Чаша любви

26

Ей нравился рассеянный свет, проникающий в лес сразу же после восхода или сейчас, когда солнце почти седо. Связь между рассветом и закатом походила на монету с двумя лицевыми сторонами, одинаковыми, но разъединенными, похожими, но не идентичными.

«В том, что эти две вещи отражают друг друга, есть простота и справедливость. Они начинаются и заканчиваются. Затем все повторяется в другой части великого жизненного круга».

Эти мысли умиротворяли Бригид. Такова была одна из причин, по которым она предпочитала охотиться в начале и конце дня.

– Бригид!

Охотница вздохнула.

– Бригид!

Она покрутила шеей, пытаясь расслабить напряженный затылок.

– Лучше подойди к нему. Ты ведь знаешь, мальчишка не оставит тебя в покое, – сказал Ку.

– Лайэм ранен. Ему надо лежать тихо и оставаться там, где он есть, – твердо возразила кентаврийка.

– Бри-и-гид!

Укутанная в золотой шелк, вся в драгоценностях, Этейн поистине выглядела Избранной Эпосы. На серебристой кобылице она подскакала к голове колонны, где ехали ее сын и охотница.

– Ученик зовет тебя.

– Знаю, – сквозь зубы процедила Бригид, с трудом выдерживая вежливость в разговоре.

– Поверь слову матери. Если его игнорировать, то он не отстанет, – сказала Возлюбленная Эпоны.

Ее кобылица громко фыркнула, соглашаясь.

– Возвращайся и поговори с ним, – предложил Ку. – Это единственный способ снова остаться в тишине и покое. Только напомни мальчишке, что мы почти приехали. Скоро ему будет чем заняться и без тебя.

– Тебе легко говорить, – проворчала Бригид. – У тебя нет надоедливого крылатого ученика, день и ночь вопящего твое имя.

– Он просто очень подвижный. Все изменится, когда Лайэм снова сможет передвигаться самостоятельно, – утешила ее Этейн.

– Ха, – фыркнула Бригид. – Ты не знала его раньше. Он был таким же назойливым.

Она стиснула зубы, повернулась и не спеша потрусила к ученику, уверенная в том, что слышит за спиной мелодичный смех Этейн.

Словно цветочки за солнцем, все головки в первой повозке повернулись к ней. Кентаврийка встретила взгляд измученного воина, правящего этой колымагой. Бедняга вежливо кивнул ей, хотя его взгляд говорил о том, что он с огромным удовольствием оказался бы сейчас где-нибудь в пылу сражения, лишь бы удрать подальше от щебечущих, хохочущих и болтающих детей.

Охотница понимающе улыбнулась ему.

– Бригид! Бригид! Бригид! – Лайэм начал было подпрыгивать, сжимая край повозки, но одного строгого слова Нары, которая сидела рядом с воином, оказалось достаточно, чтобы мальчишка утихомирился.

«Жаль, что лекарка не может заставить его заткнуться надолго», – подумала кентаврийка.

– Можно мне отправиться с тобой? Мне правда надо! Я твой ученик, поэтому должен быть с тобой. Ты так не думаешь? Разве это неправильно?

Бригид не знала, хочется ей завизжать или застонать.

«Как матери с ними справляются?»

– Лайэм! Хватит.

Она подняла руку, и мальчик наконец-то замолчал, подарив всем несколько секунд блаженной тишины. Затем кентаврийка обернулась к знахарке и спросила:

– Он достаточно хорошо себя чувствует, чтобы ехать верхом?

Знахарка с трудом попыталась скрыть улыбку и ответила:

– Если недалеко и медленно, то немного можно.

Охотница взглянула на Лайэма. Его глаза были большими и изумленными, но губы продолжали крепко сжиматься.

– Если я позволю тебе поехать на мне верхом, то ты должен держаться с достоинством, подобающим настоящему охотнику, ученику кентаврийки. Сможешь?

– Да! Да! Да... – Голос мальчика, не верящего своему счастью, прервался.

Он осторожно поднялся на ноги, прижал к телу перевязанное крыло и кивнул.

«Надо же, всего один раз!»

Быстро, чтобы не передумать, она подошла, встала рядом с повозкой и попросила детей, сидевших вместе с этим невозможным типом:

– Помогите ему взобраться.

Они все одновременно затараторили и посадили Лайэма на спину Бригид.

– Держись, – велела она и протянула назад руку, чтобы удерживать мальчишку за ногу.

Кентаврийка надеялась, что он не упадет, но если такое случится, то она хотя бы не даст ему удариться о землю.

– За что держаться? – спросил ученик, явно оробев.

– Положи руки мне на плечи, – сказала Бригид, затем вздохнула и добавила: – Если боишься, можешь обнять меня за талию.

Он слегка замешкался, потом она почувствовала тепло его маленьких ладоней на своих плечах.

– Я не боюсь, – возразил Лайэм. – Ты не дашь мне упасть.

Не зная, как ответить на его слепую веру в нее, Бригид пустилась в легкий галоп и вскоре оказалась в голове колонны, рядом с Кухулином и его матерью.

– Ни слова! – отрезала кентаврийка, едва Ку успел раскрыть рот.

– Рада видеть, что тебе намного лучше, Лайэм, – улыбнулась ему Этейн материнской улыбкой. – Должно быть, ты скоро придешь в форму и сможешь охотиться.

Бригид почувствовала, как Лайэм задрожал от удовольствия, услышав слова Избранной. Но его ответ оказался вежливым и коротким:

– Благодарю тебя, Богиня.

Довольная охотница слегка сжала его ногу и улыбнулась про себя, когда Лайэм тоже стиснул ее плечи и прошептал:

– Видишь, я веду себя хорошо, как настоящий кентавр.

– Там, – сказал Кухулин, указывая туда, где лесная тропинка расширялась, вливалась в большую дорогу, по которой явно много и часто ездили. – Этот путь ведет от замка к селению Лотх Тор.

– Наконец-то. Я уже думала, что до темноты мы сюда не доберемся, – обрадовалась Бригид, выбежала на утоптанную дорогу и повернула направо.

– Замок Маккаллан уже близко? – спросил Лайэм.

– Да, – ответила она. – Сегодня ты будешь спать там.

– А мы им понравимся? – спросил мальчик тоненьким голоском.

Бригид оглянулась на него. Он был такой маленький. Его глаза смотрели на нее, ожидая ответа, словно у нее были ключи ко всем тайнам Вселенной.

– Конечно, вы им понравитесь, – твердо сказала кентаврийка, отвернулась, поймала на себе взгляд Кухулина, заметила в нем серьезность и отрезвленность, и ей это не понравилось.

– Все будет хорошо. Вот увидишь. – Голос Этейн, как обычно, был полон уверенности.

Серебристая кобылица фыркнула в знак согласия.

Бригид перевела взгляд с Кухулина на его мать. Воплощенная Богиня улыбалась Лайэму. Она не выглядела взволнованной. Охотница оглянулась на Ку. Воин слегка улыбнулся ей и пожал плечами.

– Все, что важно? – спросила Бригид одними губами, глядя на него.

– Да, – ответила Этейн, не глядя на них. – Абсолютно все, что важно, будет хорошо.

– Она все знает! – прошептал Лайэм.

Кухулин хмыкнул, а Бригид взглянула на темнеющую дорогу.

Шелест крыльев объявил о прибытии Сиары.

Шаманка скользнула между Ку и Бригид и доложила:

– Они готовы. – Ее улыбка дрожала, глаза были прикованы к дороге, лежащей перед ними – Кажется, я волнуюсь, – нервно улыбнулась Сиара.

– Все мы немного волнуемся, когда возвращаемся домой после долгого отсутствия, но это радостное волнение, – мягко сказала Этейн. – Помни, что это ваша родина. Молитвы и кровь праматерей сделали этот факт несомненным. Все получится. Вот увидишь.

– Ты ей верь. Нельзя сомневаться в словах Богини. Лайэм говорил с трепетом, нехарактерно серьезным голосом, заставив троих взрослых заулыбаться. – Так и есть! – еще раз заверил мальчишка и, к счастью, отвлекся, разглядывая гигантские сосны.

Караван из десятка с лишним повозок, в которых сидели новые фоморианцы, в сопровождении охотницы, воина, шаманки и Воплощения Богини выехал на дорогу, ведущую к цели. Все четверо молчали, погрузившись каждый в свои мысли. Фанд трусила возле коня Ку. Бригид взглянула на младшего брата предводительницы клана. Он выглядел напряженным и мрачным. Если бы они были одни, то кентаврийка напомнила бы ему, что он возвращается домой, а не ведет войско на битву, но ей не хотелось говорить при Сиаре. Охотница была уверена, что не стоит привлекать внимание Кухулина к борьбе, происходящей в нем. Этим она смутит или, может быть, даже рассердит друга. Отчасти Бригид понимала, что возвращение домой было своеобразным сражением за Ку. Совсем скоро он будет бороться за то, чтобы вернуть себе душу и жизнь. А ведь и то и другое было безвозвратно изменено именно в замке Маккаллан.

Показался знакомый поворот на запад. Путники свернули, неожиданно вышли из соснового леса и оказались перед заботливо ухоженным строением. Солнце садилось в океан позади замка и ярко освещало внушительное здание, внутри которого уже горели огни. Вечернее небо раскрашивало кремовые стены в восхитительные яркие цвета. Путешественникам казалось, что их приветствуют отблески огромного жаркого костра.

– Как красиво! – выдохнул Лайэм.

– Красиво, великолепно... – Голос Сиары прервался, она не могла говорить.

– Это ваш дом, – закончила за нее Этейн.

«Дом», – эхом отозвалось в сердце Бригид.

Это были не бескрайние поля ее детства, но при виде замка она снова почувствовала себя спокойно и безопасно.

– Здесь многое сделано за прошедшие две луны, – заметил Ку, упорно стараясь говорить невыразительно и без эмоций. Воин словно боялся, что поток эмоций захлестнет и сокрушит его, если он позволит себе слегка расслабиться. – Все четыре башни закончены. Готова большая часть прохода для стражников по верху стены.

С башен замка раздались крики.

– Давай сообщим нашей Эльфейм, что мы уже здесь, красавица моя, – сказала Этейн, поглаживая шею серебристой кобылицы.

Лошадь прекрасно поняла, что от нее требуется, и не нуждалась в дальнейшем руководстве наездницы. Она пробежала несколько шагов, грациозно поднялась на дыбы и громко приветственно заржала, демонстрируя энергию присутствия Богини.

Со стороны замка немедленно послышался ответный крик.

– Слава Эпоне! – воскликнул стражник.

Через минуту недавно установленные железные ворота были подняты. Оттуда выскочили несколько человек.

Впереди всех с радостным криком мчалась Эльфейм. Мощные конские ноги делали ее быстрее и сильнее остальных. Она с легкостью обогнала всех, добежала до путешественников даже раньше, чем ее крылатый супруг.

Кухулин соскочил с коня и раскрыл сестре объятия, в которых она и оказалась в следующий миг.

– Кухулин! – Эльфейм крепко обняла его, уткнулась лицом ему в плечо.

– Ш-ш-ш, – бормотал он, поглаживая ее по голове. – Не плачь, сестрица. Не надо...

Эльфейм отступила на шаг, взяла его лицо в ладони и расцеловала.

– Я так по тебе скучала.

– И я.

– А по маме? – спросила Этейн, утирая слезы.

Эльфейм высвободилась из объятий брата и приблизилась к Воплощению Богини, сидящей на серебристой кобылице.

– Ой, мама! – Глаза дочери сияли от счастья. – Разве есть кто-то, кто не скучал бы по тебе?

Кобылица наклонилась так низко, что Этейн оставалось только изящно сойти с ее гладкой спины и обнять дочь.

– Не плачь, драгоценная. Твой брат вернулся. Все будет хорошо.

Эльфейм расцеловала мать в обе щеки, потом повернулась к Бригид, улыбнулась и восторженно обняла ее. Тут предводительница клана заметила, что Бригид что-то... кого-то несла на спине. Глаза старшей сестры расширились, когда она поняла, что перед ней не только брат и мама.

– Богиня!.. – выдохнула Эльфейм.

Не оглядываясь, вперед вышла Сиара, знавшая, что соплеменники последуют за ней. Оказавшись перед Эльфейм, она опустилась на колени, скрестила запястья и положила руки на сердце в древнем жесте уважения и почтения.

– Богиня, никогда не найдется подходящих слов, чтобы поблагодарить тебя за принесенную жертву. Приняв в себя безумие наших предков, ты освободила в нас все человеческое, спасла мой народ, – разнесся по территории замка страстный голос шаманки.

Бригид внимательно наблюдала за лицом предводительницы клана.

«Одна ли я заметила темную и злобную тень, промелькнувшую в глазах Эльфейм?»

Лохлан встал возле супруги. Этейн, Возлюбленная Эпоны, оказалась рядом с дочерью с другой стороны. Охотнице казалось, что Эльфейм черпала силы из их присутствия и становилась увереннее. Словно тени, убегающие от света, погасла тьма в ее взгляде.

Она наклонилась, взяла Сиару за руку, подняла ее на ноги и сказала:

– Ты должна благодарить не меня. Без силы Богини я не смогла бы снять проклятие с твоих соплеменников.

– А долг Эпоне многократно возместила преданность ваших праматерей, – добавила мать.

– Поэтому никаких должников здесь нет, только друзья и товарищи, – закончила дочь.

Вперед вышел Лохлан, и над кланом разнесся его глубокий голос:

– Эльфейм, моя предводительница и любовь! Клан Маккаллан! – Он оглянулся на супругу, улыбнулся людям и кентаврам, столпившимся позади них. – Это Сиара, шаманка новых фоморианцев, внучка Воплощения Терпсихоры, похищенной демонами больше ста лет назад.

Эльфейм ответила на изящный поклон Сиары, по-королевски наклонив голову.

– Лохлан, мой вождь и господин! Клан Маккаллан! – заговорила шаманка. – Перед вами новые фоморианцы, мой, а теперь и ваш народ, спасенный вашей предводительницей. – Сиара изящно взмахнула рукой и отступила в сторону, чтобы Эльфейм могла увидеть всех крылатых детей и взрослых, которые продолжали стоять на коленях, словно возле замка приземлилась стая прекрасных экзотических птиц.

Эльфейм обвела глазами молчаливую группу. Когда ее взгляд падал на чье-нибудь лицо, новый фоморианец начинал робко улыбаться.

Из толпы раздался голосок:

– Мы так рады быть здесь, Богиня!

Его тут же поддержал целый детский хор:

– Да, Богиня!

– Да!

– Здесь так зелено!

– Все растет!

Эльфейм подняла руку, и голоса стихли.

– Во-первых, я не Богиня, – медленно начала она. – Эпона лишь прикоснулась ко мне. Вы можете называть меня предводительницей, госпожой или даже Эльфейм. Поняли? – Дети пылко закивали. – Хорошо. Теперь, когда с этим разобрались... – На лице Эльфейм появилась радостная улыбка. – Встаньте, новые фоморианцы. Добро пожаловать в замок Маккаллан, ваш новый дом!

Члены клана подхватили ее возглас и направились вперед, приветствуя детей и взрослых. Вскоре все смешались так, что Бригид не могла сказать, где заканчиваются пледы Маккалланов и начинаются крылья новых фоморианцев.

– Это кто-то, с кем я должна познакомиться особо? – спросила Эльфейм у Бригид.

Прежде чем та успела ответить, Лайэм прощебетал:

– Да!

Кентаврийка мгновенно взялась за ногу мальчика и сжала ее. Тот замолчал так быстро, что охотница даже удивилась.

– Эльфейм, я хотела бы официально представить тебе моего нового ученика Лайэма.

К заслуге предводительницы, ее губы лишь слегка дрогнули от удивления и – Бригид могла в этом поклясться! – неожиданного развлечения.

– Рада познакомиться, Лайэм. Клану всегда нужен хороший... – Она поколебалась, увидела, что Бригид едва заметно кивнула, и закончила: – Хорошая охотница.

– Спасибо, госпожа! Замку Маккаллан понадобится еще один добытчик, потому что нас теперь очень много.

Бригид подумала, что мальчишка рассуждал очень зрело. Если бы он не начал подскакивать от подавляемого волнения, то она могла бы посчитать, что ее ученик внезапно повзрослел на несколько лет.

– Ты сейчас сказал очень мудрую вещь, Лайэм, – проговорила Эльфейм без всякого намека на улыбку, хотя Бригид понимала, что она прячет ее изо всех сил.

Не просто же так подруга всячески избегала встречаться глазами с кентаврийкой.

– Я вижу, почему Бригид выбрала тебя своим учеником.

– Нет, вовсе не она, – серьезно сказал Лайэм. – Это я ее выбрал. В первый же раз, когда мы только познакомились, я сказал ей, что стану в точности таким же, как она.

Эльфейм прижала руку к губам, словно серьезно обдумывала слова мальчика, затем откашлялась и ответила:

– Поверь, ты напоминаешь мне моего брата. Он с самого раннего возраста точно знал, кем собирается быть.

Бригид услышала, что Лайэм с шумом втянул в себя воздух. Она не сомневалась в том, что он собирался разразиться целой тирадой взволнованных детских слов, но тут увидела, что к ним приближается Нара.

– Эльфейм, познакомься со знахаркой новых фоморианцев. Ее зовут Нара, – быстро произнесла Бригид.

Нара с почтением поклонилась предводительнице клана:

– Мы очень счастливы быть здесь, госпожа.

– Я рада, что наши ряды пополнились знахаркой и юным охотником, – улыбнулась Эльфейм.

– С него на сегодня уже достаточно, – нахмурилась Нара, глядя на своего подопечного.

– Думаю, достаточно с нас всех, – пробормотала Бригид, когда знахарка сняла Лайэма, который выглядел не очень довольным, с ее спины.

– Ты абсолютно права, подруга, – заявила Эльфейм и хлопнула в ладоши, привлекая внимание толпы. – Ужин накрыт. Давайте войдем в замок и воздадим должное мастерству наших кухарок.

Дети ответили ликующими криками и вскоре уже входили вслед за членами клана Маккаллан в широко открытые ворота замка.

Эльфейм стояла около Бригид, наблюдая за тем, как последние повозки втягивались во двор, а потом сказала:

– Лохлан говорил мне, сколько там детей. Мы для них все подготовили. Но видеть их... всех... Да, видеть – это совсем другое, чем слышать.

– Он тебя хотя бы подготовил, – фыркнула охотница. Эльфейм усмехнулась подруге, тепло обняла ее и призналась:

– Мне не хватало твоего острого язычка, Бригид.