Сквозь волну

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

КОА | РИО-ДЕ-ЖАНЕЙРО, БРАЗИЛИЯ

Серфинг на Сакареме — это выброс адреналина. Здешние пляжные волны дикие, мощные, непредсказуемые и постоянно меняющиеся под моими ногами.

Каждая секунда на моей доске похожа на битву между хаосом и контролем.

Волны достигают пика, приходят сильные и быстрые. Я чувствую энергию в воздухе, необработанную силу океана, это заставляет мою кровь бежать быстрее. Малия молчит, но я вижу на ее лице ту же решимость, что и всегда, когда мы собираемся соревноваться. Меня это заводит, когда я вижу ее такой — сосредоточенной, с острым взглядом и полностью в своей стихии. Есть что-то такое в осознании того, что нам вместе предстоит сразиться с одним и тем же зверем, что делает весь опыт электрическим.

На этом соревновании у нас достаточно времени, чтобы поймать по несколько волн.

Первая, которую я ловлю, бросает меня в внутрь быстрее, чем я ожидал. Стены толстые, но я держусь ниже, прорезая край, когда она начинает закрываться. Не самый лучший старт, но этого достаточно, чтобы создать прочную базу для работы. Следующая волна будет лучше.

Я наблюдаю за тем, как Малиа уверенно берется за следующий сет. Волна крутая, но она справляется с ней без усилий, выполняя идеальный круговой разрез волны.

Я не могу оторвать от нее глаз. Каждый раз, когда она берет волну, как будто танцует с ней — читает каждый сдвиг, каждое колебание, словно это ее вторая натура.

И она делает это легко. Ей это всегда удается.

Мы проводим остаток заплыва, выбирая волны, питаясь энергией друг друга. Последние волны просто идеальны. Я плыву на самую техничную часть волны, где она больше, быстрее и непредсказуемее.

Ловлю одну из самых больших волн за день, оседлав ее, прежде чем войти.

Брызги бьют мне в лицо, я выхожу, и слышу, как толпа на пляже теряет самообладание.

Малия ловит свою последнюю волну, поворачивает свою доску под нужным углом, чтобы пройти через секцию, и делает резкий нижний поворот, оставляя за собой чистые брызги.

То, как смещается ее тело и как она фиксирует взгляд на следующем участке волны, просто безупречно. Она даже делает дерзкое возвращение назад, прежде чем направиться к берегу, — фирменное движение, которое я видел сотни раз, но оно не перестает меня впечатлять.

Раздаётся свисток, мы поплыли обратно к берегу. Я не удивлен, узнав, что нам удалось удержаться на первом месте.

— Это было безумие, — говорит Малия, задыхаясь, но широко улыбаясь. — Не могу поверить, что нам это удалось.

Я ухмыляюсь, откидывая волосы назад, стряхивая воду с лица.

— Ты там все разгромила.

Она отводит взгляд, скромно пожимает плечами, но я вижу гордость в ее глазах.

— Ты и сам был не так уж плох.

Мы начинаем идти к нашему арендованному фургону вместе с остальными членами съемочной группы, но я позволяю себе отступить назад, чтобы мой взгляд мог блуждать по ней, пока она идет впереди меня.

Мои мысли возвращаются к Фиджи — к ощущению ее тела на фоне моего, к жару поцелуя, к тому, как она смотрела на меня прямо перед тем, как я…

— Ты вообще слушаешь? — спрашивает оператор рядом со мной, его голос прорывается сквозь мои мысли и возвращает меня к реальности.

— А? — Я моргаю, понимая, что отвлекся, уставившись на задницу Малии. — Прости, я пропустил то, что ты сказал.

Малия смотрит на меня через плечо, с любопытством приподнимая бровь.

Засовываю руку в карман гидрокостюма, стараясь выглядеть непринужденно.

— Я говорил, что съемочная группа заканчивает работу здесь пораньше, чтобы мы могли подготовиться к позднему вечеру, и мы поедем на другой машине к нашему жилью, — повторяет он.

— Верно, — говорю я, отводя взгляд от Малии, возвращаясь к нему. — Ладно, тогда спокойной ночи, — спешу прочь от него к фургону.

Мы загружаем наши доски внутри и забираемся на заднее сиденье, наш водитель не удосуживается подождать, пока мы пристегнем ремни безопасности, прежде чем начать движение. Я краем глаза смотрю на Малию, гадая, думает ли она о том, что случилось на Фиджи, или делает все возможное, чтобы забыть об этом.

Мы больше не говорили об этом до конца нашего пребывания там. Каждую ночь она быстро проскальзывала под простыни и лежала молча, пока ее дыхание не замедлялось, сигнализируя о том, что она наконец-то заснула.

Мое сердце замирает, когда Малия поворачивает голову и замечает мой пристальный взгляд.

— Что с тобой происходит?

Я размышляю, стоит ли сказать ей правду или выдумать что-нибудь, но любопытство берет верх.

— Я думал о том, что случилось на Фиджи.

Ее глаза переходят на мои, настороженные, но любопытные.

— Ты хочешь что-то сказать?

Открываю рот, чтобы ответить, но снова закрываю его, слова застревают.

— Пока нет, — говорю я, сохраняя простоту.

Она не настаивает на этом, а лишь слегка кивает, после чего возвращает свое внимание в окно. Я следую ее примеру, задаваясь вопросом, как долго мы сможем продолжать танцевать вокруг того, что происходит между нами.

Как только мы возвращаемся в назначенный нам дом, Малия едва удостаивает меня взглядом и направляется в свою комнату, отгораживаясь от меня, как она всегда делала. Я смотрю, как она исчезает в узком коридоре, дверь закрывается за ней, и это бьёт меня сильнее, чем я хочу признать.

Я на мгновение замираю, все еще держа в руках свою доску, и смотрю на закрытую дверь. Не слишком ли далеко я ее завел? Переступил ли я черту в лесу, которую мы уже не сможем переступить?

Напряжение между нами нарастает уже несколько недель, а может, и дольше. Как будто каждый раз, когда мы вместе, воздух становится тяжелее, гуще, заряжен чем-то, что никто из нас не может полностью контролировать.

А потом поцелуй. Ее тело, прижатое к дереву, дыхание, теплое и неровное на моих губах, стоны, когда она кончала для меня… Это все, о чем я могу думать.

Но теперь она избегает меня, и я остался здесь, размышляя, не испортил ли я все окончательно.

Тащу наши доски на заднюю палубу, теплый воздух Рио обволакивает меня, когда я вешаю их на крючки для досок.

Достаю из кармана телефон и звоню Гриффину и Колтону по групповому видеозвонку, надеясь отвлечься.

Гриффин берет трубку первым, его голос трещит в динамике.

— Итак, ты наконец-то решил позвонить, — говорит он с насмешливым раздражением. — Как тебе Бразилия?

Я прислоняюсь к перилам и смотрю на бассейн, пока говорю.

— Неплохо. Сегодня мы снова заняли первое место в Сакареме.

Следом вклинивается голос Колтона.

— Да, черт возьми! Я знал, что вы двое это сделаете.

Они начинают рассказывать мне о том, что происходит дома, о новостях в сфере серфинга, вечеринках, новых лицах на наших обычных местах.

Я слушаю, но отвечаю неопределённо, не желая погружаться в то, что происходит между мной и Малией.

Даже не уверен, что сказать. Гриффин и Колтон мне как братья — они могут понять, что что-то не так.

— Ты в порядке, Коа? — спрашивает Гриффин через некоторое время, его тон смягчается. — Ты, кажется, не в себе.

Я открываю рот, чтобы ответить, но тут раздвижные двери открываются, и выходит Малия в черном бикини, ее кожа сияет в мягком свете бассейна. У меня мгновенно пересыхает в горле.

Бедра покачиваются, когда она идет с какой-то спокойной уверенностью, я не могу оторвать от нее глаз.

Слышу, как Колтон и Гриффин шепчутся друг с другом, их голоса отдаляются, но я не слушаю. Мое внимание приковано к ней.

Она заходит в бассейн, вода плещется вокруг ее талии, поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

Глаза находят мои, как будто она бросает мне вызов, чтобы я последовал за ней.

Прислоняется спиной к краю бассейна, вода блестит на ее коже, и смотрит на меня так, что ее глаза наполняются чем-то, что посылает толчок прямо к моему члену.

— Брат, у него слюни текут?

Голос Колтона пробивается сквозь туман в моем мозгу.

— Да, точно слюни, — соглашается Гриффин, его голос наполнен юмором.

Моргаю, понимая, что они застали меня за тем, что я уставился на Малию как идиот, с полуоткрытым ртом.

— Мне пора.

Я вешаю трубку, даже не потрудившись попрощаться.

Малия наблюдает за мной, ее губы кривятся в маленькой, знающей улыбке.

— Ты идёшь? — спрашивает она, голос низкий, почти дразнящий.

Черт. Да.

Не теряя ни секунды, я бегу в дом, чтобы переодеться из гидрокостюма в плавки, прежде чем выбежать обратно к бассейну и нырнуть в него, вода охлаждает жар, нарастающий во мне.

Когда я выныриваю, подплываю к ней, вода капает с моих волос, и кладу руки по обе стороны от ее головы на бортик бассейна.

Опускаюсь на ее уровень, достаточно близко, чтобы почувствовать тепло, исходящее от ее кожи, несмотря на прохладную воду.

Малия смотрит на меня какое-то мгновение, в глазах мерцает что-то, что я не могу определить, — вожделение, любопытство или желание.

Дыхание слегка сбивается, я замечаю, как поднимается и опускается ее грудь, словно она пытается это контролировать.

Я так близко, что могу разглядеть крошечные искорки в ее глазах, великолепные оттенки синего.

Она слегка смещается под моим взглядом, прежде чем спросить:

— Почему ты так смотришь на меня?

Я наклоняю голову, ухмыляясь.

— Как так?

— Так, — повторяет она, ее голос немного задыхается.

Медленно провожу взглядом по ее лицу, прежде чем снова встретиться с ней глазами, мой тон становится игривым.

— Твои глаза очень красивые вблизи.

Малия сужает глаза, губы слегка поджимаются.

— Заткнись.

Я усмехаюсь, мой голос становится ниже.

— Заставь меня.

Она насмехается, но в этом нет злости, только дразнящая нотка, которая всегда была между нами.

— Я тебя ненавижу.

Я наклоняюсь чуть ближе, проводя большим пальцем по краю бассейна рядом с ней.

— Нет, не ненавидишь.

Она открывает рот, вероятно, чтобы возразить, но потом останавливается.

Дыхание снова перехватывает, на секунду мне кажется, что она собирается сократить расстояние между нами. Напряжение нарастает, пространство практически гудит.

— Чего ты хочешь? — наконец спрашивает она, голос мягкий, но ровный, и это застает меня врасплох.

Вопрос слишком сильно напоминает мне тот момент, который мы разделили на Фиджи.

Моя первая мысль — это просто ты. Это все, чего я хочу. Но если я скажу это вслух, если мы поцелуемся здесь, это будет не просто как в прошлый раз. В этот раз мы ни за что не остановимся, и я не уверен, готова ли она к этому.

— Думаю, я ясно дал понять, чего хочу, принцесса, — говорю я вместо этого.

Она разрывает зрительный контакт, погружаясь в воду. Лениво плавает вокруг меня, а я остаюсь на месте, позволяя ей свободно двигаться.

Мой взгляд следует за ней, сердце колотится. Она притягивает меня, даже не пытаясь.

Через несколько секунд приподнимаюсь и сажусь на край бассейна, вода каскадом стекает по моему телу, наблюдаю, как она уходит на глубину. Когда наконец всплывает, наши глаза снова встречаются. Выражение ее лица не поддается прочтению, но что-то в том, как смотрит на меня, заставляет меня застыть на месте.

Малия плывет к лестнице и медленно вылезает из бассейна, вода стекает по ее красивому телу, она заворачивается в полотенце. Не говоря ни слова, возвращается в дом, оставляя меня одного у бассейна.

Я жду несколько минут, пытаясь разобраться с вихрем мыслей, проносящихся в голове, затем поднимаюсь и следую за ней в дом.

Прохлада кондиционера отражается от моей кожи, я слышу звук воды, текущей из ее ванной комнаты. Она в душе.

Замираю перед ее дверью, прислушиваюсь на секунду, прежде чем отвернуться и направиться в свою комнату.

Карнавал сегодня вечером. Мы идем с остальными, а мне еще нужно подготовиться.

Стягиваю с себя мокрые плавки и направляюсь в ванную, включив душ на полную мощность в надежде проветрить голову. Я уже собираюсь войти, как раздается стук во входную дверь.

Хватаю полотенце, обматываю его вокруг талии и иду по коридору к двери, открываю ее и вижу, что кто-то доставляет наши костюмы на вечер. Как вовремя. Я беру пакет, благодарю курьера, прежде чем закрыть дверь, иду обратно по коридору, останавливаясь у комнаты Малии.

Звук ее душа все еще слышен, когда я тихонько стучу, и, не дожидаясь ответа, открываю дверь. Пар заполняет комнату, вырываясь из открытой двери ванной, мельком вижу ее силуэт через матовое стекло. Мое горло сжимается, прежде чем я бросаю ее костюм на кровать и поворачиваюсь, чтобы уйти, но затем я слышу это — ее стон.

Он тихий, едва слышный, но эхом отдается в моей голове, как выстрел. Мое тело мгновенно реагирует, тепло скапливается внизу моего живота, я стискиваю зубы и заставляю себя покинуть ее комнату.

Закрываю за собой дверь, мое сердце колотится, возвращаюсь в свою ванную.

Вода все еще течет, когда я вхожу в душ, позволяя ей бить по моей коже, но она не охлаждает меня. Мой разум продолжает возвращаться к ней, к звуку этого стона, и прежде чем я осознаю это, дрочу, думая о ней.

Снова.