Сквозь волну

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

МАЛИЯ | ОАХУ, ГАВАЙИ

Мы наконец-то на Оаху, последней остановке в этом стремительном турне, и я чувствую энергию в воздухе. Это дом Коа.

Я вижу гордость в его глазах, когда мы ступаем на пески пляжа Сансет, чтобы принять участие в соревнованиях, отблеск чего-то более глубокого — чего-то более личного — каждый раз, когда он смотрит на океан.

Солнечный жар, соль на моей коже, радостные возгласы толпы — все сегодня кажется особенным.

Мы катаемся на волнах, словно созданы для этого, Коа и я в идеальной синхронизации с океаном.

Каждый поворот, каждое падение кажется правильным, как будто мы подключились к чему-то первобытному, чему-то, что течет глубже, чем просто мастерство.

А когда мы заканчиваем, на экране высвечиваются результаты — первое место. Это захватывает дух, но в то же время меня охватывает спокойствие, когда я поворачиваюсь к Коа, понимая, что мы сделали это вместе.

Он улыбается мне своей мальчишеской ухмылкой и начинает грести к берегу.

Достигаем песка, нам набрасывают на головы полотенца и забирают наши доски, после чего мы отправляемся в небольшую палатку рядом с пляжем для интервью.

Я изо всех сил стараюсь высушить волосы и тело полотенцем, пока камеры заканчивают установку, а репортеры уже суетятся вокруг, жаждущие звуковых фрагментов.

Коа сидит рядом со мной, за спиной у нас океан, его рука небрежно перекинута через спинку моего стула.

Камеры включаются, интервьюер сразу же переходит к делу.

— Первое место на пляже Сансет, поздравляю вас обоих! Как вы себя чувствуете, зная, что Пайплайн не за горами?

При упоминании Пайплайна мое сердце замирает, бросаю взгляд на Коа, он слегка кивает, позволяя мне ответить первой.

— Мы взволнованы, — говорю я с улыбкой, все еще переводя дыхание от нахлынувших чувств. — Я слышала, что Пайплайн — это не шутка. Это одна из самых опасных волн в мире.

Коа слегка наклоняется, его голос спокоен, но серьезен.

— Океан здесь, на Гавайях… Он либо даст тебе все, либо отнимет. Ты должен уважать ее, иначе она отнимет у тебя все.

Его слова повисают в воздухе, наполненные смыслом. Он знает воду лучше, чем кто-либо другой, и я могу сказать, что тяжесть серфинга Пайплайн не ускользнул от него.

Интервьюер, кажется, уловил всю серьезность его слов и задумчиво кивает, прежде чем перейти к более легким темам.

Но я чувствую это. Пайплайн приближается, и хотя мы оба уже катались на опасных волнах, эта отличается от других. Дело не только в опасности — это история, ставки, а для Коа это личное.

Я слышала истории о Пайплайне почти всю свою карьеру серфингистки, эта волна всегда преследовала мои сны; она пугала меня так, как ни одна другая.

Я чувствую нервную дрожь в ноге, даже когда стараюсь не шевелиться.

Без единого слова рука Коа находит путь к моему колену, пальцы сжимают его нежно, но крепко, заземляя меня в этот момент. Я не смотрю на него, но дышу немного легче, благодарная за то, что он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять мой страх.

Интервьюер сдвигается, наклоняясь.

— О вас двоих ходит много слухов. Химия на экране — скажем так, она заметна. Так что за история?

Вопрос звучит как мягкий удар, который на мгновение ошеломляет.

На секунду я теряю дар речи, рука Коа сжимает мое колено, напоминая, что мне больше не нужно это скрывать.

Поворачиваюсь к нему, он уже смотрит на меня с лёгкой улыбкой, как будто знал, что это произойдет.

— Да, — наконец говорю я, мой голос четкий. — Мы вместе. Мы счастливы тем, что у нас есть.

Слова звучат свободно, как будто если произнести их вслух, они снова станут реальностью. Коа улыбается еще шире, глаза полны тепла, я не могу не улыбнуться в ответ.

Интервьюер выглядит довольным, может быть, даже слишком довольным, но мне все равно. Камера отключается, свет слегка приглушается, на мгновение мы снова остаемся вдвоем. Ни камер, ни турне, ни волн.

Только Коа и я.

После того как интервьюер заканчивает, продюсеры «СерфФликс» уводят нас со съемочной площадки, отправляя пять лучших команд оставшихся серферов обратно в отели готовиться к ужину, а остальных уже отправляют домой.

Их снято с турне, включая Шарля.

Ужин должен был стать большим праздником после сегодняшних соревнований, последним шансом расслабиться с другими серферами, прежде чем мы столкнемся с интенсивностью Пайплайна на следующей неделе.

Мы с Коа возвращаемся в наш общий номер, тишина между нами комфортная, но адреналин от прошедшего дня все еще бурлит в моих венах.

Как только заходим внутрь, атмосфера меняется, как будто оба точно знаем, что будет дальше.

— Я собираюсь заскочить в душ, — говорю я, мой голос становится чуть ниже, более многозначительным.

Глаза Коа мерцают от удовольствия.

— Думаю, я присоединюсь к тебе, — его губы кривятся в знакомой ухмылке.

Мы едва успеваем зайти в ванную, как его руки оказываются на мне, снимая мою испачканную потом и песком за день одежду.

Когда на нас обрушивается горячая вода, губы Коа прижимаются к моим. Вокруг нас поднимается пар, руки скользят по моему телу, скользкому от воды.

Тихо стону ему в рот, напор душа только делает это более отложенным, еще более необходимым.

У нас нет времени на то, чтобы быть медленными или нежными, но это и не нужно.

Его руки обхватывают мои бедра, я прижимаюсь спиной к прохладной кафельной стене, задыхаясь, когда он без усилий поднимает меня.

Обхватываю его ногами, чувствую, как он полностью заполняет меня, теряясь в ощущениях.

Это быстро, интенсивно, наши тела движутся вместе, словно мы мчимся наперегонки со временем. Его рот находит мою шею, целует и нежно покусывает, а я выгибаюсь к нему, каждый нерв в моем теле оживает от потребности. Мы оба знаем, что у нас мало времени, но от этого становится только лучше, словно мы крадем эти мгновения, прежде чем нас снова закрутит вихрь турне.

Мы наконец-то собираемся вместе, напряжение дня словно исчезает, сменяясь чем-то более глубоким, более приземленным.

Мы замираем на мгновение, переводя дыхание, вода все еще льется на нас. Коа испускает задыхающийся смешок, его лоб упирается в мой.

— Секс в душе определенно лучше, чем интервью после соревнований.

Я смеюсь, мое сердце все еще бешено колотится, целую его еще раз, прежде чем мы отстраняемся друг от друга, чтобы начать готовиться к ужину.

Мы встречаемся с остальными серферами в холле отеля, ожидая автобус, который отвезет нас на ужин. Продюсеры организовали все это мероприятие — традиционное луау в честь полинезийской истории, с воинами Маука. Все выглядят взволнованными, легко болтают, но мои мысли постоянно возвращаются к Пайплайну, волне, которая ждала меня.

Коа стоит рядом со мной, его рука крепко лежит в моей. Я чувствую, как его большой палец проводит успокаивающие круги по моей коже — это его способ заземлить меня, но мои мысли все равно мечутся. Я знаю, что он пытается отвлечь меня, пытается удержать меня в настоящем моменте, но я изо всех сил пытаюсь избавиться от тяжести, поселившейся в моей груди.

Когда мы садимся в автобус, разговоры вокруг меня расплываются. Моя нога беспокойно подпрыгивает на полу, я смотрю в окно на угасающее солнце и океан вдалеке, как напоминание о том, что нас ждет.

Коа наклоняется ко мне, его голос мягко шепчет:

— Ты в порядке?

Я быстро киваю.

— Да, просто… задумалась.

Его глаза ищут мои, он знает, что я не в порядке, но не настаивает на этом.

Вместо этого просто притягивает меня ближе, обнимает за плечи, позволяя мне прислониться к нему.

На мгновение закрываю глаза, сосредоточившись на тепле его тела, прижатого к моему, ровном дыхании Коа. Но даже когда он рядом, не могу остановить мелькающие в голове образы: как меня поглощает Пайплайн, как я делаю одно неверное движение, и океан наказывает меня за это, как меня затягивает вниз под воду, наблюдая, как мир надо мной исчезает.

Когда мы приезжаем на луау, ночь кажется электрической. Звуки барабанов наполняют воздух, треск огня от факелов вдоль пляжа отбрасывает оранжевое сияние на все вокруг.

Воины Маука уже начинают свое выступление, их движения мощны, они рассказывают историю своих предков.

О предках Коа.

Это захватывает дух, энергия ощутима, и все же я не могу избавиться от беспокойства, поселившегося в моем нутре.

Садимся за длинный деревянный стол, остальные вокруг нас смеются и болтают. Коа держится рядом, его рука соскальзывает с моего плеча и ложится на мое бедро под столом — молчаливый способ дать мне понять, что он здесь.

Смотрю на него, он ободряюще улыбается мне.

— С тобой все будет хорошо, принцесса, — говорит он мягко, его голос достаточно низкий, чтобы слышала только я. — Поверь мне, ты каталась и на более крутых волнах.

Я хочу ему верить, но Пайплайн — это не просто очередная волна. Она огромная.

Такая волна, которая может сломать кости — или даже хуже. Я слышала истории, видела как рушатся карьеры, или уносили жизни, и никакой опыт не подготовит тебя к подобному.

— Не знаю, — шепчу я, прикусив губу, когда наконец-то позволяю страху просочиться в мой голос. — Что, если я не смогу этого сделать, Коа? Что, если что-то пойдет не так?

Он крепче сжимает мою ногу, большой палец проводит по моей коже медленными, успокаивающими движениями.

— Ты одна из лучших серфингисток в мире, Малия. Ты заслужила свое место в этом турне, и ты справишься с Пайплайном. Ты сильнее, чем думаешь.

Я качаю головой, тяжело сглатывая. Из-за комка в горле мне трудно говорить, меня сковывает страх.

— Как насчет того, чтобы отправиться в Пайплайн на следующей неделе, чтобы ты привыкла к волнам к началу соревнований. Как думаешь, это поможет? — предлагает он, выражение его лица смягчается.

Я сглатываю, чувствуя, как в груди становится тесно. Мне хочется верить в силу, которую он во мне видит, но страх не отпускает.

— Хорошо, — тихо говорю я, мой голос слегка дрожит.

Коа наклоняется ближе, его глаза встречаются с моими.

— Я буду рядом с тобой, на каждом шагу. Всегда.

Подталкивает меня плечом и игриво улыбается, оглядываясь на исполнителей.

— Это прекрасно, правда? Просто сосредоточься на этом сегодня, хорошо? Мы будем беспокоиться о Пайплайне завтра.

Я киваю, стараясь насладиться моментом. Еда невероятна, танцоры завораживают, а энергия воинов бьет ключом. Рука Коа обхватывает мою талию, а большой палец медленно и успокаивающе проводит по моему боку. Он делает все возможное, чтобы я присутствовала при этом, и я ценю это больше, чем он когда-либо узнает.