taming 7

ГИБСИ

- Это твоя вина.

- Это твоя вина.

- Ты начал это.

- Нет, ты это начал.

- Ты сделал первый удар.

- Потому что ты переступил черту.

- Это была шутка.

- Ты оскорблял мою девочку.

- Она не твоя девочка, придурок, она моя сестра.

- Держись подальше от этого, Хью. Я защищаю честь своей предназначенной.

- Гибс, клянусь Богом, если ты не запихнешь эту ‘предназначенную’ чушь в…

- Гибсон. Каллаган. Биггс! - Рявкнул тренер, отвлекая мое внимание от жаркой беседы, которую я пытался вести с двумя придурками по обе стороны от меня. - Если вы способны говорить, вы недостаточно усердно работаете!

- Когда мы можем остановиться, тренер? - Пирс крикнул из дальнего ряда, корчась в агонии, пытаясь сохранить свою позицию. - Мне здесь очень больно.

- Нам всем больно, придурок, - выпалил Мерф, еще один наш товарищ по команде. - Но некоторые из нас этого не заслуживают.

- Больно? - Тренер невесело рассмеялся. - Я причиню тебе боль, маленький боллокс.

Боль была преуменьшением для тех страданий, которые причинял нам тренер. Двадцати пяти минут на доске было достаточно, чтобы загнать лошадь. Несколько часов в казарме были бы более легким наказанием.

- Пожалуйста, тренер. Занятия в школе закончились час назад.

- Я продержу вас здесь всю ночь, если вы не заткнете свои дырочки и не сконцентрируетесь!

- Я ненавижу вас всех, - пробормотала Фели, приподнявшись на несколько тел.

- Господи, я не могу, - простонал Робби Мак, без сил падая на траву. - У меня боллокинез на руках, тренер. Я умираю здесь.

- Назад на доску! - Дуя в свисток, как сумасшедший, тренер прошелся взад и вперед по линии, ногой распихивая всех негодяев обратно на позиции. - Я хочу, чтобы вы ели траву и блевали ею обратно, вы, маленькие боллоксы!

Мучительно медленно тянулись еще пять минут, прежде чем звук этого ужасного свиста снова пронзил воздух. - Хорошо. Я хочу, чтобы все встали. Встряхнитесь, а затем дайте мне двести самоубийств.

- Ах, Господи, тренер.

- У меня есть домашнее задание.

- У меня есть работа.

- Пожалуйста, Боже, нет!

- Сделайте это за триста! - Прозвучал еще один резкий свисток. - И если после этого вы все еще будете дышать, мы завершим это сплочение команды технической сессией.

- Шевели ногами, Гибс.

- Я шевелю, Кэп.

- Нет, ты этого не делаешь.

- Я, блядь, это делаю.

- Твой организм совершенно застоялся, парень, - продолжал жаловаться он. - Подними его повыше.

- Тебе легко говорить, задняя сучка, - выпалил я, напрягаясь от напряжения в плечах, пытаясь сохранить форму и не уронить товарища по команде, которого я пытался подбросить в воздух для отработанного построения.

- Не урони меня, Гибс, - крикнул Дэнни. - Мое тело разорвано на куски.

- У тебя есть я, парень, - проворчал я, все предыдущие проблемы полностью вылетели у меня из головы.

Иронично, что товарищ по команде, которого я пытался защитить в воздухе, был тем же самым, из кого я вырывал полоски ранее.

- Вытяни руки, Гибс, - продолжал инструктировать Джонни.

- Я пытаюсь, - фыркнул я. - Когда в последний раз на твоих плечах было двести фунтов придурка?

- Я таскаю твою пьяную задницу повсюду по выходным, - последовал саркастический ответ Джонни, и я подумал, что сейчас закричу.

- Гребаные защитники, - проворчал я про себя. - Вы все дерьмо и показуха, гонитесь за славой, в то время как мы, нападающие, выполняем всю тяжелую работу.

- Тяжелая работа? Ты никогда в жизни не видел тяжелого рабочего дня, парень.

- Да будет тебе известно, что большую часть лета я помогал маме в пекарне.

- Да, - подзадоривал Хью, присоединяясь к разговору. - И у тебя хватает смелости показать это.

- Назови меня толстым еще раз, и я сяду на тебя, - возмущенно предупредил я. - Я серьезно, Хью, это называется быть ширококостным. И да, я прибавил несколько фунтов за лето. Большое дело. Я могу сбросить вес, но ты не можешь потерять это лицо, парень.

- Ты только что назвал меня уродом?

- Ты только что назвал меня толстым?

- Соберитесь с духом, будьте добры. Кучка истекающих кровью младенцев, - проинструктировал Джонни, снова переключая свое внимание на меня. - Проблема здесь не в твоем весе, Гибс, а в курении.

- Я же говорил тебе, что я сократил.

- Меня не интересует ничего меньше нуля в день.

- Что за дерьмовая шутка.

- Не крути мою дыню.

- Не тыкай мне в лицо своей дыней, чтобы покрутить.

- Сосредоточься!

- Постой-ка, что, черт возьми, за дыня?

- Он имеет в виду свой мозг, Гибс.

- Дыни - это мозг?

- Твой, конечно.

- Я обижаюсь на это.

- Господи, меня окружают идиоты.

- Ладно, теперь поменяемся местами, - рявкнул тренер Малкахи. - Четвертый делает семь и начинает сначала. Второй, я хочу чистый мяч. Никакой этой кривобокой чуши.

- Тренер, он не готов к подъему, - начал говорить Джонни, но был прерван, когда тренер перевел на него свирепый взгляд. - Кто здесь командует, Тринадцатый?

Сжимая челюсти, Джонни отступил с большей грацией, чем я был бы способен. - Вы, сэр.

- Совершенно верно, - ответил тренер, смахивая пыль с метафорического перышка в своей кепке, публично отчитывая нашу кепку. - У тебя было хорошее лето в ирландской команде, но не становись слишком большим для своих бутс, Тринадцатый.

- Слишком большим для его бутс? - Я покачал головой. - Его ботинки и близко не должны подходить к этому дерьмовому полю. Он чертовски хорош для нас, а вы просто завидуете.

- Ты сомневаешься в моих полномочиях, Седьмой? - Тренер прищурился. - Тебе не хватило травы в легкие, когда ты был на доске?

- На самом деле, я выработал в своих легких довольно впечатляющую устойчивость к траве, - парировал я с усмешкой. - Фокус в том, чтобы делать это понемногу и часто. Каждый вечер пятницы мне подходит лучше всего.

- Господи, Гибс, - простонал Джонни. - Ты просто ничего не можешь с собой поделать, не так ли?

- Гуляй, Гибсон, - взревел тренер, дуя в свисток. - И не ступай на мою площадку, пока не изменишь свое отношение.

- У-у-у!

Совершенно довольный собой, я бросил Дэнни, как мешок с картошкой, и потащил задницу навстречу свободе.

- Ты знаешь, что только что дал ленивому ублюдку то, что он хотел.

- Язык!

- Почему он уходит раньше?

- Поменьше перепалок, Десятый.

- Но он начал драку.

- Черт возьми, Гибсон! Я передумал. Вернись сюда!

- Ля, ля, ля. - Заткнув уши пальцами, я побежал быстрее, чем на всех тренировках, и добежал до безопасного места. - Я не слышу ни слова из этого, ребята.

Когда я поднялся по ступенькам в физкультурный зал, меня приветствовали три знакомых лица. - Как поживает моя кареглазая девочка?

- Ура! - Клэр взвизгнула, хлопая в ладоши. - Ты не только защитил мою честь, но и выжил в тренировочном лагере Тренера с наказаниями в придачу. - Вскочив на ноги, она направилась прямиком ко мне, не останавливаясь, пока ее руки крепко не обвились вокруг моей шеи. Поднявшись на цыпочки, она запечатлела громкий, чмокающий поцелуй на моей щеке. - Мой герой.

- Мило, - засмеялся я, обнимая ее за талию. - Я буду чаще защищать твою честь, если это привлечет ко мне такое внимание.

- Тебе не нужно было этого делать, - поспешила сказать она с серьезным выражением лица, прежде чем широкая улыбка осветила ее лицо. - Но это было так эпично.

- Эпично в смысле сексуально?

- Эпично, как по-рыцарски.

- И сексуально?

- Да, Джерард, и сексуально, - засмеялась она, проводя кончиками пальцев по моей распухшей скуле. - О, посмотри на свое бедное лицо.

- Он выживет, - проворчала Лиззи, поднимаясь на ноги, активировав режим "стерва". - Поздравляю с наказанием всей команды, Тор. Ты превзошел самого себя.

- Всегда рад угодить.

- Это был не комплимент, придурок…

- Мы наблюдали со стороны, - объяснила Шэннон, вставая и, к счастью, прерывая "гадюку". - Там все выглядело напряженно, Гибс. - Прикусив нижнюю губу, она посмотрела на поле, а затем снова на меня. - Как ты думаешь, с Джонни все в порядке? Он все еще там, проводит тренировку.

- Ты шутишь? Кэпу это нравится, - усмехнулся я, чувствуя необходимость успокоить ее беспокойство. - Буткэмп - это как оргазм для его трудоголической задницы.

- О. - Ее щеки вспыхнули ярким румянцем от смущения, но улыбка быстро сменила озабоченное выражение на ее лице. - Ладно. Что ж, это ... хорошо.

- Кто-нибудь может мне объяснить, почему Джоуи Линч получил двухнедельную дисквалификацию за то, что ударил одного регбиста, в то время как Тор втравил в драку всю команду по регби и отделался безнаказанностью? - Требовательно спросила Лиззи, скрестив руки на груди. - Мне кажется, патриархат в Томмене в полном рабочем состоянии. Богатые мальчики присматривают за богатыми мальчиками и все такое прочее.

- Это ты мне скажи, Лиз, - парировала я, ощетинившись. - Туоми может отстранить меня, если захочет. Ты не услышишь от меня жалоб.

- За исключением того, что он этого не сделает, - парировала она. - Потому что Томмен защищает их драгоценные головы регбистов любой ценой. Не так ли, Тор?

- Ребята, ну же, - умоляла Шэннон. - Пожалуйста, не ссорьтесь.

- Я не ссорюсь, Шэннон, - возразила Лиззи. - Я констатирую факты.

- Ты провоцируешь спор, - вмешалась Клэр, отпуская меня, чтобы посмотреть в лицо своей подруге. - Прекрати.

- Ты всегда на его стороне, - огрызнулась Лиззи, всплеснув руками. - Каждый чертов раз, Клэр.

- Я не принимаю ничью сторону, - возразила Клэр расстроенным тоном. - Потому что здесь нет чьей-либо стороны, Лиз.

- Да, ты продолжаешь говорить себе это. - Грубо оттолкнув нас, Лиззи сбежала по ступенькам физкультурного зала. - Может быть, однажды ты начнешь в это верить.

- Лиззи! - крикнули ей вслед обе девочки, в то время как я мысленно вздохнула с облегчением, увидев, как она удаляется.

Мне было больно находиться рядом с Лиззи, быть единственной декой для ее боли. Мне потребовалось все, что было у меня внутри, чтобы не закричать и отомстить с яростью, которая заставила бы ее замолчать навсегда.

Наши истории были запутанными, и хотя я чувствовал себя чертовски ужасно из-за всего, через что ей пришлось пройти, это была не моя вина.

После того, как разошелся слух о предсмертной записке ее сестры, я затаивал дыхание, когда видел ее, ожидая, что она расскажет миру правду. Когда этого не произошло, я начал подозревать, что она не знала всей истории.

Виноват был только один человек, и уж точно не я.

Я не хотел ни с кем ссориться, но я устал терпеть оскорбления. Быть боксерской грушей для чужих ошибок. Я не причинял вреда Киве. Я этого не делал. Я не был виноват, и каким-то образом мне удалось стать единственной мишенью гнева и горя ее сестры.

У меня не было никаких планов участвовать в этом споре “кому было хуже”.

Я думаю, что глазах у каждого был свой крест, который нужно нести. Но крест Лиззи поставил не я. Я, блядь, не причинял вреда Киве. У нее не было никаких фактов. Ее там не было, и она ни хрена не знала о том, что произошло между ними.

Мне, с другой стороны, не повезло получить билет в первый ряд на крушение. На драму. До начала конца для ее сестры, и я точно знал, что Лиззи сложила два и два и получилось пять.

Я ничего не сказал, потому что в чем был смысл? Она бы мне все равно не поверила. Кива - нет.

Я отчаянно хотел заставить ее замолчать, сказав правду.

Об истинной причине смерти ее сестры.

О том, что на самом деле произошло той ночью.

Но я не мог, потому что, помимо того факта, что я никогда не говорил правду никому из живущих на земле, Лиззи никогда бы не смягчилась.

Она никогда бы не попросила прощения.

Она никогда не прекращала попыток настроить наших друзей против меня.

Она никогда не перестанет обвинять меня.

Ее слова были ядом, и если бы она знала мою правду и использовала ее против меня, я бы прекратил работать.

Я знал, что так и будет.

Она использовала бы мою боль как пулю и стреляла прямо в мое сердце.

Она нашла бы способ обвинить меня.

Они все хотели бы.

Вот почему она не знала.

Вот почему никто из них не знал.

Это то, что я должен был помнить, чтобы не забыть.

- Шэннон, как река, - раздался знакомый голос, и мы все трое обернулись, чтобы увидеть Джонни, Хьюи и Фели, идущих к нам.

- О, слава богу, он не хромает, - прошептала Шэннон себе под нос, прежде чем сбежать по ступенькам в направлении моего лучшего друга.

- Не обращай внимания на Лиззи, - проинструктировала Клэр, поворачиваясь ко мне лицом. - Она в своей голове, Джерард. Ничто из того, что она тебе говорит, не является личным.

Вот тут она ошибалась.

Все это было личным.

Очень личным.

Когда ее рука скользнула в мою, я почувствовал знакомый прилив облегчения. В прикосновении Клэр была какая-то магическая сила, потому что, клянусь Богом, с ней я чувствовал себя лучше. Безопаснее. Спокойнее. Поставленным на якорь.

- Все хорошо, Джерард, - добавила она, улыбаясь мне. - Ты молодец.

Нет, я не был.

Но я мог бы притвориться.

Для нее.