Багровая река

15. ЛАЙЛА

Вэнс прижал меня к стене душевой кабинки. Вокруг нас клубился пар, а на его нижней губе дрожала капля воды. Он двигался во мне так яростно, что его дыхание становилось таким же рваным, как мое.

Мои руки держались за его плечи, я вцепилась в него ногтями. Чем сильнее я впивалась, тем сильнее он меня трахал.

— О, Боже…

Все мышцы моего тела напрягались в преддверии оргазма, который приближался ко мне, словно лавина.

— Лайла.

От того, как он простонал мое имя, у меня по спине пробежали мурашки. Это было эротично. Отчаянно. Он был близок к оргазму, но не осмеливался остановиться, пока я не кончу первой.

Его сильные руки обхватили мою задницу, удерживая на месте. Он сжал ее, кончики его пальцев впились в мою плоть, причиняя легкую боль — именно эта грань боли и удовольствия стала последним толчком.

— Вэнс!

Я разлетелась на тысячу осколков, в то время как он снова простонал мое имя.

Мое тело пульсировало вокруг его члена. Перед глазами замелькали белые звездочки.

Он кончил в меня, из его горла вырывались какие-то бессвязные звуки.

Мое сердце бешено колотилось, пока я приходила в себя от оргазма, мои руки и ноги так крепко обхватывали его, что ему пришлось бы отцеплять меня от себя. Не то чтобы он торопился это делать.

Его большое тело закрывало мое, руки обвились вокруг моей талии, а лоб прижался к кафелю у меня за спиной. Вэнс прислонял меня к стене, пока вода не сменилась с горячей на чуть теплую.

Было четыре часа утра. И я снова опоздывала в кофейню. Только я закончила смывать шампунь с волос, как дверь душевой открылась, и Вэнс присоединился ко мне.

Дни, когда он оставался в постели, а я ускользала до рассвета, закончились. Что-то изменилось за последние четыре дня, с той ночи в конюшне.

Секс с Вэнсом всегда был захватывающим, но сейчас в нем чувствовалась какая-то грань. Безумное желание. Как будто мы оба знали, что время на исходе, поэтому ни один из нас не упускал шанса побыть вместе.

Он отстранился, целуя мою шею, и поставил меня на ноги. Затем откинул мокрые волосы с моих висков, взял моё лицо в ладони и заглянул мне в глаза.

Это тоже было в новинку. Он смотрел на меня так, словно пытался запомнить каждую деталь. Мои глаза. Мой нос. Мои губы. Стоять неподвижно, позволяя его взгляду блуждать по моим чертам, пока я пыталась скрыть печаль в своем сердце, было пыткой.

— Я опаздываю на работу, — пробормотала я.

Он вздохнул, бросил на меня последний долгий взгляд, затем кивнул и отпустил меня.

Я выскользнула из душа, вытираясь полотенцем, пока аромат его шампуня наполнял ванную.

В эти выходные он приехал из отеля с чемоданом. Срок его бронирования истек. Вместо того, чтобы продлить его, он просто привез свои вещи сюда.

Я уставилась на его зубную щетку рядом со своей, на кожаную косметичку с туалетными принадлежностями на столике рядом с раковиной. Внутри лежала бритва, к которой он явно не прикасался несколько недель. Не то чтобы я возражала. Мне нравилась борода Вэнса и то, какой густой она была на ощупь под моими пальцами.

Как бы он выглядел без нее?

Я никогда не узнаю.

Мое сердце сжалось. Вэнс навсегда останется в моей памяти таким, каким он был сегодня.

Другая женщина будет наблюдать за тем, как он стареет. Увидит седину в его темно-шоколадных волосах. Увидит, как морщинки от смеха в уголках его рта станут глубже в течение следующего десятилетия. Она сможет спать на его широкой груди и готовить ему кофе по утрам.

Мысль о кофе отвлекла меня от моих мыслей, и я поспешила завершить оставшуюся часть утренней рутины.

Когда Вэнс вышел из душа, он обернул полотенце вокруг бедер и прочесал руками влажные волосы. А затем провел ладонью по запотевшему зеркалу. По его поверхности стекали капли, и когда я вечером вернусь домой, мне придется воспользоваться средством для мытья стекол, чтобы стереть потеки.

Другая женщина пожаловалась бы на потеки. Может быть, попыталась бы отучить его от этой привычки.

— Лайла?

Я подскочила, оторвав взгляд от зеркала.

— Да?

— Что не так?

— Ничего, — я выдавила из себя улыбку, затем наклонилась, чтобы нанести слой туши. — Ты заедешь в кофейню, когда вернешься в город?

— Заеду.

— Будь осторожен, — я поцеловала его в центр груди, затем вышла из ванной и направилась к своему гардеробу.

Надев джинсы и мягкий свитер с круглым вырезом, я зашла на кухню, чтобы включить кофеварку для Вэнса. Затем схватила ключи и помчалась в гараж, приехала в город и припарковалась на своем обычном месте в переулке за кафе.

С каждым днем приходить на работу становилось всё труднее и труднее. Вэнсу не нужно было, чтобы я таскалась за ним по горам, отвлекая его от поисков, но часы, проведенные в «Кофе у Иденов», были часами, которые я могла бы провести с ним.

Я вышла из машины, ступив на влажный гравий. По пути к двери кофейни обошла лужу.

Пятничный снег растаял. Слава богу. Когда я проснулась в субботу и увидела, что земля покрыта снегом, я расплакалась в душе, пока Вэнс не присоединился ко мне.

Конечно, в тот год, когда я отчаянно нуждалась в долгой-предолгой осени, ледяное дыхание зимы обдавало мою шею. Но погода потеплела настолько, что снег превратился в слякоть.

Первые пару часов, как обычно, было тихо, и я провела их на кухне, выпекая всё, что мне нравилось.

Сегодня я выбрала черничные булочки и шоколадные круассаны. Отчасти потому, что Вэнс их любил. Отчасти потому, что темный, почти черный шоколад соответствовал моему настроению.

Закончив с выпечкой и приготовлением завтрака, я занялась своими обычными делами — открыла кофейню. Готовила латте и капучино для постоянных клиентов, которые приходили каждое утро. Разогревала буррито на завтрак и подавала йогуртовое парфе, булочки с корицей и кексы с черникой, и всё это с неизменной улыбкой.

Я как раз закончила вытирать стол, когда вошла Уинн.

На ней были темные джинсы и белая рубашка на пуговицах. Сегодня на ней был черный пиджак, длина которого почти полностью скрывала её значок и пистолет.

— Привет, — я быстро обняла ее, прежде чем зайти за стойку и приготовить ей латте. — Завтракать будешь?

— Дедушка сказал, у тебя есть шоколадные круассаны.

— Да, — рассмеялась я.

Дедушка Уинн, Кови, был причиной, по которой мне пришлось отложить три круассана для Вэнса. Сегодня он обязательно всем расскажет, что у нас есть круассаны. Когда он был мэром, их раскупали за час. Сегодня они, возможно, продержатся до полудня.

— Я тут ещё по делу, — сказала Уинн, когда я передала ей кофе и выпечку.

Я подавила стон.

— Хорошо.

— Мы можем поговорить на кухне?

— Эм... конечно, — я оглядела зал, убедившись, что посетители пока не нуждаются во мне, и пошла следом за ней. — Что случилось?

— Когда я пришла в участок этим утром, мне пришло сообщение от агента ФБР. Он перезвонил по запросу, который я отправляла на прошлой неделе.

Сердце забилось быстрее. Участие ФБР — это хорошо для Вэнса? Или плохо?

— Окей? — протянула я.

— Этот агент работает по делу Кормака Галлагера. Я рассказала ему о тебе и о том, что, по моему мнению, именно он напал на тебя.

— А про Вэнса упомянула?

— Нет, — Уинн покачала головой. — У него и так проблемы на работе из-за той стрельбы. Не хотела, чтобы он получил ещё и за это. Для меня он просто турист, который приехал в Монтану отдохнуть и много гуляет в горах.

Стрельба? Какая стрельба? О чем говорила Уинн? Вэнс не упоминал о стрельбе.

— Я позже позвоню Вэнсу, — сказала Уинн, сделав глоток кофе. — Полагаю, он сегодня в горах.

Мне удалось кивнуть, все еще пытаясь привести мысли в порядок. Какая стрельба?

— Я позвонила в ФБР, потому что это их дело. Если это действительно Кормак Галлагер, то это федеральное дело. Это их юрисдикция.

— Значит, они приедут сюда?

— Нет, — покачала она головой. — Агент сказал, что, если это и был Кормак, он давно покинул Куинси. Без следов и зацепок искать нечего. Более того, он был недоволен тем, что я не уведомила их сразу после происшествия на реке.

— Но мы тогда даже не знали, кто он, — возмутилась я. — Если бы не Вэнс, возможно, никогда бы и не узнали.

— Агент был другого мнения. По его словам, Кормак до сих пор на свободе из-за меня и недостатков в работе местной полиции.

— Это несправедливо.

Её плечи опустились.

— Возможно. Но мне жаль, что мы его не нашли.

— Это не твоя вина. Ты старалась.

— Нужно было стараться сильнее.

— Даже тогда... не думаю, что это что-то изменило бы.

Это была суровая реальность, с которой я не хотела сталкиваться.

Кормак исчез.

Он покинул этот район после реки, унося с собой не только мой шанс на восстановление справедливости, но и возможность Вэнса обрести покой.

— Он ушел, не так ли? Кормак?

Я не могла спросить об этом у Вэнса. Не хотела заставлять его отвечать.

— Скорее всего.

— Именно поэтому ты позволила Вэнсу продолжать искать?

— И да, и нет. С его опытом, если бы что-то можно было найти, он бы нашёл. Но, думаю, этот поиск помогает ему отвлечься от всего остального.

От стрельбы?

— Иногда, после чего-то настолько ужасного, тебе просто необходимо вспомнить, почему ты полицейский, — взгляд Уинн был рассеянным, она смотрела в невидимую точку на полу. — Сделать что-то хорошее. Я не могла отнять у него это.

И за это я всегда буду ей благодарна.

— Я люблю тебя, Уинн.

— И я тебя, Лайла, — её глаза смягчились. — Ты влюбляешься в Вэнса, да?

Лгать не имело смысла, но я решила уйти от ответа.

— Он уезжает.

Может быть, другой друг, другая сестра убедили бы меня попросить его остаться. Может быть, предложили бы попробовать отношения на расстоянии. Но Уинн просто обняла меня, прошептав «Мне жаль», прежде чем выскользнуть из кухни и вернуться к работе на станции.

Оставшись одна, я достала телефон и ввела в поисковую строку: стрельба Вэнс Саттер.

Но прежде чем написать Айдахо, мои пальцы остановились. Я долго смотрела на экран, затем удалила всё и спрятала телефон в карман джинсов.

Была причина, по которой Вэнс так часто менял тему разговора. Была причина, по которой избегал разговоров о своей работе или семье.

Он не хотел, чтобы я знала.

Я не была его девушкой.

Я была просто его отдушиной.

Почему в отношениях я всегда была тем человеком, который заходил слишком далеко? Который слишком сильно заботился? Который забывал правила?

Который позволял своему сердцу руководить собой?

Я не жалела ни об одной минуте, проведённой с ним. Может быть, буду жалеть, когда он уедет. А пока, если ему нужно укрытие, я буду этим убежищем. Поэтому я расправила плечи, подавила любопытство и вернулась к стойке, чтобы улыбаться и обслуживать своих клиентов.

Вэнс зашёл около четырёх, как обычно одетый в штаны Carhartt и термокофту под толстой фланелевой курткой. Шапка и перчатки были засунуты в карманы.

Какую одежду он носил летом? Во время своего следующего похода к парикмахеру, как коротко он подстриг бы волосы? Помимо того, что он трахал женщину до потери сознания, чем он увлекался?

Какая стрельба?

Вопросов я не задавала.

— Привет, Блу.

— Привет.

Все ли его любовницы получали прозвища? Или только я?

—Ты говорил с Уинн?

Он вздохнул: — Да. Я не удивлён. Так будет лучше.

— Как все прошло? Нашел что-нибудь?

— Было холодно. И нет.

Нет. Раньше он говорил Ещё нет.

Я проглотила свое разочарование.

— Кофе?

— Да, было бы здорово.

— Секунду.

— Спасибо.

Он опустил подбородок, затем повернулся, направляясь к своему обычному месту.

Этот стул принадлежал ему. Стол тоже, но в основном этот стул. До конца своих дней я не смогу смотреть в тот угол и не думать о Вэнсе.

Будет ли он тоже помнить меня?

Из всех вопросов, вертевшихся у меня в голове, этот пугал меня больше всего. Поэтому, вместо того чтобы гадать, я налила кофе в чашку. Положила на тарелку шоколадный круассан.

И пока я относила их Вэнсу, напомнила себе одну простую истину: он скоро уедет.