Багровая река

23. ВЭНС

То, как Вера шла по лесу, было до жути похоже на то, как двигался Кормак. Каждый её шаг был выверен. Скрыть наши следы на снегу не представлялось возможным, но она всё равно ступала осторожно. Единственный звук — хруст льда под её ботинками.

Она двигалась быстро, но без суеты. Её взгляд скользил из стороны в сторону, изучая деревья в поисках угроз и отмечая ориентиры.

Он многому её научил за эти четыре года, правда?

— Вы всё это время жили здесь? — спросил я.

— Да, — тихо ответила Вера, оглянувшись через плечо. Это была привычка, без сомнений. Кормак научил её быть незаметной в этих местах, и он справился с этим на отлично.

— Как долго?

— Мы в Монтане, кажется, два года? Я уже сбилась со счёта. Папа знает точно.

Я хмыкнул.

Позади меня Лайла держалась близко. Щёки её раскраснелись, пока она следовала за мной по моим следам. Она наверняка устала за сегодня, но всё равно шла вперёд, её сила и стойкость восхищали меня так же, как и её красота.

— Всё хорошо? — спросил я, протянув ей руку.

Она взяла её и кивнула: — Всё хорошо.

— Можем замедлиться, — предложила Вера, остановившись впереди и обернувшись к нам. — Я сама всегда пытаюсь не отставать, так что знаю, каково это. Простите.

— Я справлюсь, — ответила Лайла.

Я сильнее сжал её руку и махнул Вере, чтобы та шла дальше.

Она замедлит шаг — я знал это ещё до того, как она сделала следующий. Замедлила для Лайлы. Эта её доброта, несмотря на всё пережитое, всё ещё жила в ней.

Несмотря на всё, о чём она так и не рассказала мне.

— Как часто ты ходишь в город? — спросил я.

Может, те два раза, когда я видел рыжие волосы в Куинси, мне не показались. Может, это действительно была Вера.

— Обычно раз в месяц, — ответила она.

— За тампонами, — прошептала Лайла так тихо, что это услышал только я. В тех пакетах была коробка.

— Папа ходит с тобой?

— Никогда, — сказала Вера.

Мы с Лайлой обменялись взглядами. Так вот как он выживал здесь. Он посылал Веру прокрадываться в Куинси, где она выглядела, как самая обычная девушка.

Только не для меня. Если бы я не приехал в Монтану, никто бы никогда не заподозрил, что она связана с убийцей.

А он вообще убийца?

— Как вы оплачиваете покупки? — спросила Лайла.

— Наличными. Папа забрал всё, что смог, когда мы уезжали из Айдахо. Но эти деньги закончились давно, так что он, эм...

— Ограбил заправку в Орегоне, — закончил я.

Вера поморщилась: — Откуда ты знаешь?

— Я был в Орегоне.

Она остановилась и повернулась к нам.

— Он говорил, что нас всегда будут преследовать. Я не верила ему. Думала, что за столько времени о нас уже забудут. Но папа всегда осторожен, на всякий случай. Похоже, он был прав. Это ты, да? Ты оставил камеру у ручья, где мы ставили ловушку на рыбу.

Чёрт.

— Он нашёл камеру.

— Сегодня утром, — кивнула она. — Он сказал, что чувствовал, будто за ним наблюдают. Поэтому, как только взошло солнце, он вернулся и нашёл её.

Должно быть, он подошёл с другой стороны, иначе мой сигнал бы сработал.

— Да, — признал я. — Это был я.

Плечи Веры поникли.

— Из-за этого мы уезжаем. Сегодня была моя последняя вылазка в город.

Чёрт. Как же нам повезло, что Лайла захотела прогуляться по Мэйн.

— Папа в последнее время ведёт себя странно, — сказала Вера. — Он не говорил, почему, но держал нас рядом с укрытием. Отправлял меня в город чаще обычного за припасами. Я должна была выбирать разные, более длинные маршруты, чтобы никто не мог выследить меня. Я думала, это обычная подготовка к зиме. Запас еды, батареек, медицинских принадлежностей. Но сегодня утром он пошёл проверить ловушку и вернулся в панике. Сказал, что нам нужно уезжать. Мне кажется, он готовился к этому несколько недель, но не хотел говорить мне.

Кормак вёл себя странно из-за Лайлы, да? Но он ничего не сказал Вере о том, что случилось у реки. Возможно, он надеялся, что местные спасатели прекратят поиски. И, честно говоря, он оказался прав.

Кроме того, что он не учёл меня.

— Мы почти пришли, — сказала Вера, оглянувшись сначала направо, затем налево. — Думаю, лучше, если вы дадите мне минуту.

— Я не спущу с тебя глаз, — я любил Веру, но вся эта ситуация была слишком запутанной.

Кто знает, вдруг она ведёт нас в никуда? Мы припарковались почти в миле от того места, где я вел поиски. Как бы сильно я её ни любил, я ей не доверял. Очень вероятно, что, если она окажется вне поля зрения, тут же снова исчезнет.

Кормак наверняка научил её, как прятаться.

Даже от меня.

— Я так и знала, что ты это скажешь, — вздохнула Вера, сложила ладони рупором и громко свистнула.

Звук отразился от деревьев и камней, а затем затих в лесной глуши. Мы стояли в тишине, и единственное, что я слышал, — это громкий стук своего сердца.

А потом он раздался — слабый, едва различимый свист.

— Он идет, — сказала Вера, умоляюще посмотрев на меня. — Просто спрячьтесь за деревом или чем-то еще. Дайте мне предупредить его. Пожалуйста.

— Вера, — предостерегающе произнес я.

— Я не собираюсь убегать, дядя Вэнс. Обещаю.

Черт возьми.

— Ладно, — резко сказал я, ведя Лайлу к большому сосновому дереву. Я поставил ее спиной к стволу, встав перед ней — и как щит, и чтобы не упускать Веру из виду.

— Ты можешь остаться здесь, — сказал я Лайле. — Тебе необязательно его видеть.

— Нет, я должна, — ответила она. Это меня совсем не удивило.

— Хорошо, — я поцеловал ее в лоб, затем поправил хватку на ее руке. Что бы ни случилось, я не отпущу ее.

— Ты опоздала, — раздался голос Кормака.

Мое тело напряглось. Этот голос был таким же, каким я его запомнил, но в то же время другим. Наполненным тревогой. Измученным.

— Ты в порядке? — спросил он Веру. — Что случилось? Я начал волноваться.

— Я в порядке, — ответила Вера.

— Нам надо идти. Скоро стемнеет. Дай мне пакеты, я понесу.

— Пап, подожди.

— Что?

Я не стал ждать, пока Вера сделает какое-то заявление. Я сделал шаг в сторону, выйдя из-за дерева, и встретился взглядом с этим человеком — моим другом, братом, за которого я молился все эти четыре года.

— Вэнс, — напряженно произнес Кормак. Он застыл, но шока на его лице не было. Это изменилось, когда из-за дерева вышла Лайла. Его лицо побледнело.

Я крепче сжал руку Лайлы и наблюдал, как она подняла подбородок. Наблюдал, как она смотрит на него холодным взглядом.

Вот это моя девочка. Я был чертовски горд ею.

Он победил меня. Я позволил ему это.

Но не Лайлу. Здесь и сейчас она возвращала себе силу. Забирала назад то, что он у нее отнял.

Черт возьми, но я любил ее.

Я был влюблен в Лайлу Иден.

Уже несколько недель.

Кормак вышел из своего транса и потянулся к Вере. Он схватил её за руку и рывком поставил за собой и за рюкзак, закрепленный на его спине.

— Убирайся отсюда, Вера. Беги. Сейчас же.

— Нет, — покачала она головой.

— Беги, — он толкнул её так сильно, что она едва не потеряла равновесие.

— Папа, хватит!

— Подожди, — я сделал шаг вперёд, подняв свободную руку. — Я просто хочу поговорить.

— Вера, беги! — закричал Кормак. В его голосе были боль и отчаяние.

Слёзы выступили на глазах Веры, её руки сжались в кулаки, а голова продолжала мотаться из стороны в сторону.

— Нет. Хватит бежать.

— Ты должна уйти.

Но она не двинулась с места.

— Мы больше так не можем.

— Мы должны, милая, — голос Кормака звучал сломленно. Он был всё таким же крупным и высоким, как и много лет назад. Но сейчас он казался меньше. Сломленным виной и печалью.

— Я никому ничего не скажу, — голос Лайлы был твёрдым. — Если ты об этом переживаешь, я никому не расскажу, что видела тебя или Веру. Но ты должен рассказать всё Вэнсу.

Она боролась за меня, не за себя.

Как я мог теперь уйти от неё?

Я крепче сжал её руку.

Кормак смотрел на Лайлу, и извинение читалось на его изуродованном шрамами лице. Он обратил это же извинение к своей дочери.

— Я просто хочу уберечь тебя.

— Я знаю, папочка, — она протянула руку и крепко сжала его ладонь. — Но я так устала. Пожалуйста. Поговори с дядей Вэнсом.

Доверие, которое она питала ко мне, чтобы я всё исправил, было невероятным. Я крепко держал руку Лайлы, заимствуя частичку её силы, пока смотрел на Кормака.

Как долго я надеялся на это? Встретиться с ним лицом к лицу?

Но это было совсем не так, как я себе представлял. Не так, как я планировал. Я смотрел на него и не видел хладнокровного убийцу. Не видел человека, предавшего нашу дружбу. Не видел лжеца или манипулятора.

Я видел отчаянного отца.

— Пожалуйста, — прошептала Вера.

Я знал ещё до того, как он кивнул, что ответ будет положительным. Отказать этой девочке было практически невозможно.

Он погладил её по щеке.

— Хорошо.

Она прижалась к нему, закрыв глаза.

Он забрал у неё пакеты и положил их в свой рюкзак. Затем, закинув его обратно на плечи, повернулся и повёл свою дочь сквозь деревья, бросив через плечо: — Следуй за мной.

Я сделал шаг, ожидая, что Лайла останется рядом, но её ноги будто приросли к снегу. Возможно, я забрал у неё слишком много сил.

— Эй.

Её взгляд скользнул ко мне.

— Я должна ненавидеть его. Почему я его не ненавижу?

— Почему я тоже?

Лайла обернулась назад.

— Ты сможешь найти дорогу к машине ночью?

— Конечно, Блу, — я наклонился, чтобы поцеловать её в макушку. — Мы не заблудимся.

Мы шли рука об руку, следуя за Кормаком и Верой, пока лес не стал настолько густым, что нам пришлось выстроиться в одну линию.

Я не хотел, чтобы Лайла шла последней, поэтому поставил её перед собой, не спуская глаз с Кормака. Здесь было слишком много неизвестного, но я точно знал, что он уже однажды причинил ей боль. Я не позволю ему сделать это снова.

Солнце опускалось к горизонту, свет тускнел. Но мы всё шли и шли, поднимаясь всё выше по крутому склону, следуя за Кормаком и Верой.

Лайла поскользнулась на льду, её нога внезапно уехала в сторону.

Я бросился к ней, чтобы подхватить и помочь подняться.

— Ты в порядке?

Она тяжело дышала, но кивнула.

— Всё хорошо.

Вера, которая шла позади Кормака, обернулась и улыбнулась Лайле с теплотой. Она замедлила шаг ещё раньше, но просить отца идти медленнее не стала. Поэтому мы продолжали подниматься в изнуряющем темпе.

Деревья были такими густыми, что в некоторых местах снег ещё не достиг земли. Зимой эти участки тоже засыплет, но пока земля, шишки и хвоя были покрыты лишь плотной коркой инея.

— Не наступайте на снег, — сказал Кормак. — Идите только там, где ступаю я.

Лайла оглянулась на меня, и когда я кивнул, она послушалась. Несколько участков были настолько широкими, что ей и Вере приходилось перепрыгивать.

Мы продолжали идти примерно ещё четверть мили, пока не достигли выступающих из леса камней.

Кормак остановился, снял рюкзак с плеча и начал доставать из него бутылку с распылителем. Внутри была прозрачная жидкость.

— Что он делает? — спросила Лайла, тяжело дыша, когда мы остановились.

— Это смесь отбеливателя с водой, — ответил Кормак. — Давай, милая, вперёд.

Вера кивнула, затем скользнула мимо него и начала забираться на скалу высотой примерно два с половиной метра, используя несколько углублений и выступов для подъёма по её плоской поверхности. Достигнув вершины, она легла на живот и потянулась за рюкзаком, который Кормак поднял ей.

— Теперь ты, — сказал Кормак, кивнув Лайле, чтобы она следовала за Верой. Но это означало, что ей придётся пройти мимо него. Быть в зоне досягаемости его рук.

— Лайла, — я встал перед ней. — Её зовут Лайла Иден.

Кормак встретился со мной взглядом и слегка ссутулился. Затем он опустил голову.

— Лайла Иден. Прости за то, что я сделал на реке.

— О чём ты? — спросила Вера. — Что случилось на реке?

Он посмотрел на неё.

— Я объясню позже. У нас мало времени, нужно торопиться.

— Мы сегодня не вернёмся домой, да? — спросила Лайла у меня.

— Вряд ли.

Она придвинулась ближе к моему рюкзаку.

— Вы залезайте наверх. Вера, двигайся дальше. Я догоню, — Кормак прошёл мимо нас, стараясь держаться от Лайлы подальше. Он спустился по склону примерно на двадцать метров, затем начал разбрызгивать на землю смесь с отбеливателем, после чего побежал ещё дальше.

— Что он делает? — спросила Лайла у Веры.

— Он обойдёт круг, чтобы оставить свой запах в кольце. Если сюда придёт собака, она не сможет понять, в какую сторону идти.

— А отбеливатель?

— Он говорит, что это может сбить собаку с толку. Заглушает их обоняние.

— Чёрт, — пробормотал я. Вот как он скрывал свой запах от собак. И, помимо этого, он выбрал путь, по которому собака не смогла бы пройти — по отвесной скале.

— Пошли, — я подтолкнул Лайлу вперёд. — Я помогу тебе подняться.

За скалой простирались лишь крутые мокрые камни. Ни деревьев, ни грунта, только острые выступы, по которым спускаться было бы сущим адом.

Да, возвращение этой ночью было исключено. Особенно в темноте.

Вера забралась наверх, как будто уже сотню раз проделывала этот путь, находя между камнями едва заметную тропинку. Примерно через пятнадцать минут позади я услышал, как Кормак откашлялся.

Я не был уверен, что ещё он сделал, чтобы скрыть наши запахи, но подозревал: если кто-то решит искать нас этой ночью или завтра утром, то найдёт лишь следы в снегу, которые просто... обрываются.

Лайла дышала всё тяжелее, пока мы карабкались. Она откинула прядь потных волос с виска.

— Хочешь передохнуть? — спросил я.

Она покачала головой.

— Мы почти на месте, — сказала нам Вера.

Запах снега, камня и ветра наполнял воздух. Я глубоко вдохнул холодный воздух, оставаясь близко к Лайле и держа руки наготове на случай, если она поскользнётся.

Когда я бросил взгляд на Кормака, его взгляд был прикован к Лайле. К моим рукам.

— Вы вместе.

— Да, — ответил я. Если он хотя бы приблизится к ней, посмотрит на неё не так или заставит её почувствовать себя некомфортно, я перережу ему горло.

Кормак кивнул и отступил, оставив нас на расстоянии.

Мы шли ещё минут десять, пока земля не выровнялась, превратившись в каньон между скалами. На его дне росли группы деревьев и кустарников. Я оглядывал местность, предполагая, что мы продолжим путь, но замер, когда заметил укрытие у массивного камня.

Хижина оказалась больше, чем я ожидал. У неё были четыре стены, сложенные из небольших стволов деревьев. Крыша была покрыта мхом и листвой, чтобы удерживать тепло.

Кормак построил своей дочери дом.

Он находился далеко от любых известных троп. Его нельзя было увидеть с высоты. И учитывая извилистый, изнурительный путь, ведущий сюда, маловероятно, что какой-либо случайный турист или охотник смог бы добраться до этого места.

Неудивительно, что они прожили здесь незамеченными два года.

Фигура Веры расслабилась, когда мы подошли ближе к укрытию. Она открыла дверь и придержала её для Лайлы.

— Заходи.

Лайла пригнулась, проходя внутрь. Вера последовала за ней.

Я остался снаружи, и когда Кормак подошёл достаточно близко, я ударил его так быстро, что он даже не успел понять, что произошло. Мой кулак врезался ему в нос.

Из его ноздрей хлынула кровь, стекая по подбородку.

— Чёрт! — прошипел он, зажав нос обеими руками.

— Это за Лайлу, ублюдок.