Забытый: ЛУКА

Глава семнадцатая

Реми

— Уверен, что с тобой все в порядке? — Спросил Лука с другого конца заднего сидения машины, наверное, в десятый раз за это утро.

На этот раз я только кивнул головой, вместо того чтобы сказать: «Я в порядке». Что я должен был сказать? Что я не в порядке, что я полный трус? Или что я был таким ебаным эгоистом, что в это утро, когда дело коснулось принятия решений, я возложил все на Луку?

Я изо всех сил старался не смотреть на Вайолет в ее автомобильном кресле, думая о том, что в этот самый момент Лука ждет звонка от двоюродной бабушки ребенка.

К тому времени, когда я встал этим утром и набрался смелости встретиться с ним лицом к лицу после короткого эпизода в его постели, он уже провел тщательную проверку биографии Мэрилин Лэндри. Он также вытащил Вайолет из кроватки и позаботился о ее утренних делах, включая туалет и кормление завтраком. Я зашел в гостиную и увидел, что парочка сидит на полу и играет в игру, которую, очевидно, придумал Лука, но которая заставила Вайолет радостно хихикать. Наблюдая за этой парой, я на мгновение ощутил полное умиротворение, а потом вспомнил, что теряю не одного, а обоих.

По правде говоря, я уже потерял Луку, хотя и предполагал, что тяжело терять того, кого у тебя никогда по-настоящему не было. Воспоминание о его прикосновениях и о том, как быстро он прервал наши поцелуи, даже сейчас причиняло боль моему сердцу, и я поймал себя на том, что поднимаю руку и касаюсь середины своей груди. Я был дураком, когда думал, что Лука может хотеть меня. Особенно после всего, что я ему рассказал. Даже если он не обращал внимания на мое слишком худое, покрытое шрамами тело, он явно не мог не понимать, откуда у меня эти шрамы… какие вещи я делал, чтобы заслужить их.

Когда он увидел, что я вошел в гостиную, он пригласил меня присоединиться к ним с Вайолет, и в этот момент мне больше ничего не хотелось делать. Но я уже решил, что жить с ним в семейном кругу, даже если это продлится самое большее несколько дней, не получится. Мне будет только труднее расстаться с ними обоими. Или, скорее, позволить им уйти.

— Я все еще могу попросить другую машину отвезти тебя обратно, — предложил Лука.

— Нет, все в порядке. Я бы хотел пойти с вами, если ты не против. — Я не смотрел на него, пока говорил. Это правда, что я хотел поехать с ним в больницу, чтобы навестить его сына.

Ну, на самом деле он не собирался встречаться со своим сыном. Скорее, он просто собирался еще раз поговорить с врачом о плане дальнейшего лечения Джио. Лука понимал, что может пройти некоторое время, прежде чем его сын будет готов поговорить с ним. Он сказал мне это, наблюдая, как я накладываю еду, которую он приготовил мне на завтрак этим утром. Хотя я и хотел не обращать на него внимания, просто чтобы избавить себя от необходимости разговаривать с ним, я никак не мог позволить ему пойти одному.

Я не смотрел на Луку, но боковым зрением заметил движение. Не уверен, но мне показалось, что его правая рука потянулась ко мне. Я напрягся, ожидая, что его пальцы коснутся моего плеча, но в последний момент он, казалось, отстранился. Разочарование было похоже на живое, дышащее существо под моей кожей. Предыдущая ночь была для меня бурлящими эмоциями, но когда Лука поцеловал меня и прижался ко мне всем телом, все остальное исчезло.

Я хотел его.

Во всех отношениях, в каких только мог хотеть другого мужчину.

И хотя сейчас это сбивало меня с толку, тогда все было по-другому. Но потом он остановился и предложил поспать. Даже я понимал, что это значит.

Он пытался легко меня отпустить. Он поцеловал меня из жалости, но, когда дошло до главного, он не смог заставить себя прикоснуться к моему отвратительному телу. Мужчинам, которые платили за то, чтобы трахнуть меня, было наплевать, как выглядит мое тело, не то чтобы меня когда-либо волновало, что они думают.

Но отказ Луки причинил боль.

Остаток пути до больницы мы проделали в тишине. Вайолет проспала большую часть пути. Когда мы добрались до просторной территории, Лука сам вытащил Вайолет из автокресла. Он обошел машину, держа ее на руках, но затем поставил на землю, чтобы она встала на ноги.

— Давай попробуем кое-что, — сказал он мне. Он вложил руку Вайолет в мою, чтобы она могла за меня держаться, а затем взял ее за другую руку. Маленькая девочка, казалось, была смущена тем фактом, что стояла между нами, но когда Лука предложил ей сделать шаг, опираясь на нас двоих для равновесия, она сделала его, и вся боль и сомнения, которые я испытывал, отошли на второй план, когда мы с Лукой похвалили ее. Вайолет улыбнулась во весь рот и сделала еще один шаг. До входа в больницу мы добирались медленно, но это не имело значения. Вайолет шла.

Мне захотелось поцеловать Луку, потому что в этот момент моя радость была такой огромной. Но я ограничился тем, что он обнял меня после того, как взял Вайолет на руки и сказал ей, какая она удивительная маленькая девочка.

Когда мы поднялись на этаж, где находилась комната Джио, легкость исчезла с лица Луки, а его тело стало напряженным и негнущимся. Я обнаружил, что придвигаюсь к нему поближе, но не прикоснулся к нему и ничего не сказал, хотя на самом деле мне хотелось только взять его за руку и сказать, что все будет хорошо. На самом деле я просто не знал, что произойдет. Не говоря уже о том, что меня не будет рядом во время всего этого. Даже если бы двоюродная бабушка Вайолет не появилась, пришло время сделать выбор в отношении будущего Вайолет. Это было будущее, частью которого я не стану. Я был трусом, и не хотел быть рядом, когда принимались эти решения. Я хотел сбежать обратно в свою скучную квартирку и зализать раны. Я верил, что Лука позаботится о том, что, что бы ни случилось, с маленькой девочкой все будет в порядке.

Я был погружен в свои мысли, когда почувствовал, что Лука остановился рядом со мной. Я поднял глаза и с удивлением увидел Вона и Алекса, стоящих у входа в комнату ожидания. С ними были еще двое мужчин. Я не узнал в них телохранителей, и по тому, как они смотрели на Луку, я заподозрил, что это не они.

Лука молча протянул мне Вайолет, и девочка, почувствовав напряжение в комнате, притихла и прижалась ко мне. Я стоял на месте, наблюдая, как Лука приближается к мужчинам. Один из мужчин был выше остальных, у него были коротко стриженные темно-русые волосы и густая щетина. У него было крупное, тяжелое тело, которое, казалось, могло нанести какой-то вред, а на тыльной стороне ладоней и на костяшках пальцев были татуировки. Он был из тех парней, которых я бы определенно избегал на улице или где-либо еще, если уж на то пошло. Другой парень был немного ниже ростом и более поджарым, но не менее мускулистым. Его черные волосы были собраны сзади в конский хвост.

Я наблюдал, как Лука приближается к мужчинам, и не мог не почувствовать некоторого напряжения, особенно учитывая то, как Вон и Лука расстались во время их последнего разговора. Вон выглядел таким же неприступным, как и всегда, но когда Лука подошел к нему, что-то изменилось, и затем двое мужчин обнялись. Я поймал себя на том, что крепче прижимаю Вайолет к себе, наблюдая, как Луку обнимает его старший брат. Я не мог расслышать, что сказал ему Вон, но Лука энергично кивнул, и в глубине души я знал, что это как-то связано с Джио. Я вспомнил, как Лука рассказывал, как он и его братья пытались помочь таким детям, как я и его сын, и понял, что, вероятно, именно ими и были эти люди.

Лука обнял двух других мужчин, которые тоже разговаривали с ним вполголоса. Мысль о том, что они приехали сюда, где бы ни находились, чтобы быть с Лукой, вызывала у меня благодарность и зависть одновременно. Я посмотрел в сторону Алекса и увидел, что он наблюдает за мной. Я не мог отделаться от мысли, что он понимает, о чем я думаю.

Я наблюдал, как мой друг подошел к группе мужчин, и снова испытал те же эмоции, на этот раз от того, как легко Алекс был принят в их ряды. Лука даже на мгновение обнял его за плечи, чтобы прижать к себе.

Алекс что-то сказал Вону, после чего все мужчины повернулись и посмотрели в мою сторону. Вон кивнул и что-то сказал в ответ, а затем быстро поцеловал Алекса. Алекс поспешил ко мне, но я все еще не сводил глаз с Луки, который наблюдал за мной с выражением, которое я не мог определить. Он бросил быстрый взгляд на Стэна и указал на меня. Стэн, по сути, стал моей тенью, поэтому я решил, что таков был молчаливый приказ… оставаться телохранителю со мной.

Когда Алекс подошел ко мне, я не стал сопротивляться его объятиям. Мы никогда не были друзьями, которые часто общались физически, но я всегда считал, что в этом нет ничего необычного, учитывая наше прошлое. Я пытался сдержаться в его объятиях, но, поскольку он ничего не сказал, объятия стали еще крепче, и, в конце концов, я крепко прижался к нему. Как будто он знал, через что я прошел, и мне не нужно было этого говорить.

— На заднем дворе есть небольшая игровая площадка. Хочешь, отведем ее туда? — Спросил Алекс.

Я выразительно кивнул, потому что мне было трудно подобрать слова. Как бы мне ни хотелось, чтобы Лука принял меня в своем маленьком семейном кругу, я знал, что этого не произойдет. Я для него был просто обязанностью, способом немного облегчить чувство вины, которое он испытывал за то, что случилось, когда я был моложе.

Мы с Алексом молча вышли на улицу и нашли маленькую игровую площадку, о которой он говорил. Вайолет сразу указала на песочницу, и я усадил ее туда, а сам устроился на ближайшей скамейке на случай, если понадоблюсь. Алекс сидел рядом со мной, но ничего не говорил. Я должен был бы обрадоваться этому, но на самом деле мне нужно было с кем-то поговорить.

— Они его братья? Двое других мужчин? — спросил я.

— И да, и нет, — ответил Алекс. — Кинг и Кон выросли вместе с Воном и Лукой. Они настолько близки, насколько это возможно, но у них нет общей крови. Есть еще один брат, младший, по имени Лекс. Но его уже давно нет рядом. Я никогда с ним не встречался.

Я кивнул в ответ. У меня был еще миллион вопросов, но я не знал, с чего начать, и это были вопросы, которые я должен был задать Луке.

— Кинг позвонил нам вчера вечером. Я думаю, Лука сказал ему, что Джио очнулся, — объяснил Алекс.

Мысль о том, что все братья собрались вместе, чтобы поддержать Луку, даже Вон, заставила меня порадоваться за Луку и, как ни странно, снова позавидовать. Каково это, когда люди прибегают, когда ты в них нуждаешься? Как только я задал себе этот вопрос, ответ поразил меня. У меня действительно был такой человек, и он сидел прямо рядом со мной.

— Я солгал тебе, Алекс, — признался я, не сводя глаз с Вайолет, чтобы не встречаться с ним взглядом. — В ту ночь, когда ты разговаривал с Джо. Это был я. Джо умер шесть месяцев назад. Я знал, что если ты подумаешь, что я один, то придешь искать меня в ту ночь после свадьбы. И я не хотел, чтобы ты видел меня таким.

— Каким? — Мягко спросил Алекс.

— Слабым, — практически выплюнул я.

— Таким ты себя видишь? — спросил мой друг.

Я взглянул на него.

— Слишком тяжело все время бороться. — Мне было стыдно произносить эти слова, но это была правда, и я был обязан Алексу рассказать правду.

— Мне трудно принимать решения, — ответил он. — С тех пор, как я вернулся домой, мне приходится принимать все те решения, которые раньше мне никогда не позволяли принимать. — Алекс протянул руку и коснулся шрама на своей шее. — Я не хотел, чтобы Данте знал, что со мной не все в порядке, поэтому я принимал эти решения, но я всегда так боялся принять неправильное... то, которое в конечном итоге привело бы к моему наказанию. То, из-за которого Данте отослал бы меня прочь. Это было очень утомительно.

Я точно знал, о чем он говорил.

— Теперь тебе лучше? — спросил я.

Алекс помолчал, а затем сказал:

— Мне все еще не нравится их принимать, но Вон показывает мне, что даже если я сделаю что-то не так, это нормально. — На лице молодого человека появилась легкая улыбка, и он добавил: — Он напоминает мне, что я не сломлен.

Когда он посмотрел на меня, свет в глазах Алекса заставил меня тоже улыбнуться.

— Я рад, Алекс. Я так рад, что ты нашел его.

— Я тоже, — сказал он.

Мне показалось, что он даже слегка покраснел, но я предположил, что это означало, что он думал о чем-то своем, что, вероятно, меня не касалось.

— У тебя все в порядке, Реми? С Лукой? — Спросил Алекс.

Я машинально начал кивать, но остановился. Вместо этого я задержал дыхание и покачал головой.

— Он тебя расстроил? — был следующий вопрос Алекса. Он задал его осторожно, и я знал почему. Лука не только стал ему братом, но и мы вступили на новую территорию, когда дело дошло до нашей дружбы. У нас с Алексом были определенные темы, о которых мы говорили, и некоторые, о которых — нет. Этот конкретный разговор относился к категории «не говорим».

— Он не причинил мне вреда, — ответил я, потому что знал, что именно это Алекс на самом деле хотел знать.

— Он хороший человек, — пробормотал Алекс. — Но он делает вещи, которые...

Я услышал неуверенность в голосе собеседника. Я не сомневался, что он думал о роли Луки в попытке похищения Алекса всего пару месяцев назад, а также о том, что у нас с Лукой было свое прошлое. Какие бы отношения ни были у Алекса и Луки, они, несомненно, были такими же сложными, как и у меня с Лукой.

— Он всегда хотел только одного — вернуть своего сына, — сказал я. — Не думаю, что я когда-либо по-настоящему понимал это, пока не появилась она, — пробормотал я, кивнув в сторону Вайолет. — Она даже не моя, но я бы сделал все, чтобы защитить ее. Все, что угодно.

— Я бы сделал то же самое для своей семьи, — ответил Алекс.

После этого мы оба замолчали, потому что и так наговорили много лишнего, хотя в этом не было необходимости. Мы с ним были одного мнения о действиях Луки в прошлом. Нам обоим пришлось искать способы простить этого человека за решения, которые он принял в поисках своего сына, но, как и я, я знал, что Алекс теперь это понимает.

Когда Вайолет стала просить еды, мы с Алексом отвели ее обратно в здание и отправились на поиски кафетерия. Мне не терпелось вернуться к Луке, хотя бы для того, чтобы узнать, как прошла встреча с врачом Джио.

Возвращаясь из кафетерия, мы с Алексом поднялись с Вайолет на третий этаж, и, когда вышли из лифта, нас встретило знакомое зрелище. Мы с Алексом переглянулись, когда мимо нас провезли Джио. Угрюмый подросток посмотрел в нашу сторону. Если бы выражение его лица не изменилось, когда он увидел нас, я бы оставил все как есть. Но когда я заметил легкую вспышку на его лице, такую же, как днем ранее, когда Джио узнал брелок, я понял, что мне нужно сделать.

— Я догоню тебя, — тихо сказал я Алексу, как только Джио отдалился за пределы слышимости.

Мой друг кивнул и направился обратно в зал ожидания, а я пошел в противоположном направлении, все еще держа на руках сонную Вайолет.

— Реми, — начал было Стэн, но я покачал головой.

— Мне нужна всего минута, Стэн, — сказал я. Телохранитель явно был недоволен таким отклонением, но держался на несколько шагов позади, и я был рад, что он не полез за телефоном, чтобы сообщить Луке о том, что я задумал.

Медсестре потребовалась всего минута, чтобы отвести Джио в палату и успокоить. Я наблюдал из-за угла, пока она не ушла, а затем направился к открытой двери. В крыле, где мы находились, было мало людей, поэтому никто не вмешался, когда я подошел к палате Джио. Подросток лежал в постели и смотрел в окно.

Я слегка откашлялся, чтобы не напугать его, но когда он повернул голову и посмотрел на меня, то почти никак не отреагировал.

— Привет, Ник, — осторожно сказал я. В последнюю секунду мне удалось сменить имя на то, которое он предпочитал, так как я вспомнил его почти бурную реакцию днем ранее, когда его назвали Джио. — Ты помнишь меня?

— Ты с ними, — пробормотал он. — Чего ты хочешь?

— Я просто хотел представиться. И сказать, что мне жаль, что мой друг заставляет тебя проходить через это, — солгал я. — Кстати, меня зовут Реми. А это Вайолет.

— Тебе следует завести новых друзей, Реми, — холодно сказал он. — Твои друзья — убийцы.

Мне удалось подавить инстинктивное желание опровергнуть его заявление, поскольку я уже знал, что случилось с Джио, когда его нашли. Алекс рассказал мне об этом. Именно люди Ронана нашли подростка, живущего в Техасе. Никто точно не знал, что случилось с Джио после того, как его похитили, но, в конечном итоге, его продали человеку, который сумел промыть подростку мозги, заставив поверить, что он — кто-то другой. Джио верил, что находится в любовных отношениях с педофилом, который причинил ему боль. Когда люди Ронана ворвались в дом, где содержался Джио, тот человек покончил с собой, чтобы не отвечать за последствия своих действий. Джио, в свою очередь, тоже пытался покончить с собой, потому что не считал свое спасение спасением вообще.

Я даже представить себе не мог, через какие душевные муки прошел молодой человек, чтобы зайти так далеко, поверив, что любит человека, который держал его в плену, и что люди, которые спасли его, были его настоящими похитителями.

Так что, что бы я ни говорил, мне нужно было действовать осторожно.

— Кто-то умер? — спросил я.

— Как будто ты еще не знаешь, — прошептал Джио.

Я проигнорировал его выпад и сказал:

— Трудно привыкнуть к новой жизни, да?

Джио повернулся ко мне спиной, но я решил, что, раз он не говорит мне уходить, это все равно своего рода победа.

— Даже когда дела идут неважно, все равно трудно отпустить их и попытаться начать все сначала. Кого бы ты ни потерял…

— Я не терял его! — огрызнулся Джио. — Его забрали у меня. Они убили его! То, что они о нем говорили... — Вспышка гнева Джио закончилась так же быстро, как и началась.

— Прости, — повторил я. — Очевидно, он много для тебя значил.

— Он был всем, что у меня было. Я любил его, — пылко ответил молодой человек. — И он любил меня.

— Как его звали? — спросил я.

— Курт.

— Курт, — пробормотал я, кивнув. Часть меня просто хотела сказать Джио, что Курт был больным сукиным сыном и что я надеялся, что он гниет в аду, но я сдержался и вместо этого сказал: — Прости, Ник. Я знаю, как, должно быть, страшно все это переживать. Есть ли кто-нибудь, с кем я могу связаться ради тебя? Твоя семья? Или, может быть, кто-то из семьи Курта?

Джио не ответил, и я решил, что моя попытка разговорить его провалилась, но как только я собрался встать, он прошептал:

— Никого нет.

— Как насчет друга? Кого-нибудь, кто знал вас с Куртом и кто может сказать всем, что ты не тот Джио, которого они ищут?

Я наблюдал за телом Джио, пока говорил, и заметил, как он слегка напрягся, когда я произнес его имя.

— Только я и Курт. Мы были семьей друг для друга.

Унылый голос Джио разбил мне сердце.

— У меня тоже нет семьи, — ответил я.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда Джио оглянулся на меня через плечо.

— Ты с ними, — обвинил он.

Я медленно покачал головой.

— Я один, — все, что я сказал. Я собирался зайти сюда, чтобы узнать, смогу ли я что-нибудь вытянуть из Джио, но почему-то именно мне пришлось столкнуться с суровой правдой.

Джио не ответил мне, но я решил, что это победа, что он не попросил меня покинуть его палату.

И когда спустя добрый час Стэн сказал мне, что пора уходить, мы с Джио не сказали друг другу ни единого слова, но когда я прощался с молодым человеком, то был уверен, что слышал, как он пробормотал «пока» себе под нос.

Это было немного, но уже кое-что.