Зов призрачных сердец

Глава 50

Рада пришла в себя и закашлялась. Пыль забила горло, нос и даже глаза. Кое-как протерев их рукавом кофты и наконец открыв, Рада поняла, что ничего не видит.

Тело ныло, особенно голова, в которую угодил камень, из-за чего Рада споткнулась и упала.

Сначала она подумала, что не только ослепла, но и оглохла – такая была тишина. Но потом услышала собственный хриплый шепот:

– Лёша?

Голос прозвучал глухо. Никто ей не ответил.

Поняв, что она не ослепла, а это фонарь, который уронил Иволгин, погас, Рада позволила себе облегченно выдохнуть.

– Лёш? – снова позвала она, но ответа опять не получила.

Рада осторожно потянулась рукой к карману. Пальцы нащупали телефон. Она нажала на экран, и тот, слава богу, засветился. Через секунду фонарик озарил окружающее ее пространство.

Свет выхватил из темноты очертания каменных стен, обломки породы, около которых она и упала, а сбоку… Пустыми глазницами на нее смотрел скелет женщины. Раде казалось, что он улыбается и насмехается над ней.

Рада ойкнула, когда где-то за ее спиной, внутри заваленного прохода, по которому они пришли сюда, посыпалась каменная крошка.

Наконец-то поднявшись на ноги, Рада посветила в другую сторону. Сначала она увидела потухший фонарь, а рядом с ним неподвижную руку Алексея.

– Лёша! – громче позвала она, но он не пошевелился.

Иволгин лежал неподвижно, голова его была повернута в другую сторону. Когда Рада, обойдя его, опустилась рядом с ним на колени, то увидела слипшиеся от крови волосы. Сердце от страха забилось так быстро, что удары отдавались на языке. Ей не хватало воздуха.

– Лёша, очнись. Очнись, прошу тебя… – пробормотала она. – Алексей, очнись!

Рада трясла его, звала, кричала, пока голос не задрожал, а глаза не наполнились слезами. Она положила голову Алексея себе на колени и гладила его по лицу, закрыв глаза и приговаривая:

– Только не умирай… Ладно? Не оставляй меня одну. Только не здесь. Мы же еще не все тайны разгадали, Иволгин!

И вдруг Рада услышала хриплый голос:

– Обычно принято возвращать к жизни поцелуем.

Рада распахнула глаза и уставилась на смотрящего на нее Алексея. Затем с облегчением она выдавила:

– Иволгин, ты, как всегда, в своем репертуаре!

Рада почувствовала, как напряжение немного спало. Ей даже стало неловко, что она расплакалась, а Алексей наверняка это заметил. Он попытался сесть и поморщился.

– У тебя голова пробита, дай осмотрю, – сказала Рада и посветила фонариком на его спутанные волосы.

Кровь больше не шла. Видимо, острым краем Алексею лишь рассекло кожу, но удар все же был достаточно сильным, чтобы он потерял сознание.

Достав из кармана носовой платок, Рада аккуратно промокнула кровь.

– Неглубокая, – сделала она вывод. – Так что, жить будешь.

– Вопрос – долго ли? – усмехнулся Алексей.

Рада вздохнула.

– Тут ты прав. Мы в незавидном положении.

Алексей дотянулся до фонарика, пощелкал кнопкой, даже постучал по нему, и тот, моргнув, все-таки вспыхнул.

Они осмотрелись. Узкий проход, которым они пришли в эту каменную келью, был завален. Массивные камни полностью перекрывали выход.

– Может, получится разобрать? – тихо сказала Рада.

– Я бы не стал даже пытаться.

– Почему?

– Ты собралась голыми руками ворочать эти валуны? Да и где гарантия, что что-нибудь не обвалится снова?

– Что же тогда делать?

Алексей пожал плечами.

– Ждать, пока нас вытащат.

– Кто? – прошептала Рада. – Данила и Даша уехали. А когда они вернутся, откуда им узнать, где мы?

Рада боялась озвучивать то, что крутилось у нее в голове. Что, если потайная дверь наверху, которую скрывала картина княжны Елены, закрылась? Что, если никто не найдет ни ту дверь, ни их в этом подземелье?

– Не бойся, милая Рада, нас обязательно найдут. Данила что-нибудь придумает. Мы с ним попали не в одну передрягу. На парня можно положиться.

Он сжал ее ладонь и улыбнулся. Правда, в тусклом свете фонаря улыбка эта показалась Раде безрадостной и какой-то кривой. Вот и Алексей отчаялся, хоть и старался не показывать этого.

Она с надеждой снова включила телефон, но сигнала, конечно же, не было.

Рада бросила взгляд на скелет, который теперь совершенно очевидно улыбался.

– Елена смеется над нами, видишь? – прошептала она.

Будто в подтверждение ее слов, где-то совсем рядом раздался истеричный женский смех, который они уже слышали раньше. Он словно доносился из недр скальной породы, из которой было сложено это место.

Алексей обнял Раду за плечи и прижал к себе.

– Не стоит ее бояться, Рада. Она лишь несчастная, которая умерла жуткой смертью.

– Интересно, сколько князь Хворостин держал Елену на цепи прежде, чем она испустила дух?

– Не знаю, но думаю, достаточно долго, чтобы сойти с ума.

– Именно поэтому ее призрак не знает покоя и то хохочет, то плачет, – вздохнула Рада. – Знаешь, мне теперь кажется, что она не хотела пугать нас своим смехом.

– Она хотела, чтобы мы ее нашли.

Рада прислонилась спиной к стене и закрыла глаза, пытаясь привести мысли в порядок.

Алексей же вспомнил про медальон, который обнаружил в руке скелета. Теперь он достал его из кармана, внимательно рассмотрел и, осторожно надавив, открыл.

Посветив внутрь медальона, Алексей поднял изумленный взгляд на Раду, а потом протянул ей находку. Рада увидела миниатюрное изображение маленькой девочки с белокурыми локонами и голубыми глазами. На внутренней стороне второй половинки медальона была выгравирована надпись: «Елена. 1766 год».

– Боже мой… – прошептала Рада.

– Какие мы дураки, – сказал Алексей. – Это же не Елена. Это ее мать.

Они посмотрели друг на друга.

– Значит, князь не казнил мать Елены, – в ужасе пробормотала Рада. – Он держал ее здесь годами.

– Помнишь дату в его дневнике, когда он описывал суд над женой и ее любовником?

– Тысяча семьсот шестьдесят пятый год.

– А на медальоне – шестьдесят шестой.

Рада сглотнула и во все глаза уставилась на скелет несчастной женщины.

– Он продержал ее здесь как минимум год, а может, и дольше. Видишь, даже медальон дал. Видимо, так проявил милосердие, – поежилась Рада.

– Если ту надпись в соседнем каменном мешке сделала Елена, – сказал Алексей, – значит, она могла видеть, во что отец превратил ее мать.

– И прекрасно понимала, какую судьбу он уготовил и ей.

Они долго молчали, пытаясь переварить все, что узнали сегодня, и все, что с ними произошло.

– Если это не Елена, а ее мать, то что же случилось с самой Еленой? – спросила Рада.

Ее вопрос остался без ответа, и лишь призрачный смех снова глухо отбился от каменных стен.