Сквозь волну

ГЛАВА ВТОРАЯ

КОА | САН КЛЕМЕНТЕ, КАЛИФОРНИЯ, США

— Я знаю, что вы, вероятно, не видите смысла стараться изо всех сил в сегодняшнем отборе, но очки все равно идут в зачет чемпионского титула, так что выкладывайтесь на сто процентов, — говорит Габриэль, когда наш водитель подъезжает к пляжу Трестлс.

Нижний Трестлс — наша первая волна в турне и один из самых простых и безопасных серф-спотов ¹на маршруте.

В сегодняшнем соревновании серферы будут разбиты на пары в зависимости от общего количества очков, кроме нас с Малией. Независимо от того, как мы сегодня выступим, Габриэль уже потянул за ниточки, чтобы мы оказались в одной паре. Это все часть его плана, чтобы вернуть нас с Малией к общению.

— Неважно, — ворчит Малия, сидя рядом со мной.

Она выглядит гораздо лучше, чем во время полета сюда. Гравол, который я ей дал, вырубил ее почти мгновенно, она смогла проспать весь остаток полета, ничуть не беспокоясь о постоянной турбулентности.

Я же, напротив, отказался спать весь полет.

Я уверен, что пилот был новым, потому что до этого момента никогда не летел на самолете, который заставлял меня опасаться за свою жизнь. Я должен был быть уверен, что не засну, если самолет упадет, и я должен спасти Малию от смерти во сне.

— Я серьезно. Одно очко может стать разницей между чемпионом мира и неудачником, — Габриэль нервно проводит рукой по волосам, его брови сходятся вместе, когда он смотрит на Малию.

— Не волнуйся, Габриэль. — Она хмурится, опустившись на свое место со скрещенными руками. — Я проделала этот путь не для того, чтобы проиграть.

— Хорошо.

Он откидывается на спинку сиденья с довольной улыбкой и смотрит в окно, пока водитель паркует машину и открывает наши двери.

Выбравшись наружу, протягиваю руку, чтобы помочь Малии выйти из машины, но она отмахивается от моей руки и вылезает сама, бесшумно проходя мимо меня. Я смотрю ей в спину, пока она уходит, и чувствую, как в груди нарастает знакомая боль.

Мы с Малией из двух разных миров.

Если она выросла в высококлассной, богатой семье, то я — в малообеспеченной. С самого первого дня я понял, что не заслуживаю ее.

Что человек с моим воспитанием никогда не сможет быть достаточно хорошим, чтобы удержать в своей жизни такую девушку, как она.

Я присоединяюсь к ней и Габриэлю на песке, мы смотрим на съемочную группу «СерфФликс».

Мы не только будем бороться за первое место в каждом соревновании, но и за каждым из нас будет следить съемочная группа, записывая все, что происходит за кулисами.

— У тебя есть какие-нибудь советы для Нижнего Трестлса, Габриэль? — спрашиваю я, поворачиваясь к нему лицом.

— В Нижнем Трестлсе идеальная волна, она выглядит почти фальшивой, но ее легко разбить, и для вас обоих серфинг должен стать сущим пустяком.

— Идеально, — тихо говорит Малия.

Продолжаем наблюдать за работой съемочной группы, пока к нам не подходит продюсер. Ее темные волосы завязаны в хвост и пропущены через бейсболку. Она сосредоточенно жует жвачку, глядя в свой планшет.

— Имя? — спрашивает она, постукивая ручкой по бумаге.

— Коа.

— У тебя есть фамилия, Коа?

— Фостер.

Я наблюдаю, как она вычеркивает мое имя из списка и переходит к Малии, задавая ей аналогичные вопросы, пока не находит ее имя и не вычеркивает его.

— Следуйте за мной.

Мы оба смотрим на Габриэля, который просто пожимает плечами и следует за продюсером к съемочной группе. Я следую его примеру и пожимаю руки всем присутствующим, Малия идёт за мной.

— Это ваша съемочная группа. Они разделятся на команды по пять человек и будут следить за вами по отдельности, когда вы не будете вместе, — говорит продюсер, ее британский акцент теперь более заметен.

— Спасибо, Джеки, — улыбаясь, говорит высокий стройный мужчина с песочными светлыми волосами и карими глазами. — Меня зовут Дэвид, я главный этой команды. Если у вас есть какие-то пожелания по поводу съемки, я — ваш человек. Как насчет того, чтобы начать снимать ваши вступления?

— Конечно, — спокойно отвечаю я, замечая, как его глаза блуждают по Малии с излишним интересом.

В считанные секунды мы расходимся по своим командам, пожимаем руки каждому и позируем для вступительных снимков с океаном за спиной.

— Ты должен улыбаться, девушки любят парней с приятной улыбкой, — говорит Винсент, оператор.

Это невысокий итальянец, у которого косоглазие.

Я закатываю глаза и выдавливаю из себя полуулыбку, пока он кружит вокруг меня. Мне не нравится идея, что нас будут записывать весь следующий год, но либо это, либо отказ от турне, а я не собираюсь оставлять Малию одну.

Смотрю мимо своей команды туда, где Малия стоит с Дэвидом, накручивая свои золотистые волосы на палец и полусерьезно смеясь. Я сжимаю кулак, наблюдая за ней, понимая, что она всегда играет со своими волосами, когда парень заставляет ее чувствовать себя неловко. Как бы мне ни хотелось подбежать к ней и сказать, чтобы он отвалил, но я знаю, что это только разозлит ее. Малия может справиться с собой в такой ситуации, поэтому прикусываю язык и продолжаю съемку, но к концу ее я уже тише, чем обычно, так как сдерживаю свое раздражение.

— Я никогда не привыкну к этому, — стонет Малия, когда мы вновь присоединяемся к Габриэлю, который большую часть времени разговаривал по телефону.

— Ну, тебе лучше научиться, потому что дальше будет только хуже.

Он всегда был прямолинейным, говорил все как есть, и я его за это уважаю. Малия закатывает глаза, а затем смотрит на меня.

— Ты ужасно тихий.

— Это сатира? — Я ухмыляюсь, глядя на нее сверху вниз.

— Тише, чем обычно, — поправляет она.

Удерживаю ее взгляд, пока моя ухмылка исчезает. Хотел бы я сказать ей, как меня злит то, что она попадает в ситуации, когда у нее нет выбора, кроме как разговаривать с людьми, которые вызывают у нее дискомфорт. Это одна из причин, по которой я так упорно боролся в прошлом сезоне, чтобы быть уверенным, что буду здесь с ней.

Но я не говорю ей об этом. Не говорю, потому что знаю, что это только оттолкнет ее от меня еще дальше. Мы расстались, потому что я недостаточно хорош для нее. Я не могу затащить ее обратно, она заслуживает кого-то лучшего.

Того, кто сделает ее счастливее, чем я когда-либо мог. Того, кто сможет позаботиться о ней лучше, чем я.

Малия заслуживает самого лучшего, но это не я.

Отвожу взгляд от ее глаз и наблюдаю, как другие серферы, заканчивающие свои ознакомительные съемки, начинают представляться друг другу.

— Думаю, нам стоит пойти поздороваться, — говорю я.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Я не верю, что ты задала вопрос, Малия.

Я начинаю идти к медленно растущей группе серферов, оставляя ее стоять на песке позади меня. Меньше всего мне хочется уходить, но и лгать ей я тоже не хочу. Самое худшее, что могу сделать для нас обоих, это сказать ей, как сильно я все еще люблю ее.

— Ну-ка, посмотрите сюда. Если это не знаменитый Коа Фостер, — говорит светловолосый парень примерно моего возраста. — Меня зовут Шарль.

Он протягивает мне руку для пожатия, я нехотя пожимаю ее, заставляя улыбку сравняться с его собственной.

— Приятно познакомиться, Шарль. У тебя французский акцент?

— Oui — да, — отвечает он, его губы кривятся в ухмылке.

— Коа, я видел твой квалификационный серфинг и был впечатлен, — отвечает стройный темноволосый парень с австралийским акцентом, стоящий рядом с Шарлем. — Я Риз.

— Приятно познакомиться, Риз, — пожимаю ему руку, — и спасибо.

Он любезно улыбается, прежде чем его взгляд задерживается на чем-то или ком-то позади меня. Отпускаю его руку и оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть Малию, приближающуюся к группе.

— У себя на родине мы бы назвали ее великолепной женщиной, — задыхаясь, говорит Шарль.

Я его не виню. Малия обладает особым шармом, который притягивает всех. Дело не только во внешности, хотя ее голубые глаза и золотистые волосы поражают воображение, но и в том, как она себя держит. От нее исходит элегантность и уверенность, и все, кто находится в радиусе двадцати футов от нее, не могут не смотреть на нее с благоговением.

В том числе и я.

— Привет, — говорит она, быстро махая рукой, изучая каждого из присутствующих.

— Boujour, — привет.

Шарль протискивается мимо меня, пока не останавливается перед ней и не начинает опускать губы на тыльную сторону ее руки.

Достаточно одного взгляда на неловкую улыбку Малии, чтобы моя решимость сломалась.

Делаю шаг, чтобы оказаться рядом с Шарлем, и заставляю Малию поднять на меня взгляд.

— Привет, детка, — говорю я опасно низким голосом.

Шарль замирает с губами в дюйме от ее кожи и отшатывается назад, как будто она дала ему пощечину. Смотрит между мной и ней, а я поднимаю руку, которую он уронил, и подношу ее к губам, нежно целуя мягкую кожу, глядя в глаза Малии.

Насыщенный синий цвет напоминает мне океан и голубое небо. Глубокий и бесконечный. Переливы светлых и темных оттенков синего придают глубину ее глазам и полностью очаровывают меня. Ее глаза всегда притягивали меня, заставляя чувствовать, что я единственный человек в мире под этим взглядом, что неважно, откуда я родом и кто мои родители.

Глядя в ее глаза, чувствую, что меня достаточно.

Даже если это не так.

Рот Малии слегка приоткрывается, я опускаю взгляд на них, осторожно отстраняясь от руки. Розовые пухлые губы притягивают меня почти так же сильно, как и ее глаза. Чего бы я только не сделал, чтобы еще раз почувствовать их прикосновение к своим.

Смотрю вниз на наши руки, мой взгляд останавливается на ее руках, покрытых мурашками. Поднимаю глаза и вижу момент, когда она понимает, что смотрит слишком долго. Ее спина выпрямляется, она проходит мимо меня и представляется всем остальным в группе.

— Она твоя девушка? — спрашивает Шарль.

Я сжимаю челюсть и поворачиваюсь к нему лицом с вынужденной ухмылкой.

— Хотел бы ты знать.

Я подмигиваю и ухожу.

— Результаты этого соревнования определят вашего партнера на все оставшееся время пребывания здесь. Так что на вашем месте я бы занимался серфингом, используя абсолютно все, что у меня есть, — кричит официальный представитель серф-спорта под шум ревущих волн.

Я стою между Шарлем и Ризом лицом к океану. Это был долгий день ожидания моей очереди, но наконец-то она наступила.

Я планирую сегодня кататься на серфе как можно лучше, хотя знаю, что меня все равно назначат в пару к Малии, чтобы все ужаснулись от нашего парного катания, а еще мне хочется позлить Шарля.

Я только что познакомился с этим парнем, но он мне не нравится. Он больше думает о здешних девушках, чем о самом турне.

Представитель поднимает в воздух маленький пистолет и начинает обратный отсчет, поэтому занимаю более удобную позицию и жду выстрела, прежде чем бежать к океану с доской для серфинга подмышкой.

От прохлады воды у меня по позвоночнику пробегает холодок, но как только вода достигает колен, я бросаю доску и запрыгиваю на нее, используя все свои силы, чтобы грести дальше.

Первым достигаю линии и смотрю на горизонт, ожидая идеальной волны, не сразу замечаю ее.

Поворачиваю доску лицом к берегу и начинаю грести так, чтобы оказаться прямо перед разбивающейся волной, но у Шарля возникает та же идея, и он начинает отчаянно грести рядом со мной. Я не позволяю ему отвлекать меня.

Мы оба встаем на доски как раз в тот момент, когда волна поднимает нас и бросает вперед, позволяя опуститься под углом к носу доски.

К моему удивлению, волна расходится прямо между мной и Шарлем, он улетает в противоположном направлении. Я возвращаю внимание к своей волне и сгибаю колени, чтобы получить больше импульса, когда начну вырезаться через нее.

Набрав нужную скорость, делаю нижний поворот у основания волны и начинаю выполнять как можно больше маневров, прежде чем спрыгнуть со своей доски, когда волна схлынет.

— Чувак, — восклицает Риз, глядя на меня расширенными глазами, держа голову руками, — это было безумие. Я никогда не видел, чтобы кто-то делал столько за одну волну.

Я улыбаюсь, поднимаясь рядом с ним на линию, как раз когда начинает накатывать очередная волна.

— Ты должен поймать эту волну, если тебе нужен достойный партнер.

Киваю в сторону волны.

— Скрестим пальцы, что это Малия.

Он игриво подмигивает мне, а затем отправляется кататься на своей волне.

— Вот маленькая дрянь, — бормочу я про себя, наблюдая за тем, как он отлично выполняет трюки.

Смотрю в сторону пляжа и ищу глазами, пока не нахожу Малию рядом с Габриэлем. Она растягивается, надев форму, внимательно следя за выступлением каждого серфера, словно делая мысленные заметки.

Возможно, так оно и есть.

Я никогда не встречал никого, кто был бы так предан победе, как Малия, и эта преданность сочетается с навязчивым желанием изучить слабые и сильные стороны соперников изнутри и снаружи.

Ее глаза переходят на мои, она на мгновение задерживает на мне взгляд, отчего мое сердце гулко бьется в груди, прежде чем поворачивается к Габриэлю, чтобы что-то сказать.

В этом году я планирую вернуть ее, пусть даже в качестве подруги.

Не могу представить себе жизнь без Малии, в любом ее качестве, и поэтому знаю, что если нас обоих выкинут из команды, она исчезнет навсегда.

Я ловлю еще несколько волн, прежде чем наш заплыв заканчивается, и вместе с остальными серферами плыву обратно к берегу.

Мы были последней группой, которая занималась серфингом среди мужчин, а теперь на очереди последняя женская группа, группа Малии.

Когда вода становится достаточно мелкой, я соскальзываю с доски и прохожу остаток пути, засунув ее подмышку. Когда мои ноги касаются сухого песка, я встряхиваю мокрыми волосами, провожу рукой по ним и зачесываю назад.

Хор тоскливых вздохов привлекает мое внимание, я поднимаю голову, чтобы увидеть большую группу женщин-серферов, которые смотрят на меня остекленевшими глазами. Клянусь, у одной из девушек даже потекли слюнки. Сразу за ними я замечаю свою съемочную группу, снимающую девушек и мою реакцию, и, не удержавшись, закатываю глаза и направляюсь к месту, где стоят Малия и Габриэль.

— Похоже, у тебя появился фан-клуб, — говорит Малия, протягивая мне полотенце.

Ухмыляюсь и наклоняюсь вперед, чтобы мы были на уровне, наблюдая, как ее взгляд медленно изучают мое лицо и останавливаются на моих губах, а затем снова поднимаются к глазам.

— Ревнуешь?

Моя ухмылка перерастает в оскал, когда она закатывает глаза вместо ответа.

Она ревнует?

Это не имеет значения, тебя недостаточно.

Мой голос разума гасит все надежды, которые давала мне ее реакция, я выпрямляюсь, беру у нее полотенце.

— Спасибо, — бормочу я, накидывая его на голову и вытирая волосы.

— Что это было?

Поднимаю полотенце, чтобы взглянуть на нее, убеждаюсь, что она говорит со мной, ее океанские глаза пронзают насквозь.

— Что было?

Она поднимает палец и круговыми движениями проводит им по моему лицу.

— Этот взгляд. Ты перешел от дурацкой улыбки к внезапному холоду. О чем ты думал?

Второй раз за сегодня я смотрю ей в глаза, правда сидит на кончике моего языка, но, как обычно, проглатываю слова и откидываю полотенце с лица, чтобы продолжить сушить волосы.

— То, что сейчас камеры фиксируют каждое мое выражение лица. Это не обязательно ложь; я неловко чувствую, что они следят за мной.

— Верно.

Малия не выглядит убежденной, но она также знает, что сейчас не время добиваться ответов.

Я сдвигаю полотенце так, чтобы оно легло мне на плечи за шеей, и смотрю, как она берет в руки свою только что натертую воском ярко-розовую доску для серфинга.

Она недавно сделала ее на заказ у нашего мастера по изготовлению досок, после того как несколько месяцев назад какой-то зеленоволосый гоблин поставил ей подножку на соревнованиях и сломал ее любимую доску.

Дважды проверяет ремешок на лодыжке, делает глубокий вдох и выпрямляет спину, направляясь к остальным серферам, выстроившимся в шеренгу у официального представителя серф-спорта.

Через несколько минут выстреливает пистолет, девушки спринтерским бегом устремляются в океан, причем Малия впереди всех. Пока она яростно гребет к месту, где стояла очередь, я поворачиваюсь лицом к Габриэлю.

— Ты действительно подстроил все так, чтобы мы были в паре, несмотря на наш рейтинг?

Он поворачивается и смотрит на меня расчетливыми глазами. Я наблюдаю за тем, как он обдумывает свой ответ, а затем возвращает свое внимание к Малии.

— Нет, — говорит он, засовывая руки в карманы брюк. — Я просто пытался снять с вас напряжение. Я помню, каким нервным может быть первое соревнование в турне.

Его ответ не должен удивлять, это типичный поступок для Габриэля, но у меня от него кровь стынет в жилах, потому что это означает, что Малия может оказаться в паре с кем-то, кроме меня. Я поднимаю голову к табло и вижу, что на данный момент у меня самый высокий рейтинг среди мужчин, а значит, я буду в паре с женщиной с самым высоким рейтингом.

Протискиваюсь к передней части переполненного пляжа и ищу, пока не нахожу ее, гребущую за волной, в то время как другая девушка гребет вплотную за ней, гонясь за той же волной. Накрываю рот руками и делаю то, о чем потом, возможно, пожалею.

— Выкладывайся на полную, Малия, — кричу я.

Малия поднимает голову, услышав меня, я наблюдаю, как ее брови слегка приподнимаются, прежде чем она перефокусируется и в самый подходящий момент первой бросается в волну.

Прорезает насквозь и идеально справляется с маневрами. Одна только эта волна, несомненно, стоит достаточно очков, чтобы она заняла самое высокое место среди женщин, но я не хочу на это надеяться и продолжаю подбадривать ее, пока она катается на своей последней волне.

Малия отлично справляется с ней, я, довольный, возвращаюсь к Габриэлю, который с ухмылкой наблюдает за моим приближением.

— Это было мило, — говорит он.

— Заткнись, здесь никто не умеет кататься так хорошо, как она, и я намерен победить, — защищаюсь я.

— Мгм, — бормочет он с раздражающе самодовольной ухмылкой, наблюдая, как она гребет к берегу вместе с остальными женщинами из ее группы.

Когда доплывает до нас, я протягиваю ей полотенце, она молча берет его и укутывает волосы, после чего передаю ей другое полотенце для тела.

Через несколько минут мы слышим музыку, а изображения на цифровом табло начинают летать по экрану, пока на экране не высвечивается мое лицо в мужском рейтинге за первое место, а затем изображение Малии в женском рейтинге за первое место. Над нашими фотографиями появляется надпись Команда Один, и я чувствую, как в груди разливается тепло.

Это тепло быстро превращается в ледяной холод, когда Малия поворачивается и смотрит на нас с Габриэлем через плечо, прищурив ледяные глаза, от которых волосы на моих руках и затылке встают дыбом.

Не говоря ни слова, поднимает свою доску и идет к машине, которая отвезет нас в отель. Я наблюдаю, как водитель берет ее доску для серфинга и открывает перед ней дверь, а затем закрепляет доску на крыше машины.

Габриэль присвистывает рядом со мной.

— Похоже, у тебя много работы, приятель, — говорит он, направляясь к машине.

Я бормочу несколько слов в его адрес, прежде чем подхватить свою доску и последовать за ним. Он не ошибся. Этот год не будет для меня легким, но я не собираюсь сдаваться.

Прохладный воздух из моего номера в отеле с кондиционированием ощущается просто потрясающе после того, как я провел большую часть дня под жарким солнцем. Через пять минут мне нужно будет вернуться на улицу, чтобы присоединиться к Габриэлю и Малии, а также к остальным участникам тура на приветственный ужин.

Я стою перед зеркалом и разглядываю свой полностью черный наряд: черные брюки, черная рубашка и неудобно затянутый черный галстук-бабочка.

Я ношу черное уже больше года, с тех пор как Малия порвала со мной. Каждый раз, когда пытаюсь надеть цветное, меня переполняют воспоминания о ней, я не могу вынести эту боль.

Черный — единственный цвет, который могу носить, потому что это единственный цвет, который она ненавидит, и единственный цвет, который я никогда не носил, пока мы встречались. Он напоминает ей о похоронах ее матери, и с самого первого дня он был для нее под запретом.

Вздохнув, я подхожу к своей двуспальной кровати и падаю на нее так, чтобы смотреть в гладкий потолок. Малии всегда нравилось, что в моей жизни по-прежнему присутствуют оба моих родителя. Она всегда говорила мне, что я не представляю, как мне повезло. Но даже этого было недостаточно, чтобы удержать ее рядом со мной.

Стук в дверь заставляет меня резко встать и поправить галстук-бабочку, а затем взять с комода карточку-ключ от отеля и выйти в коридор, где меня ждет Габриэль. На нем белая рубашка и темные брюки.

— По крайней мере, один из вас готов вовремя, — бормочет Габриэль, оглядывая меня с ног до головы, а затем бросая взгляд на дверь напротив моей.

Мы ждем еще пять минут, прежде чем нетерпение Габриэля побеждает, он снова стучит в дверь гостиничного номера Малии, уже более настойчиво.

Я слышу, как она ругается на другом конце, прежде чем дверь распахивается и выходит Малия. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу ее. На ней огненно-красное платье, которое облегает тело во всех нужных местах.

Ее светлые волосы завиты и уложены на одну сторону, спадая на плеч. Она накрасила губы красной помадой в тон платью, а глаза подвела черным лайнером, отчего голубые глаза еще больше выделяются.

Снова провожу глазами по ее телу, не в силах отвести взгляд.

Она прочищает горло, я поднимаю глаза, чтобы увидеть, что она смотрит на меня со знающей ухмылкой.

Черт. Эта девчонка станет моей смертью.

Малия высоко поднимает подбородок и проходит мимо меня, задница покачивается из стороны в сторону, а мои глаза загипнотизированы этим зрелищем. Только когда Габриэль ударяет меня в грудь, снова начинаю дышать и отвожу от нее взгляд.

— У тебя все плохо.

Габриэль хмыкает и идет вслед за Малией к лифту.

Я сглатываю слюну, собравшуюся у меня во рту, и следую за ним, не отрывая глаз от пола на протяжении всей поездки на лифте вниз. Когда двери открываются, нас уже ждет съемочная группа, операторы быстро наводят свои камеры и следуют за нами, пока мы направляемся к открытой террасе, где будет проходить приветственный ужин.

Входим в помещение, слышна фоновая музыка, все взгляды обращаются в нашу сторону. Женщины-серферы окидывают Малию взглядом, прежде чем их хищные взгляды встречаются со мной, я физически ощущаю, как меняется энергия в комнате. Мужчины-серферы даже не бросают взгляда в мою сторону, следя за каждым движением Малии, и я не могу их винить.

Из всех женщин, присутствующих здесь сегодня, она самая красивая. Хотя уверен, что она могла бы надеть все, что угодно, и я все равно остался бы при своем мнении.

Мы проходим к трем последним свободным местам за длинным прямоугольным столом, Габриэль садится первым, оставляя два последних стула для нас с Малией, заставляя нас впервые за несколько месяцев сидеть бок о бок.

Она замирает и смотрит на стулья, сжимая руку в кулак, а затем нехотя садится на среднее место между мной и Габриэлем.

Я опускаюсь на свое место и бросаю на нее косой взгляд, когда она подносит бокал с вином к губам и выпивает одним махом. Близстоящий официант быстро подходит и наполняет бокал, который она снова подносит к губам.

— Вот это да, — слышу я, как Габриэль бормочет ей, прикладывая палец к ободку ее бокала, заставляя опустить обратно на стол. — Давай попробуем избежать того, чтобы в первый же вечер на нас сняли компромат.

Как только он отворачивается от нее, она поднимает бокал и снова отхлебывает его содержимое. Я наблюдаю, как официант возвращается и наполняет его.

Так продолжается до конца ужина, и, хотя Габриэль вскоре решает удалиться в свою комнату, я остаюсь за столом, присматривая за очень подвыпившей Малией.

— Итак, mon chéri — мои дорогие, как давно вы с Коа вместе? — спрашивает Шарль.

Я поднимаю взгляд от своей тарелки и вижу, что он занял место Габриэля рядом с ней за столом. Малия звонко смеется, бросая на меня недовольный взгляд через плечо, а затем возвращает свое внимание на Шарля.

— Коа? Я едва его знаю.

Ее слова, как обычно, глубоко ранят, но я заставляю себя смириться с болью и провожу рукой по ее бедру. Она ахает от прикосновения и поворачивается, чтобы посмотреть на меня, когда я осторожно сжимаю ее.

Глаза полны вожделения, но хмурое выражение лица показывает, насколько смешанны эти эмоции.

Наклоняюсь к ней и останавливаюсь, когда мои губы оказываются совсем рядом с ее ухом.

— Правда? — мурлычу я. — А я-то думал, что в какой-то момент мы были очень хорошо знакомы.

Наблюдаю, как мурашки ползут по ее рукам, она заметно вздрагивает.

Отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в глаза со знающей ухмылкой. Даже если знаю, что она не хочет иметь со мной ничего общего, вид того, как чутко реагирует ее тело, наполняет меня глупым счастьем.

Она сглатывает, затем натягивает на лицо самую фальшивую улыбку и кладет свою руку поверх моей на бедро.

— Думаю, можем согласиться с тем, что мы оба очень сильно отличаемся от тех людей, которыми когда-то были.

С этими словами крепко сжимает мою руку, вырывает свое бедро из моей хватки и бросает мою руку обратно в меня, а затем возвращает свое внимание к Шарлю, кокетливо хихикая.

Я на мгновение смотрю на ее затылок — отказ больно жжет, — прежде чем прочистить горло и вернуть внимание к своей наполовину пустой тарелке. Все мои планы по сегодняшнего ужина рухнули, так как я отбрасываю его в сторону, ощутив горький привкус во рту.