Лестница была достаточно широкой. Кухулин мог идти по ступенькам бок о бок с Бригид. Когда они снова вошли в туман, он вытащил меч. Может, это не должно было успокоить ее, но получилось именно так.
Наконец каменная лестница закончилась. Лица мужа и жены овеял теплый ветер, который разогнал туман. Они стояли на площадке и глядели на яркую сияющую реку. Бригид и Ку не могли отвести глаз от сверкающей воды. Пока они смотрели на нее, вода закружилась. В хрустальной глубине воин и охотница увидели сцены из своих прошлых жизней.
Мальчик Кухулин поднимает свой первый настоящий меч. Бригид дико несется по морю высокой травы. Брат крепко держит в руках раненую Эльфейм, пока охотница несет их на спине в безопасный замок Маккаллан. Кентаврийка склоняется над когтеобразным следом и читает историю смерти Бренны...
– Стой! – воскликнула Бригид, схватила Ку за плечи и повернула лицом к себе. – Не смотри в реку!
– Что это? – Голос воина оказался хриплым, он был явно потрясен до глубины души. – Почему мы видим прошлое?
– Это средний мир.
Жена поймала непонимающий взгляд мужа. Ей захотелось чертыхнуться и обложить его покрепче за то, что он забыл все рассказы об ином мире, слышанные в детстве. Ему придется все вспомнить, но потом.
Пока у Бригид не было времени ругаться, и она торопливо объяснила:
– В среднем мире времена и места могут путешествовать. Река покажет твое прошлое, мое, всего мира, даже другие миры и места, чуждые нам. Здесь легко потеряться. Так случалось со многими. Ку, мы не можем позволить этой среде захватить наши души. Нам надо идти дальше.
– Эта река может показать мне Бренну, ее смерть или тот последний раз, когда она была еще жива, а я находился рядом с ней?
– Может, – согласилась Бригид, стараясь не обращать внимания на боль, вызванную его словами. – Если ты действительно этого хочешь, то можешь остаться здесь, в водах прошлого. Я не возненавижу тебя за это, даже освобожу от клятвы, данной мне. – Она сделала глубокий вдох, чтобы в ее словах не послышалось даже тени сердечной боли и тоски. Их произносил голос настоящей охотницы, сильной в суждениях и уверенной в себе. – Но знай, Кухулин, я хочу, чтобы ты принял решение, причем сейчас. Выбирай: или Бренна и ваше прошлое, или я и наше будущее. Я тоже любила ее, но не буду делить моего мужа с призраком.
Воин дернулся, словно Бригид его ударила, затем моргнул, огляделся кругом и будто только сейчас осознал, где они находятся. Когда его взгляд упал на манящую поверхность реки, он торопливо отвел глаза.
– Я выбираю тебя и наше будущее. Я так решил, когда мы обручились, и не хочу стать свободным от клятвы теперь или когда-нибудь еще. Неважно, насколько заманчиво прошлое, которое показывает царство духов, – сказал Ку.
– Тогда идем дальше, – предложила Бригид, не желая показывать, какое облегчение принесли ей его слова.
– Куда?
– Туда! – Охотница указала направо.
Кухулин повернулся и увидел открытую дверь, которая вела в какое-то черное пространство. Очевидно, это был могильный холм, поросший снаружи травой и цветами. Большие плоские белые каменные плиты обрамляли проем. Воин отошел в сторону и жестом предложил Бригид идти вперед. Он не сводил с нее глаз, чтобы случайно не взглянуть на серебристую реку, заманчиво мерцавшую неподалеку.
Когда Бригид вошла под темные своды, позади них раздалось сердитое карканье ворона. Интуиция, сверхъестественно увеличенная силой царства духов, сказала охотнице о том, что ее мать каким-то образом попыталась искусить Кухулина средним миром.
«Стало быть, тот факт, что воин меня сопровождает, очень важен. Если бы это не имело значения, то он не стал бы целью для Майрерад».
– С тобой все в порядке? Почему мы остановились? – раздался в темноте голос Кухулина, который не отставал от жены.
– Все хорошо, Ку. – Она кивнула в сторону пятнышка света, расположенного где-то впереди, хотя и знала, что воин не мог видеть ее движения. – Мы идем туда.
Они двигались быстро и вскоре достигли другой двери, освещенной лунным сиянием. Оба шагнули за порог и оказались в верхнем мире.
Перед ними протянулся густой лес. Даже в серебристом лунном свете путешественники видели, что деревья, трава и цветы были необычно яркими. От двери, где они стояли, отходили три тропинки, исчезавшие в зеленой глубине леса.
– Какую выберем? – спросил Ку.
Бригид отключила разум, попыталась почувствовать путь и расстроенно вздохнула, когда поняла, что ее не тянет ни к одной дорожке. Но она изучила их тщательнее и поняла, что ошиблась. Неправда, что ни одна тропинка не звала Бригид. На самом деле все они манили ее. Музыка, которая исходила от них, была чарующей, волшебной. Кентаврийке вдруг ужасно захотелось избавиться от той ответственности, которую пытались взвалить на нее эти поиски.
«Я могу остаться здесь и вечно гулять по тропинкам, мчаться по ним так же, как в детстве по родной равнине. Я стану свободной, счастливой, наполненной музыкой, а затем...»
– Бригид!
Кентаврийка заморгала и тряхнула головой, пытаясь избавиться от соблазнительно зовущей мелодии.
– Бригид! Ты не можешь меня оставить!
Как только она перестала слышать музыку, в ее глазах появилось осмысленное выражение. Кухулин внимательно смотрел на жену. Он воткнул меч острием в землю и обеими руками ухватил Бригид, потому что она пыталась вырваться и помчаться по любой из трех тропинок.
– Я... я здесь. Я вернулась, – произнесла она окрепшим голосом. – Это музыка. Ты слышал мелодию, которая звала меня?
– Я не слышал ничего, не считая вороньего карканья, – хрипло ответил воин. – Ничего другого, Бригид. Ты не издала ни звука, не двигалась, не дышала, не отвечала мне. Твои глаза были пустыми. Потом ты пошла вперед, напоминая ожившего мертвеца. Даже когда я схватил тебя и попытался удержать, ты вела себя так, будто меня здесь нет. Или будто здесь больше нет тебя.
– Я вернулась. – Охотница нежно коснулась щеки возлюбленного и задрожала от мысли о том, что мать попыталась околдовать и ее. – Ты позвал меня обратно.
– Я всегда буду звать тебя, куда бы ты ни пошла. – Ку неохотно выпустил жену, вытащил из земли меч и провел рукой по волосам. – Но буду признателен, если ты больше не станешь убегать.
Бригид улыбнулась ему и снова сосредоточилась на трех тропинках. И на этот раз она услышала чарующую мелодию, но не поддалась искушению. Как только внутри нее возник этот протест, музыка изменилась, превратилась в рассерженный птичий крик. Охотница вдруг почувствовала камень, который висел на ее теплой груди. Она инстинктивно прикрыла бирюзу рукой, и у нее в голове раздался призрачный голос.
С ней заговорил дух камня:
«Вспомни, как ты получила меня».
– От птицы, – пробормотала Бригид, улыбнулась и уверенно произнесла: – Я призываю моего духа-проводника, золотого ястреба!
В небе, залитом лунным светом, раздался крик. Птица появилась над головой кентаврийки, описала круг и на самую нижнюю ветку древнего дуба, стоявшего на краю чащи.
Охотница склонила голову и ткнула локтем замершего Кухулина, чтобы он сделал то же самое.
– Благодарю тебя за то, что откликнулся на мой зов, – сказала Бригид золотому ястребу, который пристально разглядывал ее.
«Ты желаешь продолжать свои поиски?» – ясно прозвучало в голове дочери верховной шаманки.
Краем глаза она увидела, что Кухулин вздрогнул от удивления, и поняла, что он тоже услышал птицу.
– Да, – ответила Бригид.
«Тогда ответь мне, охотница, какую из трех тропинок ты выбрала бы?»
– Ни одну из них. – Бригид без колебаний дала ответ, который казался ей самым правильным.
«Если дух матери пытался заставить меня идти по тропинкам, то я должна отказаться делать это. Пусть даже разум подсказывает мне, что другим путем в лес попасть невозможно».
Ей даже показалось, что за то короткое время, пока они стояли перед древним лесом, деревья стали гуще, мягкий ковер травы превратился в барьер из переплетенных ветвей ежевики и прочих колючих кустарников. Бригид было ясно, что других дорожек здесь нет, но она только что отказалась идти по любой из этих трех тропинок.
«Ты сделала мудрый выбор. Следуй за мной, охотница и стань той, кем тебе предназначено быть судьбой».
Ястреб взмахнул крыльями, проскочил между двумя большими дубами, едва не задев их, и полетел в глубь леса, лежащего перед путешественниками.
– Давай теперь я пойду впереди, – предложил Кухулин.
Она кивнула и облегченно вздохнула.
«Муж не стал спорить, сомневаться в том, что я правильно сделала, последовав за ястребом прямо сквозь чащу, а не по широким протоптанным тропинкам».
Воин поднял меч, чтобы срубить несколько попавшихся на пути кустов с огромными колючками, и Бригид услышала, как он удивленно присвистнул. Она выглянула из-за его плеча и увидела нечто невероятное. Как только белое лезвие меча коснулось колючей стены, растения исчезли, оставив после себя легкий зеленый дымок. Ку оглянулся на нее, усмехнулся и зашагал по лесу вслед за птицей. Бригид нетерпеливо шла за ним. Она заметила, что ястреб специально уводил их в сторону от любых тропинок, как уже было в Голубых скалистых горах.
Кухулин все увереннее чувствовал себя в лесу, который будто бы сам расступался перед ним. Вскоре ему больше не нужно было использовать меч. Муж и жена без помех следовали за ястребом. Местность, которая сначала казалась непроходимой, полностью изменилась. В лесу оставалось еще довольно много древних деревьев, но земля была чистой, ровной, покрытой ковром душистых трав. Идти по ней было чертовски приятно, совсем не трудно.
Внезапно Кухулин остановился – так резко, словно споткнулся.
– Во имя Богини! – выдохнул он. – Смотри!
Бригид взглянула в ту сторону, куда указывал воин, и от ужаса у нее перехватило дыхание. Слева от того места, где они стояли, лес обрывался, уходя в овраг, похожий на пасть огромного черного зверя. Все три тропинки, на которые кентаврийку призывала чарующая музыка, насланная матерью, вели к зияющему отверстию. Охотница поняла, что даже не заметила бы его. Музыка ослепила бы ее, и она упала бы в яму. Одной Богине известно, где у нее дно. Оттуда она в любом случае вряд ли попала бы к чаше Эпоны. Если бы Бригид пошла по одной из трех широких тропинок, то ее поиски закончились бы именно в этой пропасти.
«Иногда выбрать то, что кажется невозможным, – единственный способ найти свой путь в будущее».
Голос ястреба снова зазвучал в голове кентаврийки. Его крылья овеяли путников ветром, и он повел их прочь от ямы.
Муж и жена последовали за птицей. Они прошагали совсем немного, когда лес перешел в поляну, поросшую травой и залитую серебристым лунным светом. Посреди нее находился каменный бассейн, покрытый резными узорами в виде древних узлов и рун. Они переплетались, образуя изящную фигуру Богини с поднятыми над головой руками. Эпона будто трогала журчащую воду, льющуюся из источника. На краю бассейна стояла сверкающая золотая чаша. Ее украшал тройной узел Эпоны, изображенный в виде переплетенных кобылиц. Ястреб сделал три круга над поляной и уселся на одинокий дуб, бросавший тень на воду, в которой играли веселые пузырьки.
– Это чаша Эпоны, – сказала Бригид негромким почтительным голосом.
– Иди, любовь моя. Возьми то, что принадлежит тебе по закону.
– Только если ты пойдешь со мной, – улыбнулась она.
– Куда ты, туда и я. – Муж нежно поцеловал жену.
Они вместе пошли к бассейну, но как только оказались около него, Кухулин инстинктивно замедлил шаги и пропустил ее вперед.
«Я буду следить за ней и защищать ее, но мне нельзя разделить с Бригид это испытание».
Кентаврийка медленно направилась к бассейну, но вместо того, чтобы наполнить чашу и выпить из нее, завороженно уставилась на воду. Источник бил из центра бассейна, искрился, как жидкий свет. Бригид опустила руку в воду, и она показалась ей живой. Охотница вынула ладонь. Капли, падающие с пальцев, были похожи на бусинки, наполненные лунным сиянием. Она снова посмотрела в бассейн, и тут поверхность воды задрожала, словно ее сморщил порыв бурного ветра. Бригид широко раскрыла глаза. Она увидела отражение брата. Он тоже стоял около бассейна и глядел в глубину точно так же, как только что делала она. Но Брегон не погрузил руку в воду. На его лице не отражалось ни страха, ни трепета, которые овладели Бригид, как только она вошла в рощу Эпоны.
– Враг, союзник!.. У меня нет времени на это! – Голос кентавра устрашающе прогрохотал над водной гладью. – Важнее всего то, что я был хорошим учеником, а теперь желаю использовать мою силу на благо табуна.
Он больше не сказал ни слова. Его руки сомкнулись вокруг чаши Эпоны. Брегон погрузил ее в воду, потом поднес к губам и жадно выпил. Потом он швырнул сосуд в бассейн, откинул голову и издал победный клич.
С горечью и болью Бригид смотрела, как брат повернулся и исчез в лесу. Тут у нее перехватило дыхание. Когда она снова повернулась к бассейну, там до сих пор стоял призрачный силуэт Брегона – его дух. Посреди рощи появился еще один кентавр, затем вдоль деревьев, росших на краю поляны, возник новый светящийся образ, за ним еще и еще. Богиня! Они все были Брегоном! Силуэты оказались почти прозрачными. Охотница едва различала их контуры, вглядываясь в слабо мерцающий серебряный свет, обрамляющий линии тел. Все духи брата молчали и глядели на кентавра, стоявшего около бассейна. Его было видно лучше всего. Он склонил голову и, пока остальные смотрели на него, взял в руки брошенную чашу и почтительно поставил ее на прежнее место. Брегон поднял глаза от собственного отражения и взглянул на сестру. Его призрачное лицо было залито слезами. Затем он и другие кентавры исчезли.
Бригид все понимала. Она только что стала свидетелем того, как брат пил из чаши Эпоны. Теперь он стал верховным шаманом. Охотница была уверена в этом. Еще она ничуть не сомневалась, что увидела в отражении бассейна, как разрушалась душа Брегона. Внезапный приступ тоски заглушил ее тревогу о табуне.
«Брат лишился почти всей души! Ку потерял лишь один небольшой осколок, но из-за этого от него осталась лишь скорбная оболочка, такая опустошенная и безнадежная, что он собирался покончить с жизнью. Я даже представить себе не могу, что же теперь будет с Брегоном. Как он сможет жить с такой раздробленной душой?»
Бригид вздохнула и снова провела пальцами по поверхности живой воды. Все было неправильно. Как сумел яд Майрерад уцелеть после ее смерти и испортить следующее поколение?
– Ты опоздала, сестра.
Охотница задохнулась и резко взглянула назад. Перед ней стоял брат. Не грустные разбитые куски души, которые только что плакали здесь. Этот кентавр излучал ту самую силу, которую ей так и не удалось получить.