Забытый: ЛУКА

Глава двенадцатая

Лука

— Сэр, за нами следят.

Эти слова оторвали меня от наблюдения за Реми, но при этом не создали впечатления, что я наблюдаю за тем местом, где он сидел с другой стороны автокресла Вайолет. Вайолет задремала после сеанса с психологом, поэтому Реми смотрел в окно. Он приоткрыл его, как обычно, но всего на несколько дюймов.

Я развернулся на сиденье внедорожника.

— Какая машина? — спросил я. Вторая группа телохранителей, ехавшие за нами на внедорожнике, все еще была там.

— Темно-синяя «Импала», — ответил Терренс. Я взглянул на мужчину, пока Стэн, сидевший на переднем пассажирском сиденье, проверял свой пистолет.

— За нами следят? — Спросил Реми, и в его голосе прозвучал страх.

— Вероятно, ничего страшного, — сказал я. — Маневры уклонения, — пробормотал я Терренсу, поскольку моей единственной целью было доставить нас обратно в отель, где нас могли бы прикрыть еще несколько человек. Не говоря уже о том, что я не хотел рисковать, пользуясь оружием в машине с Реми и Вайолет. Если бы мы были в Нью-Йорке, я бы приказал своим людям организовать небольшую погоню за хвостом, который мы обнаружили, прежде чем поставить их в такое положение, при котором они стали бы объектом охоты, и я бы смог выяснить, кто они такие. Но здесь все было по-другому. Особенно с ребенком в машине... и Реми.

У меня внутри все сжалось, когда я попытался определить, кем был Реми. Я пытался сделать это большую часть недели, пока мы жили в этом диковинном маленьком пузыре, который был одновременно уютным и странно напряженным. Если Вайолет стояла между нами в качестве буфера, мы с Реми обычно могли бесцельно болтать на какие-нибудь безопасные темы или просто играть с малышкой. Но когда мы оставались наедине, потому что Вайолет спала или увлеклась каким-нибудь телешоу или обучающей игрой, в которую играла на моем планшете, такие вещи, как зрительный контакт и речь, становились напряженными. Я думал, что идеальным решением будет просто перейти в другую комнату и заняться какой-нибудь работой, но как только Реми исчезал из поля моего зрения, я становился одержим им еще больше. Даже когда понял, что он в полной безопасности, я не мог перестать беспокоиться о нем. Последние пару ночей я даже наблюдал за тем, как он спит, потому что это было единственное, что успокаивало мои расшатанные нервы.

По мере приближения к центру Сиэтла внедорожник начал сворачивать на разные боковые улочки. Я снова оглянулся и увидел, что телохранители в другой машине даже не выглядели обеспокоенными. На самом деле водитель отстал от нас на несколько машин, и похоже, что он и другой телохранитель непринужденно болтали.

— Вызови этих засранцев, — рявкнул я Стэну.

Стэн оглянулся на меня через плечо, увидел, куда я смотрю, и нахмурился. Он достал из кармана телефон, но прежде чем успел набрать номер, раздалось несколько гудков. У меня внутри все оборвалось, когда я увидел, что фургон старой модели врезался во внедорожник, в результате чего он задел пару припаркованных машин. Фургон, у которого отсутствовал передний бампер, сорвался с места, оставив внедорожник с повреждениями на своем пути.

— Блядь, — выпалил я. — Поехали! Отвези нас обратно в отель, — крикнул я, увидев, как темно-синяя «Импала» обогнала внедорожник и прибавила скорость.

Терренс повернул еще раз, потом еще, набирая скорость. Но после третьего поворота он ударил по тормозам. Я машинально протянул руку, чтобы подхватить автокресло Вайолет. Реми сделал то же самое. Мы ехали не особенно быстро, так как Терренс только что свернул за угол, так что Вайолет проснулась ровно настолько, чтобы обернуться и зевнуть, прежде чем снова уронить голову на спинку сиденья.

— Мы застряли, — крикнул Терренс. Конечно же, позади нас была «Импала». А перед нами в узком переулке стоял фургон, из которого вытащили вторую группу телохранителей.

— Пригнитесь, сэр, — сказал Стэн.

Я проигнорировал его и потянулся за своим пистолетом. Реми я сказал:

— Вытащи ее из автокресла и ложитесь на пол между сиденьями.

— Лука, — испуганно прошептал Реми, даже когда стал выполнять мой приказ.

Стэн как раз набирал 911, когда Терренс протянул руку, чтобы остановить его.

— Подожди, — пробормотал он, — Эм, сэр, — вопросительно произнес Терренс. — Смотрите.

Я все еще был сосредоточен на том, чтобы помочь Реми вытащить сердитую Вайолет из автокресла, когда поднял глаза и увидел знакомую фигуру, стоящую у задних дверей фургона.

— Сукин сын, — огрызнулся я, убирая пистолет. — Я убью его на хуй, — выпалил я, схватив Реми за руку, чтобы он не сполз на пол между сиденьями, как я ему велел.

Его взгляд проследил за моим, и я услышал, как он резко выдохнул.

— Это твой брат? — спросил он.

— Да, — прорычал я, потянувшись к дверной ручке.

— Он с Данте, — пробормотал Реми.

Я взглянул на мужчину, стоявшего рядом с моим братом, и понял, что Реми был прав. Данте, старший брат Алекса, стоял рядом с Воном, скрестив руки на груди. Но в то время как мой брат выглядел неприступным и холодным, на лице Данте играла самодовольная улыбка. Мне хотелось придушить их обоих.

Я вылез из внедорожника и быстро сократил расстояние между нами. Я замахнулся на Вона в ту же секунду, как вошел в его личное пространство.

— Ты ебаный сукин сын!

Несмотря на то, что Данте был меньше ростом, он успел перехватить мой кулак, прежде чем тот успел коснуться его. Вон, со своей стороны, едва отреагировал. На самом деле, он даже не пытался защититься.

— Сбавь обороты, крутой парень, — сказал Данте, все с той же глупой ухмылкой на лице. — Эта маленькая демонстрация была моей идеей.

— У меня в машине ебаный ребенок, — огрызнулся я на него.

— О да, я наслышан об этой маленькой милашке, — сказал Данте, указывая на что-то позади меня.

Не на что-то, а на кого-то.

Реми.

Он держал в руках очень капризную Вайолет. Данте протиснулся мимо меня и встал перед Реми. Я бросил на брата сердитый взгляд, а затем присоединился к ним. Я с трудом сдержался, чтобы не обнять Реми и не заявить о своих правах на него в присутствии Данте. Глаза Данте скользнули по мне. Они были полны юмора.

— Собираешься помочиться на него, крутой парень? — спросил он, заметив, что я стою слишком близко к Реми.

Я уже потянулся к мужчине чуть поменьше ростом, когда пальцы Реми сомкнулись на моих.

— Что ты здесь делаешь, Данте? — спросил он. — Предполагалось, что у вас будет медовый месяц.

Улыбка Данте исчезла.

— Ключевое слово — предполагалось.

— Что-то случилось? — Спросил Реми.

— Да, — ответил Данте. — Эти два за... — Данте помолчал, глядя на Вайолет, а затем продолжил: — …зо-диакальных идиота решили устроить еще одну из своих все-или-ничего разборок. — Он бросил взгляд на Вона, стоящего у него за спиной.

Выражение лица моего брата по-прежнему оставалось бесстрастным.

— Мы с мужем наслаждались всеми удобствами, которые могла предложить наша комната, когда мне позвонил мой младший брат и со слезами на глазах объяснил, что мужчина, с которым он планирует провести остаток своей жизни, ужасно поссорился со своим братом. Один, — он ткнул пальцем в Вона, — говорит мне, что все в порядке и мне не о чем беспокоиться.

Я практически закатил глаза, услышав намек на то, что ссора между Воном и мной вынудила Данте и его нового мужа прервать их медовый месяц.

— Звучит так, будто вы, ребята, просто искали предлог, — сказал я.

Данте посмотрел на меня.

— Да, Ронан сказал, что ты этого не поймешь.

Я понятия не имел, о чем он говорит, но прежде чем я успел задать ему вопрос, Данте продолжил:

— И словно для меня было недостаточно узнать, что мой младший брат чувствовал ответственность за то, что этот большой парень и сорвиголова не помирились и не стали вести себя хорошо, я должен был пойти и узнать, что ты нанял кучку идиотов, изображающих телохранителей, чтобы защитить нашего Реми и его маленькую зазнобу.

К этому моменту Вайолет значительно успокоилась и, казалось, была очарована Данте. Когда он протянул руку, чтобы взять ее за подбородок, она даже улыбнулась.

— В этом мы с Бабулей согласны, — вставил Вон. Лицо Данте напряглось при упоминании странного прозвища, но все, что он сделал, это бросил на моего брата раздраженный взгляд.

— С этого момента вы находитесь под защитой семьи Реми, — объяснил Данте. — Когда он поумнеет и решит держаться подальше от твоей зо-диакальной задницы, ты сможешь вернуться к найму псевдо-наемников.

Я открыл рот, чтобы возразить, но потом понял, что это бессмысленно. Как бы мне ни хотелось надрать Данте задницу за его маленькую демонстрацию, он был прав. Если бы это было настоящее нападение, Реми и Вайолет были бы в серьезной опасности. Без вариантов.

— Ладно, — огрызнулся я. — Но вы, парни, отчитываетесь передо мной.

Я оборвал Данте, прежде чем он успел ответить, потому что я, блядь, уже закончил.

— Давай кое-что проясним, Бабуля, — вмешался я. — Ты и твоя маленькая семейка, возможно, и напали на нас в Нью-Йорке, но я гарантирую тебе, что такого больше никогда не повторится. Ронан, может, и думает, что за деньги не купишь лучшей защиты, но я, черт возьми, уверен, что смогу купить достаточно людей, которые будут стоять между нами и вами. — Я подошел к нему поближе и понизил голос, чтобы только он и Вон могли меня слышать. — И в следующий раз, когда ты подвергнешь этих двоих опасности, моя симпатия к твоему брату ничего не изменит.

Реми все еще держал меня за руку, и это единственное, что удерживало меня от того, чтобы сжать ее в кулак так же сильно, как левую руку. Больше всего на свете мне хотелось воткнуть его Данте в лицо, но, как бы я ни злился, я понимал, что он оказал мне услугу, показав, какой никчемной была моя наемная охрана. Мне не понравилось, как он это сделал, но все дело было в Реми и Вайолет.

— Следуйте за нами обратно в отель, — выпалил я. — Я отдам вам распоряжения там.

Данте снова улыбнулся, и я понял, что это не фальшивая улыбка. Он наслаждался этой стычкой между нами.

Когда я повернулся, чтобы уйти, Данте сказал:

— О, значит ли это, что мы не будем дружбанами? А что насчет тебя и твоего брата? Вы двое собираетесь поцеловаться и помириться?

У меня на кончике языка вертелось послать его нахуй, но потом я вспомнил, что меня слушают маленькие ушки. Я держал рот на замке, когда мы с Реми возвращались к внедорожнику. Я уже собирался забрать у него Вайолет, чтобы он мог первым сесть в машину, а потом усадить ее на сиденье, но он удивил, когда отвел меня в сторону, так чтобы Терренс и Стэн нас не услышали.

— Мы в порядке, Лука, — тихо сказал Реми, а затем слегка сжал мои пальцы. Его великолепные глаза были полны понимания, когда он смотрел на меня. — Мы в порядке, — повторил он.

Я сделал глубокий вдох, не подозревая, насколько сильно в этом нуждался, и кивнул. Тот факт, что он знал, что большая часть моего гнева на самом деле была вызвана выбросом адреналина, когда мой разум пытался осмыслить тот факт, что молодой человек и маленькая девочка больше не были в опасности, был напоминанием о том, насколько хуевыми были отношения между мной и Реми.

Мы простояли так несколько секунд, пока я пытался успокоиться.

— Лучше? — Тихо спросил Реми, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы никто из окружающих нас не услышал.

Я кивнул. Мне должно было быть стыдно за свое проявление эмоций, но, как ни странно, не было. Я был удивлен, когда Реми протянул мне ребенка.

— Поехали домой, — сказал он с легкой улыбкой, затем прошел мимо меня, задев своим бедром мое.

Я обнаружил, что поворачиваюсь и наблюдаю, как он садится во внедорожник. Наши взгляды на мгновение встретились, прежде чем он скрылся внутри. Направляясь к двери, я взглянул на Данте, разговаривающего с моим братом. В тот же момент Вон посмотрел на меня, и его взгляд был таким же жестким, как обычно, если только он не был рядом с Алексом. Но готов поклясться, что заметил, как он на мгновение смягчился, когда мы смотрели друг на друга. Потом все прошло, и я вспомнил все, в чем он меня обвинил, и что я совершил... непростительные поступки.

В отношении него.

В отношении Алекса.

И, прежде всего, в отношении Реми.

К тому времени, как я забрался во внедорожник и передал Вайолет Реми, чтобы он усадил ее в автокресло, все напряжение вернулось. Когда я почувствовал на себе непонимающий взгляд Реми, вместо того, чтобы попытаться объясниться, я достал телефон и написал Кингу, чтобы узнать, продвинулся ли он в поисках семьи Вайолет.

Потому что чем скорее я уеду из Сиэтла и от Реми, тем лучше.

Даже если я больше не был уверен, что хочу этого.