Тайны пиратского пляжа

Глава 8

В день похищения — день, столь богатый событиями, Силвейра не стал тревожить Аманду. Он понимал, что ей нужно успокоиться и расслабиться.

Зато на следующий день он позвонил ей с утра и пригласил в полдень на завтрак к себе в студию.

Он любил побаловать Аманду всякими лакомствами, но на этот раз приготовил ей еще и сюрприз.

Аманда прекрасно проспала ночь благодаря снотворному и тому, что его дал ей Шику, выглядела беззаботной и очаровательной.

— Ни одна женщина не волновала меня так, как ты, принцесса, — со свойственной ему медлительностью проговорил Силвейра, глядя на свою гостью так, словно дегустировал редкое вино. — Ты довольна вчерашним днем?

— Да, — ответила она. — Шику уже приходил пожелать мне спокойной ночи. Вчерашним днем я довольна, но тревожусь о завтрашнем: а что, если Билля не пожелает ехать с Селеной? Зачем ему нужна эта деревенщина? И тогда все рухнет…

— Мы ведь вместе задумывали этот план, принцесса, — великодушно поделился своей интеллектуальной собственностью Силвейра. — Значит, у нас были основания для того, чтобы не сомневаться в его исполнимости. Будь спокойна, Билли немедленно подхватит Селену и пробудет с ней на краю света ровно столько, сколько нам понадобится, — уверенно проговорил Силвейра.

Аманде была приятна эта уверенность. Значит, этот наглец, который не раз пугал ее своими внезапными появлениями, который осмеливался ей грозить, тоже во власти этого необыкновенного человека? Она почувствовала себя еще более могущественной, чем прежде. Ведь тот, кто властвовал надо всеми, признавал над собой ее власть!

— Посмотри, что я тебе приготовил, — продолжал Силвейра.

Он протянул Аманде кольцо. Но какое! В жизни она не видела таких великолепных, таких изумительных камней!

— Как раз на твою ручку, — проговорил Силвейра, надевая его ей на палец.

Аманда застыла, не в силах отвести от него глаз.

— Это царский подарок, — наконец сказала она, подняв на Силвейру сияющие глаза.

— Царский, я с тобой согласен, — ответил он. — А ты, принцесса, согласна выйти за меня замуж и принять это кольцо в знак нашего обручения?

— Аманда застыла, может быть впервые не зная, что ответить.

— Вы — человек незаурядный, Силвейра, — наконец проговорила она. — Мне с вами всегда интересно. Никто не понимал меня так, как вы. Сейчас вы сказали «принцесса» точь-в-точь так, как говорил мой отец. С той же интонацией, честное слово! В вас меня все удивляет. Как бы я хотела познакомиться с вами раньше, до встречи с Шику. Он простой человек, плохо воспитан, часто бывает грубым.

— Выбор такого человека в мужья не делает тебе чести, принцесса! Ты достойна лучшего! И потом, я не верю, что ты с твоей утонченностью, с твоей нервной натурой можешь удовлетвориться близостью с подобным человеком! Она для тебя унизительна!

Силвейра пристально смотрел на Аманду, словно бы гипнотизируя ее. Его взгляд приковывал к себе, и она чувствовала себя маленькой девочкой, от которой учитель добивается правильного ответа любой ценой. Даже ценой подсказки. Но она не нуждалась в подсказках.

— Да, он бывает грубым, — повторила она, — но есть вещи, которые невозможно объяснить. Их чувствуешь, и все. Мы с Шику прожили много лет, мы друг друга так хорошо знаем… Но мне искренне жаль, что мы не встретились раньше… Понимаете?

Маленькая девочка ответила с похвальной смелостью и искренностью, но от нее требовали не искренности, а правильного ответа. Губы Силвейры растянулись в ядовитой усмешке.

— Я-то понимаю, а вот ты, мне кажется, нет. Ты хоть представляешь себе, чем я для тебя каждый день жертвую? Сколько выгодных предложений отклонил, сколько дел пустил на самотек, пытаясь разлучить этого никчемного комиссара с его возлюбленной? А сколько своего драгоценного времени я потратил, потакая твоим капризам?

Обычно бесстрастный, спокойный Силвейра повысил голос.

— На что ты надеешься, Аманда? Ты считаешь, что я способен пощадить соперника в обмен на улыбку и вежливый отказ?

Аманде был предъявлен счет, от нее ждали оплаты. Не ждали — требовали, и немедленно.

Но Аманда не признавала никаких счетов. Не так была воспитана. Она чувствовала себя настоящей наследной принцессой и если знала о благодарности, то понаслышке.

— Я ни на что не надеялась, Силвейра! И не в моих привычках что-то считать! — ответила надменно Аманда и, сняв кольцо, положила его на стол. Она уже встала, собираясь уйти.

И этого было достаточно, чтобы образумить забывшегося было хозяина, который привык иметь дело только с рабами.

— Я погорячился, Аманда, прости меня, — сказал он. — Оставь у себя кольцо, мне будет приятно думать, что оно у тебя. Но имей в виду, я человек решительный и не привык отступать. Не было еще на свете женщины, которая влекла бы меня к себе так, как ты.

Аманда снисходительно улыбнулась и взяла со стола кольцо. Эгоистичная, избалованная, она не понимала, с каким играет огнем. Она была уверена, что всегда и всюду будет хозяйкой.

Антониу Карлус, молодой полицейский, которого Шику поставил охранять дом Аманды, отметил, когда она вернулась от Силвейры, и сообщил об этом комиссару. Через несколько минут Шику появился у Аманды.

Она встретила его благожелательной улыбкой, он протянул ей черновик письма и холодно осведомился:

— Объясни, что это такое?

У Аманды хватило самообладания протянуть руку, взять листок, хотя она мгновенно догадалась, что это такое.

Когда она протянула руку, Шику обратил внимание на кольцо. «Музейная редкость из сокровищницы царской семьи, — сообразил он. -Ворованная! Господи! Она и в это впуталась!»

Аманда тем временем делала вид, будто читает впервые увиденный листок.

— Это не я, — отперлась она совершенно по— детски.

Можешь говорить это кому угодно, но только не мне, — окончательно разъярился Шику. — Ты сделала это из ненависти ко мне и к Селене! Ты хочешь отомстить нам обоим и разрушить наше счастье!

— Нет, Шику! Нет!

Аманда бросилась к нему. Она хотела прижаться к его груди, прильнуть, приникнуть и страстным поцелуем заставить забыть обо всем на свете, как заставляла забывать когда-то.

Но Шику оттолкнул ее. Он стоял потрясенный, бледный от гнева.

— Так ты ходишь? — выговорил Он трясущимися тубами. — Ходишь?! И тут обман! Значит, все это время ты притворялась?

— Шику! Погоди! Я все объясню! Я делала все это только для того, чтобы вернуть тебя, потому что я тебя люблю! У меня не было другого средства, понимаешь?

— Ты считаешь, что такими средствами можно кого-то вернуть? — спросил пораженный Шику. — Тебе кажется, что тобой движет любовь? Нет, это болезнь, Аманда, серьезная болезнь! А это что такое? — Он показал на кольцо. — Кто тебе дал его? Эзекиел? Тиноку? А где остальные драгоценности? Может, ты и есть главарь той банды, которую ищут по всему миру? Теперь я думаю, что и Фрида — твоих рук дело! Какой же я был слепец! Какой слепец!

Шику надвигался на Аманду, она отступала шаг за шагом. Еще секунда, и он…

Кто знает, что было бы спустя секунду. Может быть, он вцепился бы ей в горло и вытряс из нее признание. Или придушил бы ее и обрек себя на долгое тюремное заключение. — Или…

Но Шику упал как подкошенный. Упал ничком прямо у ног Аманды. Она подняла глаза и увидела Силвейру. Он стоял и с улыбкой смотрел на нее.

— Я, кажется, опять вовремя, — спросил он с улыбкой. — Ты не находишь?

Но потрясенная Аманда не в силах была улыбаться и уж тем более шутить.

— Ты убил его? — спросила она шепотом. — Убил? Ты убил мою любовь? Моего Шику?

Силвейра вздохнул. Меньше всего на свете он любил женские истерики.

— Пойдем отсюда, Аманда, — спокойно сказал он. — Тебе здесь делать нечего.

Силвейра не случайно поселился в студии Зе Паулу. Оттуда ему было удобно наблюдать за домом Аманды. За ней следил не только комиссар Шику, но и Силвейра. Разница была только в том, что комиссар следил за ней со вчерашнего дня, а Силвейра со дня своего приезда в Маримбу.

Он видел, как Шику вошел в дом. Он не сомневался, что последует объяснение. Ему равно неприятно было бы и согласие Аманды с Шику, и разногласие. Он счел, что его присутствие необходимо.

В парке его остановил молодой полицейский. Он стал допытываться, как его имя.

— Я друг семьи, все домашние меня знают, — спокойно ответил Силвейра, — у меня есть даже ключи. Но мне хотелось бы знать, что случилось с доной Амандой и какими событиями вызвано ваше присутствие здесь.

— Таков приказ комиссара Карвалью, — ответил полицейский. — К сожалению, я не могу вас пропустить, дон…

— Адербал. Я — адвокат доны Аманды.

— Я не могу пропустить и адвоката.

— Что ж, не буду спорить, — сказал Силвейра. — Передайте в таком случае доне Аманде ключи.

Полицейский повернулся к нему, чуть наклонился и получил удар ножом прямо в сердце. Путь был свободен. Силвейра прошел по аллее к дому, не обернувшись. В комнату Аманды он вошел, когда Шику угрожающе надвигался на Аманду, но вот теперь и он лежал в луже крови, а глупышка Аманда упиралась и не желала уходить.

— Я его не брошу! — бормотала она сквозь рыдания. — Куда ты меня зовешь? За собой в ад? Ты дьявол! Дьявол! Ты убил мою любовь!

— Я спас тебе жизнь, Аманда. — Силвейра взял ее за руку и попытался привести в чувство. — А сейчас хочу спасти ее во второй раз. Постарайся успокоиться. Сядь и выслушай.

Он силой усадил ее на край кровати и сам сел рядом. Но Аманда отодвинулась от него как от зачумленного.

— Еще пять минут, и твой горе-комиссар потащил бы тебя в наручниках в участок, как тащил однажды свою вторую возлюбленную. Потом бы тебя судили и дали немалый срок за убийство Фриды и похищение Камилы. Как тебе такая перспектива? Выйти старухой из тюрьмы?

— Пусть! Пусть! — рыдала Аманда. — Без Шику все потеряло для меня смысл. Пусть меня судят, пусть приговорят к смертной казни! Я хочу умереть! Я хочу умереть!

— Аманда! Прекрати истерику! — прикрикнул на нее Силвейра. — Не хватало портить себе жизнь из-за этого ничтожества.

Он хотел сказать «падали», но сдержался. Аманда встала на колени возле Шику и звала его:

— Мой любимый! Очнись! Я люблю тебя! Шику! Шику!

— Отойди! Отпусти его. Придушишь, и точно помрет, — говорил насмешливо Силвейра. — Пока он, как я вижу, дышит. Так что мне остается только пожалеть о том, что ударил я его не так сильно и оставил жизнь этому ничтожному служителю закона.

— Но тебя я здесь не оставлю, Аманда! Ты уйдешь со мной, хочешь ты того или нет!

Силвейра предъявил ей с утра счет, и этот счет должен был быть оплачен. Он больше не намерен был терпеть ее капризы и фокусы. Аманда должна была понять: единственная оставшаяся ей роль — это украшение его жизни.

— Аманда! — резко окликнул он распростертую на полу молодую женщину. — Я приказываю тебе идти со мной!

— Сама я не уйду! Можешь убить меня! — крикнула в ответ Аманда.

Как ни был уверен в себе и своем могуществе Силвейра, но оставаться с двумя трупами в доме, куда вот-вот могли вернуться Илда или Лижия — впрочем, Лижия, кажется, вновь жила в отеле Лианы, — было безумием. Силвейра был кем угодно, но только не безумцем.

— Если другого способа вытащить тебя нет, то убью, не сомневайся, — • пригрозил он, наклоняясь над ней.

— Убери руки! Сейчас же убери руки! — торопливо проговорила Аманда.

Но Силвейра не убрал рук. Он хладнокровно дал ей одну пощечину, потом другую, и она покорно встала.

— Я был уверен, что тебе такое обращение понравится, — сказал он, — но не думал, что это произойдет так быстро.

Аманда больше не сопротивлялась. После истерического прилива сил у нее вновь наступило бессилие.

Орланду провожал Илду домой. Вот уже несколько дней они вновь были счастливы. Виделись каждый день, но Орланду пока не заговаривал о браке, желая, чтобы Илда немного успокоилась. А она была в шоке еще и от того, что обнаружила обман Аманды оказывается, она прекрасно могла ходить!

— Но ты представить себе не можешь, что она мне сказала, — рассказывала Илда, дрожа. — «Даже новорожденный кролик не такой кретин, как ты», представляешь? «Я обманула всех — кретинку физиотерапевта, врачей, весь город! Я умнее всех! Вы все мне неровня!» У нее мания величия. Она шизофреничка.

— И вдобавок социально опасна, — печально прибавил Орланду.

— Еще неделю тому назад я бы на тебя набросилась за такие слова, но теперь я думаю, что ты прав, — точно так же грустно отвечала Илда.

Пройдя еще несколько шагов, она чуть не упала, споткнувшись.

— Боже мой! Что это? — испуганно воскликнула она.

Это был мертвый полицейский. В темном доме горело единственное окно Аманды.

— Что-то случилось! Скорее к ней, к Аманде! А потом позвонить в полицию, — торопливо говорила она, ускоряя шаги, чтобы поспеть за бегущим к дому Орланду.

Орланду первым увидел лежащего на полу в луже крови Шику. Больше никого в спальне не было. Он приложил ухо к груди — сердце еще билось, но сколько оно еще будет биться, сказать было трудно.

— Мертв? Скажи правду, Шику мертв? — спрашивала Илда, стоя на пороге комнаты и не решаясь войти. Она любила своего зятя, всегда сочувствовала ему, и вот теперь он умер в доме, куда вошел с надеждой на счастье, но не нашел его.

Крупные слезы катились по лицу Илды, но она даже не старалась вытереть их — все ей было безразлично, кроме Шику.

— Жив, но в очень тяжелом состоянии, — вернул ее на грешную землю Орланду. — Звони скорее в «Скорую». Надеяться нужно до последнего.