Гейм-чейнджер

Глава 21

Несмотря на рев толпы Кип всё же расслышал Елену, когда та наклонилась к нему и сказала на ухо:

— Кажется, кому-то сегодня светит шикарный секс.

Кип покраснел и улыбнулся ещё шире, чем уже улыбался. «Адмиралы» только что выиграли четвёртую игру подряд в первом раунде плей-офф, разгромив вышестоящий в турнирной таблице Питтсбург и пройдя в следующий этап. Кип смотрел, как Скотт обнимался с товарищами по команде на льду. Он так им гордился.

По мере приближения плей-офф у Скотта оставалось всё меньше времени на него. Хотя Кип проводил большинство ночей у Скотта, тот присутствовал дома лишь половину из них. Кипу пришлось сказать родителям, что тусуется с друзьями на Манхэттене. Как-то нужно было все объяснить.

Их отношения продолжались ещё совсем недолго — всего два месяца. Кип напоминал себе об этом, когда начинал раздражаться. Иногда он задавался вопросом, будет ли Скотт когда-нибудь готов открыться. Стать его настоящей парой.

Но в те редкие моменты, когда тот находил время побыть с ним наедине, всё было чудесно.

Обе команды выстроились в линию, чтобы пожать друг другу руки. Каждый игрок из Питтсбурга, казалось, задерживался на мгновение, чтобы что-то сказать Скотту, когда доходила очередь. Некоторые даже обнимали его по-мужски. Это показывало, насколько Скотта уважали даже соперники.

Кип его любил. И ждал потрясающего секса этим вечером.

* * *

Кип чистил зубы в квартире Скотта, когда получил от него сообщение: «Иду тусить с парнями. Вернусь, скорее всего, поздно.»

Кип постарался проигнорировать охватившее его разочарование. «Адмиралы» только что вынесли Питтсбург из плей-офф! Конечно, Скотт хотел отпраздновать это с командой.

Он присел на краешек кровати и ответил: «Ок. Веселись.»

Он вздохнул. Правда состояла в том, что в последнее время он часто оставался один. Не то чтобы у него не было друзей — просто никто, кроме Елены, не знал о Скотте. Его семья тоже не знала. Семья, с которой он, технически, всё ещё жил в одном доме.

Становилось всё труднее.

Каким бы шикарным ни был пентхаус Скотта, он был пустым и одиноким. К тому же, это был не его — Кипа —дом. Он привёз сюда немного одежды и туалетных принадлежностей, его ноутбук теперь почти всегда лежал здесь, но Кип всё равно оставался гостем.

Все первоначальное трепетное возбуждение от их тайных отношений окончательно угасло. Провальный поход в музей, вероятно, добил остатки этого чувства. Кип устал осторожничать, общаясь с друзьями и семьёй. Он устал от лжи и полуправды. А больше всего он устал избегать всех, чтобы не врать. Он ненавидел это. Он всегда был очень общительным парнем.

Скотт, похоже, чувствовал себя гораздо комфортнее в их странных отношениях. Ему явно нравилось возвращаться домой к Кипу — он всегда приветствовал его тёплой улыбкой и поцелуем. Даже самые обычные бытовые занятия, вроде готовки еды или просмотра телевизора, казалось, делали его счастливым. Кипа они тоже радовали, но он чувствовал себя... изолированным. Он вписывался в домашнюю жизнь Скотта, для того было важно, чтобы он посещал матчи, но на этом всё. Кип не рассказывал о нем друзьям, а Скотт, как пить дать, не рассказал ни одному другу о Кипе. Черт.

Их отношения нельзя было назвать плохими. Кип был влюблён. По уши и безоговорочно. И не сомневался, что Скотт тоже его любил. Плюс, их сексуальная жизнь по-прежнему была потрясающей. Для парня с ограниченным опытом Скотт умудрялся удивлять Кипа в постели.

Было бы неправильно сказать, что Кип чувствовал себя пленником в квартире Скотта. Дело было не в этом. Просто их отношения существовали лишь в этих стенах. Самую важную часть своей жизни Кип не мог вынести за входную дверь. С началом плей-офф он потерял надежду, что Скотт в обозримом будущем объявит об их отношениях. А после плей-офф тот планировал тайно поехать с ним в Европу.

И что дальше? Начнётся новый хоккейный сезон, Скотт будет занят, Кип, возможно, начнёт учиться... или, что хуже, продолжит работать на своей паршивой работе и притворяться, что ни с кем не встречается. Притворяться, что не делит жизнь с человеком, которого любит. Позволит родителям думать, что кочует по диванам на Манхэттене или спит с кем попало.

Кип бросил телефон на матрас. Он был таким эгоистом. Этим вечером город праздновал победу «Адмиралов». Он должен был чувствовать только гордость. А еще благодарность за то, что Скотт даёт ему столько, сколько может.

Скотт его любил. Кип это знал. Просто он хотел, чтобы всё не было так сложно.

***

Кип услышал характерный глухой удар — Скотт врезался в комод, а затем тихо выругался. Кип включил прикроватную лампу.

— Эй, — позвал он хриплым голосом.

— Привет, — прошептал Скотт. — Извини, что разбудил. Спи дальше. Я просто раздеваюсь.

— Ты немного пьян, да? — спросил Кип слегка улыбнувшись.

— Чуть-чуть. Не особо. Может быть.

Кип сел, улыбаясь шире.

— Никогда не видел тебя пьяным.

— Не такой уж я пьяный, — пробормотал Скотт. — Просто... хорошо провёл время.

— М-м.

Скотт скинул рубашку и брюки и пошёл в ванную чистить зубы. Кип смотрел на дверь, ожидая его.

— Спи дальше, — повторил Скотт, вернувшись. — Тебе завтра на работу.

Это была правда. Кипу предстояло вставать на работу слишком скоро.

Скотт лёг в кровать и быстро чмокнул его в щёку, прежде чем выключить свет. Кип нахмурился в темноте, хотел что-то сказать, но не знал, что именно. И посреди ночи, когда твой парень немного пьян, а тебе через пару часов на работу, — не лучшее время для разговоров.

— Поздравляю с победой, — наконец сказал он. — Я правда тобой горжусь.

Но Скотт уже спал.

***

Не добавляло радости и то, что двумя неделями ранее у «Адмиралов» состоялся командный ужин, куда приглашали жён и подруг. Внутренний голос шептал Кипу, что такое закрытое событие, где Скотт находился среди тех, кого считал семьёй, могло стать идеальной возможностью представить его. Может, каминг-аут вовсе не должен быть громким. Возможно, Скотт мог просто... прийти с Кипом. Пусть товарищи по команде сами делали бы выводы.

Кип не поднял эту тему, а Скотт даже не намекнул, что мог бы взять его с собой. Вместо этого он лишь извинился, когда рассказал об ужине, и добавил, что хотел бы взять Кипа, но на этом всё.

С тех пор Кип находился в немного подавленном состоянии.

На работе кто-то оставил на столе бесплатную газету из метро. На первой странице красовалось фото Скотта, ликующего после одного из двух голов, забитых прошлым вечером. Взглянув на него, Кип почувствовал укол вины. Он был придурком. Его парень — герой, черт возьми, а сам он — неблагодарный идиот, который ждёт, что Скотт поставит на кон всё, ради чего трудился всю жизнь? Ради него?

Кип смотрел на восторженное лицо Скотта на первой странице газеты, и его пронзила горькая правда: их отношения долго не продержатся. Они с самого начала были обречены.

В таком настроении его застала Мария.

— Слушай... мне надо тебе кое-что рассказать.

— А?

— Я подала заявление на увольнение.

Кипу понадобилась секунда, чтобы осознать ее слова.

— Чёрт. Серьёзно?

— Ага. Моя подруга стала менеджером в одном из «Старбаксов» в Мидтауне, и они набирали...

— Ох.

— По-прежнему придётся вставать ни свет ни заря, но платят лучше, и есть льготы, ну ты знаешь… Медицинская страховка.

— Ага. Нет, да. Это круто. Молодец.

Его энтузиазм был откровенно вымученным.

— Ох, Кип. Извини. Надо было предупредить заранее. Просто я не хотела ничего говорить, пока не была уверена.

— Да нет, всё нормально. Не извиняйся. Всё окей! Я за тебя рад. Правда.

— Эй, — бодро сказала она, — если они снова будут набирать сотрудников, я замолвлю за тебя словечко. Если хочешь.

— О, да. Может быть. Спасибо.

— Я, наверно, не задержусь там надолго, — добавила Мария. — Думаю о... полицейской академии.

— Серьёзно?

— Это, наверно, глупо...

— Нет! Мария, ты будешь крутой! И, знаешь, нам нужно больше хороших копов.

Кип дорабатывал смену как в тумане. Он не мог понять, что его больше тревожило: то, что ему будет не хватать на работе Марии, или то, что он завидовал её уходу, сам застряв в этом чертовом баре.

Ты тоже можешь уволиться, идиот.

Когда он вернулся в квартиру Скотта после работы, того не оказалось дома. И никаких сообщений за весь день.

Смирившись с очередным одиноким вечером, Кип поплёлся в душ и вышел оттуда чуть менее разбитым. Он гадал, вернётся ли Скотт к ужину.

Ничего необычного не было в том, что Скотт не выходил на связь. Особенно в последнее время. Игры плей-офф и вся подготовка к ним поглощали его целиком. Он заранее извинился перед Кипом за то, как мало времени сможет ему уделять, что было просто смешно. Это же плей-офф Кубка Стэнли, а Скотт — главная звезда лиги, чёрт возьми. К тому же, несмотря на все свои достижения, он ни разу не выигрывал Кубок Стэнли.

Да, Кипу важно было оставаться спокойным.

Вернувшись домой поздним вечером, Скотт выглядел измотанным.

— Привет, — Кип коротко поцеловал его. — Чем сегодня занимался?

— Да так... ESPN попросили меня и пару ребят записать промо для второго раунда плей-офф. Затянулось дольше, чем думал.

— А.

— Я... — Скотт махнул в сторону спальни. — Долгий день. А завтра рано вставать.

— Конечно. Ага.

Мой день был дерьмовый, спасибо, что спросил.

Скотт ушёл в спальню, а Кип плюхнулся на диван. Он понимал, что, возможно, преувеличивал, потому что и без того пребывал в паршивом настроении, но в тот момент чувствовал себя чёртовым домашним животным Скотта.

А потом разозлился сам на себя. Почему, блядь, он тупо ждал возвращения Скотта? Почему его жизнь стала такой? Раньше он регулярно ходил в «Кингфишер» — минимум раз в неделю. И в клубы. И на ужины с друзьями. И на ланчи. И на бранчи. А теперь просто уходит с работы, возвращается в квартиру Скотта и ждёт его. А если Скотт в отъезде, то сидит в его квартире, смотрит телевизор в одиночестве и засыпает.

Кип любил Скотта. Безусловно. Но его жизнь не могла стать такой навсегда. Ему было всего двадцать шесть!

Последние недели он готовился к тому, что Скотт неизбежно поймёт, что слишком хорош для него. Или что Кип не стоит того, чтобы рисковать всей карьерой. Но, может, не стоило дожидаться этого момента. Может, Кипу самому пора было завести серьезный разговор. Потому что горькая правда заключалась в следующем: если Скотт не планирует ничего менять, Кип не сможет остаться в этих отношениях.

Он почти готов был ворваться в спальню и спросить в лоб: «Ты когда-нибудь планируешь каминг-аут? Я этого стою?» Но момент был неподходящий. Скотт вернулся выжатым, как лимон.

И какого ответа Кип вообще ждал? «Да, конечно. Я совершу публичный каминг-аут завтра же. Дай-ка позвоню, организую пресс-конференцию»?

Так что Кип промолчал. Посмотрел телевизор, потом тихо лёг в постель рядом со спящим Скоттом. И лежал в темноте часами, уставившись в потолок, погружённый в тревожные мысли.

***

Скотт аккуратно обматывал крюк своей клюшки чёрной хоккейной лентой, используя метод, который отточил ещё в юности. До игры в Бостоне оставалось два часа.

— Эй, — Картер проверял большим пальцем остроту лезвий своих коньков, — слышал, что твой «бойфренд» там болтает?

Скотт чуть не выронил клюшку.

— Что?

— Розанов. Опять трепался.

— А.

Скотт расслабился, почувствовав себя идиотом.

— Сказал, что ему будет «жаль» отобрать у тебя первую победу в Кубке Стэнли.

Скотт закатил глаза.

— Ну ладно.

— Сказал, что, так и быть, по доброте душевной отдаст тебе один из своих перстней.

— Благотворитель хренов.

— Не знаю, как ты, — добавил Картер, — но я с нетерпением жду, когда мы заткнём ему пасть.

Скотт оторвал ленту зубами.

— Черт, да.

Помимо желания утереть нос Розанову, второй раунд был важен для Скотта ещё и потому, что в прошлом году «Адмиралы» вылетели именно на этом этапе. Пробиться в третий раунд было для него делом принципа.

В раздевалку зашел Хафф, жуя яблоко. Он плюхнулся на скамейку и достал телефон.

— Кто хочет посмотреть милую фотку моих детей?

— А у нас есть выбор? — бросил Картер.

— Не-а! Смотрите! — Хафф передал телефон Картеру, тот мельком взглянул и отдал Скотту.

— Класс, — сказал Скотт, разглядывая улыбающиеся лица сына и дочери Хаффа, перемазанные шоколадом. — Они так подросли!

— Ага. Скучаю по ним, — вздохнул Хафф. — Чувствую, что ещё на сезон меня хватит, но потом надо серьёзно думать о ранчо, которое Лора всегда хотела. — Он усмехнулся. — Из Альберты девчонку забрать можно, а Альберту из девчонки...

— Ну, для начала добудем тебе ещё один перстень Кубка Стэнли, — сказал Скотт. — А потом будешь думать об уходе.

— Это который у тебя будет? — спросил Картер. — Четвертый?

Хафф махнул рукой.

— Кто, чёрт возьми, их считает?

Картер хохотнул.

— Пошёл ты, старик.

Скотт знал точно: Хафф выиграл уже четыре Кубка Стэнли в составе трех разных команд. Но ни одного в Нью-Йорке. Ровно на четыре больше, чем Картер или сам Скотт.

Скотт сел и достал телефон. Открыл пару свежих фоток Кипа, которые сам же сделал. Хранить их на телефоне, наверно, было рискованно, но, он, блядь, нуждался хотя бы в частичке своего парня.

С минуту он смотрел на сексуальную улыбку Кипа, чувствуя, как по телу разливалось тепло, как и всегда при виде этой улыбки. Потом убрал телефон и продолжил притворяться, будто этой части его жизни не существовало.