Багровая река

12. ВЭНС

— Откуда ты знаешь об этом водопаде? — спросил я Лайлу, пока она пробиралась через заросли.

— Я пару раз была здесь в старших классах, — она замедлилась, огляделась влево и вправо, прежде чем снова пойти прямо.

Судя по тому, как часто она останавливалась и медленно крутилась на месте, я был почти уверен, что она заблудилась. Но благодаря часам, проведённым за изучением местных карт, я примерно представлял, где мы находимся.

Если она окончательно потеряет ориентир, я смогу нас вывести. Поэтому я молча шёл следом, скользя взглядом то по лесу, то по её аппетитной заднице.

С момента, как она пошла вперёд, я боролся с нарастающим возбуждением. Совсем не то, на чём следовало сосредотачиваться сегодня. Но мне казалось, что этот поход был ей нужен. Лайла ничего не говорила, но я был уверен в этом.

Сегодняшний день был больше посвящен ей, нежели поискам Кормака.

И это тоже стоило времени.

— В одиннадцатом классе у меня был парень, который обожал походы, — начала она, окинув взглядом деревья перед собой. — Он был старше меня на год и проводил много времени в этих горах. Однажды он нашёл этот водопад и привёл меня сюда.

Она обернулась, её застенчивая улыбка сменилась драматическим жестом, когда она приложила руку к сердцу: — Я тогда подумала, что это так романтично — он открыл водопад специально для меня.

Итак, это было место для свиданий. Резкая вспышка ревности пронзила мою грудь.

Лайла снова повернулась вперёд, не заметив, как мои челюсти сжались.

Вот дерьмо.

Ревновать к школьному бойфренду? Что со мной творилось? Я не помнил, когда в последний раз испытывал ревность. Даже прошлые возлюбленные Тифф меня не раздражали. Чёрт, она работала с одним из своих бывших, и мне было всё равно — может, теперь они снова будут вместе. Хорошо для них.

Так почему одно только упоминание о бывшем Лайлы заставляло меня желать врезать по ближайшему дереву?

Нельзя было привязываться. Всё скоро закончится.

Либо я найду Кормака. Либо уеду ни с чем.

А пока Лайла была идеальным отвлечением, успокаивающим бальзамом на рану, которая, вероятно, никогда не заживёт. Она была чудом.

Когда она была со мной в постели, мне даже удавалось несколько ночей нормально поспать.

Этим утром я снова заснул, как только она ушла в кофейню. Её аромат всё ещё держался на подушках.

Когда я последний раз просыпался позже пяти? Годы назад. Четыре года, если быть точным. Тогда, когда мир ещё казался нормальным.

До того как мёртвые начали приходить в мои сны.

— Что ещё вчера было с Уинн? — вопрос Лайлы выдернул меня из мыслей.

— То же, что я рассказывал тебе вечером. Она сказала, что я облажался, приехав сюда, вместо того чтобы сразу пойти к ней.

Лайла оглянулась на меня с преувеличенной гримасой.

— Жёстко.

— Она права. Я нарушил протокол. У неё было право злиться.

— Но ты всё ещё здесь.

— Я всё ещё здесь.

Ещё день. Ещё неделю. Может, месяц.

Лайла однажды спросила, как долго я останусь в Куинси. Я так и не ответил. Просто потому, что сам не знал. Я пробуду столько, сколько смогу. Не больше.

— Уинн хороший коп, — сказал я. — Она следует правилам. Хорошая невестка. Её руки связаны, мои — нет. Так что я могу продолжать искать. Правда, если я всё испорчу, она меня кастрирует.

Смех Лайлы разлился в воздухе. Господи, этот звук. За всё время в Куинси я слышал её смех слишком редко.

— Я читал в газете о том, что сделала Уинн на посту начальника полиции, — сказал я.

Лайла остановилась и повернулась ко мне.

— Читал о стрельбе?

— Читал. Я сожалею. Это, должно быть, было тяжело для вашей семьи.

— Тяжело, особенно для Элоизы. И для Уинн. Я за неё переживаю после того, что ей пришлось сделать, — Лайла опустила плечи. — Тебе приходилось стрелять в кого-то?

— Дважды.

— Они... погибли?

— Только один.

Её взгляд встретился с моим. В этих глазах было столько сочувствия, что у меня сжалось в груди. Она сделала шаг ко мне и положила ладонь мне на сердце.

— Мне жаль.

— Мне тоже, — я наклонился, мягко погладив её по щеке большим пальцем.

Странно, но я давно не вспоминал об этом. Раньше это всплывало в голове ежедневно.

Годы назад охотник сообщил, что наткнулся на нарколабораторию в горах. Я тогда работал с Кормаком меньше года. Мы делали всё вместе. Настоящие напарники. Друзья. Мы решили разведать место, чтобы потом передать его наркоотделу.

Нашли хижину. Она была далеко от дорог, старой и полусгнившей. Остановились в пятидесяти метрах, чтобы Кормак смог определить место по GPS и сделать несколько фотографий.

Он как раз доставал свой телефон из кармана, когда мы услышали треск ветки. Затем все произошло как в замедленной съемке.

Парень, который жил в том домике, был в лесу, делал то, что делают наркоманы, употребляющие метамфетамин. Он увидел, как мы приближаемся, и планировал убить нас, чтобы сохранить свое убежище в секрете. По крайней мере, я так предполагал.

Если бы не ветка, на которую он наступил... Я, вероятно, был бы мёртв. Но у меня было достаточно времени, чтобы достать пистолет и четыре раза выстрелить ему в грудь.

Кормак был ближе. В него бы попали первым. Но я спас ему жизнь.

Может, тогда всё и пошло наперекосяк. Если бы я знал, чем всё обернётся, я бы, наверное, позволил этому наркоману убить нас обоих.

— Вэнс, — голос Лайлы вырвал меня из воспоминаний. Она прижалась щекой к моей ладони.

Я прочистил горло и убрал руку.

— Уинн кажется надёжной. Думаю, повода для беспокойства у тебя нет, но тебе стоит просто спросить, как она. Скорее всего, она скажет, что всё в порядке. Неважно, правда это или нет. Но продолжай спрашивать.

— С тобой так кто-то поступал? Постоянно спрашивал, как ты?

— Да.

— Кто? Твоя семья?

Нет, не моя семья.

Кормак.

Так он стал моей семьёй.

Но Лайле бы это не понравилось. Это сделало бы Кормака слишком хорошим. Слишком добрым. Поэтому я сделал то, что умел лучше всего, — сменил тему.

— Уинн знает, что мы спим вместе, верно?

Лайла моргнула, растерявшись на мгновение. Но за наше короткое время вместе она уже поняла: если я заканчиваю тему, то я её заканчиваю.

— Да, — кивнула она. — Но я попросила её не рассказывать.

Секрет. Это была моя идея. Так почему же она мне так не нравилась?

— Я никогда раньше не скрывала мужчину, — сказала Лайла. — Это странно.

— Я не прошу тебя хранить секрет.

— Ты уезжаешь. Я понимаю, что стоит на кону.

На кону. На кону стоит, блять, многое. И я это тоже понимал.

— Я не буду лгать своей семье. Честно говоря, кто-нибудь всё равно догадается. Удивительно, что этого ещё не произошло.

— Почему ты так думаешь?

— У меня есть привычка носить свои чувства, как драгоценности, яркие и искрящиеся, чтобы их видел весь мир. Я доверяю людям, потому что люди могут доверять мне. Меня так воспитали. Это часть меня. Но в последнее время я просто... — она отвела взгляд, глядя куда-то мимо моего плеча, — не чувствую себя собой.

Конечно, она не могла чувствовать себя собой.

— Эй, — я приподнял её подбородок пальцем, чтобы наши глаза встретились. — У тебя всё в порядке?

Глаза Лайлы наполнились слезами.

— Не совсем.

У меня сжалось сердце. Грёбанный Кормак. Это его вина. Эти слёзы — его вина.

— Что я могу сделать?

Она всхлипнула, вытирая уголки глаз.

— Помоги мне найти этот водопад.

Если ей нужен был водопад, мы его найдём.

Я развернул её за плечи, а потом шлёпнул по заднице.

— Веди, Блу.

Смеха это мне не принесло, но я продолжу пытаться заставить её улыбнуться.

Мы шли ещё час, в основном молча. Но какая-то тяжесть, давившая на Лайлу, казалось, начала исчезать, в то время как её раздражение только росло.

Она резко остановилась, и я чуть не врезался в неё.

— Что такое?

— Я заблудилась, — она раздражённо выдохнула, вскидывая руки.

Разве? Вдалеке раздавался тихий шум. Я слышал его последние несколько минут и думал, что она тоже.

— Тсс, — я поднял руку.

Она напряглась.

— Зачем?

— Слушай.

— Что слушать?

Эта женщина. Я прикрыл её рот рукой, за что получил недовольное рычание. Затем снял с её головы шапку, чтобы ей ничего не закрывало уши.

Как только она услышала, её взгляд поднялся к моему. Глаза загорелись, словно звёзды.

Вода.

Она бросилась на звук, перепрыгивая через упавшее бревно.

Я посмеялся и поспешил за ней.

Через сто шагов, за кустами, лесная земля сменилась чёрными мокрыми камнями, местами покрытыми мхом. Ручей вытекал из небольшого озерца, питаемого пологим водопадом.

Течение было медленным. Холодная погода спускалась все ниже и ниже по горам, и скоро здесь все замерзнет. Сам водопад был всего полтора метра высотой, но шум воды заполнял всё вокруг.

Лайла пробиралась по скользким камням, широко раскинув руки, чтобы поймать равновесие, если вдруг поскользнётся.

Я остался в стороне, наблюдая, как Лайла, шаг за шагом, обходит бассейн. Когда она добралась до водопада, она сняла перчатку, протянула руку и позволила ей исчезнуть в водопаде.

И вот она — её улыбка. Широкая, ослепительная, озарившая всё её лицо.

Блять, она была прекрасна. Я не мог отвести от неё взгляд, даже в таком месте, где сама природа старалась показать себя во всей красе. Чистая вода. Зелёный лес. Это место было достойно картин или фотографий.

Но я не мог оторваться от Лайлы.

Она убрала руку из воды, наверное, когда стало слишком холодно, вытерла её о джинсы и поспешила снова надеть перчатку. Так же аккуратно, как она подошла к воде, она отошла назад.

— Я нашла его, — сказала она, остановившись рядом со мной. От ее улыбки захватывало дух.

— Ты нашла его.

Улыбка исчезла. Глаза Лайлы снова наполнились слезами, но, как и раньше, она промокнула уголки, останавливая их прежде, чем они успели пролиться.

— Ты в порядке? — я продолжу задавать этот вопрос. Пока я здесь, я буду спрашивать её каждый день.

Она огляделась, словно не оставляя без внимания ни одного уголка.

— Здесь будто другая жизнь, — прошептала она. — И я чувствую себя совсем не тем человеком, которым была, когда приходила сюда много лет назад.

Я даже не помнил, кем был в том возрасте. Слишком много всего произошло. Слишком многое изменилось.

— Я рада, что мы пришли сюда, — прошептала она.

— Но...

Она вздохнула.

— Но тяжело признать, что жизнь, которую ты строила день за днём, исходя из мечтаний своей юности, может быть совсем не той, которой ты хочешь жить. Чувствую, что та девочка, которая была здесь так давно, просто всё неправильно поняла.

— Неправильно поняла?

Лайла пожала плечами.

— Не знаю. Может быть. Частично. Она, наверное, поспорила бы со мной. Я скучаю по той уверенности, что у меня была. Скучаю по вере в то, что всё просто... получится.

В голове всплыл образ семнадцатилетней Лайлы — с яркими голубыми глазами, полными мечтаний.

Когда-то я знал ещё одну такую семнадцатилетнюю девушку.

— Мне тридцать, — сказала Лайла. — Где-то по пути я потеряла ту девочку. Ты ведь умеешь находить людей, да? Может, когда поймаешь Кормака, научишь меня своим трюкам.

Я подошёл ближе, настолько, что между нами не могло бы проскользнуть и дуновение ветра. Затем я положил руку ей на грудь, чуть ниже ключиц.

— Тебе не нужен я, чтобы её найти. Она прямо здесь. Там, где была всегда.

Глаза Лайлы искали мои, как будто она не могла мне до конца поверить. А потом она упала мне в объятия, уткнувшись лицом в грудь.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Я поцеловал её в волосы и отпустил.

Она сделала пару шагов, повернувшись лицом к водопаду.

Это был мой шанс запомнить этот скрытый рай. Впитать всё, что меня окружало. Но опять же, все, что я мог делать, это смотреть на Лайлу.

Мы были словно две стороны одной монеты. Два человека, которые пытались вернуться себя прежних.

Может, для меня было уже поздно. Но для Лайлы я хотел, чтобы она нашла ту самую искру, которую потеряла.

— Нам пора возвращаться, — сказал я. — Не хочу застрять здесь в темноте.

— Я тоже. И я ужасно голодна.

— Хочешь батончик мюсли?

Она подняла руку, останавливая меня, пока я не полез в рюкзак.

— Мы едем за чизбургерами. С двойной котлетой.

Я рассмеялся: — С двойной котлетой. И картошкой фри.

— Само собой.

Она улыбнулась, и, когда я протянул руку, взяла её крепко, позволяя мне провести её по скользким камням обратно к лесу.

— Мы немного спустимся вдоль ручья, — сказал я. — Думаю, так будет быстрее. А потом выйдем на тропу.

— Хорошо, — ответила она, идя рядом.

Спускаться всегда труднее, мышцы напрягались, чтобы удержать равновесие. Я намеренно замедлил свой обычный шаг, чтобы она не чувствовала, что я тороплю её.

Ручей рядом с нами становился шире и глубже по мере того, как мы спускались с горы. Это была не река, которую можно найти на карте, но он был больше, чем я ожидал сегодня увидеть. Возможно, отсюда начну свои поиски завтра.

Я уже собирался сменить курс, свернуть к деревьям и идти, пока мы не выйдем на тропу, как вдруг сзади раздался вскрик. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лайла теряет равновесие и падает на землю с глухим стуком.

— Лайла! — выдохнул я, бросившись к ней и опускаясь на колени. Мои руки скользнули по её телу, проверяя, не ушиблась ли она. — Ты цела?

— Ай. Да. Я в порядке, — она подняла голову к небу, сделала глубокий вдох, а потом осмотрела себя. — Твою мать.

Одна сторона её джинсов была покрыта грязью.

Она попыталась её стереть, но стало ясно, что это удастся сделать только в стирке.

— Ненавижу грязь.

— У меня в машине есть плед. Вернёмся, и я помогу тебе снять эти мокрые джинсы.

— О, мистер Саттер, — Лайла кокетливо захлопала ресницами. — Вы что, флиртуете со мной?

Я рассмеялся, чувствуя, как сердце, наконец, успокаивается.

Смеяться было приятно, а Лайла умела заставить меня забыть обо всём. В Куинси я смеялся больше, чем, ну... за последние четыре года.

Я встал и протянул ей руку, чтобы помочь подняться.

— Пойдем.

Когда она встала, то обернулась, чтобы осмотреть заднюю часть джинсов, также покрытую грязью. Потом выпалила целую череду ругательств, от которых даже у парней на службе покраснели бы уши.

— Что? — спросила она, заметив мой взгляд.

Но я не смотрел на неё.

Я смотрел на ручей за её плечом.

— Вэнс? — она проследила за моим взглядом, направленным на воду. — Что там?

— Оставайся здесь.

Я прошёл мимо, осторожно ступая так, чтобы мои следы не оставались на земле. Когда дошёл до ручья, опустился на корточки и заглянул в воду.

Там, в самом центре, был конус, сплетённый из ивовых веток.

Рыболовная ловушка.

— Блять, — пробормотал я, осматривая деревья вокруг.

В ушах стучала кровь.

Эта ловушка была явно самодельной.

— Вэнс? — голос Лайлы дрожал.

— Не двигайся, Блу.

— Это медведь?

— Видишь это? — я указал на воду. — Это рыболовная ловушка.

Внешний конус имел широкое основание, сужающееся к небольшому отверстию. Внутри был ещё один конус, чуть меньший. Рыба могла заплыть внутрь, но выбраться обратно через узкие отверстия было почти невозможно.

Она была пуста. Либо потому, что в ручье не было рыбы, либо потому, что кто-то недавно приходил, чтобы её установить.

— Сукин сын, — выругался я и отошёл от воды, снова ступая только на камни.

Вокруг того места, где упала Лайла, были следы. Проклятье.

— Думаешь, Кормак сделал эту ловушку? — спросила она.

— Возможно.

Я обернулся, глядя вверх по горе.

Часть меня не хотела надеяться. Другая часть боялась поверить, что это возможно.

Но эта ловушка...

Всё в ней кричало о Кормаке. Всякий раз, когда мы отправлялись в поход, он проводил ночь у костра, сплетая ветки и тростник для развлечения, в то время как девочки жарили зефир.

Может, он действительно сделал эту ловушку. Может, он был всё ещё где-то здесь.

Может, я всё-таки найду этого ублюдка.