Судьба дракона, или навязанная истинная

Глава 19.

/Келлия Оринис/

Когда я вышла из кабинета директрисы, ноги будто сами понесли меня в библиотеку — то место, которое я последние месяцы, по возможности, старалась избегать.

Библиотекаря пансиона — миссис Энн Торанс — я очень удивила, когда попросила выдать книги, в которых есть информация об истинности драконьих пар. Мне выдали пять, две из которых оказались тяжеленными и огромными фолиантами, плюс брошюру под авторством герцогини Мэлвис — такую же, как оставила мне Нария.

Книги перенесла на стол в читальный зал за несколько раз, успокаивая себя тем, что брошюру уже прочитала, а в фолиантах довольно крупные буквы на страницах — значит, читать будет легко, а информации не так много, как кажется.

Через несколько часов упорного труда в одном из фолиантов я нашла то, что искала.

Помолвочные кольца – артефакты, действительно, существовали. И только у представителей Черных драконов. Рхон Фердис, глава клана, мечтал о величии Черных и завоевании всего мира. Для этого, чтобы драконы-воины не тратили время на поиск истинной, он созвал артефакторов со всего континента для создания особенных колец, помогающих в поиске истинной пары.

Через много лет кольца-артефакты для каждого рода, наконец, создали. Из сапфирового гололита, в который заключили драконье пламя, частичку драконьей чешуи и драконьего когтя, пожертвованные самыми сильными представители рода. Помимо того, что артефакты помогали драконам находить пару, они наделяли истинных магией другого, что часто превращало дракона в непобедимого воина.

После создания колец без них черный дракон терял способность обрести истинную. Однако при исчезновении магии у драконов в Ритании уже как двести лет кольца-артефакты со временем утратили силу... В отличие от других артефактов, что так и осталось загадкой.

Я долго рассматривала искусные рисунки с кольцами, вспоминая, какой именно дракон был выгравирован на том кольце, что надел на мой палец Брен. Но так и не вспомнила.

С досадой подумала, почему у Черных все не так, как в остальных кланах? По крайней мере раньше было не так. Сейчас же Магия мира диктовала и им, и остальным свои условия.

Однако... внутри меня жила уверенность, что я точно чувствовала необычное тепло, исходящее от золотой ленты того массивного сапфирового кольца, которое я совсем не ощущала... Возможно ли, что родовые кольца снова обрели силу артефакта, но лорд Илис не знает об этом?!

В надежде найти ещё что-то интересное и полезное, я просидела в библиотеке до позднего вечера. Когда в животе противно заурчало, вспомнила, что пропустила не только обед, но и ужин, сдала книги и отправилась на кухню в надежде, что миссис Стоун накормит меня.

Главный повар пансиона относилась к человеческой расе, поэтому меня и Нарию выделяла среди других учениц и часто угощала чем-то вкусненьким. Правда, просила приходить в столовую последними, чтобы свидетелей ее особой приязни не было.

Женщина искренне обрадовалась мне, немного попричитала, как это я, такая худая и бледная, умудрилась пропустить два приема пищи, а затем усадила за небольшой стол в углу кухни и велела ждать.

Вскоре передо мной поставили тарелку с горячим овощным рагу, хрустящие хлебцы и стакан с компотом из свежих лесных ягод, а на десертном блюдечке глаз радовали маленькие пирожки.

— Мисс Келли, представляете, уже как несколько дней кто-то ворует еду на кухне! — с возмущением, понизив голос, сообщила миссис Стоун.

— Может, кот? — равнодушно вздохнула я — сейчас меня меньше всего интересовала пропажа продуктов на кухне. — Я видела одного рыжего. У него было очень наглая и довольная морда.

— Вряд ли это кот. Только если он размером с лошадь, — буркнула женщина и покачала седой головой.

Я пожала плечами, устало улыбнулась и продолжила уничтожать рагу, думая о том, что прочитала в библиотеке и о том, что, если Брен не найдется, я должна буду добраться до сапфирового кольца...

— Коты не едят землянику, мисс. А я вчера купила два лукошка. В одном была крупная и сладкая, для леди Престон и учительниц, во втором помельче и покислее. Для начинки пирожков. Так вот, та, что для леди была, исчезла. Вместе с лукошком.

— Сочувствую, миссис Стоун, — рассеянно проговорила, аккуратно откусывая от золотистого теплого пирожка.

— И так уже пять дней, — тяжело вздохнула повариха. — Словно домовой взбесился. Только он-то не ест мясо и землянику.

Я чуть не подавилась пирожком. Откашлялась под осторожное постукивание по спине и впилась в встревоженное женское лицо жадным взглядом.

— Мисс Келли, как вы?

— Хорошо... спасибо... Сколько... дней? — с трудом выдавила из себя.

— Пять, мисс. Это хорошо, что все ученицы разъехались, остались только вы, леди Престон, две учительницы да библиотекарь. Ну ещё садовница с помощницами, да я их не считаю. В мои обязанности не входит их кормить. А если бы все ученицы здесь находились? Как бы я готовила, если продукты исчезают? Ведь не только земляника исчезла.

— Директриса... что... говорит?

— Никто посторонний не проходил через магическую защиту пансиона, а, значит, я плохо кормлю домового. Леди Дилана предлагает больше молока наливать. Только я подозреваю одну из помощниц садовницы. Вы видели щеки той пухленькой брюнетки? Поесть эта девица точно любит. И глаза у нее хитрые.

— Но она тоже размером не с лошадь, — задумчиво проговорила я и опустила голову, чтобы спрятать вспыхнувший догадкой взгляд.

Почему же я сразу не поняла, где может находиться дракон с разбитым сердцем?! Но как этот «прожорливый домовой» мог прятаться столько дней так, что его никто не видел?!

Меня распирал целый коктейль эмоций. Поэтому я быстро доела пирожки с земляникой, поблагодарила миссис Стоун за ужин и отправилась в комнату, еле сдерживаясь, чтобы не побежать по коридорам дворца.

По пути размышляла, где мог прятаться Брен. Пришла к выводу, что в огромном и роскошном здании он без особых усилий мог спрятаться где угодно. На чердаке, в подвале, в конюшне и даже в любой из комнат учениц, которые временно разъехались по домам.

Оглянувшись по сторонам, я убедилась, что за мной никто не подглядывает и обошла все комнаты учениц-дракониц, дергая ручки дверей, пытаясь их открыть. Но все двери оказались заперты.

Я проверила некоторые комнаты учительниц, но те тоже были закрыты. Пришла мысль, что Брен мог находиться в помещении и запереть дверь изнутри, но проверить эту версию не было возможности.

Поразмыслив, я поднялась на чердак и облазила там все, что можно. Я убедилась не только в том, что Брена Илиса там нет и никогда не было, но и в том, что, похоже, прислуга пансиона уже давно забыла о существовании чердака во дворце.

В свою комнату вернулась, покрытая паутиной и пылью, озадаченная вопросом, как найти друга и жениха.

Промучившись несколько часов, решила, что не буду бестолково искать Брена по всему дворцу. Наверняка он как-то следит за мной, ведь не зря именно в пансион забрался. Значит, нужно сделать так, чтобы Брен раскрыл себя.

Спала я неспокойно, снились кошмары, в которых то черный дракон падал в пропасть и разбивался, то я бежала к Брену, а он отворачивался и уходил... В итоге проснулась разбитая и хмурая.

После завтрака в столовой с брошюрой по обучению разным стилям вышивки, с пяльцами и лоскутами я решительно отправилась в сад. И сразу направилась в самую глубину, где росла большая яблоня с редким сортом яблок «черный алмаз». К сожалению, сейчас плодов не было, они созревали в начали осени.

Я села на лавочку и стала вышивать. Время от времени я оглядывалась и всматривалась в каждое подозрительное шевеление листьев, но Брена так и не увидела.

Через некоторое время меня стали одолевать сомнения по поводу целесообразности моего замысла. А вскоре закралась мысль, что я ошиблась, Брен все же не здесь, а продукты из кухни, действительно, крадет толстощекая помощница садовницы, которая, вероятно, тоже обожала землянику.

— А ведь здесь тебе удобно объявиться передо мной, — тихо проворчала я, снова подняла голову от вышивки и осмотрелась.

Никого. И никаких подозрительных звуков.

В саду я просидела довольно долго.

В итоге не выдержала и, немного повысив голос, произнесла:

— Брен, я знаю, что ты здесь. Давай поговорим... Брен Илис!

Никто не ответил. Я почувствовала себя очень глупо, в невероятном раздражении собрала вещи и отправилась на чаепитие, на которое в пансионе обычно собирались в пять часов.

К столу подали черный чай, несколько видов выпечки и холодное мясо. Я дождалась, когда леди Престон и другие учительницы перекусят и уйдут, и зашла на кухню к миссис Стоун.

— Добрый день, миссис Стоун. Ваши булочки с корицей просто чудесные! Они таяли во рту!

— Добрый день, мисс Оринис. Спасибо на добром слове! — расцвела улыбкой женщина.

— Получилось у вас задобрить домового? — понизив голос, поинтересовалась я.

— Пока нет, мисс. — Миссис Стоун сразу нахмурилась. — Но теперь я точно знаю, что это домовой, а не помощница садовницы.

— Почему?

Женщина оглянулась по сторонам, подошла ко мне ближе и тихо проговорила:

— Утром леди Престон встала рано и попросила завтрак принести в кабинет. Я приготовила яичницу с беконом, фасоль и тосты с джемом. Заварила её любимый чай с маслом бергамота. Все на поднос поставила и вышла из кухни, чтобы позвать Санну. Вернулась через минутку, а подноса нет. А ведь вход на кухню один. Он же и выход. Если бы кто зашел, он бы потом прошел мимо меня.

Я с трудом сохранила прежнее выражение лица, хотя сердце забилось как сумасшедшее, а во рту от волнения пересохло.

— Теперь вы точно знаете, кто воришка.

— Ой, мисс, не говорите так! — Миссис Стоун испуганно округлила глаза. — Домовой не может быть тем, кем вы говорите. Это же его дом. Видимо, обиделся на что-то и наказывает меня.

Я не стала переубеждать женщину, посоветовала каждый день дополнительно готовить завтрак и ужин для домового и ставить их на отдельный поднос, а после отправилась в комнату.

Как только закрыла за собой дверь, заметалась из угла в угол, не зная, что ещё предпринять, чтобы найти Брена, который словно через стены ходил!

— Где же ты, Брен Илис? — воскликнула я в отчаянии и топнула ногой.

Пометавшись по комнате ещё немного, я буркнула:

— Брен, я знаю, что ты здесь уже несколько дней. Если покажешься мне, я все-все прощу тебе. Обещаю!

В ответ — звенящая тишина.

— Брен Илис! Это было первое и последнее предложение по твоей амнистии! — тяжело вздохнула я и почувствовала себя безумной. От бессилия хотелось заламывать руки, кричать и топать ногами.

— Кел, как ты догадалась?

Я вздрогнула, на мгновение застыла и резко обернулась на знакомый голос.

— Брен! — пробормотала я недоверчиво, жадно впиваясь взглядом в знакомое худощавое лицо, чувствуя, как облегчение затапливает теплой радостной волной, а с сердца уходит невероятная тяжесть.

Он стоял совсем не у двери, обманув мои ожидания. Дверь была заперта.

Брен, вообще, не стоял, а сидел. На кровати Нарии. И смотрел на меня — пристально, чуть сощурив темные глаза. Он мягко улыбался удивительной счастливой улыбкой, от которой сердце пропустило удар, а после забилось быстрее.

Легким и ловким движением Брен поднялся и шагнул ко мне. Замер, не дойдя шага, нависая надо мной.

— Кел, в комнатах учениц пансиона и на чердаке ты... искала меня? — Он склонил голову набок, изучая мое лицо.

— Я искала кота. Рыжего такого. Он крадет еду из кухни, — упрямо качнула головой.

— А в саду... надеялась, что я подойду к тебе?

Я вскинула голову и тоже сощурила глаза.

— Нет. А ты был в саду?

Брен кивнул, медленно, словно над чем-то раздумывая. С той же мягкой и подозрительно довольной улыбкой рассматривая меня.

— Кел, ты обещала амнистию, помнишь?

Я вздохнула. Конечно, я помнила... Но простить его вот так?

— Я только поэтому и показался тебе сейчас. А в саду ты была очень грозной и разгневанной. И совсем не обещала амнистию.

Я вспыхнула и невольно фыркнула, а Брен сделал ещё полшага ко мне. И вдруг я поняла, что меня сильно смущало.

Брен не был похож на того Брена, который навестил меня шесть дней назад. Сейчас передо мной стоял совсем не изможденный бледный призрак, а похорошевший и окрепший молодой человек, выглядевший старше своих шестнадцати лет.

Со все большим изумлением я рассматривала этого нового незнакомого Брена, не понимая, как за шесть дней он снова так сильно изменился.

— Мир? — Брен протянул руку ладонью вверх.

— Мир, — вздохнула я и протянула свою руку.

Узкая ладошка утонула в большой и широкой, Брен аккуратно сжал её, а я почувствовала странное — меня словно одновременно обняли десятки невидимых рук. Нежно и бережно.

— Брен? — Я вскинула удивленный взгляд. — Я чувствую... что-то непонятное... будто меня... кто-то обнимает. Кто-то... ещё...

— Это Гнев, — усмехнулся друг. — Он счастлив, что наконец-то может прикоснуться к тебе, и не может сдержаться.

— Кто?!

И все же Брен Илис сошел с ума! Я нахмурилась и внимательно вгляделась в довольное юношеское лицо.

— Мой зверь. Гнев. Он хочет, чтобы ты знала о нем и о том, что он безумно соскучился по тебе. И очень тосковал.

Зверь? То есть... дракон Брена?!

— Почему «Гнев»? — растерянно пробормотала я, чувствуя, как невидимые «руки» потихоньку, но уверенно притягивают меня все ближе и ближе к Брену.

— Потому что девять месяцев без тебя, Кел, каждый день я испытывал гнев своего зверя, — задумчиво пробормотал Брен, наблюдая, как я становлюсь все ближе к нему. — Другое имя просто не приходило в голову.

Брен уставился на меня взглядом, в котором смешалось столько разнообразных эмоций, что я смутилась. В его глазах я видела и радость, и печаль, и восхищение, и усталость... Предательская краска поднималась от шеи к щекам, сердце билось все быстрее и быстрее, оглушая...

— Тебя ищет отец, — прошептала, завороженная выразительным карим взглядом.

— Знаю, — шепнул Брен, протянул вторую руку и заправил за мое ухо колечко волос у виска.

— Ты прячешься от него?

— Прячусь.

— Объяснишь, что происходит?

Брен осторожно и нежно обнял мое лицо теплыми ладонями, его взгляд стал еще более темным и глубоким, а мое бедное сердце грозилось уже выпрыгнуть из груди.

— Я так сожалею, Кел. Обо всем. О том, что обманул тебя тогда и не научил тому, о чем ты просила. О том, что послушался отца и попытался тебя забыть...

— Почему твой отец хочет этого?!

Брен вздохнул, скривился, но промолчал.

— Ему не нравится, что твоя пара человечка? — с горечью прошептала я.

— Не нравится.

— Но ведь теперь ничего нельзя изменить?

— Нельзя. Только мой отец не хочет этого понимать. Как и то, что мой дракон не просто так пробудился, Кел. Это произошло только благодаря тебе. Потому что...

Брен замолчал, в глазах вспыхнуло пламя, а я смутилась, ведь уже знала, почему друг обрел зверя.

— Я...

— Брен! — Я прикрыла его рот ладошкой, испугавшись того признания, которое он готов был сделать, и быстро произнесла:— Я все знаю!

— Знаешь?

Мою ладонь мягко, но уверенно убрали с губ.

— Интересно, что именно ты знаешь, Келлия? Расскажешь?

Брен стал наклоняться, не сводя с моего лица пристального жадного взгляда, а я от испуга и волнения зажмурилась.