Забытый: ЛУКА

Глава двадцать девятая

Реми

Я не был особо религиозным человеком, но следующие несколько минут я провел, умоляя мужчину наверху избавить меня от мучений, связанных с невероятным ртом Луки, и сделать так, чтобы он никогда не останавливался. Я не понимал, что задумал Лука, пока его язык не скользнул по моей дырочке в первый раз. В этот момент в мой переутомленный мозг вернулась искра логики, и я попытался что-то сказать о том, что то, что он делает, должно быть неправильным. Но потом этот греховный язык скользил по мне снова и снова, и с каждой интимной лаской я чувствовал, как мышцы моего тела становятся все более напряженными и напряженными, а огонь пробегает по моему позвоночнику и распространяется по каждому нервному окончанию.

Что бы ни росло внутри меня, было почти болезненно, но в то же время ощущалось как потребность.

Я никогда не понимал, почему парни платили мне деньги за то, что казалось таким отвратительным, как то, что они засовывали свои члены мне в рот или в задницу. Но после того, как рот Луки в буквальном смысле вызвал у меня самый сильный оргазм, который я когда-либо испытывал, все стало обретать смысл. Раньше никто не ставил меня на первое место и даже не заботился о том, испытываю я удовольствие или нет. Я вдруг обрадовался, что не испытывал его, потому что это позволяло отделить то, что другие мужчины делали со мной, от того, что сейчас делал Лука.

Я не мог разобрать ни одного слова или звука, которые слетали с моих губ, но я знал, что они, вероятно, были как-то связаны с моими мысленными мольбами. Я хотел большего, но в то же время боялся этого. Язык Луки практически боготворил ту часть моего тела, когда-то испытывающую только боль. Вместе с ошеломляющим ощущением пришла смесь эмоций, которые было трудно переварить.

Затем я вспомнил слова Луки. Я должен чувствовать.

И я чувствовал.

Я чувствовал себя любимым, желанным и лелеемым, пока Лука вытворял с моим телом самые приятные вещи. Когда его язык проник внутрь меня, не было времени бояться того, что должно было произойти. Я потянулся вниз, чтобы схватить свой член, потому что он снова стал твердым, и я почувствовал, как в моих яйцах нарастает оргазм. Я начал поглаживать себя, но рука Луки накрыла мою. Я думал, он собирается помочь мне кончить, но вместо этого он удерживал мою руку на месте, так что мне ничего не оставалось, как сдерживаться, пока он продолжал трахать мою задницу своим языком.

Я чувствовал, что мне мешают, но это не имело значения, потому что Луке не потребуется много времени, чтобы заставить меня кончить.

Но когда сочный язык Луки оторвался от моего тела, я выкрикнул его имя и попытался сесть.

Нет, Лука, пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста, я так близко.

Лука взобрался на меня и накрыл мой умоляющий рот своим. Он проглотил мои слова, и только когда он потерся своим пахом о мой, я понял, что в какой-то момент он снял штаны. Его горячий, твердый член прижался к моему. Я возненавидел себя за то, что мгновенно напрягся.

— Нет, пожалуйста, нет! Я не готов. — Я заплакал, несмотря на свое намерение этого не делать.

— Ш-ш-ш, — прошептал Лука мне на ухо, нежно целуя меня в щеку, подбородок и рот. — Сделай несколько глубоких вдохов ради меня, детка, — мягко попросил Лука.

— Прости, прости. — Я продолжал повторять эти слова, потому что не знал, что еще сказать. Мы подошли к тому моменту, которого я боялся, и я потерпел неудачу. Все было так прекрасно и безупречно, но в тот момент, когда я почувствовал его плоть на своей, прошлое нахлынуло на меня с новой силой. Стена, которую я воздвиг, чтобы не допустить к этой встрече мужчин, причинивших мне боль, рухнула.

Лука немного отстранился от меня, но не полностью. Его руки легли на мои щеки.

— Эй, — нежно сказал он и поцеловал меня в кончик носа. — Посмотри на меня, любовь моя.

Я не хотел. Я был слишком унижен. Но его голос был таким добрым и нежным, и я должен был проявить к нему уважение, чтобы сделать то, о чем он просил. Он не сделал абсолютно ничего плохого. Это все из-за меня и моего запутавшегося разума.

— Прости, — снова прохрипел я, когда открыл глаза и увидел, что Лука смотрит на меня с беспокойством. В этот момент я полюбил его еще больше. Но в глубине души я знал, что из этого ничего не выйдет.

— Не-а, — мягко возразил Лука, не сводя с меня глаз. — Ты пока еще не можешь сдаться. Ты не можешь отказываться от нас.

Он был прав. Видит Бог, я делал это много раз; конечно, я могу дать ему это.

— Я в порядке, — настаивал я. — Ты можешь...

— Не смей, — сказал Лука, и в его голосе зазвучал гнев. — Не смей притворяться, что с тобой все в порядке и ты хочешь этого.

В этот момент я почти потерял самообладание. Я начал безудержно рыдать, и прекрасные моменты, которые мы пережили с ним, развеялись как дым. Я ожидал, что он встанет и оставит меня так, но вместо этого он перекатился на бок, потянув меня за собой. Он держал меня, но ничего не говорил. Казалось, слезам не будет конца, но, несмотря на это, Лука гладил меня по спине и волосам.

Когда слезы начали утихать, мое желание сбежать стало всепоглощающим, но когда я пробормотал что-то о том, что хочу привести себя в порядок, Лука отказался отпускать меня. Он снова перевернул меня на спину, но не стал давить своим весом. В типичной для Реми манере я из испуганного и смущенного превратился в сердитого и спокойного.

— Я же говорил тебе, что это не сработает, — выпалил я.

Он никак не отреагировал на мой комментарий. Вместо этого он просто обнял меня, и хотя он не прикасался ко мне интимно, его пальцы не останавливались. Я ждал, что он начнет отстаивать свою точку зрения, скажет, что все будет хорошо и мы разберемся, но Лука только обнимал меня и прикасался ко мне. Время от времени он терся носом о мою щеку или шею.

Я даже не заметил, как заснул, пока на следующее утро не проснулся, все еще в его объятиях. Мы оба были раздеты, но он укрыл нас одеялом. Он выглядел таким умиротворенным, когда спал. Сожаление о своем поведении прошлой ночью было мгновенным и болезненным. Я воспринял то, что начиналось как потрясающий опыт, и испортил его. Я не мог понять, почему он все еще был рядом.

Наверное, мне следовало встать с постели, но мне не хотелось покидать тепло его рук. Я сделал с ним то, что он делал со мной столько раз, и просто нежно коснулся его лица. Через несколько минут я увидел, что он улыбается. Мое сердце переполнилось любовью к этому человеку. Я не мог смириться с мыслью, что потеряю его.

— Я все еще здесь, — сонно произнес он. Его глаза открылись шире, а затем он сказал: — Ты все еще здесь.

Я покачал головой, потому что не понял, что он пытался сказать. Прежде чем я успел открыть рот, он поцеловал меня.

— Мы все еще здесь, Реми. Прошлая ночь, возможно, прошла не так, как мы надеялись, но посмотри на нас… мы все еще здесь. Мы просыпаемся в объятиях друг друга именно так, как хотели. Я там, где хочу быть.

От волнения у меня перехватило горло.

— Я тоже, — согласился я. — Лука, я...

Он прижал пальцы к моему рту, чтобы заставить меня замолчать. Затем он перевернул нас так, что оказался на спине, а я — лежа на нем сверху.

— Доброе утро, — сказал он мне, а затем притянул меня к себе, чтобы поцеловать.

Я понял, что он не хочет извинений и не нуждается в них. Поцелуй начался легко и нежно, но быстро изменился. Лука уже был твердым подо мной, вероятно, потому, что он был таким всю ночь, и мой собственный член отреагировал на тесный контакт. Лука оторвался от моих губ, вероятно, чтобы закончить поцелуй, прежде чем он станет невыносимым, но это было последнее, чего я хотел. Я последовал за его губами и схватил его рукой за подбородок, чтобы контролировать поцелуй. Лука застонал, когда я исследовал его рот и сплел свой язык с его. Его руки скользили по моей спине, по верхней части моей задницы, но не дальше.

Несмотря на ощущение его члена напротив моего, страха, который был у меня прошлой ночью, не было. Я чувствовал только напряжение, нужду и неудовлетворенность. Я начал тереться своими бедрами о его бедра, так что наши стволы соприкоснулись. Это было так приятно, что я вскрикнул и уткнулся лицом в плечо Луки. Я мог бы легко довести себя и, вероятно, его до оргазма, просто потершись, но внутри меня возникло странное ощущение… эта пустота, эта незавершенность.

И я знал почему.

— Реми, — простонал Лука, когда я начал целовать его шею, а затем посасывать ее, чтобы оставить на нем свой след.

Я подвинулся по нему ровно настолько, чтобы его твердый член проскользнул у меня за спиной. Мои глаза практически закатились, когда его влажный ствол начал скользить по моей промежности. Я разрывался между желанием потереться членом о его мускулистый живот и попыткой усилить давление его ствола на мою щелку. Губы Луки нашли мои, и пока мы целовались, наши тела были прижаты друг к другу, пытаясь прижаться и найти облегчение от нарастающего внутреннего давления. Я знал, что, в конце концов, мы сможем найти его в этой позе, но этого было недостаточно.

Я знал это, точно так же, как прошлой ночью знал, что не готов.

Но теперь я был готов. Новая поза, в которой я контролировал ситуацию и принимал решения о том, как мы получаем удовольствие, открыла ту часть моего мозга, которая была закрыта прошлой ночью. Мужчина подо мной был любовью всей моей жизни, и все, что мы делали вместе, было направлено на то, чтобы доставить удовольствие друг другу, раствориться в телах друг друга. Не было бы боли или унижения, потому что мы были не такими. Лука хотел от меня не этого. Он был последним мужчиной на планете, который когда-либо позволил бы мне снова почувствовать это. Если я хотел, чтобы он остановился, мне нужно было только сказать об этом. Или отойти. Я знал, что легко мог принять его предложение, но это был один из тех моментов, когда мне хотелось побороть свой страх, и я хотел сделать это сейчас.

— Презерватив, смазка? — Я дышал ему в рот между страстными поцелуями. Мужчина был в отчаянии подо мной, точно так же, как и я прошлой ночью, когда он ласкал меня языком.

— Тумбочка, — сумел выдавить он.

Его руки ласкали мою попку, раздвигая ее, чтобы его член мог скользить по моей складке. Я вскрикнул от ощущения его горячей, упругой кожи, скользящей по моей дырочке. Пот струился по моему лбу, пока я продолжал водить членом по его животу, а затем повернул бедра так, чтобы он трахал мою промежность. Глаза Луки потемнели от страсти, но я увидел в них нечто большее.

Я увидел его.

Я порылся в тумбочке в поисках презерватива и смазки. К счастью, у меня был богатый опыт и в том, и в другом, и Луке потребовалось всего несколько секунд, чтобы подготовиться. Я услышал, как он растерянно произнес мое имя, и понял, что, учитывая наше положение, он, вероятно, подумал, что я собираюсь его трахнуть.

Я устроил его смазанный член прямо напротив своей дырочки, а затем наклонился над ним и крепко поцеловал.

— Мне нужно это, — выдохнул я, касаясь его губ. — Мне нужно, чтобы ты был внутри меня.

Я был рад, что он не стал задавать мне вопросов, но, как мне показалось, очень долго смотрел мне в глаза. Затем он просунул руку между нашими телами и провел пальцами по своему смазанному члену. Я ожидал, что он протолкнет в меня член, но это был один из пальцев, который стал ощупывать меня. Было так приятно ощущать, как он гладит чувствительную кожу своим шершавым пальцем. Я вспотел, тяжело дышал и был очень готов, поэтому, когда он начал вводить в меня палец, я надавил изо всех сил. Он не торопился, готовя меня, но когда убрал палец и спросил:

— Реми?

Я знал, что он все еще колеблется. Я не винил его, учитывая, как я вел себя прошлой ночью.

— Я чувствую, — прошептал я ему в губы, а затем поцеловал его. Я сказал ему все, что ему нужно было знать, своими губами. Он застонал, а затем просунул руку между нами, чтобы расположить головку своего члена напротив моего входа.

Когда он начал входить в меня, я почувствовал боль, но последовавшее за этим жжение было новым и захватывающим. Я пытался разобраться в этих противоречивых ощущениях, но быстро сдался. Все, что имело значение, это то, что я хотел большего. Я прижался к Луке, чтобы еще больше вобрать его в себя. Руки Луки легли на мои бедра, и он начал массировать меня, призывая расслабиться. Я сделал несколько глубоких вдохов, а затем почувствовал, как что-то внутри меня дрогнуло. Мы с Лукой оба застонали, когда его головка скользнула по внешней мышце, что пыталась удержать его снаружи. Жгучее ощущение его толщины, растягивающей меня, заставило меня хватать ртом воздух. Я слегка наклонился, полусидя над ним, но что-то внутри меня заставило меня выпрямиться. Я едва слышал, как Лука предупреждал меня не торопиться, но я не хотел этого делать. Теперь, когда он трахал меня, вопрос был не в том, хочу я большего или нет. Я нуждался в большем.

Я осторожно выпрямился, чтобы принять в себя как можно больше его члена. Пальцы Луки сомкнулись вокруг моих, чтобы он мог поддержать меня, когда я нашел правильный угол, под которым он полностью вошел в меня. Его яйца коснулись кожи моей задницы. Я вскрикнул от облегчения, осознав, что мы, наконец-то, стали единым целым.

Я не был уверен, как долго я сидел так, пока мое тело растягивалось, чтобы приспособиться к нему, но когда я посмотрел вниз на мужчину, который изменил все в моей жизни наилучшим образом, я увидел, что он наблюдает за мной со смесью потребности и почтения. Если я когда-либо и сомневался в том, что он любит меня, то теперь об этом не могло быть и речи. Это было ясно как божий день, по его глазам.

Инстинкт быстро взял верх, и я начал двигаться, используя руки Луки в качестве опоры, пытаясь найти правильный темп и ритм. Мы с Лукой оба кряхтели, стонали и шептали что-то вроде «да», «вот так» и «сильнее», пока я принимал его в себя и снимался с него. Клубок желания внутри меня начал сжиматься с каждым движением. Я знал, что долго не продержусь, потому что уже чувствовал оргазм в своих яйцах.

— Лука, — позвал я, не уверенный, чего же я на самом деле хочу.

Лука знал, и когда он сел, его руки обвились вокруг меня. Он крепко прижал меня к себе и начал двигать бедрами, входя в меня все глубже и глубже, а затем, выходя ровно настолько, чтобы мое тело потребовало большего. Я обнял его за плечи, не заботясь о том, что мой член был зажат между нашими телами. Все, что меня волновало, это то, что он был частью меня так, как ни один мужчина никогда не был и никогда больше не будет. Наши тела стали первобытными в своей природе, когда мы трахались. Это было грубо и быстро, но затем руки Луки оказались в моих волосах, и он наклонил мою голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Мы смотрели друг на друга, не произнося ни слова, слившись воедино. Я чувствовал себя беспомощным и могущественным одновременно. Потерянным и найденным, испуганным и радостным, и, самое главное, больше не одиноким.

Мы кончили почти одновременно, и все, что я мог сделать, это держать глаза открытыми, чтобы видеть выражение лица Луки, когда его настигло освобождение. Он был прекрасен — совершенен в своей блаженной агонии.

Я мог наблюдать за ним всего несколько секунд, потому что потом настала моя очередь. Свет и тьма столкнулись под моими веками, когда мое тело взорвалось оргазмом. Удовольствие искрило под моей кожей, и я почувствовал, как струя за струей горячая сперма покрывает меня и Луку. Член Луки пульсировал в моей заднице, и я чувствовал его жар сквозь презерватив. Лука зарылся лицом мне в грудь и закричал, а я обхватил его голову руками, чтобы удержать его.

Мы оставались в таком положении, казалось, целую вечность. Наши тела сотрясались от толчков, но, наконец, наступил момент, когда каждый из нас нашел в себе силы прикоснуться к губам друг друга. Мы сказали все, что хотели, своими губами и телами.

Когда мне удалось набрать достаточно воздуха, чтобы сказать Луке, что я люблю его, он ответил мне тем же.

— Лука, — сказал я немного позже, после того как он выскользнул из моего тела и избавился от презерватива. Мы лежали в постели, я спиной к нему. Его тело прижималось сзади, и я никогда еще не чувствовал себя так тепло и защищенно.

— Да? — устало произнес мой мужчина за моей спиной.

— Я сказал «да», верно?

Его пальцы переплелись с моими и прижались к моей груди. Я почувствовал, как его большой палец коснулся моей кожи.

— Да, на что?

— Да, на то, чтобы стать твоим мужем, — сказал я. Все глупые сомнения, которые у меня были, исчезли. Полностью исчезли. И в глубине души я знал, что это не имело никакого отношения к тому факту, что я позволил ему заняться со мной любовью. Такое случалось и раньше. Это случилось, когда я проснулся в его объятиях… когда он все еще был рядом, и я тоже.

— Да, сказал. — Губы Луки были у меня на затылке, и я был уверен, что чувствую, как он улыбается.

Я прижался к нему еще теснее и закрыл глаза.

— Хорошо, — устало пробормотал я. — Просто хотел убедиться, — добавил я, прежде чем погрузиться в безмятежный сон в объятиях мужчины, с которым собирался провести остаток своей жизни.