Воля владыки. В твоем сердце

Глава 10

«Хватит времени на все»… Звучало не очень-то обнадеживающе. Лин потрогала метку так, как раньше трогала халасан. То, что сделал Асир в паланкине, приглушило желание, и это было правильно — иначе не получилось бы всю долгую поездку с ним рядом оставаться бдительной и внимательной, агентом Линтариеной, а не разгоряченной и желающей немедленных утех анхой. Сейчас эта «заморозка» отпускала, и было бы в самый раз выпустить анху наружу и остаться вдвоем с Асиром. Но когда оно теперь будет, это «вдвоем»? Если вспомнить, как здесь встречают посольства, проводы наверняка еще дольше и утомительнее. Но, похоже, сераль в этом развлечении не участвует. Наверное, только Лалии придется.

Сераль встретил ее обычным любопытством унюхавших запах владыки «цыпочек». Но, невероятно, до дебильных и бесящих расспросов на этот раз не дошло. В общем гомоне к Лин бесцеремонно подошла Ирис, откровенно принюхалась и сказала со своей обычной легкой улыбкой:

— Отстаньте вы от нее. Наша госпожа младшая митхуна сопровождала владыку в поездке: от нее пахнет лошадью, а не близостью. И куда же ездил наш владыка? Это ведь не секрет, раз он взял тебя с собой?

— Наш владыка осмотрел свой город и обратился к своему народу, — серьезно ответила Лин. — Конечно, не секрет, наверняка уже весь Им-Рок пересказывает и повторяет его слова. Но вряд ли это так же интересно, как те вопросы, которые тут собирались мне задать, — усмехнулась она. — Пойду смою с себя лишние запахи. Пахнуть лошадью — совсем не вдохновляет, правда?

Подумала, не позвать ли с собой сразу и Сальму, но… нет, все тут же напридумывают всяких глупостей, а кто-нибудь может и угадать правду. Ни к чему. Да и ей нужно расслабиться. Почему-то только теперь почувствовала, насколько ее вымотало отслеживание подозрительных лиц в толпе и ожидание выстрела в любой момент. Отвыкла, агент Линтариена. Осералилась. Позорище.

Она фыркнула и попросила выглянувшего на шум клибу:

— Принесите мятного чая в купальни. И пирожков с мясом, если есть.

— На двоих! — быстро добавила очутившаяся вдруг рядом Хесса. И спросила уже тише, только для нее, когда шум сераля остался за закрытыми дверями и заглушился умиротворяющим плеском воды: — Мятный чай? Неожиданно.

— Фариза советовала, помнишь? Чтобы, ну…

— Не возбуждаться, когда не надо? Как же, помню. А сейчас, значит, не надо?

Лин скинула одежду, и в самом деле пропахшую Араваком, а еще — пылью городских улиц с привкусом гари. Опустилась в бассейн с приятно горячей водой, откинулась на бортик. Нет, ну как не возбуждаться, когда купальни, бассейны, фонтаны наводят на исключительно возбуждающие воспоминания и фантазии?

— Сейчас — не надо. Асир будет провожать владык. Это надолго.

Окунулась с головой, задержала дыхание. Отмыться от пыли — и в сад. Да, так будет лучше. Найти Сальму и устроиться где-нибудь под шпалерами роз в тени. А ближе к вечеру, когда стихнет палящий зной, сходить в зверинец.

— Что опять случилось? — мрачно спросила Хесса. — Сардар с утра уходил нормальный, а потом вдруг принесся переодеваться к выезду совсем бешеный. Я не стала лезть с вопросами.

— Как раз сегодня все обошлось, — осторожно ответила Лин. — Спасибо твоему Сардару в том числе. Но нельзя сказать, что те, — она повела рукой в воздухе, — не пытались.

— Теперь хотя бы понятно, чего бесился. Из-за владыки, которому на месте не сиделось?

— Он должен был показаться народу, — возразила Лин. — После всего этого…

Замялась, подыскивая правильное слово, и Хесса фыркнула:

— Идиотизма?

— Точно! Одна та статуя чего стоит. Ночью приснится — проснешься с воплем!

— Могу себе представить. Хотя нет, не могу, но поверю тебе и Сардару на слово. Так что там было? Весь Им-Рок собрали?

— Не знаю, весь или нет, но толпа была плотная. — Принесли чай с пирожками, Лин подождала, пока за клибой закроется дверь, взяла пирожок и продолжила: — Владыка произнес речь. Очень вдохновляющую, я бы сказала. Под конец люди не просто кричали ему славу, но и чуть не порвали на клочки очередного кретина, попытавшегося…

— Очередного? — тут же ухватила главное Хесса. — То есть он был не один.

— Я заметила троих. Скольких тихо взяли Сардар с Фаизом — не знаю.

— А ты в это время была… — Хесса замолчала, выразительно приподняв брови.

— С ним, — Лин с аппетитом жевала пирожок, и получилось не очень внятно. Проглотила, запила чаем и добавила: — В седле. Не то чтобы он не пытался возражать, но… Ой, кстати! Надо найти Варду. Передать ей привет от ее Газира. Там, похоже, все взаимно.

— Акулы не дожрали и анкары не догрызли? — усмехнулась Хесса. — Найди. Она, конечно, не истеричка вроде матери Сальмы, но ее надрывно-трагический вид уже порядком надоел.

— И с Сальмой тоже надо будет что-то делать. Хотя бы присматривать.

— А с ней-то что?

— Назиф, — коротко объяснила Лин, дожевывая очередной пирожок. Предки знают, из-за чего, но есть хотелось зверски. — Уезжает.

— Уезжает? — нахмурилась Хесса. — Все владыки уезжают? Сегодня? Сальму, конечно, жаль, но, да простят меня предки, я только порадуюсь их отъезду. Всех с ума свели. А Назифу пора прибирать к рукам свой Шитанар, пока кто-нибудь не увел.

— Вот именно. А потом возвращаться победителем и просить у владыки Асира Сальму в жены, — Лин с сожалением отодвинула опустевшее блюдо. — План ясен. Варда, Сальма, а потом, если хочешь, можем прогуляться в зверинец. Наконец-то можно!

«А потом будет ночь», — мелькнула вдруг жаркая, возбуждающая мысль. Но Лин постаралась ее отогнать. Рано об этом думать. До ночи еще уйма времени — и уйма дел.

Вот только дела оказались какими-то несерьезными. По-хорошему, они должны были плотно и качественно занять и время, и мысли, но получилось совсем не так. На Варду наткнулись на выходе из купален — Лин тут же и рассказала ей о ее «недогрызенном и недожеванном» Газире, передала и привет, и обещание навестить «если будет дозволено», и даже собственное веское мнение, что дозволено — будет. И только просиявшая от счастья девчонка собралась что-то сказать в ответ, как из общего зала донеслось надоевшее всем за эти дни надрывное: «Доченька!» — и Варда заторопилась в библиотеку, а Лин с Хессой, переглянувшись, отправились в зверинец.

И только по дороге Хесса сказала:

— Постой, ведь эта истеричка тоже уедет? Счастье-то какое!

— Если бы, — мрачно сказала Лин. — Владыка Нариман остается.

Хесса только застонала в ответ.

В зверинце они долго в четыре руки тискали Комка, который действительно оказался настоящим комком, только не шерсти, как обзывала его Хесса, а невероятного обаяния. Как раз шерсти-то там почти и не было, то есть не было той знаменитой «набитости меха» и «искристости белизны», о которых рассказывал мастер Джанах. Честно говоря, мех был примерно как шерсть у дворняжки.

— Это от жары и от талетина, — объяснила Хесса. — Он еще заискрится, погоди. И вообще, лучше покажи мне своего, который руки отгрызает.

— Пока еще ни у кого не отгрыз! — шутливо изобразила обиду Лин. И добавила серьезно: — Но ты ему руки не подставляй, мало ли.

— Да уж не буду, — отозвалась Хесса. И в самом деле простояла в сторонке все то время, пока Лин общалась с Исхири, терпела его обнимашки, под которыми уже едва могла устоять на ногах, и радостное облизывание, и сама так же радостно чесала рыжую морду. И только на обратном пути сказала:

— Не видела бы своими глазами — никогда бы не поверила.

Первый день после талетина все анхи предпочли провести в саду, даже ужин накрыли там, но после все привычно потянулись в зал. Хотя вряд ли сегодня стоило ждать кродахов, разве что приближенные Наримана и Акиля придут. Лин с Хессой остались в саду, и Лин совсем не удивилась, когда к ним подошла Сальма.

— Посижу с вами? Не хочу сегодня никого видеть.

— Конечно, — сказала Лин. — У нас здесь тесный клуб печальных анх, кродахи которых заняты более важными делами.

Сальма, вздохнув, устроилась на траве поблизости, а Хесса осторожно спросила:

— Простились хоть?

— Простились, — каким-то совершенно не свойственным ей, невыразительным, ровным тоном отозвалась Сальма.

— И все?

— И все, — снова вздохнула та и тихо добавила: — Он хотел поговорить с владыкой, но я…

— Что ты? — довольно резко спросила Хесса. — Только не говори мне…

— Он владыка Шитанара! Ты что, не понимаешь? — вот теперь голос у Сальмы стал более… человеческим, более живым. Зато и эмоциями от нее потянуло сразу резко, насыщенно. Видимо, держалась как могла, весь день. Но Хесса такое безобразие терпеть не собиралась.

— Да хоть проклятой бездны. Какая разница⁈

— Его там сейчас проклятая бездна и ждет! Он еще даже титул не принял как полагается, и непонятно, позволят ли. Только обо мне сейчас не хватало беспокоиться!

— То есть ты бросила его сражаться с бездной в одиночестве? — ядовито уточнила Хесса. — А теперь сидишь тут как песчаная окаменелость и страдаешь ерундой?

— Я не… — голос Сальмы заметно дрогнул, но договорила она спокойно, хотя запах отчетливо выдавал истинное состояние: — О чем ты говоришь? Предки! Я бы там только под ногами путалась и добавляла проблем!

— А теперь, не успел осесть песок за его посольством, ты уже думаешь, что в этой самой своей бездне он успеет найти кого-нибудь получше, поотважнее и поближе? Я бы, например, так и думала.

— А я бы еще и сходила с ума, не зная, что с ним, — добавила Лин.

— Да она уже начала, не видишь? — проворчала Хесса. — Свихнется еще с горя, и что делать тогда? И что за тупые причины — «путаться под ногами». Не путайся. Я вон сижу себе тихо в комнате. Нигде не путаюсь. И жду-жду-жду… аж из ушей лезет это проклятое ожидание. Но дожидаюсь же в конце концов!

— Думаешь, я неправильно…

— Конечно, неправильно! Но они уже уехали, и песок осел, — Хесса резко подалась к Сальме, взяла за плечи. — Помнишь, ты сказала, что хочешь выбрать сердцем. Разве это не оно? Не то самое? Да я тебя никогда еще не видела такой, как сегодня. Потерянной и убитой. Даже после этого тупого урода с ножом ты такой не была. Тогда какого шайтана натворила?

— Ему сейчас не до анх. Совсем, пойми.

— Ему не до анх, зато тебе до него. И вообще — что ты несешь? Он кродах или кто? Куда он свою природную кродаховость денет? В узелок завяжет и будет ждать чудесного финала своей шитанарской истории, чтобы анху взять? Чушь какая! Ладно, натворила ерунды, и так вот запросто ничего уже не исправишь. Надо с этим как-то жить теперь. Реви давай уже, вижу же, что хочешь, — Хесса притянула Сальму ближе, порывисто обняла. — Реви говорю. Если ночью накроет, на твои сопли все курицы сбегутся и вынесут оставшиеся мозги к шайтанам.

Лин подавила вздох. Глядя на тихо плачущую Сальму, ей хотелось только одного — завернуть ту в ковер, погрузить на Шайтана и догнать посольство Назифа. Но такая самодеятельность точно не пройдет, потому что если Шайтан, то и Асир, а Асир…

Асиру и не до того, и вряд ли он одобрит подобную авантюру. Скорей всего, посоветует ровно то же самое, что и так решила Сальма — сидеть в безопасности и ждать, пока Назиф разберется с Шитанаром… или Шитанар — с ним.

— Зато, когда он за тобой пришлет или вдруг даже сам вернется, ты точно будешь знать, что это не было мимолетным увлечением. Хотя и так знаешь, да?

Сальма невнятно что-то буркнула, а Лин с досадой мотнула головой: как раньше не получалось утешать, так и до сих пор не получается. С другой стороны, может, это неважное утешение, зато чистая правда.

— И что это у нас тут? — раздалось со стороны качнувшихся в сумраке кустов. — Вечер разбитых сердец и убитых надежд? Пожалуй, я составлю вам компанию. Кому охапку самых свежих и горячих новостей? — Лалия мягко опустилась рядом.

— Что-то еще свежее и горячее, чем наконец-то отъехавшие посольства? — «отъехавшие» прозвучало так кровожадно, будто Лин желала им отъехать прямиком в иной мир. Хотя, может быть, некоторым… отдельным представителям, да.

— Это было невыносимо бесконечное прощание. Разве что в вечной любви и ненависти не клялись, — насмешливо протянула Лалия. — Особенно старался владыка Рабах. Я уже почти придумала, как незаметно применить насилие и спасти нашего владыку из его удушающих объятий, но вдруг не иначе как злобный дух ужалил Вахида, и он самым потрясающим образом вцепился в волосы Нариману. От большой братской любви, конечно. Еле отодрали. Общими усилиями и словесными выкрутасами. Больше всех усердствовал владыка Джад, который, вообще-то, собирался уехать с Назифом, еще до обеда, но владыка Назиф оказался самым проворным и удрал, так бодро со всеми распрощавшись, что только его и видели. А бедняге Джаду пришлось заговаривать и умиротворять Вахида до самого паланкина. Владыка Акиль очень ловко самоустранился от этой почетной миссии и растворился в пространстве вместе с Нариманом, а владыка Асир выпроваживал Рабаха. В смысле провожал со всей любовью и почитанием, конечно. Лично.

— Чтобы убедиться, что он точно наконец-то уехал? — ехидно спросила Лин. Длинная и ироничная речь Лалии сделала то, что не удалось ей: Сальма перестала всхлипывать и даже едва заметно улыбнулась, хотя при упоминании Назифа снова уткнулась Хессе в плечо с прерывистым вздохом. — Итого из шести остались двое, и мы наконец-то сможем немного перевести дух?

Хотя кто точно должен перевести дух, так это Ладуш, вот уж у кого станет резко меньше забот и проблем.

— Я бы на это не слишком рассчитывала, — Лалия понизила голос почти до шепота. — Из дальних предместий летят новости о еще одном госте. Самом почетном. Его владыка ожидает с особым нетерпением.

— Неужели, — удивилась Лин. Имени, как и Лалия, называть не стала. — Но получается… Если вспомнить, сколько сюда добиралось его посольство, — и тоже невольно понизила голос, очень уж серьезное пришло на ум. — Получается, он сидел где-то поблизости? То есть, заранее подобрался как можно ближе. Чтобы руководить всем этим безумием, дирижировать беспорядками. А главное, чтобы успеть в Им-Рок в нужную минуту. Явиться народу и владыкам как спаситель от смуты и бедствий.

Лин глубоко вздохнула, успокаивая вспыхнувший гнев. Счастливое стечение обстоятельств, даже не одно, а сразу несколько совпадений. То, как быстро запечатали разрыв вместо долгих и нудных развлечений и разговоров. Небывало короткий талетин. И, конечно, то, что владыки после всех событий спешили разъехаться. А ведь старый козел Джасим наверняка рассчитывает застать их всех.

— Надеюсь, ему понравится встреча, — прошипела она. — Для гостеприимства… такого рода тоже есть какие-нибудь интересные традиции?

— Сардар, — коротко сказала Лалия. — С отрядом лучших воинов. Самая прекрасная традиция Имхары со времен кровавого начала правления владыки Асира.

И вдруг посмотрела на напрягшуюся Хессу.

— Не сегодня, и даже не завтра. Не дергайся раньше времени. И ты тоже не дергайся, — она снова обернулась к Лин. — Думаю, весь сераль уже в курсе, что сегодня ложе владыки будет согревать красавица Ирис. Но кто предупрежден, тот всегда во всеоружии, — она поднялась. — Пойду. Надо смыть с себя этот прекрасный день. Кстати, Безумная статуя бесславно пала под напором толпы. Жаль, мне хотелось на нее посмотреть.

И ушла, только неслышно сомкнулись за ее спиной ветки жасмина.

— Ирис⁈ — переспросила Хесса. — Но почему?

«Не жди верности», — вспыхнуло в памяти.

— Потому что она подозрительна, — непослушными, будто чужими губами выговорила Лин. — Если Джасим близко, пора заняться не только теми его людьми, которых выловили Сардар и Фаиз, но и…

Договорить не получилось. Знала, что все так и есть, но горло сдавило, она рассеянно потерла шею, снова остро ощутив пустоту вместо халасана. Почему Асир⁈ Разве этой змеей не мог заняться Фаиз? Не мог. Конечно, не мог, ответила самой себе. Ведь владыка чует ложь анх. Ни Фаиз, ни кто-нибудь еще, только он.

А еще Ирис красивая и дерзкая. И Джасим готовил ее для Асира. Конечно, тот не может не оценить такой подарок.

— Не надо, Лин, — тихо окликнула Сальма. — Не переживай так. Ты ведь знаешь причину. А я, как и каждая анха сераля, знаю, что владыка никогда не поставил бы тебе метку просто так. Ты важна для него. Разве это не главное?