Подождите, я ослышалась?
Или на почве стресса последних дней у меня начались галлюцинации?
Первым желанием было ускорить шаг, но что-то внутри меня заставило обернуться, и я увидела Дейдру, гулко цокающую каблучками по мраморным плитам королевского суда.
На хрупкие плечи невесты Аррона был накинут чёрный камзол с золотистой оторочкой.
В памяти тут же всплыли моменты, когда Аррон заботливо укрывал мои плечи, наклоняясь так близко, что его опаляющее дыхание щекотало шею.
«Весеннее тепло обманчиво, Лиз», — шептал он с бархатистой хрипотцой, и в его голосе сквозила такая нежность, что сердце заходилось от счастья.
Рядом с ним я всегда была сыта, согрета и в безопасности. Как за каменной стеной.
Сейчас же сердце царапали острые когти, заново вспарывая кровоточащие раны. Невероятным усилием воли я упрямо отбросила тяжёлые воспоминания и нарочито равнодушно поинтересовалась:
— В чём дело?
Дейдра опустила глаза, не в силах выдержать мой взгляд. Тонкие пальчики с нежно-розовыми ноготками неловко поправили камзол.
«Он ей совершенно не идёт, — шепнуло верное подсознание,видимо, желая меня подбодрить. — Слишком громоздкий. Она выглядит как подросток, запутавшийся в плащ-палатке.»
— Вы не подумайте, лед… — она запнулась и неловко поправилась: — Элизабет. Аррон обеспечит вам достойное будущее. Я уверена, что вы обязательно встретите своё счастье.
Она говорила быстро, словно боялась, что возмущённо перебью, или что у неё не хватит смелости закончить.
— Так получилось… Вы не должны винить Аррона. Сердцу не прикажешь, а чувства… чувства способны угасать. Даже у Истинных, — дрогнувший голос выдал её с потрохами.
Понимает, что она — лишь вынужденная замена. У неё нет метки и никогда не будет. Только богам известно, как долго она продержится в статусе новой леди Грэй, прежде чем её сменит очередная юная красотка.
Выговорившись, Дейдра робко подняла глаза, ожидая моей реакции. А я совершенно не знала, что сказать. Внутри бушевал ураган эмоций.
Неистово хотелось закричать!
Выругаться, разрыдаться, наконец!
Но у меня не было ни права, ни желания демонстрировать при ней свои слабости и отчаяние.
А пожелать счастья будущим новобрачным?
Нет, это было бы лицемерием, а я не хотела лгать хотя бы самой себе.
Я не желала им ничего.
Ни хорошего, ни плохого.
Будь как будет.
От мучительных раздумий меня отвлёк жёсткий голос герцога, прозвучавший от дверей:
— Дейдра!
Не позвал и не окликнул. Приказал, как будто хлестнул кнутом непослушную кобылку.
Вздрогнув, Дейдра поспешила вернуться к Аррону, а он и не взглянул в мою сторону. Как будто я стала для него пустым местом. Обнял её за талию и повёл к роскошному экипажу, запряжённому четвёркой теневых жеребцов.
Скрипнув зубами, я задрала подбородок и, расправив плечи, направилась к другому экипажу — поменьше и попроще. Возничий, читавший на козлах газету, торопливо спрятал её за спину и угодливо распахнул передо мной дверцу.
Я опустилась на прохладное сиденье, задёрнула шторку и сомкнула веки.
Пять лет назад моя жизнь совершила немыслимый кульбит. Попав в аварию на пешеходном переходе, я оказалась в другом мире, свалившись прямиком к ногам главного советника короля — герцога Аррона Грэя.
Мне кажется, это была та самая любовь с первого взгляда! Идеал, само воплощение мужественности. Вежливый, галантный, учтивый.
Герцог не отдал меня под стражу и не отправил в психушку, когда я, испуганная и растерянная, рассказала правду о том, кто я такая. Вместо этого он предложил крышу над головой, тихую комнату в восточном крыле своего дворца и помощь в адаптации.
А через три дня поцеловал так головокружительно и сладко, что колени подкосились! Мне казалось, я попала в волшебную сказку, где я — принцесса, а он — прекрасный принц.
Помню, как сразу после поцелуя вспыхнули метки истинности. Сложный, изысканный узор горел ярким пламенем, и Аррон, не теряя ни секунды, сделал мне предложение.
— Это редчайшее сокровище — истинная связь, — шептал он, покрывая моё лицо нежными, почти невесомыми поцелуями. — Сама судьба привела тебя ко мне сквозь тысячи миров.
Свадьбу праздновала вся столица. Белое платье с жемчужной вышивкой, фата до пола и обручальное кольцо с искрящимся бриллиантом! Король Миствелла лично поздравил меня с замужеством, а королева крепко обняла и пожелала неземного счастья.
Первые годы были сказочными. Аррон угадывал мои желания, окружал заботой, защищал от всех невзгод. Я была невероятно счастлива и дарила себя без остатка!
Мой Истинный грезил детьми. Говорил, как мечтает взять на руки сына или дочь. Уже заранее грозился, как будет отваживать женихов от его кровиночки. И научит мальчишку, как сделать счастливой его будущую Истинную.
Однако за пять лет у нас ничего не получилось.
Постепенно улыбки Аррона стали редким гостем на его губах, объятия — холоднее, а слова — резче. Он постоянно раздражался по пустякам и всё чаще высказывал недовольство моим поведением.
— Слишком дерзкая, — морщился он, когда я осмелилась высказать очередное мнение за завтраком по поводу статьи в газете. — Ты так и не научилась молча слушать и соглашаться.
— Но Ар, я…
— Веди себя, как подобает леди!
— Да что не так? — терялась я, искренне не понимая, в чём опять успела провиниться. — Я же не ем руками и не ковыряюсь в носу на торжественных приёмах.
В ответ он молча поднимался и уходил, не удостаивая меня взгляда.
А неделю назад я узнала, что Аррон заключил договор с родителями Дейдры — юной аристократки из знатного рода, славящегося своим многочисленным потомством.
Из горьких воспоминаний меня вырвал стук в перегородку.
— Леди, мы на месте!
Я решительно кивнула, подбадривая себя, и провела ладонями по влажным щекам.
Хватит!
Я сильная, и не буду попусту лить слёзы.
— Я уже начинала жизнь сначала, — прошептала я, сжимая пальцы в кулаки. — Начну ещё раз. Где наша не пропадала? Столько девчонок в книжках не опускали руки и добивались своего, а чем я хуже?
Мне двадцать пять, и впереди целая жизнь. Без высокомерных аристократов, без предательства, без разбитого сердца.
Руки-ноги есть, работы не боюсь. Кое-какие знания о педагогике остались. Наймусь гувернанткой или помощником учителя начальных классов. Да, именно так!
Преисполненная решимости, я выбралась из экипажа и замерла как вкопанная, выдохнув возмущённое:
— Да вы что, издеваетесь?