Развод с драконом. (не)желанная истинная (СИ)

Глава 58

Зверь внутри меня встал в охотничью стойку и замер, чувствуя добычу. Каждый инстинкт напрягся, ощущения до предела обострились.

Вопреки моей неприязни к Соррэну, всё внутри меня кричало: дракон не юлит, и у него действительно есть нечто интересное и важное.

Гадёныш, заметив, что я медлю с ответом, перевёл многозначительный взгляд на замершую в растерянности Лизу. И голос мигом зазвучал миролюбиво:

— Да, Аррон, поправочка. Разговор только для нас двоих. Не хочу вмешивать в опасные дела твою драгоценную истинную.

При слове "истинная", то самое место, где когда-то была метка, ощутимо заныло, а Лиза мгновенно вскинулась, с вызовом задрав свой аккуратный подбородок:

— Нет уж! Никакие мы не истинные! Аррон сам провёл тот чёртов ритуал, и мы теперь друг другу чужие.

Горечь и соль.

Я оглушён её эмоциями. Чистые и искренние.

— Думай как хочешь, — Брайден не стал с ней спорить и невозмутимо пожал плечами. Зато снова обратил на меня внимание, и тон приобрёл деловые нотки:

— Придёшь ко мне в полночь. Я лично встречу, чтобы ты не обуглился, попав в мою защиту. Поговорим как мужчина с мужчиной.

— Эй! Меня тоже это касается! Что за секреты? — рьяно возмутилась Лиза, уперев кулачки в изящные бока. Немедленно захотелось накрыть их своими ладонями и…

Я мотнул головой, прогоняя неуместные мысли. Но они вновь и вновь обрушивались на меня лавиной. Словно как только я признался сам себе, что мне не хватает рядом Лизы, они решили захватить меня целиком.

Странно, поразительно, а главное — зверь доволен. Больше не стремится причинить мне боль и разорвать меня изнутри.

— Зачем? Ты же сама сказала, что не истинная Аррона, — съехидничал Соррэн, и у меня зачесались кулаки подправить ему смазливую морду. Слишком вольно ведёт себя с ней. — А судя по его действиям и поступкам, он считает иначе. Правда, дружище?

Придурок.

Я холодно процедил сквозь зубы:

— Хватит трепать языком. Я тебя услышал.

— Все драконы жутко невыносимые! — Лиза сама едва не зарычала от бессилия и топнула ногой, взметнув маленькое облачко дорожной пыли. Такая забавная и милая, как в первые дни нашего знакомства. — Бесите!

Она развернулась и зашагала прочь. Спина напряжена, походка решительная, соблазнительные бёдра слегка покачиваются из стороны в сторону.

Я смотрел ей вслед и чувствовал, как на губы рвётся хищная улыбка. Пускай моя пташка потрепыхается на воле, порадуется свободе.

А я подожду.

Потерплю столько, сколько потребуется.

Она должна остыть и привыкнуть ко мне, а когда я её приручу, то больше никогда от себя не отпущу. Подарю ей то, чего сам же и лишил. Дам всё, что она попросит.

Плевать, что скажет мать, семья Дэйдры и кучка прогнившей столичной знати.

Второй брак — жестокая ошибка. Для меня Лиза — истинная.

А я идиот, что осознал это только сейчас. Когда она рядом, и в то же время очень далеко. Практически недоступна.

С каждой секундой мне всё больше нравилось то, что я видел в нынешней Элизабет. Наморщил лоб, пытаясь понять — почему я перестал это чувствовать раньше? Когда именно потерял способность видеть в ней эту огненную страсть?

Соррэн подошёл ко мне на шаг и вполголоса произнёс:

— Бьюсь об заклад, ты сейчас думаешь о том, что ты натворил?

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь, — отрезал ледяным тоном, возвращаясь из воспоминаний в привычный образ холодного аристократа.

— И правильно, — Брайден усмехнулся и едва не хлопнул меня по плечу, но вовремя одумался и спрятал конечность за спину. — Слишком болезненная тема. Но скажи мне, Аррон, а ты когда-нибудь задавался вопросом, горевала ли леди Грэй о своём супруге? Они ведь тоже были истинными?

Его слова ударили точно в цель. Я напрягся и стиснул зубы, но не дал эмоциям прорваться наружу.

— Тебя это не касается, — коротко процедил ему в ответ. — Полночь, Соррэн. А теперь проваливай.

Слова лорда всколыхнули слишком болезненные воспоминания, и до вечера я никак не мог от них избавиться. Вспоминал дни после гибели отца, замечая всё больше нестыковок, связанных с матерью.

То, как она, едва закончилась траурная служба, взяла на себя заботу об их родовом гнезде, заявив, что не стоит мне, правой руке короля, думать о мелочах. Как настойчиво убеждала меня сосредоточиться на государственных делах, а домашние заботы оставить ей.

Начал вспоминать её слова о Лизе, и только сейчас осознал, сколько там было нестыковок.

По её рассказам выходило, что сегодня моя жена упорно спорила и ругалась с беззащитной, пожилой леди, а на следующий день сказывалась больной и едва передвигалась по дому. Причитала, мол, не повезло тебе с истинной, Аррон. Детей нет, слабая и болезная.

По позвоночнику скользнул предательский холод.

Только сейчас дошло понимание, что из-за того, что я почти сутками пропадал во дворце, всю информацию о Лизе получал не столько от неё самой, сколько от леди Грэй.

А когда Лиза пыталась со мной поговорить, я, раздражённый жалобами матери, лишь отмахивался.

Какой же я был слепой дурак.

Зверь внутри молчал, давая мне пережить это горькое осознание. Каждая деталь, каждое воспоминание складывались в ужасающую картину моего кошмарного незнания и липкого, чёрного бессилия.

К полуночи я едва не бежал к особняку Брайдена и как только прошёл через ворота, сухо потребовал:

— Мне нужна вся информация. Даже, на твой взгляд, самая незначительная.

Лорд вернул защиту особняка и тихо произнёс, не забыв внимательно осмотреться по сторонам:

— Слышал поговорку, что рыба гниёт с головы? В случае Миствэлла это истинная правда.