И не прощающий ничего.

Ридж был обречён, как и исполнители. Все, кроме кэпа, Бена Седжвика. Но смерть Риджа ничего не изменит. Только добавит ещё один пункт к счёту Астона, Эдера и его самого.

Он лежал сейчас в одной постели с убийцей, и только рядом с ним он мог спать спокойно.

Джейсон долго вертелся в кровати, прежде чем уснул. Сквозь сон ему показалось, что едва он успел задремать, как Дэниел уже встал. Он слышал, как тот ушёл в ванную, а потом крепко заснул, ничего уже больше не слыша.

Когда он проснулся, было девять часов. Он умылся и принял душ и только потом собрал с пола и кровати свою одежду. Светлый льняной костюм был так измят, словно он в нём спал. Рубашка выглядела терпимо, но на ней не хватало третьей сверху пуговицы. А его вещи сюда ещё не принесли… Джейсон попробовал вызвать прислугу, но никто не отвечал.

Можно, конечно, было и самому спуститься вниз, но не мог представить себя разгуливающим по этому дому в банном халате.

Джейсон зашёл в гардеробную и начал изучать аккуратно разложенные вещи Дэниела. Выбор был невелик — тут было только то, что Дэниел брал с собой в дорогу. Он достал с полки синюю футболку-поло и мягкие светло-серые брюки, которые Дэниел носил дома. Он приложил футболку к себе: одежда Астона явно будет ему великовата, но не слишком.

Джейсон только начал надевать брюки, как услышал, что открывается дверь в спальню. Видимо, прислуга, наконец, очнулась… Странно, что без стука. Джейсон быстрее натянул брюки, не желая, чтобы горничная застала его в одном нижнем белье.

Судя по звуку, в комнату зашло несколько человек. Джейсон выглянул из гардеробной: посреди спальни стояли Рюгер и Карне, ещё один из постоянных телохранителей Астона.

— Что такое? — спросил Джейсон, выходя из гардеробной.

— Спуститесь, пожалуйста, вниз, — сказал Рюгер.

— С каких это пор за мной посылают охрану? — поинтересовался Джейсон в ответ.

— Мистер Астон приказал немедленно вас привести.

— Подождите, я оденусь, — бросил через плечо Джейсон и повернулся в сторону двери в гардеробную. Он определенно не собирался идти вниз раздетый до пояса и к тому же босиком.

Но он замер, услышав резкий голос Рюгера за спиной:

— Немедленно. Нам приказали вытащить вас из постели и немедленно привести.

Джейсон развернулся и сверкнул на Рюгера разгневанными глазами. Его губы непроизвольно сжались в упрямую тонкую линию, и он только хотел открыть рот, чтобы сказать, что мистер Астон может сам сюда подняться, если ему так уж немедленно надо его видеть, как Карне произнёс:

— Вам что, нужно помочь?

Джейсон захлопнул дверь в гардеробную и пошёл к выходу из спальни. После первой вспышки раздражения от бесцеремонного вторжения охраны он начал понимать, что происходит что-то серьёзное. Что-то очень плохое… И он понятия не имел, что.

Они вышли из комнаты и спустились вниз по лестнице. Мраморный пол неприятно холодил босые ступни. Джейсон пытался сообразить, в чём же он мог провиниться: а у него не было сомнений, что Астон на него зол, очень-очень зол. Джейсон не мог вообразить никаких других причин, почему ещё тому потребовалось бы посылать за ним в спальню охрану.

Всё его тело напряглось в ожидании, но он испытывал скорее злость, чем страх.

Они вошли сначала в маленькую комнату, где обычно сидел секретарь Дэниела (пока Астон постоянно жил в Женеве, он иногда работал дома), там с каменными лицами стояли Тибо и Гертлинг, телохранители Астона.

Гертлинг распахнул перед ними дверь в кабинет. Комната была большой и вытянутой, и Джейсон не сразу нашёл в ней взглядом Дэниела. Сначала он заметил Эдера и Хиршау, стоявших ближе ко входу. Те же непроницаемые тяжёлые лица.

За спиной Джейсона с сухим мертвенным клацаньем закрылась дверь. Возле неё встали Рюгер и Карне.

Джейсон увидел, как Дэниел встаёт из-за стола и стремительными шагами приближается к нему, и на лице его было написано нечто такое, чему Джейсон не знал названия… Это были ярость, ненависть, боль, бешенство, безумие — всё вместе.

«Он убьёт меня, — за доли секунды пронеслось в голове Джейсона. — Не знаю, за что, но он меня убьёт…»

Глава 47

Астон в несколько шагов преодолел разделяющее их расстояние и со всего размаху ударил Джейсона по лицу. Это был далеко не первый раз за три года, прожитые вместе, но никогда ещё Дэниел не бил его с такой силой и злостью.

Джейсон пошатнулся и не удержался бы на ногах, если бы кто-то сзади не подхватил его. Когда он открыл глаза, то увидел, что Астон заносит ладонь для второго удара. Он вскинул руки, то ли для того, чтобы защититься, то ли чтобы ударить в ответ, но Рюгер тут же перехватил их и заломил за спину.

Астон ударил ещё раз, потом ещё. Брызнула кровь. Джейсон не понимал, что происходит, и эта неожиданная атака, эта боль не давали ему сообразить. Он хотел что-то сказать, но губы его не слушались, они одновременно болели и были онемевшими, как будто после укола анестезии.

— Тварь! — прогремел у него в ушах голос Дэниела. — Потаскуха, дрянь!.. Я уничтожу тебя, убью! Как ты посмел?! После всего, что я сделал для тебя… Шлюха!.. Я всегда это знал…

У Джейсона всё гудело и шумело в голове, он перестал понимать, что говорит Дэниел, на него просто лился поток брани, грубых криков и оскорблений.

Он поднял на Дэниела глаза, огромные, непонимающие и яростные.

— Что? — только и смог он выдавить между двумя прерывистыми тяжёлыми вздохами. — Что?..

— Ты ещё спрашиваешь? — прорычал Дэниел. — Спрашиваешь?!

Дэниел вырвал Джейсона из рук Рюгера, схватил за плечо и потащил к столу. Джейсон запнулся о ковёр и чуть не упал. Астон грубым рывком поднял его на ноги и практически швырнул через комнату.

Он подошёл к столу и развернул ноутбук экраном к Джейсону и нажал на кнопку. Началось чёрно-белое видео не самого лучшего качества, и Джейсон не сразу сообразил, что происходит на экране и какое это может иметь отношение к нему. Ему потребовалось с десяток секунд, чтобы осознать. Но он всё равно не понимал, не понимал…

На экране двое молодых мужчин занимались сексом, один, темноволосый, брал другого сзади. Сначала Джейсон узнал место: это была спальня его номера в прованском отеле, в шато, откуда он только вчера приехал. Потом он узнал темноволосого мужчину — это был Леон Рувье. И только потом, когда тот, что был внизу, приподнял голову и немного повернул её, он узнал…

Но этого просто не могло быть!.. Это был он сам.

Это было какое-то безумие. Сначала он даже на секунду подумал, что, может быть, это всё было на самом деле, просто он не помнит… Может быть, на него так подействовали таблетки, которые он когда-то пил по назначению доктора Риккетс… Может быть, он сходит с ума… Или у него раздвоение личности… Потому что он этого не делал, но оно было. Он своими глазами наблюдал сейчас это тошнотворное зрелище…

Это какая-то инсценировка. Всё это подстроено. Но как? Как?! Всё происходит в его комнате… На столе лежит его ноутбук и его книга.

— Как? — простонал он, закрыв лицо руками. — Откуда это?!..

— В ваших комнатах в гостиницах всегда ставятся камеры, — холодно пояснил Эдер.

Господи, этот сумасшедший приказывал следить за ним всегда и везде. Даже в его спальне. Где бы он ни жил, номер всегда сначала проверяла охрана. Теперь он знал, что это была за «проверка»!

— Нет, — прошептал Джейсон. — Нет…

Он повернулся к Дэниелу, с отвращением на лице наблюдающему за его реакцией, стёр текущую из разбитой губы кровь и дрожащим голосом сказал:

— Я не знаю… Ты не должен верить!

Лицо Астона скривилось в злобной болезненной усмешке:

— Не должен верить собственным глазам?! А чему я должен верить? Тебе?! Ты ужинал с ним, разговаривал с ним, играл в теннис. И ты с ним спал! Две ночи подряд… И после этого посмел залезть вчера в мою постель! Мразь!

— Нет! Я…

— Кто ещё?! — не дал ему ничего сказать Дэниел. — Кто ещё тебя трахал?!

— Никто! Не было никого!..

— Я узнаю, — сказал Дэниел. — Ты всё расскажешь. Ты мне всё расскажешь! — он повернулся к Эдеру. — Где твои люди?

— Они выехали, — ответил Эдер. — Скоро будут.

Джейсон воспользовался этой маленькой паузой, чтобы перевести дыхание и снова заговорить:

— Пожалуйста, Дэниел! Послушай! Ты же знаешь…

— Ты лгал мне! Обманывал меня! — Дэниел не желал слушать.

Он снова наотмашь ударил Джейсона. Тот упал бы, если бы не ухватился за стол. Дэниел схватил его сзади за волосы и заставил нагнуться к ноутбуку, где на экране всё это время двое мужчин совокуплялись всё в той же позе.

— Смотри, смотри, шлюха! Шалава! — он толкнул Джейсона вперёд, и тот едва не стукнулся лицом о монитор. — Лёг под первого встречного!

Джейсон оттолкнул Астона рукой и попытался вырваться. Его тут же схватил сзади кто-то из телохранителей. Конечно, только Астон имел право бить кого угодно, его же и пальцем нельзя было тронуть. Тем не менее, Дэниел его отпустил.

— Почему только четверо? — зло выкрикнул Джейсон. — Надо было всю охрану позвать, тогда было бы ещё легче меня бить!

— Ах ты дрянь! — взревел Астон и кинулся на Джейсона.

Он сбил его с ног и, уронив на ковёр, схватил за горло. Он начал душить его, но Джейсон не понял, что задыхается: он чувствовал только железную хватку пальцев на шее и ужасную боль в горле, как будто внутри всё гнулось и ломалось. Это длилось лишь несколько секунд. Он даже не успел толком испугаться, как Эдер и Хиршау вырвали его из рук Астона и оттащили того в угол комнаты.

Джейсон сначала отполз на локтях на метр в сторону и только потом принялся кашлять, обхватив горло руками и громко глотая воздух в перерывах между спазмами. Капли крови из разбитого рта падали на ковёр.

Он чуть не задушил его… Если бы здесь не было охраны, он бы убил его… Убил бы своими собственными руками… Джейсон неверящим испуганным взглядом следил за Астоном.

Тот стряхнул с себя телохранителей:

— Только руки о него пачкать, — сквозь зубы процедил он, глядя на лежащего на полу Джейсона.

Тот, полуголый, перепуганный, захлёбывающийся воздухом, казался маленьким и жалким. Брюки, которые были ему велики, сползли и криво повисли на бёдрах, обнажив слева выступающую косточку на бедре.

Дэниел подошёл к нему и носком ботинка ткнул в неё. Это было не больно, просто унизительно: он касался его, как грязи, этим свои идеальным, блестящим ботинком. Джейсон смотрел на узкий носок, и почему-то в голову ему пришла самая неподходящая, нелепая мысль, какую только можно было представить: он вспомнил, что обувь Дэниелу шили на заказ в Париже, в маленькой мастерской. Как же она называлась? Пьер Гарнье… Или Гортэ… Или…

Джейсон смотрел на чёртов ботинок бессмысленным взглядом. Астон смотрел на него.

— Шлюха, всего лишь красивая шлюха, — с горечью в голосе произнёс он, качая головой, и поднял глаза на телохранителей: — Можете развлечься с ним, если хотите… Уже всё равно…

— Нет! — прохрипел Джейсон, услышав это, и сразу закашлялся. — Как ты смеешь?!..

Он ненавидел Дэниела сейчас и не понимал, как мог любить этого человека раньше.

В глазах Астона горел тёмный безумный огонь:

— Что? Мало четырёх?! Нужно как минимум десять, чтобы тебя удовлетворить? Я найду для тебя ещё!

Джейсон закрыл лицо руками и сжался в комок. Если раньше он мог пусть слабо, но сопротивляться, то от этих слов внутри него словно сломался какой-то стержень. Его трясло от ужаса, и он мог только повторять:

— Не надо, пожалуйста! Нет!.. Нет!..

— Чего вы ждёте? — прозвучал над ним голос Астона. — Он ваш!

Никто из телохранителей не двинулся с места. Дэниел окинул их взглядом и сказал:

— Уведите его вниз, пусть ждёт там. Не желаю больше видеть эту потаскуху.

Эдер кивнул Рюгеру и Хиршау на Джейсона. Те подошли к нему, подняли за плечи с пола и повели к дверям. Джейсон послушно шёл за ними на негнущихся ногах. До выхода из кабинета ещё надо было дойти, и он услышал, как Эдер обратился к Астону:

— Что потом?

— Дождитесь Кнехта.

— Это я понял. Что потом?

— Это зависит от… Не знаю. Избавьтесь от него. Нет! Сначала я сам…

Дверь закрылась, и больше Джейсон ничего не слышал. Он сделал ещё несколько шагов, как оглушённый. Тибо с Гертлингом по-прежнему дежурили в комнате секретаря. Они даже не посмотрели на Джейсона. Он был уже мёртв для них. Использованная игрушка… Теперь годится лишь на то, чтобы выкинуть.

Джейсон понимал, что шансы сбежать у него равны нулю, но всё же попытался вырваться. Рюгер в ответ с силой заломил ему руку за спину, так что Джейсон взвыл от боли.

Хиршау отогнул полу пиджака, показав висевшую там кобуру:

— Сейчас или позже. Никому нет разницы, Коллинз.

Он схватил его за плечо и повёл к выходу из комнаты. Рюгер задержался. Он отдавал распоряжения двум другим телохранителям: приказывал связаться с отелем и затребовать какие-то видеозаписи, если откажутся пересылать файлы, то ехать туда самим.

Джейсон подумал — зачем? Какой в этом смысл? До шато ехать больше четырёх часов. К тому времени он, скорее всего, будет уже мёртв.

Хиршау провёл его через гостиную и вестибюль в служебные помещения. Никого из прислуги не было видно. Джейсон ни разу здесь не бывал раньше: сначала огромная пустая кухня, потом что-то вроде столовой для прислуги, потом коридор с дверями по обе стороны. Джейсон знал, что под домом есть большой подвал и винные погреба. Его вели туда, вниз.

Ему было страшно, но он боялся бы ещё больше, если бы его не жгла изнутри ненависть к Дэниелу. Он ненавидел его. За всё, что тот сказал и сделал сегодня, он его ненавидел. Он жил с ним три года. Любил его три года. И потребовалось меньше пяти минут, чтобы всё это перечеркнуть.

Всё произошло слишком быстро. Неуловимо. Ему даже не дали шанса оправдаться. Всего пять минут — и его жизнь была кончена.

— Вы совершили большую ошибку, — сказал ему Хиршау.

Джейсон удивлённо — он ещё мог чему-то удивляться сегодня — уставился на обычно молчаливого телохранителя.

— Я не делал этого! — сказал он. — Я не изменял ему!

Хиршау распахнул широкую двустворчатую дверь в конце коридора: за ней был гараж. Он был длинный, с несколькими поднимающимися вверх дверями, и самая дальняя была открыта. Пальцы Хиршау впились в его плечо, будто клещи.

Они шли вдоль машин: чёрный лимузин Астона, белый кабриолет Джейсона, чёрная машина охраны, ещё одна и ещё одна. Хиршау неожиданно свернул ко второй, открыл дверь пассажирского сиденья, толкнул Джейсона внутрь и захлопнул дверцу:

— Не вздумайте убегать! — прошипел он. — У нас мало времени.

Он быстро обогнул машину и сел на водительское сиденье. Ключи были в зажигании.

Джейсон в немом изумлении смотрел на телохранителя.

— Вы?.. Вы увозите меня?

— Да, — бросил Хиршау. — Делайте, что я скажу, а то могу передумать.

Чёрный «Мерседес» выехал из гаража и свернул на дорогу, уводящую в сторону от главных ворот. Боковые ворота в дальнем конце сада открылись сами при приближении автомобиля.

— Куда мы едем? — спросил Джейсон, понемногу приходя в себя.

— Пока не знаю. Подальше отсюда. У нас есть пять минут, в лучшем случае, десять, если никто не вспомнит про меня до приезда Кнехта.

— Кто это?

— Лучше вам не знать.

Машина неслась по узким улицам между ухоженными садами, живыми изгородями и особняками.

— Спасибо, — произнёс Джейсон. — Вы спасли мне жизнь.

Хиршау бросил в сторону Джейсона холодный взгляд:

— Не думайте, что я делаю это ради вас. Я работаю на Астона.

— Он приказал убить меня.

— Да, и поэтому нам надо быстрее уезжать. Пока едем в центр Женевы. Там легче затеряться. По дороге купим вам одежду.

Машина наконец выехала с небольшой улицы на широкую дорогу, пролегавшую по берегу Женевского озера. Хиршау прибавил скорость.

— А что потом? Вы отпустите меня?

— Да, будете выкручиваться самостоятельно.

Джейсон выдохнул:

— Я… попробую. У меня нет ни денег, ни документов…

— Эдер говорит, вы умный. Вот и проверим. Продержитесь хотя бы три дня. На вас объявят настоящую охоту.

— Оставьте мне машину.

— Нельзя. Номер скоро будут знать все полицейские. Тем более, в ней GPS-датчик.

— Где он? Мы можем его убрать?

— Я не знаю, где он. Я всего лишь охранник. От этой машины проку минут на десять, потом — один вред. Какой у вас размер обуви?

Джейсон не сразу сообразил, что отвечать:

— Десять с половиной, — выпалил он засевший в голове американский размер. — Это сорок три, кажется. Или сорок четыре.

Хиршау свернул на парковку перед магазином.

— Ждите здесь, но по сторонам поглядывайте.

Хиршау отсутствовал буквально четыре минуты, но Джейсону показалось, что прошло чуть ли не полчаса. Он сидел в машине, уронив лицо в ладони. Это был какой-то страшный сон. Это не могло произойти с ним. Полчаса назад он принимал душ и собирался идти завтракать вместе с Дэниелом, а теперь… Теперь он был чёрт знает где и спасался бегством.

Откуда взялась эта запись? Если она была подделкой — а она должна была быть подделкой, — как можно было её изготовить? Тем более, в такие краткие сроки. Кто стоял за этим? У него не было ответов. И плевать! Главное — сбежать и спрятаться. У него нет времени размышлять и сокрушаться по поводу произошедшего, надо спасать свою жизнь.

Хиршау вернулся с белой футболкой и парой кроссовок. Он кинул их Джейсону и тут же сел за руль. Джейсон одевался уже на ходу.

— Почему эта запись появилась только сегодня? Откуда она вдруг взялась?

Хиршау пожал плечами:

— Мы не просматриваем записи. Нам запрещено. Он не хочет, чтобы мы видели. Камеры ставят даже в спальне. Ну, вы понимаете…

— Спасибо, что не в ванной, — процедил сквозь зубы Джейсон.

Они ехали по мосту через Рону, но Джейсона сейчас меньше всего интересовал живописные виды.

— Файлы собираются, а потом Астон просматривает их лично, — пояснил Хиршау.

— Маньяк…

— Запись включается только на движение, там не так уж много. И он не сидит часами перед монитором, просто быстро прощёлкивает или прокручивает.

— Господи, он ненормальный… — простонал Джейсон.

— Я скоро провезу вас мимо вокзала, но мы проедем дальше. Постарайтесь запомнить, как потом туда вернуться. Уезжайте как можно дальше, — Хиршау вытащил из внутреннего кармана пиджака бумажник и протянул его Джейсону. — Берите все наличные, что есть.

Джейсон вытащил пачку денег. Там было немного английских фунтов, чуть-чуть швейцарских франков и гораздо больше евро, совсем новыми хрустящими сотенными бумажками, будто только что из банка.

— Вон там есть салфетки, вытрите лицо. Мы почти приехали.

Джейсон послушался и на этот раз. На влажных салфетках остались бурые разводы крови.

— Теперь запоминайте, — сказал Хиршау. — Через три дня, не раньше, позвоните Бренту, скажите, где вы находитесь, и вас заберут. Если сможете спрятаться на пять дней — отлично.

— Я не стану звонить. Он убьёт меня, — сказал Джейсон.

— Он отойдёт, вы же его знаете. Это первая реакция. Он ничего вам не сделает.

— Нет, я не вернусь к нему, — с дрожью в голосе повторил Джейсон.

— Эдер вас найдёт. Вам никуда не деться.

— Я подумаю над этим, — упрямо заявил Джейсон.

— Только не бегите сразу делать фальшивые документы. Это то же самое, что позвонить лично Эдеру. Он тут же узнает. За информацию о вас уже через час назначат вознаграждение. Очень и очень большое. Поэтому сидите и не высовывайтесь. Вернётесь через несколько дней.

— Нет, — покачал головой Джейсон. — Он чудовище. Я… я… То, что он сделал…

— Мы приехали, — объявил Хиршау, останавливая машину неподалёку от какой-то оживлённой улицы, где было только пешеходное движение. — Дальше я поеду один. Надеюсь, на какое-то время это собьёт их со следа.

Джейсон уже взялся за ручку двери, но остановился.

— Хиршау, а вы? Что будет теперь с вами?

— Обо мне не беспокойтесь. Я знаю, что делать. Идите!

Джейсон кивнул и открыл дверь, но, спустив одну ногу на тротуар, опять обернулся.

— А ваша семья?.. Вы не боитесь?

— Эдер позаботится, чтобы с ними ничего не случилось.

— Эдер?! Да он вас казнит собственноручно! Он давно мечтал избавиться от меня.

— Не таким способом.

— Он даже не попытался мне помочь, хотя мог…

— Он сомневался. Эдер слишком умный. Он видит много вариантов развития событий, и ему нужно время, чтобы принять решение. Я не такой. Я вижу один вариант и сразу действую.

Джейсон уже вышел из машины, но всё же спросил:

— И что за вариант вы видели?

— Он застрелит вас, а потом застрелится сам, — сказал Хиршау и, вытянувшись через салон, захлопнул дверь изнутри.

«Мерседес» тронулся с места и быстро набрал скорость. Джейсон остался стоять посреди незнакомой улицы в незнакомом городе. Он сунул пачку денег, которую до сих пор сжимал в руках, в карман брюк и пошёл в сторону вокзала.

Глава 48

Джейсон весь день провёл в дороге. Он пересаживался с поезда на поезд, не решаясь ехать в одном подолгу, и ел в кафе на станциях.

Он купил себе джинсы, серую толстовку, носки и небольшую спортивную сумку в магазине возле вокзала. Денег было, если подумать, довольно много: если перевести всё в одну валюту, чуть больше полутора тысяч евро. С другой стороны, на эти деньги ему нужно было прожить столько, сколько потребуется, чтобы найти какой-то заработок.

Помощи просить было не у кого. У него не было действительно близких друзей, а если бы и были… Наверняка за всеми, к кому Джейсон потенциально мог обратиться, начнут следить в ближайшие часы. Он мог бы попробовать связаться с кем-нибудь прямо сейчас, но о чём их просить? Разве что дать ему денег, но куда их ему переслать? Он сам не знал, куда направляется, просто бежал, сломя голову, и все его счета наверняка уже были заблокированы. А ещё обращаться к кому-то за помощью означало подвергать этих людей опасности.

Первую половину дня он толком не задумывался, куда едет. Он проезжал несколько станций, покупал билет и пересаживался на другой поезд — лишь бы подальше от Женевы. Уже после обеда он решил, что нужно определиться с направлением. Сейчас он был в Германии. Оставаться тут не хотелось: немцы ассоциировались с Эдером, и ему казалось, что тут его найдут гораздо быстрее. Он знал, что Эдер не был немцем, он был швейцарцем из Цюриха, но он и его люди обычно говорили между собой по-немецки. Практически вся охрана была набрана им в своём регионе, насколько это было известно Джейсону. Англичане вроде Дэвиса и Марча были, скорее, исключением. Разумно было бы поехать во Францию или Бельгию: он вполне сносно говорил по-французски, и это могло облегчить ему жизнь. Но он не сомневался, что эта же мысль придёт в голову и Астону, и там его будут искать в первую очередь.

Он перебрал несколько вариантов и остановился на Праге. Там сейчас должно быть полно туристов, затеряться в толпе будет легко. Никто не обратит на него внимания.

К тому же, насколько он знал, там стоимость жизни была ниже, чем в Германии или Франции, поэтому с теми же самыми деньгами он протянет дольше. Это решение было спонтанным, но оно, по крайней мере, было. Джейсону трудно было сосредоточиться сейчас на таких вещах: мысли постоянно скатывались к произошедшему утром, и он вновь и вновь переживал всё тот же ужас. Теперь, когда он прокручивал эту короткую сцену в голове, ему казалось, что всё могло сложиться иначе, не растеряйся он тогда и поведи себя правильно. Он даже ни разу не сказал, что не спал с Рувье. Не то чтобы у него было много возможностей, но он этого не сказал.

Теперь это не имело значения.

После истории с Эттингеном Джейсон спросил, что было бы с ним, если бы Дэниел поверил, что он ему изменил. Теперь он знал ответ. Возможно, он знал его и раньше, но отказывался верить.

Джейсон сел на поезд из Мюнхена в Прагу. По дороге он заставлял себя думать о том, как ему быть дальше, где жить, чем зарабатывать на жизнь, как спрятаться от тех, кто будет его искать. У него были кое-какие идеи, но он не мог на них сосредоточиться. Всё возвращалось к одному и тому же: Дэниел приказал его убить. Человек, которого он любил, был готов его убить. Он приказал избавиться от него. Он…

— Прекрати! — сквозь зубы прошептал Джейсон, не выдержав.

Женщина, сидевшая на соседнем сиденье, покосилась на него.

С разбитой губой, покрасневшей и слегка отёкшей щекой и ссадиной на лбу Джейсон и без того выглядел подозрительно. Теперь, когда он начал разговаривать с самим собой, его вообще могли принять за психа. Да, вид у него был не очень располагающий. Хорошо, что багровых синяков на шее не было видно из-под толстовки — вот это точно было незабываемое зрелище.

Поезд приехал в Прагу поздним вечером. На выходе из здания вокзала стояли люди, предлагавшие такси и готовые отвезти в недорогую гостиницу, но Джейсон, хотя и не был опытным путешественником, знал, что на такие предложения не стоит соглашаться: всё будет дороже, а лишних денег у него не было. Он выдернул из стойки рекламный проспект и начал его изучать: здесь тоже вряд ли были самые лучшие предложения, но он постарался по описанию и виду объявления выбрать бюджетные варианты. Решающей была сейчас и близость от того места, где он находился: на развороте буклета была изображена карта с отмеченными на ней гостиницами, и по ней можно было сориентироваться.

Он нашёл гостиницу с каким-то невнятным цветочным названием: до неё он мог вполне добраться пешком. Было уже поздно, и надо было найти место, где спать. Даже если там окажется дороговато, это всего лишь на одну ночь. Завтра он найдёт что-нибудь более подходящее.

Джейсон добрался до кровати только в час ночи. Он чувствовал себя страшно усталым и надеялся, что благодаря этому сможет уснуть. Очень надеялся… Вообще же он боялся, что не сможет спать и всю ночь промучается теми же мыслями. Выгнать их из головы не получалось. Стоило только на миг расслабиться, и они наплывали опять…

Утром он покинул гостиницу. Ему даже вещи собирать не пришлось — у него ничего не было. Первым делом он зашёл в магазин и купил себе перекусить, потом отправился искать интернет-кафе. Он просто шёл по улице и читал вывески: хотя не все из них были продублированы на английском, он был уверен, что слово «интернет» не пропустит. Он пару раз пробовал спрашивать у прохожих, но из объяснений ничего не понял, кроме общего направления.

Время было ранее, и в интернет-кафе, когда он его нашёл, никого не было. Джейсон сразу сел за компьютер и принялся за дело. Он ещё вчера начал думать над тем, как заработать себе на жизнь. Он думал, что сможет устроиться на какую-нибудь нехитрую работу и без документов, но такое место надо было ещё поискать, и платить там будут заведомо меньше. Впрочем, он этот вариант не отметал. Скорее всего, начать придётся именно с него.

Но Джейсон знал и способ лучше. Огромное количество квалифицированной работы выполняется удалённо, и для такой работы иногда не требуется иметь документов. Он понимал, что так нельзя будет жить годами, но надеялся что-нибудь придумать. Главное — начать что-то делать прямо сейчас, не теряя времени, а там будет видно.

Единственное, что он знал точно: он не будет звонить Бренту ни через три дня, ни через пять, ни через месяц. Это другая жизнь, туда нет возврата. Он оказался в буквальном смысле выброшен голым на улицу, но он остался жив. Это самое важное. Ему до сих пор не верилось, что всё оборвалось вот так: вся эта красивая история и невероятная любовь. Это был лишь замок из песка…

Почему он опять думает об этом? Надо заниматься делами, а не раскисать.

Джейсон просидел за компьютером до самого обеда, но сделал всё, что запланировал: нашёл недорогое жильё — маленькую комнату с закуточком под кухню, выбрал самый что ни на есть дешёвый ноутбук и узнал, где в Праге его можно купить, разобрался, как завести электронный пополняемый счёт, куда можно анонимно переводить деньги и анонимно же снимать, и зарегистрировался на сайте, где предлагали свои услуги фрилансеры. Первая часть работы была сделана.

У него были кое-какие идеи на счёт того, как раздобыть документы, хотя ничего дельного пока в голову не приходило. Джейсон не знал, можно ли на сто процентов доверять словам Хиршау о том, что у него не получится сделать фальшивые. Можно было попробовать… С другой стороны, он понятия не имел, как найти людей, которые смогут это сделать. И всё опять же упиралось в то, что у него пока не было денег. Варианты пойти в полицию или американское посольство не рассматривались. Он был уверен, что Астон тут же узнает о его обращении. Он подумал и о том, чтобы позвонить Робертсону: тот теоретически мог всё устроить по своим каналам, но тут же отбросил эту идею. Не стоило втягивать в эту историю Робертсона по многим причинам. К тому же, было бы просто нелепо — и стыдно — просить помощи у спецслужб для того, чтобы сбежать от бывшего любовника.

Он зашёл в ближайшее кафе, заказал салат и сок, пообедал на скорую руку и поехал на трамвае на другой берег Влтавы, туда, где подыскал себе новое жильё, в район Смихов. После того, как он вступил во временное владение маленькой обшарпанной квартиркой, Джейсон решил пройтись по близлежащим улицам и изучить, где здесь находятся магазины. Питаться в кафе было ему не по средствам. В магазинах основной проблемой оказывался язык, так как по-английски там никто не говорил, но, впрочем, разговаривать много и не требовалось.

Он вышел к реке и пошёл вдоль неё. Джейсон понимал, что мог бы найти себе более полезное занятие, но его сейчас тянуло просто передохнуть, отдышаться и подумать. Нет, не о чёртовом садисте Астоне, который сломал ему жизнь, просто подумать. Он чувствовал себя свободным и никому ничем не обязанным, но и безмерно одиноким и потерянным тоже. Внутри него образовалась холодная пустота. Джейсон повернулся в сторону реки, где на другом берегу возвышался огромный собор с двумя башнями, и губы его задрожали:

— Как ты мог… — прошептал он. — Как ты мог так поступить со мной? Отказаться от меня… Я любил тебя, я отдал тебе всё, что у меня было, и то, что могло когда-нибудь быть… А ты… Ты всё равно что убил меня.

Джейсон развернулся и зашагал дальше. Через дорогу были заправка и Макдональдс. Джейсон понял, что опять захотел есть. Он не ел маковской гадости уже несколько лет, но, если подумать, это была довольно вкусная гадость. Он перебежал дорогу.

Ему пришлось ещё немного пройтись по улице, прежде чем он нашёл скамейку с хорошим видом на реку. Хотя место было нетуристическим, всё равно неподалёку крутилась группа людей неизвестной национальности с фотоаппаратами. Фотографировали они противоположный берег, действительно, очень живописный.

Джейсон развернул упаковку биг-мака и откусил первый кусок. Туристы потихоньку загружались в автобус. Позади него остановился тёмно-синий «Фольксваген-Пассат», из машины вышел невысокий мужчина лет тридцати пяти и уверенно направился в сторону Джейсона. Тот внутренне сжался. Он не верил, что люди Астона могли его здесь найти. Это было просто невозможно. Но всё равно мужчина этот ему не понравился.

Тот подошел ближе и что-то произнёс на чешском. Ага, значит, это не по его душу. Уже лучше.

— Я не понимаю, — ответил Джейсон.

— Вы говорите по-английски? — удивился мужчина. — Англичанин?

— Канадец, — ответил Джейсон, сам удивляясь тому, почему именно это ему пришло в голову.

— Можете уделить мне минуту? — спросил незнакомец. Говорил он с сильным акцентом, но правильно.

— Вообще-то нет. Извините.

— Я вижу, что вы не заняты. Простите мне мою настойчивость. Я видел вас на заправке, около Макдональдса.

— И что? — резко спросил Джейсон.

— Я хотел бы предложить вам работу. Заработок.

Джейсон начинал догадываться, он возмущённо уставился на мужчину. Тот торопливо продолжил:

— Ничего такого. Я ищу моделей для агентства. Людей с интересной внешностью. Это моя работа. Вы когда-нибудь фотографировались для…

— Я не собираюсь фотографироваться, — оборвал его Джейсон. — До свиданья.

— Поймите, это очень выгодно. Полдня работы, и вы сразу получаете деньги. Ваши… эти… небольшие ссадины не проблема, под гримом не будет видно.

— До свиданья, — повторил Джейсон.

— Возьмите мою визитную карточку, и если передумаете…

— Я не передумаю, — ответил Джейсон.

Мужчина протянул ему карточку, но он её не взял.

— Оставьте меня в покое.

Мужчина ещё что-то пытался ему втолковать, но Джейсон просто игнорировал его. Тот немного покрутился рядом и уехал.

— Правильно сделали, что отказались, — послышался откуда-то сбоку женский голос, тоже с акцентом, но гораздо менее выраженным.

Джейсон обернулся. Возле скамейки стояла молодая девушка, темноволосая, хорошо сложенная, с резкими, но красивыми чертами лица. Он вопросительно посмотрел на неё.

— Они всегда начинают с фотографий, — пояснила девушка.

— А потом? — спросил Джейсон.

— Потом откровенные фотографии, потом видео.

Джейсон усмехнулся:

— Я не собирался позировать. Но, в любом случае, спасибо.

— Я здесь была с туристами. У меня как раз закончилась экскурсия, и я случайно услышала.

— Что это был за язык? У туристов, — спросил Джейсон.

— Греческий. Никогда раньше не слышал?

— Слышал, но совсем немного. Не запомнил звучания.

— Меня зовут Тереза Лискова.

Джейсон переставил стакан с кофе, освобождая место на скамейке возле себя, поняв, что она хочет сесть.

— Эндрю Дойль, — представился он. Это имя он заготовил заранее.

— Приятно познакомиться. Турист?

— Нет, — коротко ответил Джейсон. У него не было большого желания разговаривать с незнакомой девушкой.

— Работаешь здесь?

— Вообще-то, ищу работу. Но не такую, какую предлагал тот парень.

— А какую? — девица явно не собиралась от него отставать.

В конце концов, они немного разговорились, и Джейсон подумал, что знакомство с Терезой может оказаться ему полезным. Он попросил её помочь купить сотовый телефон. Он пробовал в трёх салонах связи, но никак не мог объяснить продавцам, что ему нужно: по-английски они практически ничего не понимали, а все надписи были на чешском. Они дошли до крупного торгового центра, и там Тереза купила ему телефон без контракта, с предоплаченным тарифом и с возможностью выхода в Интернет. Оставалось купить ноутбук. У Джейсона как раз было немного времени, чтобы съездить в магазин, и Тереза объяснила ему, как туда быстро добраться.

— Если у тебя свободный вечер, мы могли куда-нибудь сходить, — предложила девушка, и Джейсон по выражению её лица и напряжённому звучанию голоса понял, что ей было непросто сказать это. Вряд ли она часто сама куда-то приглашала молодых людей, с которыми познакомилась на улице пару часов назад.

— Нет, наверное, не получится, — ответил он. Ему стало неловко за свой отказ. — Дело не в том, что я не хочу. У меня сейчас… как тебе сказать, у меня не самый простой период в жизни. Много дел и очень мало денег. Я не могу себе позволить…

— Я понимаю, — не дала договорить ему Тереза. — Может быть, попозже…

— Может быть, когда всё немного наладится.

— Оставишь мне свой номер телефона? — заметив, что Джейсон колеблется, она добавила: — Это, наверное, слишком прямо и напористо, но… Если мы расстанемся сейчас, то никогда больше не увидимся. А я бы хотела увидеть тебя снова.

Джейсон прикусил губу.

— Ты же не знаешь меня. Понятия не имеешь, кто я такой. Тебе так нравится моё лицо?

— Да, — просто ответила она. — Оно мне нравится, даже в таком состоянии. И не только: в тебе есть что-то особенное. Не знаю, как сказать это по-английски… Как будто вокруг тебя… Нет, не знаю.

Они всё-таки обменялись номерами телефонов. Джейсон не был уверен, что это разумно, но решил, что всё-таки хорошо иметь здесь кого-то знакомого. Тереза могла оказаться полезной. А Дэниел не так уж ошибался, когда говорил, что на него люди начнут сами кидаться, если оставить его без охраны…

Весь вечер и часть ночи Джейсон просидел за ноутбуком, чтобы с утра начать работу.

На специальном сайте, где предлагали свои услуги фрилансеры и размещали проекты заказчики, Джейсон опубликовал резюме сразу в нескольких категориях, относящихся к финансам. Он прекрасно понимал, что как новичок без отзывов и рейтинга он не сможет получить выгодных заказов и поначалу будет работать за гроши, но с чего-то надо было начинать. На первые пару недель ему должно было хватить денег Хиршау.

Утром Джейсону пришло подтверждение от заказчика. Можно было начинать работу. Свой самый первый проект он получил довольно просто — назначил очень низкую цену. Задание по статистическому анализу было не самым простым: не столько сложным в качественном отношении, сколько трудоёмким и относительно большим по объёму. Джейсон просидел за ним практически весь день. Заплатить ему должны были сорок долларов. Очень мало за такую работу. Тем не менее, через несколько дней у него будут сорок долларов, один выполненный проект и, как Джейсон надеялся, положительный отзыв на сайте. Он подал заявки ещё на несколько проектов, и рассчитывал, что за ночь кто-нибудь ответит.

Он ошибся: на следующее утро заказа у него ещё не было, только несколько сообщений от клиентов, которые хотели уточнить кто сроки, кто формат исходного документа, кто ещё что-то. Джейсон всем ответил, но быстрого отклика от них ждать не приходилось из-за разницы во времени: двое заказчиков находились в США, один в Австралии.

Ближе к вечеру позвонила Тереза и предложила сходить куда-нибудь, например, просто погулять, посмотреть город. Джейсон отказался: во-первых, он решил выходить из дома только по необходимости, во-вторых, могли придти ответы от заказчиков, и он хотел с ними всё сразу обсудить, чтобы с утра начать работу. Но, услышав грустное терезино: «Ну ладно, может быть, завтра», — он сказал:

— Можешь приехать ко мне… Если это тебе удобно.

Она согласилась, и он продиктовал ей адрес. Через час она стояла в его дверях с бумажным пакетом в руках.

— Я подумала, что у тебя вряд ли есть нормальная еда, — сказала она, протягивая ему пакет. — Кажется, я не ошиблась, — добавила Тереза, осматривая необжитую комнату Джейсона, где не было почти никаких личных вещей, и пустые кухонные полки практически без посуды.

— Да, я сегодня никуда не выходил. И с едой у меня тоже как-то не очень, — смутившись, ответил Джейсон.

В пакете оказались пластиковые контейнеры — в одном была жареная картошка, в другом что-то вроде мясного рагу с овощами — и бутылка красного вина.

— Я захватила штопор, — заявила Тереза, роясь в своей маленькой белой сумке.

— Ты удивительно практичная, — улыбнулся Джейсон.

— По тебе сразу было понятно, что штопора у тебя нет, — рассмеялась она.

Джейсон добавил к трапезе хлеб, сыр и абрикосы. Больше у него ничего готового к употреблению не было.

— Как ты так живёшь? — спросила Тереза.

— Не знаю, как-то вот так, — он пожал плечами. — Я живу тут всего два дня. Извини, я не приготовился к твоему приходу.

Джейсон выдвинул маленький стол, стоявший в углу, на середину комнаты и поставил два стула. Бокалов под вино, разумеется, не было. Джейсону досталась большая кофейная кружка, а Терезе — обыкновенный стакан.

Во время ужина больше разговаривала Тереза. Джейсон узнал, что она учится в магистратуре в агротехническом университете, изучает почвы и геологию. Её родители, инженеры-строители по профессии, пятнадцать лет назад уехали работать в Грецию, она выросла там — оттуда и знание языка. Во время летних каникул она подрабатывала экскурсоводом, но редко: её приглашали, только когда штатных сотрудников туристического агентства не хватало. Та экскурсия, во время которой она познакомилась с Джейсоном, была первой и пока единственной в этом году.

Вино, к удивлению Джейсона, было чешским:

— Я понятия не имел, что в Чехии делают вино, — сказал он, рассматривая надписи на этикетке.

— Не уверена, что оно поставляется в другие страны. Поэтому ты и не знал. Ты, наверное, раньше пил только французское.

— В основном, да. Ещё калифорнийское.

— И что ты предпочитаешь?

— Я не большой знаток вин, — пожал плечами Джейсон. — Пью любые. Наверное, мне больше нравятся сладкие вроде сотерна.

Тереза пристально посмотрела на него:

— Как ты вообще сюда попал, Эндрю? Ты не знаешь языка, у тебя ничего нет, никаких вещей… И я вижу, что ты привык совсем к другой жизни, не в таких вот комнатёнках.

— Это долгая история с плохим концом, — сказал Джейсон, опустив глаза. — Лучше тебе её не знать.

— Да, извини, ты не обязан мне рассказывать… Мы видимся во второй раз.

— Нет, это я должен извиняться. Ты помогла мне вчера, сегодня спасла от голодной смерти.

Он немного вытянул руку вперёд, так что за маленьким квадратным столом их ладони соприкоснулись. Пальцы Терезы были холодными, как лёд. Джейсон через пару секунд убрал свою руку, но этого ему было достаточно: по взгляду Терезы и выражению её лица он понял, что она хочет того же, чего и он.

— Ещё вина? — спросил он, заметив опустевший стакан Терезы.

— Да, можно ещё, — улыбнулась она.

Джейсон улыбнулся в ответ и пристально посмотрел на неё. У неё были красивые глаза, тёмно-карие, большие, с густыми длинными ресницами, придававшими лицу немного кукольный вид. В её облике было что-то одновременно смущённое и целеустремлённое. Наверное, такое выражение лица бывает у ребёнка, который не верит, что ему действительно досталась та большая красивая игрушка, о которой он мечтал. И ещё в ней была искренность.

— Извини, я на секунду, — сказал Джейсон, вставая из-за стола. — Надо проверить почту.

Он подошёл к подоконнику, где до этого пристроил ноутбук. Пришло сообщение от одного из возможных клиентов, и Джейсон стал быстро набирать ему ответ.

— Работа, — пояснил он, возвращаясь к столу.

— Кем ты работаешь? — спросила Тереза. — Или это тоже секрет?

— Финансы. Разные направления: аналитика, статистика, прогнозирование.

— Ты не похож на бухгалтера! — воскликнула Тереза.

— А на кого я похож?

— Даже не знаю. Ты мог бы быть актёром или моделью.

— Хм… Возможно, вчера я упустил свой шанс, — усмехнулся Джейсон. — Но я предпочитаю зарабатывать себе на жизнь головой.

«Да-да, конечно, — подумал он про себя. — Жаль, что последние три года ты об этом не вспоминал».

Какое-то время они молчали, потом Тереза сказала:

— Как думаешь, у меня есть шансы?

Джейсон встал из-за стола и уселся на край подоконника.

— Это прямой вопрос.

— Так что? — спросила Тереза.

— Если ты хочешь настоящих отношений, то нет, прости, я не могу тебе этого дать. Ни тебе, ни кому бы то ни было ещё. Я просто не в состоянии…

— У тебя что-то случилось? Что-то плохое, да?

— Да, очень плохое.

Она поднялась из-за стола и подошла к нему. Джейсон смотрел на неё, не отводя глаз. Он хотел её. И это было не просто желание снова быть с женщиной, он хотел именно её. Терезу. Хотел прикоснуться к её загорелой коже, узнать вкус её губ. И он делал это не из мести Дэниелу. Всё было просто — он хотел её.

— Иди сюда, — тихо произнёс он.

Тереза сделала ещё один шаг вперёд. Он соскользнул с подоконника и оказался прямо перед ней, потом обхватил за талию и притянул к себе. Её губы разомкнулись, и он поцеловал её. Их словно током пронзило от этого прикосновения, и они жадно набросились друг на друга. Через минуту Джейсон оторвался от неё и сказал слегка сбившимся голосом:

— Я хочу тебя. Прямо сейчас.

— Да, — ответила Тереза.

Через минуту они уже лежали на кровати, обнимая, целуя и кусая друг друга. Джейсон начал расстёгивать маленькие пуговки на блузке Терезы. Она помогла ему. Её жгло то же торопливое жадное желание. Вскоре она лежала рядом с Джейсоном в одних только белых кружевных трусиках. Он целовал её шею и грудь, нежную, полную сладкую грудь, белую на фоне загоревшего тела. Он осторожно обхватил её рукой — ему уже давно не приходилось быть осторожным в постели, и это было такое восхитительное ощущение. Ощущение собственной силы, собственной твёрдости рядом со всем этим хрупким, гибким и мягким. Он обвёл языком тёмно-красный сосок и почувствовал, как он в ту же секунду становится ещё выпуклее и твёрже.