Договор на нелюбовь

Глава 35.

Царёв

– Нас ждут приключения…

Тихий шёпот Кати доносился откуда-то издалека. Я инстинктивно стал шлепать по кровати, но ощутил лишь холод простыни. Открыл глаза и не обнаружил её.

– Вставай, соня! Доброе утро.

Перевалился на спину, обнаружив Катерину с подносом у кровати.

– Доброе?

– Конечно! – она взмахнула своей точеной ножкой и откинула моё одеяло, поставив поднос с завтраком на постель.

– М-м-м… Утренний омлет? – сердце мгновенно стало отбивать такт в поражении. Её тонкая фигура на панорамном фоне города смотрелась просто потрясающе: тонкая, гибкая на фоне монументальных шпилей офисных высоток, что заполонили город. Тонкая шёлковая сорочка пропускала утренние лучи, дразня размытым силуэтом её тела.

– Царёв! Вот почему из твоих уст это звучит так пошло? – на её щеках вспыхнул румянец от моего откровенного любования. Поняла, смутилась, но позволила. Катя улыбнулась и мягко опустилась на кровать, поставила поднос с завтраком и протянула мне чашку кофе.

– Потому что, Катенька, я – всего лишь мужчина. И думать по утрам могу только о твоей сладкой жопке, – я подтянулся в кровати, оперся на мягкое изголовье и отпил горячий крепкий кофе. – А пошло, потому что реалистично.

– И что ты предлагаешь?

Катя сняла с головы полотенце, распуская влажные, чуть вьющиеся волосы. На ней опять был этот отвратительный белый халат, что так мешал наслаждаться ею в мягких лучах солнца.

– Нет, Катя, не задавай вопросов, ответы на которые тебе не понравятся.

– Так что ты предлагаешь? – она склонилась над подносом, приближаясь ко мне почти нос к носу, быстро поцеловала в губы и рассмеялась.

– Я предлагаю потрахаться.

– Ну вот, Царёв, – она сжала полы халата, в котором виднелась её грудь, отсела дальше, не убирая с лица коварной улыбки. – Ты все испортил своей грубостью. А так бы отдалась!

– Катерина, – еле проглотил кофе, что колом встал где-то в горле. – Который час?

– Семь, поэтому поторапливайся на свою работу. Забросишь меня домой?

– Ты же на машине. Не нравится? – я с неимоверным удовольствием приговорил завтрак и потянулся к телефону, что ожил по расписанию звуками посыпавшихся писем.

– А ты на чем поедешь?

– Кать, я найду, на чем добраться до офиса, – отложил телефон, рассматривая её.

– Хорошо. Во сколько за тобой заехать?

– Не нужно заезжать. Договорились, что пункт сбора «Вишневый». Мне ещё с бабушкой твоей нужно поговорить, – убрал поднос на пол, перехватил её за руку и дернул на себя. Катя взвизгнула и упала прямо на меня. – Целуй!

– Царёв, ты хам! Не отдамся!

Катя сверкнула недобрым взглядом и перехватила инициативу. Завалила меня на спину, села сверху, уперевшись руками в грудь.

– Только после свадьбы!

И с этими словами спрыгнула с кровати, обдавая цветочным шлейфом своего аромата.

– Зараза!

Перманентное состояние возбуждения стало моим постоянным спутником. Тело практически отказывалось глушить эмоции, а мозг лишь усугублял ситуацию, подогревая меня картинками фантазий. Ощущал себя подростком. Трогать можно, а больше «ни-ни»!

Но и возбуждение было иным. Тут не про механику, нет. Дело в другом. Словно на кону что-то большее было, но неизвестное.

– Кстати, что насчёт свадьбы? – вошёл в гардеробную, обнаружив полуголую Катерину, что гладила мою рубашку. Я замер, словно увидел что-то необычное, странное. Ей не нужны были чулки, кружево и шёлк, потому что даже джинсовые шорты и спортивный чёрный лиф смотрелись на ней так охранительно возбуждающе.

– Если бы не Юлия Викторовна, я б уже давно сбежала за кордон, Царёв!

– Что-то не так?

– Твоя мама сказала, что нужно рассчитывать человек на пятьсот. Саша! Пятьсот! – Катя встряхнула рубашку, осмотрела работу и только после того, как её все удовлетворило, передала мне. Повернулась к другому стеллажу, пробежалась пальцами по ячейкам, вытянула чёрный галстук, перекинула через плечо. Распахнула шкаф и сняла с перекладины серые брюки. – Вот, так хорошо будет.

– И?

– Я даже считать бюджет боюсь! Нужно подумать, на чем сэкономить. Как думаешь? – она закатила глаза и принялась помогать мне застёгивать рубашку.

– Катя, – набросил галстук и обнял её. – Я думаю, что это не должно тебя волновать.

– А машина? Саш, зачем ты забрал мою ласточку?

– Твоя ласточка нуждается в профессиональном уходе. Кто застрял недавно на трассе? Нет, Катя, это не обсуждается. Покатаешься на моей. Это же не проблема?

– Не знаю, Саша, – она выдохнула и уложила голову мне на плечо, будто слушая стук сердца. – Когда ты рядом, все кажется правильным. Нормальным. А как только тебя нет, меня пугает все! От баснословного бюджета свадьбы до твоих поцелуев.

– Хорошо, я не буду больше целовать тебя.

– Дурак! Сейчас же ты рядом, а значит, это нормально. Целуй! Немедленно!

Чем больше я её целовал, тем крепче становилось ощущение зависимости. В прямом смысле. Вот до дрожи в пальцах! Практически силой заставлял себя отпустить её.

Она мозг мой взрывала! Были у меня разные девушки. И временные, и более-менее постоянные. Они гордо называли меня «своим», но ни одной из них не пришло в голову просто погладить рубашку и собрать сумку в поездку, а уж тем более приготовить домашний ужин и встретить из командировки. Но зато ни одной из них не пришло бы и в голову лечь в мою постель в одежде. Они ещё в пороге сбрасывали обёртку, демонстрируя начинку во всей красе. Каждая. Всё наоборот. Всё!

Меня бесили эти навязчивые сообщения, что отвлекали от работы, а сейчас я сам проверял телефон, бесясь от её молчания. В голове бились мысли: доехала ли она? Может, что-то произошло? Ей нужна помощь? И уж тем более, не думал, что буду так переживать, узнав, что Катерина застряла на объездной. И ведь не позвонила! Не попросила помощи, не пожаловалась на неисправное транспортное средство. Мои бывшие атаковали звонками по любым пустякам, чтобы продемонстрировать свою беспомощность: колея, откуда самостоятельно не могли выбраться или когда их блокировали на парковке, ну, и классика жанра – забытая дома банковская карта. Ну, а финт со сломанной тачкой – это же классика жанра! Почему не позвонила она? Потому что сама может решить свои проблемы? Или потому, что не видит во мне реальной опоры? Хотя о чём я говорю, когда нас связывает договор? Стояла несколько часов на объездной трассе, в ожидании Севы, но не сказала. Специально писал ей, ожидая: «Милый, моя бибика сломалась!» Но нет! Она шутила, рассказывала, как они выбирали платье для моей мамы, но о том, что застряла вдалеке от дома, промолчала. Успокоился я лишь когда мой информатор, которой невольно стала бабушка, сообщила о том, что Сева привёз её домой на буксире. И сейчас опять молчание. Нет ни звонков, ни смс с глупыми вопросами. Прервал доклад специалиста по рекламе и вышел за дверь.

– Ты дома?

– Да, готовлю в дорогу. У тебя есть на что-нибудь аллергия?

Кажется, у меня аллергия на её молчание…

– Нет.

– Хорошо, домой можешь не заезжать. Только не сердись, потому что я осмелилась собрать для тебя сумку, – Катя рассмеялась, и от сердца отлегло. Не молчит. – И ещё, Саш, к нам в машину сядут Севка с невестой. Ты понял меня?

– Понял, буду изо всех сил пытаться подружиться.

– Молодец.

В попытке все успеть я даже не понял, как пролетел день. Лишь опустевший офис и золотистые лучи вечернего солнца, что проникли в кабинет, заставили меня очнуться. Я подписал все документы, что подготовила Валя, и помчался в «Яблоневый», завернув по пути в кондитерскую, чтобы подкормить своего тайного информатора.

– Александр, – бабушка стояла у дома, болтая о чем-то с соседкой. – Катерина спит. Разбудить?

– Нет, я, собственно, сначала к вам, Любовь Григорьевна.

– Видишь, Алька, за мной до сих пор молодые мужчины таскаются, а ты сиди в своих грядках и дальше!

– Александр, – не менее эффектная соседка перебросила через плечо седые аккуратно уложенные локоны и кокетливо уложила подбородок на деревянную поверхность забора. – Наслышана о вас. Олька хорошо вас описала, все сходится!

– Руки прочь от моего зятя! – шикнула Любовь Григорьевна и поспешила обхватить меня за руку. – Хм… Это что, плата за информацию?

– Бабушка, вы великолепны. Не взятка, а благодарность, – я подставил ей свой локоть, предлагая сопроводить до дома. – Но мне нужно с вами поговорить.

– Я согласна!

– На что?

– Выйти за тебя, конечно. На что же ещё? – старушка впустила меня в дом и забрала коробку с десертом.

– Мама! – Ирина Николаевна вмиг покраснела, услышав слова матери. – Добрый вечер. Пора будить Катю?

– Не нужно. Пусть спит, а мне поговорить с вами нужно, – я махнул папкой, в котором был изложен мой план по сохранению посёлка.

– Тогда кофе? – будущая тёща смотрела на меня испуганно и смущённо.

– Да, обязательно.

Любовь Григорьевна быстро смекнула, о чем я говорю, задала парочку уточняющих вопросов и заверила, что к нашему возвращению досье будет у меня в руках. Старушка осталась довольна мои планом спасения «Яблоневого», поэтому замолчала, словно ей было нужно время, чтобы всё обдумать. Мама же нервно кусала ноготь большого пальца, переводя встревоженный взгляд с меня на странно улыбающуюся Любовь Григорьевну.

До выезда у нас ещё было примерно час, поэтому, спросив разрешения, поднялся к Кате. Она спала, как обычно, распластавшись по всей кровати. Я разделся и нырнул к ней под одеяло, прижался к тёплому телу и выдохнул. Она зашевелилась, и лишь участившееся сердцебиение выдало её пробуждение.

Что же ты, Катенька, играть вздумала?

Волосы были ещё влажными после душа, а от кожи пахло чем-то сладким, вкусным и таким соблазнительным. Лежала тёплая, нежная и без белья. Руки сами начали своё путешествие. Катя дёрнулась, как только я накрыл её грудь и попыталась перевернуться, но я не позволил. Прижал её спиной к своей груди так, чтобы пошевелиться не могла, а левой ногой протиснулся между её ног, разведя их в стороны. Попалась…

– Саша… – выдохнула она, поворачивая ко мне голову, как только я двинулся ниже.

– Тш-ш-ш… Все хорошо…

Рука скользила по шелковистой коже, ощущая болезненно наливающееся возбуждение. В тот раз всё было быстро, в тумане накатившей страсти. Не успел узнать, ощутить и насытиться. Оттого и тянул сейчас. Двигаясь по миллиметру, словно пытался запомнить каждый изгиб её тела. Как только пальцы остановились на лобке, она перестала дышать, не понимая, что будет дальше.

Катя не понимала, зато я все осознавал. Хотел услышать её стоны, ощутить под пальцами жар и влагу, хотел украсть её удовольствие, насладиться им, оттого и двинулся смело дальше. Катя захныкала, заерзала бёдрами в поисках моих пальцев.

– Моя ты, Катя, – шептал ей на ухо. – Моя.

Она попыталась вырваться, очевидно, чтобы в глаза заглянуть, но не дал.

– Не сегодня, милая. Если в глаза посмотрю, то все! Башню сорвёт и не остановит меня уже ничего. Хочу почувствовать не своё удовольствие, а твоё…

– Саша, – зашептала она, утыкаясь лицом мне в плечо, на котором лежала.

Она перекинула руку, немного помедлила, а потом протиснулась между нами. Робко прошлась пальцами по ткани боксеров, словно танцуя, затем поднялась выше и проскользнула под них.

– Са-а-а-ша, – мое имя, что она повторяла вновь и вновь, стало прерывистым.

И лишь когда её тело стало рассыпаться на осколки от взрывающегося удовольствия, перевернул на спину, чтобы увидеть её лицо. Пухлые губы открывались, роняя тихое «Саша». Грудь с напряжёнными сосками вздымалась, а из глаз покатились сверкающие капли слез. Пальцы закружили быстрее, сначала едва касаясь чувствительного клитора, потом все ближе и ближе… Движения становились резкими, сильными и очень точными.

Она повернула голову, распахнула глаза, и я накрыл её губы своими. Вбирая каждый хриплый стон и тихое поскуливание. Ещё никогда чужой оргазм не был столько опьяняюще прекрасен. В нем было столько откровения, правды и искренности, что хотелось повторять это снова и снова.

– Что это было? – прохрипела она, разрывная поцелуй. – Саша, что это было?

– Это было обещание, Катя.

– Больше похоже на промо-ролик. Гребаный ты бизнесмен, – хихикнула она, рассыпая по моему лицу короткие быстрые поцелуи. – Хочешь заманить меня в финансовую пирамиду?

– Катька, – хотел было её обнять, но она отпрянула, так же ловко, как утром оседлала меня, бросив странный взгляд.

Закусила губу, явно о чем-то задумавшись. Но уже через мгновение её пухлые губы растянулись в улыбке, и она поцеловала. Рвано. Быстро, не позволив углубить поцелуй, потому что губы двинулись дальше. Пробежалась по скулам, шее и груди. Действовала всё смелее, пробежалась языком по мышцам пресса, словно обрисовывала рельеф и остановилась у кромки боксёров.

Её длинные тонкие пальцы потянули за резинку, обнажая то, что ей было нужно. Её дыхание обжигало возбужденную плоть и настал мой черёд нервничать. Она бросила на меня взгляд, в котором плясали черти и согрела тёплыми влажными губами головку члена.

Я зарычал, наблюдая за ней, проклиная себя лишь за то, что не включил свет. Хотелось видеть это. Боже! Что она делает со мной??

Её движения были одновременно смелыми и робкими. Она словно знакомилась, пыталась привыкнуть. Пробегалась мелкой россыпью поцелуев по всей длине, а горячим влажным язычком огибала чувствительный край головки. И странное подозрение внезапно накрыло меня с головой. Но я отогнал эту шальную мысль в сторону…

– Катя! Ольга и Наташа пришли, – крикнула бабушка, ударяя своей тростью по перилам лестницы.

Катя замерла, лизнула член от основания до самой головки и заботливо натянула трусы, очевидно, чтобы не простудился. Выпрямилась, открывая своё обнажённое тело, что так охренительно смотрелось в свете заката. Улыбнулась, не стыдясь своего румянца и так пошло облизала губы, что взвыть хотелось.

– Как тебе моя реклама?

– Может, не поедем на сплав? – я сел, прижимая её к себе.

– Царёв, не смей! Ты слово дал!

– Боже, как сложно быть ответственным и взрослым. За слова приходится отвечать, вместо того чтобы наслаждаться твоими скулящими стонами, Катенька…

Пока мы вместе стояли под душем, а потом и одевались, Катя не отводила глаз. Внимательно изучала, будто раньше не видела. Или видела, но иначе. Спокойным взгляд был, задумчивым. Не было ни страха, ни смущения в нем, лишь плескалось игривое любопытство. Оттого и глаза поблескивали, и улыбка легкая губы изгибала.

– Собирайся, – Катя аккуратно повесила мой офисный костюм на плечики и отнесла в гардеробную, взамен выдала мне спортивный трикотажный костюм и футболку. – Я к девчонкам пойду.

Катя обняла меня за шею и крепко поцеловала.

Забавная девчонка. Очень забавная…

– Царёв, дай порулить? Ну, дай порулить. Я никогда не ездила на такой большой машинке! И вообще, почему ты своей невесте дал какой-то «порш» и спрятал этот шикарный корабль? А если его продать, мне точно хватит на мороженое с шоколадной крошкой? А то не пойду за тебя замуж, слышишь? – шептала мне на ухо Катя, пока я закидывал в багажник сумки.

Она обняла меня сзади за бёдра и ловко вытащила ключи от машины, быстро впрыгнула на водительское сидение, предусмотрительно заблокировав дверь.

– Как ты её терпишь? – вздохнула Оля и улыбнулась кривляньям Катерины. – Невыносимая! Но рядом с ней счастьем наполняешься. Саш, но я всё равно не понимаю, что у вас общего?

– В ней то, что я не могу себе позволить, – открыл заднюю дверь, помогая Оле забраться в салон, махнул бабушке и маме, что подсматривали за нами в окно столовой и покорно сел на пассажирское сидение.

– Ну? Вы готовы веселиться? – Катя захлопала в ладоши, осмотрела меня, будто поверила снаряжение, а потом обернулась на Ольку. – Сладкая моя? Ты готова?

– Кто? – поперхнулся я, оборачиваясь через плечо.

– Сладкова Оля, – девушка улыбнулась и потянула мне свою руку. – Приятно познакомиться.

– Повеселимся…

Катя остановилась у ворот уже сонного «Вишневого» как раз в тот момент, когда оттуда выехали два белых внедорожника.

– Красота! – крикнул Лёва, чуть отодвинув брюнетку. – Я тоже со своим, чтобы слюной не капать на ваши сюсюканья. Да, детка?

– А что это я – детка, а она красота? – его спутница мгновенно надула губы, а Лёва театрально закатил глаза и покатился по дороге в сторону трассы.

За рулём второго сидела Ксюша, радостно замахавшая нам руками.

– Катя, ты так здорово придумала! Никогда не была на сплаве! Только чур без ваших этих гонок на выживание!

– Ой, а она одна? – встрепенулась Оля. – Может, я тогда пересяду? Что я вам мешать буду, ещё Севку на заправке забрать нужно. А его к девушке нельзя садить, категорически!

– Сиди! – я явно переборщил с громкостью, потому что Катя и Оля растерянно переглянулись, а потом уставились на меня. Я помедлил, не зная, как обозвать Королёва. – А где парень?

– Спит его величество. Загул у него был внеплановый, – и Ксюша махнула головой на заднее сидение. – Поехали?

– Трогай, шеф, – я примирительно сжал коленку Катерины, что до сих пор с подозрением посматривала на меня, но вопросов не задавала. Умница…

Остановились всего раз, чтобы встретиться с Натальей и посадить к себе Севу и его невесту. Оля сделала очередную попытку пересесть к Ксюше, но Катя её не отпустила, снова смерив меня любопытным взглядом.

Сам не понимал, что происходит, но чувствовал, что не стоит сейчас в этом разбираться, иначе наша поездка полетит ко всем чертям. Ночная трасса к моему облегчению оказалась довольно свободной. Ехали спокойно, не отставая друг от друга. Лёва вёл колонну, заботливо прикрывая девчат, что повторяли его манёвры при обгоне сонных фур.

К полуночи мы въехали в лес и уже тогда колонну возглавили Наташа и её парень.

Катя опустила окно, вдыхая влажный лесной воздух полной грудью, на её лице засияла улыбка.

Через пару минут высокие сосны словно расступились, впуская нас на просторную поляну, освещённую костром, вокруг которого ровными рядами раскинулся палаточный лагерь и огромный шатёр со столами и креслами. Кирилл, молодой человек Натальи, вышел из машины, указав, где оставить машины.

– Итак, это наша отправная точка, – Кирилл отбросил маску веселья, когда из машин стал высыпать народ. – Завтра подъем в семь, в девять уже должны начать сплав, чтобы уложиться в график. Справа оранжевый сектор палаток, они свободны, можете размещаться. Приятного отдыха!

– Ю-ю-ху! – Лёва выскочил из машины, откупоривая бутылку пива. – Чур мне самую лучшую палатку.

– Тебе самую дальнюю, Лёва, – я успел перехватить за руку Катю, прежде чем она выскользнула из машины. – Поговорим?

– Давно пора, Царёв, – прошептала, покосившись на задремавшую на заднем сидении Ольку. Сева аккуратно откинул её со своего плеча, укрыл курткой и выполз из машины.

– Ты её знаешь, Саша?

– Нет, но мне кажется, Королёв хорошо знает, – кивнул в сторону выспавшегося друга, что разминал затёкшую от долгой езды спину. – Но тогда ты должна его знать.

– Нет, – я ещё раз осмотрела высокого парня с густыми чуть вьющимися русыми волосами. Не знала, но определенно в нем было что-то знакомое. – Пусть спит, потом разберёмся. Лёва! Твоя палатка у леса! Кстати, Батюк, твоя рядом! Шумите подальше от нас.

– Царёва, – улыбнулся Сева, прищурившись. – Вообще-то, ты тоже вроде бы не одна!

– Ладно, – отмахнулась Катя. – Дальняя палатка моя. Готовься, Царёв!

Лагерь на миг замер в тишине, а потом взорвался диким смехом. И лишь мне хотелось молиться, чтобы эта угроза оказалась правдой!

Девчонки быстро накрыли на стол, пока мы помогали собрать лодки Кириллу и его команде.

– Идём за стол, – Катя обняла меня сзади. – Шашлык уже готов.

– Надеюсь, не ты его мариновала? – хихикнул Сева, ловко уклоняясь от её длинной ноги, что взметнула в воздух.

В лагере была ещё одна группа туристов, но мы абсолютно компактно расселись за противоположным краем длинного стола. И полился тихий разговор, сопровождаемый резкими всплесками смеха. Стерлись все социальные дистанции. Все менялось, как только человек оказывался на природе.

Лёвка вытянул из кармана колоду карт, приведя Севу и Наталью в полный восторг, Катя умостилась в кресле, тихо улыбаясь всполохам пламени костра, лишь иногда принимая мундштук кальяна из рук Королёва, что сидел рядом с нами, но развернувшись лицом к глади реки.

Тишина была волшебной, и даже громкий мужской смех был органичен, словно дополняя ощущение оторванности от современного ритма. Я закрыл глаза, откинулся на подголовник, вдыхая пряный аромат свежего лесного воздуха. По телу побежали мурашки, как только холодные пальчики ласково пробежались по руке и нырнули в ладонь. Хорошо здесь… Спокойно и всё на своих местах.

– Ой, я все проспала? – сонный женский голос раздался как раз в редкую паузу в шумной беседе за столом. Из моей машины выскользнула сонная Олька, укутавшаяся в спортивную кофту Батюка. – Я такая голодная!

Королёв поперхнулся дымом, но не повернул головы, лишь закрыл глаза. Я, не отрываясь наблюдал за реакцией друга. Челюсть сжалась, веки задрожали, а губы растянулись в улыбке, словно хорошо ему стало. Чёрт! Это она… Теперь и сомнений не было. Его сладкая девочка.

– Олька Сладкова слаще кока-колы, – выдохнул Королёв и резко обернулся, заставив замереть хрупкую блондинку на месте.

Это был долгий взгляд. Обжигающий своим вспыхнувшим пламенем. Не шевелились оба, не думая о том, что о них думают. Но никто этого не заметил, лишь мы с Катериной наблюдали за их немым поединком взглядов.

– Олька Сладкова любит Королева, – рассмеялся Мирон и снова отвернул голову, мазнув по мне гневным взглядом.

– Мирон, угости даму сигаретой, – Катя спрятала под ногу мою пачку и нагнулась к Королёву близко-близко, прожигая его лицо внимательным взглядом. Нет, не таилась. Шарила медленно, словно каждую черту лица перебирала, потом вздрогнула и ушла к подруге. Недовольно наблюдал, как Катя обнимает за плечи Олю, сидя рядом с Севой и Наташкой. Челюсть сжимал, бесясь, что не рядом сейчас.

– Ты знал? – глухо рассмеялся Мирон, поднимая на меня свою бездну глаз, в которых кроме боли больше ничего не было.

– Ты о чем?

– Проехали, – отмахнулся он и снова проскользил взглядом по смущенной блондинке, что была сжата в комок.

К счастью, инцидентов больше не было, и вскоре все стали разбредаться по палаткам, восторженно ожидая утра, что принесёт новые эмоции. Как только Катя застегнула молнию палатки, ныряя ко мне в объятия, сердце успокоилось.

– Что происходит, Саша?

– Не знаю, Кать. Сами разберутся. Не маленькие.

– Я не дам её обидеть, – зашептала она, зарываясь холодным носом мне в ворот толстовки.

– Катя, ты всегда будешь видеть во мне и моем окружении врагов?

– А кого я должна видеть, Царёв? – она пробежалась языком по горлу, замедлилась, вильнула вокруг кадыка.

– Мужа.

– Не смеши меня, Царев! Это сказка! Красивый мужик, тачки, рестораны, шмот и охренительный оргазм – это сказка про золушку, а в сказки я давно не верю.

– Кать, говори громче? Что там было про охренительный оргазм? – ржач Батюка нарушил тишину лагеря, а вскоре к нему присоединились остальные.

– Вот, Царёв. Делаю рекламу тебе, как умею!

– Договорились, возьму тебя… – поцеловал не в сморщенный носик, – в отдел маркетинга…