Багровая река

13. ЛАЙЛА

Моё сердце замерло, когда Вэнс вошёл в кофейню, его лицо его ничего не выражало.

— Привет, — прошептала я, когда он подошёл к стойке.

— Привет.

Он провёл последние два дня в горах, пытаясь найти следы того, кто сделал эту рыболовную ловушку.

Как бы мне ни хотелось пойти с ним, у Кристал был выходной, и мне нужно было быть в кафе. Да и я бы его только замедлила.

Оставшись одна, я могла лишь волноваться и ждать. Сегодня я была настолько взвинчена, что уронила кружку. Осколки теперь лежали в мусорном ведре у моих ног. Но потеря одной кружки была лучше вчерашней неудачи — целая двойная порция теста для печенья оказалась на полу кухни, когда я нечаянно смахнула миску.

— Ты голоден? — с трудом я удержалась от вопроса, который действительно хотела задать.

Ты нашёл Кормака?

Его присутствие было достаточным ответом. Если бы он нашёл Кормака, то был бы сейчас в полицейском участке. Или, возможно, уже собирал бы вещи в своём номере.

— Да, — ответил он. — Сегодня я выложился по полной. Перекусил батончиком мюсли по дороге в город, но, если у тебя есть сэндвич или что-то подобное, было бы здорово.

— Сейчас принесу, — я кивнула и тут же принялась готовить тарелку.

Вэнс направился к окну и занял своё привычное место. Сегодня он не взял с собой рюкзак. Хороший ли это был знак?

Сняв шапку, он растрепал волосы, которые выглядели так же, как утром, когда я оставила его в своей постели и ушла на работу в четыре часа.

Обычно мне нравились парни, которые укладывают волосы расчёской, а не пальцами. Но теперь я никогда не смогу смотреть на аккуратного мужчину, не мечтая о волосах, как у Вэнса, — мягких, густых и таких приятных на ощупь.

Сколько ещё дней, сколько ночей у нас оставалось?

За два дня всё изменилось. Мы начали это, что бы это ни было, медленно, без спешки. Как мой отец ехал по пастбищам ранчо, достаточно медленно, чтобы почувствовать каждый камень на дороге.

Но теперь педаль газа была вжата в пол, и мы мчались на скорости сто шестьдесят километров в час прямо в кирпичную стену.

Конец был близок.

Каждый день приближал Вэнса к отъезду из Куинси.

Когда?

Я хотела, чтобы он нашёл Кормака. Больше всего хотела, чтобы Вэнс получил ответы. Чтобы нашёл покой. Чтобы избавился от своих демонов.

Но при этом...

Я не хотела, чтобы он нашёл Кормака.

Как же это было глупо. Этот ублюдок был преступником. Он разрушил мою жизнь и заслуживал провести остаток своих дней гниющим в тюрьме — не только за то, что сделал со мной, но и за то, что сделал со своей семьёй.

Вэнс должен был найти Кормака.

Но когда этот хаос закончится, Вэнс уедет обратно в Айдахо. А что буду делать я?

Может быть, я вернусь к нормальной жизни.

Но нормальность звучала… ужасно.

Я налила Вэнсу чашку горячего кофе, положила её и сэндвич с индейкой на поднос и отнесла к его столику.

— Вот, держи.

— Спасибо.

Его улыбка была усталой.

Больше всего я хотела бы сесть к нему на колени, обнять его широкие плечи и уткнуться носом в изгиб шеи.

Но придётся подождать до вечера, когда мы будем за закрытыми дверями моего дома.

В кафе было немного посетителей, но за пять столов от нас сидела Эмили Нельсен.

Она была журналисткой Газеты Куинси, принадлежащей её родителям. Мы с ней вместе заканчивали школу, и, кроме нескольких мелких ссор, в целом ладили.

Раньше она заглядывала, чтобы подлизаться ко мне из-за своей симпатии к Гриффину. Но после того, как он женился на Уинн, эта привычка исчезла. Теперь она приходила в кафе ради сплетен. «Кофе у Иденов» было её излюбленным местом для поиска тем.

Эмили сидела с белыми наушниками в ушах, работая за ноутбуком. Может, она слушала музыку или подкаст. А может, просто делала вид, чтобы у неё была возможность подслушивать.

Я осталась стоять. Если Эмили наблюдала, то с моей стороны я просто любезничала с посетителем кафе.

— Как прошел сегодняшний день? — тихо спросила я.

— Никак, — он нахмурился, а затем откусил от своего сэндвича, его сильная челюсть двигалась, пока он жевал. Когда проглотил, его плечи опустились как будто его тело, наконец, расслабилось теперь, когда оно получило то, что ему было необходимо.

— Думаешь, он увидел наши следы?

— Возможно, — пробормотал он.

Мы постарались скрыть их, расчесав грязь ветками. Вэнс надеялся, что осенний дождь, который шел каждую ночь, смоет наши следы. Но гарантии не было.

— А может, это и не он, — вздохнул Вэнс.

— Это он.

Это должен был быть он.

— Я установил пару камер. Одна направлена прямо на ручей.

— Умно.

— Посмотрим, — ответил он ровным голосом.

Два дня назад он был полон надежд после обнаружения ловушки. Но американские горки по имени Кормак Галлагер сейчас спустились вниз, унося с собой настроение Вэнса.

— Вкусный сэндвич, — сменил он тему, как обычно, когда разговор становился слишком тяжёлым.

— Спасибо.

Он подмигнул, изображая слабую улыбку.

— Как твой день?

— Если не считать разбитой кружки в мусорке, то нормально.

— Ты в порядке?

— А ты?

— Я спросил первым, Блу.

— Я в порядке, — кивнула я. И на этот раз это была правда. Я больше волновалась за него, чем за себя. Может быть, мне всё это время нужно было просто выговориться. Вэнс дал мне такую возможность у водопада.

Никто не знал, что я чувствовала. Ни родители, ни братья, ни сёстры.

Но в Вэнсе было что-то такое, что заставило меня всё рассказать. Может, потому что казалось, что он поймёт.

— Ты будешь продолжать искать? — спросила я. — Или просто положишься на камеры?

— Буду искать, — ответил он. Его куртка висела на спинке стула. Он достал из внутреннего кармана ту самую карту, что показывал мне в горах. Теперь она была сложена так, чтобы оставалась видна только область вокруг того ручья. — Пока не выпадет снег.

Что? Моё сердце упало. Пока не выпадет снег? И всё?

Снег мог пойти в любой день. Я быстро перевела взгляд на окно и на небо над Мэйн-стрит. Сумерки сгущались, дни становились всё короче.

Сегодня небо было ясным. Облака, принёсшие дождь, разогнало, пока Вэнс был в горах. Ночью звёзды устроят настоящее представление, но это затишье долго не продлится. Особенно в горах.

Снег скоро пойдёт.

Я была не готова к тому, чтобы он уехал.

— Почему именно до снега? — спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Со снегом слишком сложно скрывать следы, — ответил он.

— Понятно.

Конечно. Как и грязь, снег помог бы найти Кормака. Но он также дал бы ему понять, что в этом районе был кто-то ещё.

А если найти другой способ?

— Мой брат Матео — пилот. Если пойдет снег, разве Кормаку не понадобится костер или что-то еще, чтобы согреться? Что, если вместо этого попробовать искать его с воздуха?

— Как вариант. Но это может его напугать.

— Но я уверена, что где бы он ни прятался, он слышал, как летают самолеты.

Вэнс хмыкнул.

— Подумаю, — коротко сказал он.

Если он был хоть немного похож на моего отца, то «Подумаю» означало «Нет».

Дверной колокольчик звякнул, пропуская внутрь поток холодного воздуха.

— Привет! — сказала мама, входя в кафе с яркой улыбкой на лице. Её щёки порозовели от холода.

— Привет, мам, — ответила я.

— Как дела? — она подошла, обняв меня. — Просто решила зайти поздороваться. Может, тебе нужна помощь на кухне? Я так хочу что-нибудь испечь, а твой отец сказал, что хочет сбросить несколько килограмм. Так что пирог мне делать запретили. Даю ему неделю.

Я засмеялась.

— Я тоже так думаю.

— Ну так что… нужна бесплатная рабочая сила?

— Конечно, — я взглянула на Вэнса.

Он кивнул маме, не говоря ни слова, всё ещё пережёвывая свой сэндвич.

— Здравствуйте, — сказала мама, переводя взгляд между нами. — Ой, простите, я вам не помешала?

— Нет, всё в порядке. Мы просто болтали, — я повернулась к Вэнсу. — Ладно, не буду отвлекать тебя от еды.

Он снова кивнул, а я пошла к стойке, чувствуя на себе его взгляд.

— Дорогая, — мама наклонилась ко мне и прошептала: — Кто это?

— Просто клиент.

Она усмехнулась.

— А я, наверное, выгляжу на двадцать девять.

Иметь близкие отношения с матерью — это прекрасно. Но не всегда. Её умение распознавать ложь было невероятным.

Почему из трех ее дочерей именно меня она могла читать как свою любимую книгу? Элоиза была замужем за Джаспером месяц, прежде чем кто-либо из нас узнал об этом. И те несколько раз, когда мы с Талией нарушали комендантский час в старшей школе, мама допрашивала не мою сестру-близняшку. А меня.

Ловили меня. Каждый мать его раз.

Уинн была единственным человеком в моей семье, который знал о Вэнсе, и она хранила всё в тайне просто потому, что я попросила. Гриффин, вероятно, тоже знал, но его всегда больше беспокоил выбор Элоизы в мужчинах, а не мой.

Справедливости ради, до Джаспера Элоиза выбирала себе в бойфренды неудачников. Думаю, я могла бы гордиться тем, что мой старший брат верил в то, что я умела разбираться в людях.

— Как его зовут? — спросила она.

Я оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что Эмили Нельсен нас не слышит, и махнула маме, чтобы она пошла за мной на кухню.

— Вэнс, — сказала я, когда мы остались одни.

— Он… вау, — выдохнула мама, обмахивая себя рукой. — Просто вау. Не похож на тех, кого ты обычно выбираешь. Такой... брутальный и высокий. Он же высокий, да? Он новенький в городе? Скажи, что он сюда переехал.

— Да, он высокий. И нет, он здесь просто проездом.

— Откуда? Из Миссулы?

— Из Айдахо.

— Оу, — она немного поморщилась. — Это дальше, чем Миссула.

— Всё в порядке, — я пожала плечами. — У нас всё… в порядке.

— Ох, милая. Ничего не в порядке. Он тебе нравится.

Очень, очень сильно. Но углубляться в детали его приезда и того, что он скоро уедет, я не собиралась.

— Я думала сделать тыквенный хлеб с творожным кремом на завтра, — сказала я. Если Вэнс и научил меня чему-то, кроме того, каким хорошим может быть секс, так это тому, как сменить тему, когда текущая тема сворачивает на опасную дорожку. — Хочешь взять инициативу в свои руки?

Мама бросила на меня равнодушный взгляд.

— Или мы могли бы использовать крем с шоколадной крошкой вместо творожного крема.

— Лайла.

Мама так просто не сдавалась.

Я вздохнула.

— Да, он мне нравится. Но он уезжает. Ничего серьезного. И прямо сейчас мне это нужно. Он — моя отдушина.

Её взгляд скользнул к моему горлу. Сколько бы лет ни прошло, она всегда будет видеть эти синяки, не так ли?

— Шоколадная крошка или творожный крем? — спросила я.

— Творожный крем, — сказала она с грустной улыбкой и пошла к полке, чтобы сменить пальто на зелёный фартук.

Я начала выкладывать сухие ингредиенты на стол, пока мама ходила в кладовку за яйцами, маслом и сливками.

— Ладно, я пойду, проверю, как там у всех дела, а ты начинай.

— Я собираюсь пригласить его на семейный ужин на ранчо в пятницу.

— Хоро… — А? — Что?

— На семейный ужин на ранчо. Если он здесь проездом, это означает, что он каждый раз ест ресторанную еду. Домашняя еда ему не помешает.

— Во-первых, я не буду обижаться на твоё заявление, учитывая, что он ест почти исключительно здесь. Во-вторых, нет. Просто… нет, мама.

— А как ты думаешь, странно будет, если я сама пойду и приглашу его?

— Очень странно.

— Ты, наверное, права. Я могла бы устроить ему засаду в холле отеля.

— Это называется преследование. Категорическое нет.

— Но это же просто ужин.

— Мама, — предостерегающе сказала я.

— Ладно, — она махнула рукой. — Обещаю, не буду вмешиваться.

— Спасибо.

Мама подошла ко мне ближе и убрала тёмную прядь волос за ухо.

— Я беспокоюсь за тебя. Люблю тебя.

Два предложения, означающие одно и то же.

— Я тебя тоже люблю.

— У меня есть идея, — она постучала мне пальцем по носу, затем повернулась к столу. — Что, если посыпать этот тыквенный хлеб поджаренными подсолнечными семечками? Это добавит лёгкую солёную нотку.

— Вкуснятина. Только я не уверена, есть ли у меня семечки.

— Иди к стойке, а я посмотрю в кладовой.

— Хорошо.

Я оставила её на кухне, зная, что её тыквенный хлеб получится невероятным.

Когда вернулась к стойке, Эмили уже ушла, оставив за собой пустую кружку и тарелку. Быстро убрав всё и протерев стол, я направилась в уголок, где сидел Вэнс.

Его тарелка тоже была пуста.

— Принести что-нибудь ещё? — спросила я.

— Нет, всё хорошо, — он указал на кухню. — Вы с мамой очень похожи.

— Мы, и правда, похожи. Она сейчас на кухне, печёт, — убедившись, что Эмили ушла, я села напротив него. — Она научила меня готовить. И Нокса тоже.

У меня было бесчисленное множество воспоминаний из детства о том, как я проводила долгие часы с мамой на кухне. В то время я не осознавала, сколь многому научилась у нее, пока она стояла у плиты.

Она показала мне, что такое трудолюбие. Научила гордиться результатом. Объяснила, что такое терпение и изящество. И через каждое блюдо она рассказывала нам о любви.

— Кафе «Кофе у Иденов» — это работа моей мечты, — сказала я Вэнсу. — И, в каком-то смысле, её мечта тоже.

Вэнс облокотился на стол, ничего не говоря, просто слушая. Его серо-голубые глаза встретились с моими.

Чем больше времени я проводила с ним, тем лучше понимала язык его глаз. Когда он уходил в свои мысли, взгляд становился рассеянным. Они темнели каждую ночь перед тем, как он трахал меня перед сном. А когда его интересовал мой рассказ, как сейчас, его глаза практически переливались радугой.

Если бы у нас было больше времени.

Я изучила бы все оттенки глаз Вэнса Саттера.

— Пока мой отец работал на ранчо и управлял семейным бизнесом, мама занималась отелем, — продолжила я. — Она обожает эту гостиницу. Не так, как Элоиза, но ей нравилось работать там до выхода на пенсию. Думаю, если бы она могла всё повторить, то открыла бы ресторан. Может, не такой, как у Нокса, а что-то поменьше. Что-то вроде этого.

— Здорово, что ты даёшь ей возможность здесь работать.

— Это не проблема. Поверь мне. Она невероятный повар. Даже лучше, чем я.

Вэнс фыркнул.

— Сомневаюсь.

Его реакция была такой быстрой, такой уверенной, что я забыла все, что собиралась сказать.

Он по-настоящему любил мою еду. Почему меня это удивляло? Он всегда доедал всё до крошки. Но было приятно это слышать.

До сих пор я не осознавала, как сильно мне хотелось, чтобы ему нравилась моя еда. Чтобы ему нравилась я. Эти вещи были неразделимы.

Дверь кафе открылась, и колокольчик звякнул, отвлекая Вэнса.

Этот долбаный звонок. Меня начинал раздражать этот звон.

Вздохнув, я поерзала на своем сиденье, улыбаясь, когда Сэнди вошла внутрь. Она владела магазином с кухонными принадлежностями дальше по улице, популярным как у туристов, так и у местных жителей.

— Привет, Сэнди, — сказала я, вставая.

— Привет, Лайла, — она убрала седую прядь волос с лица. — Я так замерзла. Что-то не так с печью в магазине, поэтому я пришла за одним из твоих волшебных латте, чтобы согреться.

— Волшебный латте? — рассмеялась я. — С ванилью, как обычно?

— Мой любимый.

— Мама на кухне, если хочешь, можешь пойди с ней поздороваться.

— Отлично. Я давно её не видела, будет приятно поболтать.

— Я принесу кофе через минуту.

Она кивнула, бросив взгляд на Вэнса, но не представилась. Просто прошла через кафе и скрылась на кухне.

Вэнс встал, стул скрипнул по полу.

— Я пойду в номер. Приму душ.

— Хорошо.

Я никогда не спрашивала, придет ли он ко мне домой позже. Он приходил каждый вечер, но я не хотела показаться навязчивой. Не хотела слышать от него слово «нет».

Мы не были парой. Не строили планов. Не встречались. Так было лучше, верно?

Я уже повернулась к стойке, собираясь уйти, но остановилась. Почему бы нам не построить планы?

— Хочешь поужинать на ранчо в пятницу? — выпалила я.

Прозвучало так, словно произнесла это моя мама, что я чуть не застонала.

Она заразила меня этой идеей, и теперь я повторила её вслух. Твою мать.

— Я не давлю, — сказала я, чувствуя, как щеки краснели. — Мама планирует семейный ужин на ранчо в пятницу и упомянула об этом. Если тебе надоело каждый вечер есть в ресторанах и хочется домашней еды...

Я официально ненавидела выражение «домашняя еда». И, как и моя мать, теперь я оскорбляла свой собственный бизнес. Молодец, Лайла.

— Прости, это странно, — замахала я руками. — Забудь. Моё семейство очень шумное, просто хотела предложить на всякий случай….

— Блу.

О Боже. Сейчас последует вежливый отказ. И, вероятно, сегодня вечером я его тоже не увижу.

Я не могла встретиться с ним взглядом. Не хотела знать, какого цвета становились его глаза, когда они были полны жалости. Поэтому вместо этого уставилась в пол.

— Да?

— Во сколько ужин в пятницу?