Тайны пиратского пляжа

Глава 20

Выглянув рано утром в окно и увидев приближающегося к дому Шику, Селена воскликнула в испуге:

— Мама, выйди к нему! Скажи, что меня нет дома!

Камила тоже подошла к окну и просияла улыбкой.

— Да это же наш папка идет! Слышишь, внучок? Твой родной папка к нам пожаловал. Встречай его!

Селена поняла, что мать не станет укрывать ее от Шику, и попросила:

— Ты хоть при нем-то не болтай подобных глупостей!

— При ком? При внучонке?

— Мама, хватит издеваться! Ты же прекрасно поняла, что я имела в виду Шику.

— Ладно, я пока помолчу, — пообещала Камила. — Но если ты сама ему не скажешь…

Она осеклась, потому что Шику в тот момент постучал в дверь.

— Входи, ранний гость! — весело прокричала Камила.

— Что, я пришел слишком рано? — смутился Шику.

— Нет. Ты же знаешь, что я встаю с рассветом, — отозвалась Камила. — Это моя принцесса в последнее время позволяет себе понежиться в постели подольше. А тебя привели к нам какие-то дела? Или просто зашел повидаться с нами?

— В общем, да… — замялся Шику. — Хотел повидаться. и еще… Вы извините, дона Камила, но мне нужно поговорить с Селеной. Наедине.

— Нужно, так нужно, — с плохо скрываемым удовольствием промолвила Камила и в одно мгновение оказалась у двери. — Считайте, что меня уже здесь нет.

— А может, лучше мы пойдем прогуляемся? Селена, ты не возражаешь? — предложил Шику. — Тебе сейчас надо побольше бывать на свежем воздухе.

— Да, сейчас ей это просто необходимо, — многозначительно промолвила Камила. — Иди, дочка, погуляй. А я пока что завтрак Для вас приготовлю.

— Ну и зачем я тебе понадобилась? — не слишком любезно обратилась Селена к Шику, когда они вышли во двор.

— Сейчас скажу. Только давай отойдем подальше от дома. Я не хочу, чтобы дона Камила нас слышала!

— Господи! Что еще за тайны? Ты меня пугаешь!

— Нет, ничего страшного я тебе не скажу, улыбнулся Шику. — Но это в некотором роде вопрос деликатный… Знаешь, я все думал после твоего вчерашнего отъезда и понял, что ты ведь неспроста расспрашивала меня о той ночи….

— Глупости! — прервала его Селена. — Я многих расспрашиваю о своем прошлом. Все надеюсь: а вдруг что-то отзовется в моей памяти?

— Да, я знаю. Но ко мне ты приезжала специально за этим. И расспрашивала не вообще о прошлом, а всего лишь об одном конкретном случае. Почему? Об этом я как раз и думал. И пришел к выводу, что ты… можешь быть беременна! Скажи, это действительно так?

— Нет! Нет! — в испуге закричала Селена.

— Именно этот испуг и заставил Шику усомниться в искренности ее ответа.

— Не знаю почему, но мне кажется, что ты сейчас сказала неправду, — укоризненно произнес Шику.

— Да кто ты такой, чтобы подозревать меня во лжи? — вспыхнула Селена.

— Я же интересуюсь не из праздного любопытства. Если ты и вправду беременна, то меня это касается в той же степени, что и тебя.

— Ты много о себе мнишь! — ответила ему на это Селена. — То, что было между нами прежде, сейчас не имеет никакого значения. Потому что я этого не помню! Ты же не помнишь себя до своего рождения? Вот так и я.

— Но у нас ведь вполне может быть общий ребенок! и для него не важно, помнишь ты события той ночи или нет.

— А для меня это очень важно! Потому что ты для меня — чужой человек. Пойми, я люблю Билли! Я практически обручена с ним!

Она повернулась, чтобы уйти, но Шику удержал ее за руку,

— Подожди. Я не могу вот так с тобой расстаться. Мне, конечно, очень больно слышать, что ты теперь любишь другого, но, как говорится, насильно мил не будешь. И все же, ответь, пожалуйста честно; ты беременна?

— Да что ты заладил как попугай одно и то же? — вышла из себя Селена. — Я уже все тебе сказала и ничего нового добавить не могу.

На фазенду Эпоминондаса Шику вернулся мрачнее тучи.

— Ты что такой смурной? — спросил его Эпоминондас. — Опять поссорился с Селеной? Извини, в другой раз я не стал бы задавать тебе такой вопрос. Но ведь завтра наконец состоится свадьба Жоржинью и Алисиньи.

— Да, я знаю. А при чем тут Селена?

— Как при чем? Мы же договорились, что ты будешь посаженым отцом, а Селена — посаженой матерью!

— Это было так давно! В другой жизни, — хмуро промолвил Шику. — Теперь все кардинально изменилось, и наш договор больше не действителен.

— Нет, Шику, ты не посмеешь отказаться! Жоржинью и Алисинья три дня спорили — все не могли договориться, кто у них на свадьбе будет посаженым отцом и посаженой матерью. Вы с Селеной были единственными из всех, кого одобрили и Жоржинью, и Алисинья. Представляешь, что тут начнется, если вы откажетесь? Они будут ругаться еще три дня, и свадьба не состоится!

— Ладно, я сделаю это исключительно из уважения к вам, — сказал Шику. — Только вы, пожалуйста, сами поговорите об этом с Селеной. А то она, вероятно, и не помнит о своем обещании.

— Да-да, конечно! Это я возьму на себя, — успокоил его Эпоминондас. — А дона Камила мне поможет.

С Селеной у Эпоминондаса состоялся примерно такой же трудный разговор, как и с Шику, но Камила пристыдила дочь, и та в итоге согласилась принять на себя эту почетную обязанность.

Камила очень надеялась на то, что во время свадьбы Селена и Шику, вынужденные все время, держаться вместе, помирятся.

… Согласно обычаю Шику должен был заехать за Селеной домой, чтобы вдвоем с ней войти в церковь. Но его опередил Билли.

— Я приглашаю тебя и дону Камилу на свадьбу, — торжественно обратился он к Селене, — пока этого не сделал тот, кто не дает тебе проходу!

— Ты напрасно ревнуешь меня к Шику! — с обидой произнесла Селена. — Я вовсе не хотела быть посаженой матерью. Но сеньор Эпоминондас так упрашивал меня! Чуть ли не со слезами на глазах.

— Увидев, что Селена садится в машину Билли, Камила попыталась удержать дочь:

— Сейчас ведь приедет Шику! Ты должна ехать на свадьбу вместе с ним! — Ничего, Селена подождет его у входа в церковь, — заявил Билли. — Прошу вас, дона Камила, садитесь! Карета подана!

— Нет уж, я дождусь приезда Шику, — недовольно поджала губы Камила.

Шику переменился в лице, узнав, что Селена уехала с Билли. Но Камила сумела найти для него слова утешения:

— Ты не расстраивайся Шику. Я тебя люблю и хочу, чтобы Селена вышла за тебя замуж. Поэтому и прошу: не отворачивайся от нее, что бы она тебе ни говорила. С Билли у них пока что ничего серьезного не было, это я знаю точно. Да Селена его и не любит! Поверь мне! Я ведь помню, какой она была, когда ты за ней ухаживал: прямо вся светилась от счастья! А Билли у нее не вызывает никаких особенных чувств. Так что для тебя не все потеряно!

— Спасибо, дона Камила, — улыбнулся ей Шику. — Вы снова вселили в меня надежду.

Собираясь ехать в Бураку-Фунду, Билли вполне допускал, что Селена может отшить его точно так же, как это случилось во время их недавней встречи возле поликлиники.

Но приглашение на свадьбу казалось ему хорошим предлогом к примирению. Упустить такой шанс было бы просто грешно. Билли рискнул и — оказался вознагражден за смелость.

Теперь, сидя рядом с принаряженной, чуть взволнованной Селеной, он пребывал в прекрасном расположении духа. Как просто и легко он обошел на повороте Шику! Даже никаких особых усилий для этого не потребовалось.

Окрыленный таким неожиданным успехом, Билли ощутил в себе нечто вроде спортивного азарта. Сейчас он выиграл у соперника в честной борьбе — не подставил ему подножку, не обманул его, а всего лишь опередил! Так и надо поступать впредь. Как говорится, пусть победит сильнейший! И соответственно, пусть неудачник плачет.

Однако настроение Билли заметно омрачилось, когда он вспомнил, что вскоре должен будет чуть ли не из рук в руки передать Селену бывшему комиссару, рядом с которым ей придется провести весь день. Такая перспектива не радовала Билли, и он решил не упускать инициативу, а, наоборот, развить достигнутый успех.

В тот момент Билли забыл обо всем на свете: о травме Селены, о ее амнезии, о своих сомнениях по поводу их совместной жизни, выразившихся однажды в кошмарном образе козьей требухи, забыл даже о том, что собирался как-нибудь поделикатнее спросить у Селены, не беременна ли она…

— Селена, мы сейчас едем на свадьбу. На чужую свадьбу, — начал он взволнованно. — А я хочу поговорить с тобой о нашей свадьбе! Скажи: ты готова выйти за меня замуж? Ответь прямо сейчас, пока мы здесь одни и нам никто не мешает!

— Нет, Билли, я не могу дать тебе ответ сейчас, — смутившись, произнесла она.

— Почему? Ты меня не любишь?

— Дело не в этом, Билли. Я люблю тебя. Но, прежде чем ответить на твое предложение, я должна рассказать тебе кое-что очень важное.

— Ну так расскажи!

— Нет, не сейчас. Это разговор долгий и сложный… а мы уже подъезжаем к церкви.

— Но сегодня, после свадьбы, ты ответишь мне? — с надеждой спросил он.

— Да, — пообещала Селена.

«О чем она может мне рассказать? — думал заинтригованный Билли. — О том, как ей видится наша совместная жизнь? О том, что не хотела бы никуда уезжать со своей фермы? Или… о своем непростом отношении к Шику? Возможно, она боится, что полюбит его снова, как только к ней вернется память, и поэтому собирается сейчас ответить мне отказом? А может… она действительно беременна?! И поэтому опасается, что я сам не захочу на ней жениться, когда узнаю всю правду…,»

Далее логично было бы задать этот вопрос себе и попытаться на него ответить: мол, женишься ли ты, брат Билли, на беременной женщине, к чьей беременности не имеешь никакого отношения?

Но Билли не стал задумываться о том, чего может и не быть в действительности. Надо надеяться на лучшее, а возникшие неприятности переживать по мере их поступления, не забегая вперед.

Несколько неприятных моментов Билли довелось пережить прямо здесь же, на свадьбе.

Уже то, что Селена и Шику стояли рядом у алтаря — хотя бы и в качестве свидетелей новобрачных, — не могло радовать Билли. До него со всех сторон доносился шепот гостей, наблюдавших за церемонией венчания: «Какая красивая пара — Селена и Шику! Они подходят друг другу гораздо больше, чем Жоржйнью и Алисинья».

Когда жених и невеста обменивались обручальными кольцами, произошло нечто, вообще непонятное Билли: Селена вдруг не то оступилась, не то покачнулась, и Шику тотчас же подхватил ее под руку. Билли показалось, что она не просто потеряла равновесие, а даже на какое-то мгновение лишилась чувств. Он уже готов был броситься ей на помощь, но Шику оказался надежной опорой, и Селена, очнувшись, одарила его благодарным взглядом.

Потом, улучив момент, Билли спросил ее, что это было — кратковременный обморок? И Селена ответила, что у нее закружилась голова.

— Я и сейчас неважно себя чувствую, — добавила она. — Поэтому попытаюсь уйти отсюда как можно раньше.

— Я отвезу тебя! Ты помнишь о своем обещании? Мы собирались серьезно поговорить…

— Нет, Билли, не сейчас, — усталым голосом ответила Селена, Мне что-то нездоровится, Я уже договорилась с мамой — мы поедем домой вместе.

Они действительно рано ушли со свадьбы, и дома Селена призналась Камиле;

— Там, у алтаря, я кое-что вспомнила… Когда Жоржинью и Алисинья обменивались кольцами, у меня вдруг все поплыло перед глазами. Я словно увидела себя на месте Алисиньи и поняла, что когда-то со мной это уже было…

— Что было? — глухим от волнения голосом спросила Камила.

— Кольцо! Шику надевал мне его на палец точно так же, как Жоржинью помогал надеть кольцо Алисинье.

— Ну слава Богу! — облегченно вздохнула Камила. — Ты поняла, что это значит? К тебе возвращается память!

— Я не уверена, — покачала головой Селена, — Может, это мне и не припомнилось вовсе, а только почудилось? Шику несколько раз повторял одно и то же, я запомнила его рассказ, а тут увидела наяву, как это бывает в действительности.

— Нет, не выдумывай лишнего! — рассердилась Камила. — Сама же говоришь, что у тебя аж в глазах потемнело в ту секунду. Ты все вспомнила! Только потом почему-то испугалась. Мне уже начинает казаться, что тебе понравилось быть беспамятной. Я права?

— Ну, если честно, то я немного боюсь этого…

— Чего?

— Возвращения памяти.

— Ты совсем спятила!

— Нет, мама, тут дело в другом. Я боюсь все вспомнить, потому что не хочу снова полюбить Шику. Я люблю Билли?

— Ну точно спятила! — еще раз подтвердила свой диагноз Камила. — Ты хоть бы о ребенке подумала. Он нуждается в отце, то есть в Шику! А Билли тут ни при чем, и ребенок твой ему сто лет не нужен!

— Не надо так плохо думать о Билли! Он сегодня предлагал мне выйти за него замуж! — А ты ему сказала, что беременна? — Нет пока…

— Что значит — пока? Неужели ты согласилась выйти за него замуж, а о ребенке промолчала?

— Я еще не дала ему ответа.

— Ну хоть на это у тебя хватило мозгов, и то уже хорошо.

— Мама, ты меня и в самом деле считаешь дурочкой? — обиделась Селена. — Думаешь, будто я не понимаю, что должна сказать Билли всю правду?

— Ты прежде всего должна сказать Шику, что ждешь от него ребенка! Это твоя обязанность! Шику не насиловал тебя и не бросил беременной. Ты сама, по доброй воле, переспала с ним, а потом прогнала его. Так в чем же он перед тобой виноват? Нельзя поступать с ним так жестоко!

— Я не прогнала его, а забыла! Зачем ты все передергиваешь?

— Ой, как же трудно с тобой говорить! — всплеснула руками Камила. — Никаких нервов не хватит. Знаешь, если ты завтра же не скажешь Шику о своей беременности, то я вынуждена буду сделать это вместо тебя!

— Нет, я должна научиться сама решать свои проблемы. Ты в это дело не вмешивайся.

— Да уж ты, с твоей ушибленной головкой, нарешаешь! Загубишь жизнь и себе, и Шику, и ни в чем не повинному ребеночку!

— Перестань причитать, мама! — вышла из себя Селена. — Завтра я схожу к Шику, только успокойся!

— А что ты ответишь Билли, если он согласится взять тебя даже и беременной?

— Не знаю. Там видно будет, — уклончиво ответила Селена.

— С тобой успокоишься, как же! — проворчала расстроенная Камила.

Во время свадьбы Камила успела перекинуться словечком с Сервулу и даже выпить с ним за общее будущее их детей. Сервулу, правда, высказал на сей счет сомнения:

— Шику сломался. Я не узнаю его в последнее время. Если он и дальше будет вести себя так же, то Селены ему не видать.

Камила же была настроена более оптимистично:

— Нет, еще не все потеряно! Есть один маленький секрет… Пока я тебе ничего не скажу, но поверь мне на слово: наши дети будут вместе! Я чую это материнским сердцем!

— Дай-то Бог! — сказал Сервулу. — Я еще раз поговорю с Шику, посоветую ему не терять надежды и не отступаться от Селены.

— Но когда он завел об этом речь с Шику, тот сказал ему со всей определенностью:

— Селена любит Билли. Она не раз говорила это, глядя мне прямо в глаза. И что я, по-твоему, тут могу изменить? Конечно, я не собираюсь от нее отказываться, но последнее слово все равно остается за ней.

— А может, надо все-таки начать с себя? Привести свою жизнь в порядок — с Селеной ли, без Селены? Ты ж не собираешься вечно ходить в работниках у Эпоминондаса?

— Нет. Сегодня Азеведу уговорил меня вернуться в полицию. Там возник новый поворот в расследовании. Сразу несколько дел близятся к развязке, и мое участие в них просто необходимо.

— Это самое лучшее, что я мог от тебя услышать, — обрадовался Сервулу. — Молодец, сынок! Ты достаточно настрадался из-за женщин. Сначала Аманда, потом Селена…

— Селена ни в чем не виновата. Она — всего лишь жертва обстоятельств. Такая же, как и я. Но в одном ты прав: мне пора заняться своим делом — независимо от того, вернется к Селене память или нет.

На следующий день Шику поблагодарил Эпоминондаса за поддержку в трудную минуту и сказал, что возвращается на работу в полицию.

Эпоминондас знал, что это когда-нибудь должно было случиться, но не смог скрыть своего огорчения.

— Как жаль! Мне будет недоставать тебя. Особенно сейчас, когда Жоржиныо и Алисинья находятся в свадебном путешествии. Может, ты останешься у меня жить, а на работу в Маримбу будешь ездить отсюда? Я так к тебе привязался!…

— Я тоже к вам привязался, сеньор Эпоминондас, — растроганно ответил Шику. — Но Лиана уже подготовила для меня номер в своей гостинице. Так будет удобнее — не придется тратить много времени на дорогу.