Больше, чем товарищи по кораблю

Глава 34

Оскар

Наконец-то мы выяснили, почему Элиза вела себя так отстраненно. Я невероятно рад, что она остается, но ничуть не меньше рад тому, что она пришла к решению, которое ее устраивает. Я бы приложил все усилия, чтобы все получилось, если бы она решила уехать, и я бы поддержал ее выбор, несмотря ни на что, хотя я бы не сделал его для себя, зная то, что знаю сейчас. Но, Боже, это разбило бы мне сердце, если бы она уехала.

В последнюю неделю она тоже стала очень улыбчивой, и я не уверен, что верю в то, что это только потому, что она с облегчением рассказала мне о театральной школе. Но кто я такой, чтобы упрекать ее в том, что она слишком много улыбается?

Пока я собирался, в гардеробе мне попалось на глаза незнакомое платье.

"Красивое. Собираешься надеть его сегодня вечером?"

Она кивает, пряча такую широкую улыбку, что у нее появляются ямочки. Такие очаровательные ямочки, что они так и манят меня присоединиться к ней в постели.

"Что с тобой происходит в последнее время?"

"Ничего!" — невинно поет она, хотя на самом деле это совсем не так.

Я целую ее в шею, заставляя захихикать.

"Я просто взволнована тем, что сегодня вечером пойду на выпускной со своим парнем, вот и все".

Мои руки блуждают по ней.

"Ммм, я тебе не верю, но с такой хорошей задницей, как эта…"

Я сжимаю ее. Хм.

"Я отпущу тебя. Но что бы ты ни задумала, Чепмен, лучше бы это закончилось сегодня вечером".

"Закончится, обещаю".

Я еще раз целую ее в губы и отстраняюсь, чтобы одеться".

Я целыми днями ломаю голову над тем, что именно она задумала. У меня есть несколько идей, но ничего конкретного.

К счастью, ждать осталось недолго. Одно из последних дел, которые я должен сделать этим вечером, — проконтролировать огромный бал в честь Дня святого Валентина, который мы устраиваем в одном из больших заведений, и представить группу. Кажется, все идет хорошо, пока я прохожу мимо целой толпы пар, которые выглядят более влюбленными, чем обычно, и танцуют под романтические песни, которые сейчас играет один из диджеев.

За кулисами театральный техник протягивает мне микрофон и кусочек карточки.

"Что это?"

"Они попросили, чтобы их представили вот так сегодня вечером".

Техник не дает мне и секунды на прочтение, прежде чем дать команду выходить на сцену. Музыка в колонках стихает, и меня находит свет прожектора.

"Всем добрый вечер и с Днем святого Валентина! Надеюсь, мы все прекрасно проводим время". Я закатываю глаза. С тех пор как я получил эту работу, я не могу перестать использовать каламбуры. "С удовольствием представляю вам развлечение на вечер". Я смотрю вниз на карточку. "Пожалуйста, поприветствуйте Neptune's Big Band!"

Я называю имена каждого из них по отдельности, как я всегда это делаю, а затем возвращаюсь к карточке. "Дамы и господа, похоже, сегодня вечером у нас тоже состоится невероятно захватывающее дебютное выступление. Пожалуйста, поприветствуйте новую лаунж-певицу на Нептуне…"

"Элиза Чепмен!"

Я растерянно смотрю на карточку, убежденный, что у меня произошел один из тех фрейдистских промахов. Она всегда у меня на уме, и теперь все об этом знают.

Но я поднимаю глаза и вижу, как она выходит на сцену с микрофоном. Ее платье выглядит на ней даже лучше, чем я представлял себе, когда увидел его утром. Облегающее, белое, с мелкими переливающимися блестками по всему телу, оно идеально сидит на ней. Она сияет, и не только из-за блесток. Ее сверкающие глаза смотрят в мои и лишают меня дара речи. Ее улыбка озаряет всю комнату. Я слабый мужчина для ее сюрпризов.

Я выхожу из оцепенения и хлопаю ей, уходя со сцены в зал вместе с остальными гостями. Генри ждет меня среди толпы.

"Она не должна начинать, пока не вернется, но я не мог удержаться, чтобы не дать ей разогревочный концерт".

Я не могу согнать улыбку с лица. "Ты все это организовал?"

Он пожимает плечами, глядя на сцену. "Не могу позволить такому таланту ускользнуть".

"Спасибо".

"Я скажу тебе то же самое, что и ей: Я сделал это не для того, чтобы ты был счастлив".

"Но все равно я счастлив". Я подталкиваю его.

Мое сердце замирает, когда начинается музыка. Ее улыбка расширяется так, как я еще никогда не видел, когда она начинает петь песню Этты Джеймс "At Last". Как я выбрал для нее свою первую песню, так и она выбрала эту для меня. Она старается не смотреть на меня слишком долго, в то время как я потерял всякую надежду смотреть на что-либо еще весь вечер. Она впечатляет. Не представляю, как мне так повезло, что я заслужил такую потрясающую женщину, как она.

"Оставайся, я тебя прикрою", — шепчет Генри и уходит, прежде чем я успеваю поблагодарить его.

Я с трудом сглатываю комок в горле, когда она поет последние строки специально для меня.

Все верно, я ее. Наконец-то.