Чаша любви

32

– Бригид! Бригид! Бригид! Я тебя видел! – заверещал Лайэм, как только она вошла в ворота замка.

– Парень прождал все утро, – сообщил сверху стражник.

Кентаврийка попыталась избавиться от тревоги, которая начала преследовать ее в лесу, выдавила напряженную улыбку и спросила:

– Он хотя бы ждал спокойно?

Улыбка стражника говорила сама за себя.

– Я не знал, что в замке надо вести себя тихо, – пробормотал Лайэм, стараясь шагать в ногу с охотницей.

Его глаза округлились, когда он увидел тушу, завернутую в кожу, к которой были привязаны веревки. Этот груз Бригид тащила за собой.

– Кого ты добыла?

– Скажи мне сам, – ответила кентаврийка. – Нет! – резко остановила она мальчика, который попытался было заглянуть под упаковку. – Используй обоняние.

– Но я не... – начал он, но один-единственный взгляд охотницы успокоил его. – Я должен использовать обоняние, – повторил Лайэм.

– Хорошо. Попытайся узнать, кто это, пока мы идем на кухню.

– Мне нравится кухня. Там всегда хорошо пахнет. А еще мне нравится Винни. Она очень симпатичная, у нее красивые рыжие волосы и... – Бригид метнула на мальчишку сердитый взгляд, он запнулся и тут же согласился: – Я буду нюхать животное.

Бригид отвечала на дружелюбные приветствия членов клана, пока шла по поросшей травой дорожке к задней двери кухни. Она не боялась неожиданной встречи с Кухулином, потому как знала, что его нет в замке. Кентаврийка не могла понять, откуда ей это было известно. Она просто чувствовала отсутствие воина.

«Хоть одна хорошая новость», – подумала Бригид и поняла, что ее терпение вскоре лопнет, если ей придется так часто сталкиваться с миром духов.

Кентаврийка стиснула зубы. Она хотела быть только охотницей, жить спокойно, приносить в замок добычу и вести безопасное, предсказуемое существование.

Едва войдя через калитку в огород, Бригид заметила, что несколько крылатых подростков склонились над грядками трав и овощей. Они что-то вскапывали, пропалывали и поливали.

Не успела она удивиться тому, что им удалось убедить сверхбдительную Винни пустить их в драгоценные огороды, как Лайэм защебетал не хуже целой стаи неугомонных весенних птиц:

– Он пахнет как... как... как... – Мальчишка набрал в грудь побольше воздуха и выпалил: – Он пахнет грязью и яростью!

Бригид остановилась, посмотрела на него и спросила:

– Что ты сказал?

Он зашаркал когтистыми ногами по траве, потом повторил:

– Он пахнет грязью и яростью.

– Откуда ты знаешь?

Лайэм взглянул на нее своими огромными глазищами, пожал плечами, слегка вздрогнул, когда шевельнул перевязанным крылом и ответил:

– Я не знаю. Просто ощущаю это, когда нюхаю. Неправильно, да?

– Нет, – сказала она. – Это абсолютно правильно. От кабанов всегда пахнет грязью и яростью. – Мальчишка готов был победно запрыгать вокруг нее, но Бригид взяла его за руку. – Успокойся и закрой глаза.

Удивительно, но мальчик действительно слушался наставницу. Он замер и зажмурился.

Кентаврийка огляделась. Крылатые дети были так заняты посадкой и прополкой растений, что ничего вокруг не замечали. По крайней мере, в данную минуту они с Лайэмом не привлекали к себе внимания.

– Сделай глубокий вдох и медленно выдохни. Три раза, – сказала она, внимательно глядя на него.

Он сделал, как велела охотница.

– Теперь отчетливо представь себе кабана в лесу.

– Я не знаю, как он выглядит, – нерешительно признался мальчишка.

– Неважно. Тебе надо представить себе не само животное, а всего лишь его запах. Сумеешь? – (Он энергично закивал.) – Думай о том, как пахнет кабан, о лесе. Ты будто ищешь там животное с запахом грязи и ярости. Теперь скажи мне, что ты видишь.

Лайэм сосредоточился так, что его брови сошлись вместе. Потом он удивленно вскинул их и ответил:

– Я вижу яркий красный, пятнистый свет!

Бригид не верила своим ушам. Мальчик обладал душой охотника. Бригид улыбнулась.

«У меня появился крылатый ученик, который кажется больше кентавром, чем фоморианцем. Я люблю мужчину-человека. – Она засмеялась. – При этом мне еще хотелось несложной жизни? Очевидно, у Эпоны на мой счет имеются другие планы».

Лайэм приоткрыл один глаз, взглянул на нее и спросил:

– Я сказал что-то смешное?

– Нет, мой юный ученик. Ты опять сказал совершенно правильную вещь. Я просто смеюсь над жизнью.

– Почему? – полюбопытствовал он, открыв оба глаза.

– Потому что иногда жизнь заставляет смеяться или плакать. Я предпочитаю смеяться. А ты?

Мальчишка ухмыльнулся и согласился:

– Смеяться.

– Ах, это вы!

В проеме задней двери кухни стояла Винни, уперев руки в бока и расставив ноги. Кухарка засияла улыбкой.

– Правду сказать, охотница, я очень рада, что ты вернулась домой, где тебя ждали.

– Спасибо, Винни, – сказала Бригид, в глазах которой продолжали плясать искорки смеха.

Она указала подбородком в сторону крылатых детей, занятых делом, и спросила:

– Интересно, как им удалось проникнуть в твои священные огороды?

– Ребятишки, похоже, разбираются в овощах и травах. Я решила предложить их ручкам поработать. К тому же весна была сухой и долгой. Моим посадкам не помешает дополнительный уход. – Главная кухарка окинула властным взглядом огород и детей. – Но ты не беспокойся. Я с них глаз не спускаю.

Дети заулыбались, поглядывая в их сторону. Бригид с удивлением увидела, что лицо Винни в ответ смягчилось.

– Ты любишь детей, – проговорила она в великом изумлении.

Изумрудные глаза Винни обратились к охотнице. Полные губы изогнулись в улыбке.

– Не буду отрицать. Мне нравится, что замок оживился с появлением этих симпатичных ребятишек.

Бригид хмыкнула, подумав, что Винни вряд ли была бы настроена так оптимистично, если бы ей пришлось в одиночку иметь дело сразу с семью десятками таких вот деток.

– Вот только не надо так хмыкать, милая, особенно когда я постоянно вижу рядом с тобой вот этот хвостик, – указала она на Лайэма.

Бригид откашлялась и спросила:

– Винни, ты знакома с моим учеником?

– Нет, но я о нем слышала. – Она оценивающе взглянула на мальчика. – Для хорошего охотника дверь на кухню всегда открыта.

– Он станет таким, – заявила Бригид, и Лайэм раздулся от гордости. – Когда-нибудь, – добавила она, прежде чем мальчик успел разразиться восторженными воплями.

– Это будет хорошо, юный Лайэм, – сказала Винни и подошла к ним ближе. – Что вы мне принесли?

– Кабана! – гордо заявил ученик кентаврийки.

– Ну да? – Винни всплеснула руками. – Дикий кабан! Богиня, как же хорошо, что ты вернулась, Бригид! Заноси, заноси. – Ее ликующий тон мгновенно сменился на командирский: – Только смотрите, куда наступаете! Не потопчите молодую мяту и базилик. Эта чертова сушь чуть не спалила огороды.

Когда охотница и мальчик пошли медленнее, начальница кухарок нетерпеливо топнула ногой и поторопила их:

– Что вы как сонные мухи! Кладите зверя сюда. Мы не успеем приготовить ужин.

– Так нам двигаться аккуратно или быстро? – осведомилась Бригид.

– И то и другое, разумеется!

Бригид улыбнулась, столкнувшись со знакомой властностью Винни, втащила тушу на кухню и принялась упиваться теплом восторженных приветствий, которыми разразились судомойки. Вкусные запахи и суматоха уничтожили остатки тревоги, охватившей ее, когда она увидела убитого ворона.

«Во имя Богини, мне нравится эта жизнь! Хорошо, что я присоединилась к клану и стала частью большой семьи. Лайэма я обрела неожиданно для себя, но у мальчика есть дар. Он на самом деле видит духов животных. Поэтому мне остается только вплести его в ткань своей жизни. А Кухулин? Он тоже оказался неожиданностью. Возможно, найдется способ вплести в свою жизнь и его.

Нет. Я глупая. Кухулин уже стал частью моей жизни. Он брат предводительницы и мой друг. Именно эту роль приготовила ему судьба. Простую. Разумную. Предсказуемую. Такую, какая мне нравится.

Но неужели не найдется хотя бы самой маленькой возможности, чтобы это изменить?..»

– Бригид! Может, мы пойдем? – ворвался в рой ее мыслей вопрос Лайэма.

– Что?

– Да-да. – Винни замахала на них руками. – Идите. У нас нет времени плясать вокруг вас.

Бригид прыснула, глядя на кухарку. Прежде чем выйти через заднюю дверь, она кое-что отрезала от туши.

– Идем, Лайэм. – Охотница направилась к двери. – Мешать кухаркам, занятым делом, гораздо опаснее, чем выслеживать дикого зверя.

Оказавшись в огороде, она бросила ученику то, что держала в руке. Лайэм ловко поймал эту штуку.

– Поговорим о выслеживании. Ты знаешь, что это?

Лайэм фыркнул, потом ответил:

– Копыто.

– Чье?

– Кабана, конечно.

– Сейчас ты это знаешь. Ты нюхал его и видел, какую именно часть я отрезала от туши. А узнал бы ты отпечаток кабаньего копыта, если бы увидел его в лесу?

Лайэм уставился на зловещий остаток охотничьего трофея Бригид и честно признался:

– Я не знаю.

– Что же, пойдем и узнаем, – сказала она, но остановилась у выхода с огорода. – Как твое крыло?

– Не болит, – заверил он ее. – Я совсем не устал.

– А что скажет Нара, если я задам этот вопрос ей?

– То же самое, клянусь. – Мальчишка наткнулся на недоверчивый взгляд наставницы и добавил: – Спроси у нее сама. Она там, с остальными.

– Там? Где?

– Об этом говорила Винни, помнишь? В той стороне, за стенами замка. – Лайэм указал на юг. – Все устраивают там лагерь и пытаются решить, где строить новые дома. Меня тоже звали, но я подумал, что должен дождаться тебя.

– Ты молодец, – рассеянно сказала кентаврийка.

Ее чувства достигли травянистого плато к юго-востоку от замка и ухватились за него так же цепко, как усики вьюнка. Бригид легко и отчетливо ощутила яркий золотой свет, который испускала душа Кухулина.

«Прекрати! Ты не можешь жить здесь и избегать встреч с этим человеком».

– Да, давай присоединимся к остальным. Потом я дам тебе первый урок выслеживания.

Она бросила взгляд на мальчика. Он действительно выглядел намного лучше, двигался быстрее. Но его крыло все еще было надежно привязано к спине, а лицо выглядело бледнее, чем ей хотелось бы.

Кентаврийка вздохнула, присела и скомандовала:

– Давай. Забирайся.

От улыбки Лайэма сердце кентаврийки дрогнуло. Охотница подняла ученика, посадила себе на спину и почувствовала, как теплая ладошка ухватилась за ее плечо. Не глядя на него, она поняла, что в другой руке он продолжал сжимать окровавленное копыто. Мальчик был маленьким и легким. Бригид почувствовала, что ей приятно ощущать его руку на своем плече, слушать болтовню о кабанах и копытах. Такое же воодушевление чувствовала и она, когда была юной ученицей. Кентаврийка даже не обратила внимания на удивленные улыбки и взгляды стражников, мимо которых прошла к воротам.

– Я хочу, чтобы ты побежала. Это можно? – спросил Лайэм, наклонившись к ее уху.

Наверное, она должна была сказать «нет», мол, его рана еще слишком свежая, ее нельзя бередить, но Бригид чувствовала манящий золотой свет.

«Все, конечно, изумятся, видя, как я мчусь с хохочущим Лайэмом на спине. Такого поведения от меня никто не ожидает. Возможно, настало время сделать что-нибудь из ряда вон выходящее».

– Держись крепко, – бросила она через плечо и ринулась вперед.

Конечно, охотница одной рукой придерживала мальчика за ногу, чтобы он не упал. Бригид была рада чувствовать, что на спине у нее сидел ребенок. Он не цеплялся за кентаврийку руками, но словно прирос к ней и ничуть не съезжал со спины.

«Как клещ», – подумала она, и это сравнение вызвало у нее улыбку.

Охотница выбежала за поворот, и перед ней открылось южное плато. Не обращая внимания на рабочих, она прибавила шагу, стала быстро приближаться к толпе людей, кентавров и новых фоморианцев и была вознаграждена возбужденным криком Лайэма.

Бригид не останавливалась, пока не заметила фигуру Эльфейм. Предводительница стояла среди маленькой группы членов своего клана, возле скалы, которая эффектно опускалась к берегу далеко внизу. Все головы склонились над большим деревянным столом, расположенным под тентом, который служил защитой от свежего морского ветра. Бригид узнала высокую крылатую фигуру Лохлана, а также старого кентавра, Повелителя камней Дананна. Рядом с ним стоял широкоплечий воин с волосами цвета янтаря. Сердце кентаврийки сразу сжалось.

Едва увидев Кухулина, она уже не могла заставить себя подойти туда и взглянуть ему в глаза. Но Бригид влекло к этому человеку так, словно золотой свет, исходящий от него, был путеводной звездой, ведущей к ее дому. Охотница подбежала к маленькой группе, сопровождаемая топотом копыт и ребячьим хихиканьем. Она остановилась около Эльфейм, которая удивленно рассмеялась.

– Бригид, Лайэм, я все ждала, когда вы к нам присоединитесь, – сказала предводительница клана, в глазах которой прыгали веселые искорки.

– Бригид убила кабана! Он пахнет грязью и яростью. Ау меня есть его копыто! – Лайэм гордо протянул ей окровавленный трофей.

– Грязью и яростью? Меня это не удивляет. Терпеть не могу кабанов, – заявила Эльфейм, прижавшись к мужу.

– А мне они скорее нравятся. Разве не так, сердце мое? – Рука Лохлана обвилась вокруг ее талии.

Супруги обменялись взглядами, помня о том, что именно нападение дикого вепря впервые свело их друг с другом.

– А я люблю их есть, – сказал Дананн, подошел к Бригид и тепло пожал ей руку. – Рад видеть тебя, охотница. Жаль, что не удалось поприветствовать тебя вчера вечером.

– Здравствуй, Повелитель камней. – Бригид указала на плато, где члены клана и новые фоморианцы деловито ставили палатки. – В этой толпе легко потерять друг друга.

Она вздохнула, собралась с духом и наконец позволила себе посмотреть на Ку. Кентаврийка открыла рот, чтобы дружески пожелать ему доброго утра, но при взгляде на него все слова застряли у нее в горле.

Этот человек так сильно отличался от Кухулина, который, спотыкаясь, вышел ночью из ее комнаты, что она забыла все слова беззаботного приветствия, которые подготовила. Богиня! Он выглядел энергичным и сильным, совсем как тот воин, какого Бригид знала когда-то. Только теперь ребячливость, свойственная ему раньше, сменилась зрелостью взрослого мужчины. Куда делся убитый горем, сломленный Кухулин, за которым она отправилась в Пустошь и с которым делила стол и кров? Он исчез точно так же, как слова из ее головы. Теперь перед ней стоял воин, волосы которого были вымыты и аккуратно подстрижены. Рыжеватая бородка, еще вчера покрывавшая его лицо, была сбрита. Морщинки в уголках глаз пока никуда не делись, но под ними больше не лежали черные круги. Взгляд не был усталым. Он внимательно смотрел на нее понимающими бирюзовыми глазами. Его губы дрогнули, готовые улыбнуться.

– Ты глядишь на меня так, словно не узнаешь. Теперь я выгляжу не так плохо, как раньше?

Первой ясной мыслью кентаврийки было то, что ее присутствие не заставило Кухулина нервничать. Его глубокий голос оказался веселым, а улыбка – озорной.

Вместо подруги, которая никак не могла обрести дар речи, ответила Эльфейм:

– Поскольку Бригид очень тактична, то за нее скажу я. Да. – Она шутя шлепнула брата по руке. – Ты выглядел очень плохо.

– Знаешь, мне нравятся твои короткие волосы и длинные у Бригид, – вмешался Лайэм, сидящий на спине кентаврийки. – Хотя, конечно, у нее они гораздо красивее.

Кухулин звонко расхохотался, шагнул вперед, снял мальчика со спины кентаврийки, опустил его на землю рядом с ней, наклонился и громким шепотом сказал:

– Открою тебе секрет. Мне тоже нравятся ее длинные волосы. Я, как и ты, считаю, что они красивее, чем мои. – Он взглянул ей в глаза с пылом и страстью, которые совершенно противоречили игривому тону его слов.

Бригид показалось, что она сейчас задохнется.

– Ой, Ку. Ты неисправим! – заявила Эльфейм и закатила глаза.

Но счастье на лице сестры ясно показывало, как она рада тому, что снова может шутливо подтрунивать над любимым братом.

– Идем, Бригид. Давай оставим этих мужчин. Я отведу тебя туда, где мы решили строить деревню для новых фоморианцев.

– Но она должна учить меня выслеживать зверей, – возразил Лайэм.

– Вот первое, чему ты должен научиться, – твердо сказала Бригид. – Когда твоя предводительница просит, чтобы ты сопровождал ее, следует изменить свои планы и повиноваться.

На лице мальчика мгновенно проступило огорчение. Охотница с трудом сдержалась, чтобы не погладить его по пушистым волосам, утешая.

«Он не должен расти избалованным. Ему необходимо усвоить, что слово Эльфейм – закон для клана Маккаллан».

– Второй урок – ты должен учиться самостоятельно. Возьми копыто и отправляйся к опушке леса. Отгреби сосновые иглы, пока не покажется мягкая земля, и крепко прижми к ней копыто, чтобы остался отпечаток. Изучи его форму. Потрогай углубление. Запомни все, что увидишь. Надеюсь, ты поможешь мне выследить следующего кабана.

Лицо Лайэма немедленно прояснилось.

– Я не подведу! – заявил он и побежал по траве к опушке соснового леса.

– Он быстро выздоравливает, – проговорил Кухулин.

– Да, крепкий мальчик, – ответила Бригид, не глядя на воина.

– Когда Лайэм ехал верхом на твоей спине, он был таким счастливым, каким я никогда его не видел, – сказал ей Лохлан.

Кентаврийка подняла глаза на крылатого мужчину и произнесла:

– Я должна была подождать, чтобы попросить твоего позволения взять его в ученики. Прости меня за то, что перешла границы.

– Охотница, по-моему, сейчас самое время забыть о многих старых обычаях, – тепло улыбнулся Лохлан. – Но если тебе нужно мое позволение, то знай, что я с готовностью даю его. С моим благословением или без него, но мальчик явно привязался к тебе.

– Я более чем согласен с тобой, Лохлан. Нам пора создавать собственные традиции, – заметил Кухулин, не сводя пристального взгляда с охотницы.

– Хорошо, – с удовлетворением сказала Эльфейм. – Значит, ты не будешь против, если я попрошу тебя объяснить Лохлану и Дананну те идеи, которые мы с тобой обсуждали. Покажи им, где надо строить жилые дома и общественное здание.

Не дожидаясь ответа брата, она взяла Бригид под руку и увлекла в сторону. Кентаврийка продолжала чувствовать на себе взгляд Кухулина. Подруги шли рядом, направляясь к морю.

Когда они удалились достаточно далеко для того, чтобы никто не мог их услышать, Эльфейм заговорила:

– Как мне благодарить тебя за то, что исцелила Кухулина?

– Ты не должна этого делать, – поспешно сказала Бригид. – Я просто очень рада, что это сработало. Ночью он еще казался... – Она замешкалась, изо всех сил пытаясь подобрать правильные слова. – Казался расколотым. Возможно, он не станет самим собой еще какое-то время, – осторожно заметила охотница, надеясь дать Эльфейм разумное объяснение того, почему Кухулин то и дело задерживал на ней взгляд.

Предводительница клана быстро обняла ее и заверила:

– Я приму его любого. Конечно, Ку до сих пор горюет по Бренне. Наверное, он всегда будет ее оплакивать, но теперь готов жить дальше. Его душа снова целая. Ты вернула мне брата. Если я могу что-то сделать для тебя, знай, что тебе нужно только сказать об этом, сестра.

– Я хочу попросить тебя позволить мне вернуться в замок Стражи – на время, конечно.

– Не понимаю, – нахмурилась Эльфейм. – Ты только что вернулась домой, почему же хочешь снова уехать так скоро?

– Дело в том, что охотница замка Стражи неожиданно вернулась на равнину, не оставив себе замены. Я заметила, что им очень нужна помощь, и подумала, что, возможно, могла бы оказаться полезной. Если, конечно, ты позволишь, – объяснила Бригид.

Несколько секунд Эльфейм молчала, внимательно глядя на подругу, потом через плечо кентаврийки посмотрела на Ку. Бригид обернулась и на фоне чистого весеннего неба увидела силуэт его крепкого тела. Он повернулся к ней, просто стоял и смотрел. Предводительница клана хмыкнула и снова взяла подругу под руку.

– Итак, – продолжила Бригид, пытаясь скрыть неловкость. – Если мне понадобится на время покинуть замок, ты дашь свое позволение?

– Это побег? – спросила Эльфейм.

Охотница хотела возразить, но спохватилась и посмотрела в глаза старшей сестре Кухулина. Она не хотела лгать своей предводительнице и подруге.

– Да. Наверное, да.

– Я хочу тебя кое о чем спросить, но мне надо знать, что ты ответишь честно. – Эльфейм наморщила брови. – Наши отношения при этом не пострадают. Даю слово подруги и предводительницы клана. – (Бригид кивнула, чувствуя, как замерло сердце.) – Тебе неприятно, что Кухулин желает тебя?

Охотница лишь потрясенно выдохнула в ответ, и Эльфейм поторопилась объяснить:

– Я, конечно, пойму, если тебе это доставляет неудобство. Очень трудно забыть то, чему нас учили в детстве. Кентавры из табуна Дианны не общаются с людьми, поэтому неудивительно, если...

– Нет! – прервала ее Бригид. – Во имя Богини, нет! Мне приятны люди, в том числе и Кухулин. Но отчего ты думаешь, что он меня желает?

– У меня есть глаза. Я знаю своего брата. Ты очень хороша собой, Бригид. Моего брата всегда интересовали красивые женщины.

– Я кентаврийка, – ровным голосом проговорила она.

Эльфейм отмахнулась от ее возражений и заявила:

– Мужчины-люди, как и мужчины-кентавры, считают тебя красивой и желанной. Ты должна знать об этом. Совершенно очевидно, что Ку тебя желает. Он не пытается скрыть свое влечение. – Предводительница клана встряхнула руку подруги, словно пытаясь таким образом донести до нее то, что она хотела сказать. – Вы с ним испытали нечто очень интимное. Я не знаю в подробностях, как шаманы возвращают душу на место. Ты, скорее всего, соединилась с ним, дух с духом, чтобы поиск оказался успешным. У тебя все получилось.

– Эль!.. – Бригид глубоко вздохнула и подвела подругу ближе к краю утеса, чтобы звук разбивающихся волн заглушал их голоса. – Кухулин не вызывает у меня неприязни. Никакой!..

– Ты тоже его желаешь! – Старшая сестра воина округлила глаза и заулыбалась. – Как-нибудь расскажешь мне, что происходит при поисках души?

– Эльфейм, не таращи глаза и не думай, что все так романтично. Запомни это на будущее. То, что Кухулин чувствует ко мне, – просто отголосок необычайно интимного переживания. – Она строго взглянула на подругу. – Я не расскажу тебе подробностей.

– Значит, придется спросить у Кухулина, – вздохнула Эль.

– Во имя Богини, нет! – Охотница сощурилась, когда поняла, что подруга просто дразнит ее. – С этим не шутят.

– Прости, – неискренне сказала Эльфейм.

Бригид хмуро взглянула на нее и продолжила:

– Как я пыталась объяснить, Кухулину только кажется, что он меня желает. Это все из-за того, что мы испытали вместе. Все пройдет. Именно поэтому будет лучше, если я на некоторое время покину замок Маккаллан. Нужно дать ему возможность прийти в себя.

– Я понимаю твои резоны. Они очень разумные, оправданные, – хитро улыбнулась подруге Эльфейм. – Хотя и не принимают во внимание упорство моего брата.

– Конечно принимают.

Эльфейм засмеялась и спросила:

– Помнишь, как Ку впервые осознал, что испытывает к Бренне серьезные чувства?

– Да. Он вел себя слишком назойливо, чтобы легко забыть об этом. Воин, как полный болван, не переставал преследовать бедную девушку, пока она... – Бригид внезапно замолчала.

Эльфейм кивнула, выгнула одну бровь и заметила:

– Значит, ты не приняла во внимание его упрямство. Еще ты сказала, что чувства Ку были вызваны поиском души, но забыла упомянуть о собственных.

– Твой брат и я друзья. Он мне нравится, я уважаю его, – вывернулась Бригид.

– Вы друзья, которые проявляют друг к другу заботу и внимание. Теперь добавь к этому свою красоту и легендарную страстность кентавров. – Эльфейм повысила голос и саркастически фыркнула. – Плюс определенный талант моего брата обращаться с женщинами. Смешай это с интимным опытом соприкосновения душ. Если ты при этом не чувствуешь неприязни к людям, то все вместе – нечто большее, чем временная страстная влюбленность. Так уж мне кажется.

Бригид смотрела на волнующийся океан. Ее невероятно потрясли слова Эльфейм. Подруга дала ей понять, что примет любые отношения между нею и братом. Сердце охотницы бешено стучало в груди. Если только...

– Это не так легко, – наконец нарушила она молчание.

– Любовь редко бывает простой, – ответила Эльфейм.

– Эль, я не могу его любить! Я не умею менять форму тела.

– Ты только что многое пережила в царстве духов. Думаю, не стоит напоминать тебе о том, что любовь больше имеет дело с душой, чем с телом.

– Значит, я неправильно выразилась, – устало сказала Бригид. – Проблема не в том, что я не могу его любить. Если я это сделаю, то буду вечно желать того, что абсолютно и совершенно невозможно.

– Послушай, я знаю, что ты не любишь говорить об этом, но твоя мать... – Эльфейм резко замолчала, заметив потрясенное выражение лица подруги. – Прости, Бригид. Я не хотела причинить тебе боль упоминанием о семье.

– Дело не в этом. – Бригид провела по лицу дрожащей рукой. – Бренна!..

– Что?

– Она... она приходила ко мне во сне. Сюда, в замок Маккаллан. Богиня! Я до сих пор даже не думала...

– В чем дело, Бригид?

Охотница прижала руку к сердцу, которое пыталось выскочить из груди, и пояснила:

– Она потребовала с меня клятву. Я не должна отрицать то, что кажется невозможным. Бренна сказала это слово в слово, Эль.

– Она выглядела счастливой? – В глазах Эльфейм сверкнули слезы.

Охотница кивнула. Ее глаза тоже наполнились слезами.

– Бренна сказала что-нибудь еще?

Бригид медленно кивнула и ответила:

– Наша маленькая знахарка разрешила мне рассказать Ку о том, что она приходила, но не сейчас, потому что пока не время. Еще Бренна сказала, что... – Бригид замолчала, пытаясь справиться с эмоциями, а Эльфейм взяла подругу за руку. – Ой, Эль! Она сказала, что оставляет Ку на меня. Добровольно, без колебаний. Я... я тогда думала, что она говорит о поисках души. Я никогда себе не представляла...

– Она сказала, что благословляет вашу любовь, – проговорила Эльфейм.

– Думаю, да.

Старшая сестра отерла щеки и спросила:

– Ты до сих пор считаешь, что должна убежать в замок Стражи?

Бригид сквозь слезы улыбнулась подруге и ответила:

– Я не могу. Я поклялась верить в невозможное. Придется остаться, и будь что будет.

– Да, мой брат действительно счел бы это невозможным.

– Теперь между мной, тобой и Бренной полное согласие.