Гейм-чейнджер

Эпилог

Скотт почувствовал, как Кип сжал его руку. Он ответил тем же, успокаивая своего парня.

Я в порядке. Я справлюсь.

Они сидели бок о бок в зале на церемонии вручения наград НХЛ в Лас-Вегасе. Со сцены зачитывали номинантов на последнюю награду этого вечера — лучшего игрока лиги. В том числе прозвучало имя Скотта. Победить было бы здорово, но больше его волновала возможность выступить с речью.

— И обладателем «Харт Трофи» становится... Скотт Хантер! — объявил ведущий.

Скотт выдохнул и встал. Что ж, вперед. Кип отпустил его руку, одарив улыбкой, и Скотт почерпнул в ней сил. Игнорируя трепет в животе, он направился к сцене. Забрал свой приз, на миг поднял его, затем аккуратно поставил на пол.

— Привет, — заговорил он, когда аплодисменты стихли.

По залу прокатился смех.

— Прежде всего, спасибо за это. Все мои соперники по номинации не менее достойны. Даже Розанов, — добавил он, спровоцировав новый взрыв смеха.

Он на секунду опустил взгляд, собираясь с мыслями. Следовало, конечно, заранее подготовить речь, но планирование никогда не было его сильной стороной.

— Несколько недель назад, — начал он, — я осуществил мечту всей своей жизни — выиграл Кубок Стэнли. Те, кто это пережил, знают, каково это. Я правда не могу описать это. Но... тем вечером произошло кое-что ещё. Кое-что, что, как вы, наверно, заметили, привлекло больше внимания, чем победа «Адмиралов».

Зал затих. Напряжение ощущалось в воздухе. Неужели он реально будет об этом говорить? Здесь?

— Этот месяц выдался... интересным, — продолжил он. — Если кто-то вдруг пропустил, я совершил публичный каминг-аут как гей, да ещё и довольно необычным образом. Я не жалею об этом и никогда не пожалею. Знаю, для многих это стало шоком. А для некоторых, к сожалению, разочарованием. Слышал, люди сжигают джерси с именем Скотта Хантера. К слову, это не лучшая идея — они из полиэстера, в них полно всякой химии.

Зрители рассмеялись, в их смехе угадывалось облегчение.

— Я... э-э, завёл аккаунт в Твиттере пару недель назад. Я всегда был очень закрытым человеком. Ну, насколько это возможно в моей ситуации. Я люблю встречаться с фанатами, но никогда не рассказывал о своей жизни публично. Однако за последние несколько недель я понял, что, возможно, это важно. Фанаты, особенно молодые, пишут мне сообщения, признаются, как много для них значил мой каминг-аут.

Скотт не упомянул, что получил электронные письма и звонки от нескольких коллег по НХЛ, которые говорили нечто похожее. Он не хотел порождать слухи или домыслы.

— Я люблю хоккей. Мне нравится, что я могу зарабатывать этим на жизнь. Но, — продолжил он, — я знаю, каково это — ощущать себя белой вороной. Когда я был подростком и понял, что вполне реально могу построить карьеру в хоккее, произошло две вещи. Первая — умерла моя мама. Вторая — я начал осознавать, что могу быть тем, кого называют словами, которые почти каждый хоккеист использовал как оскорбления. Эти слова я слышал на льду и в раздевалке каждый день, и они постоянно напоминали мне, что я другой. Возможно, это сделало меня лучше, как игрока. Возможно, послужило лишней причиной проявить упорство. Но это также заставило меня бояться, что кто-то раскроет мой секрет.

Зал молчал.

— Когда у тебя есть секрет, который ты так тщательно охраняешь, как я, — продолжил Скотт, — это изматывает. Бесконечные усилия, чтобы скрыть его, и бесконечный страх, что кто-то узнает, пожирают изнутри. А ещё это делает тебя одиноким.

Скотт замолчал на мгновение. Возможно, он затянул свою речь, но ещё не закончил.

— Мне невероятно повезло. У меня многое есть, и я благодарен судьбе за это. Но в моей жизни всегда не хватало чего-то важного. И в этом году я это наконец обрел.

Его взгляд упал на Кипа. Тот плотно сжал губы, а в глазах его блестели слёзы.

— Я был на свадьбах многих товарищей по команде, слушал их речи о любви, о том, как кто-то меняет всё в их жизни. Я никогда этого не понимал. Думал, что это не для меня. Но в этом году... я встретил человека. Того самого, который всё изменил. Он дал мне уверенность, силу и желание быть честным с самим собой. Страх — мощная штука, но в этом году я почувствовал то, что сильнее страха.

Зрители начали оборачиваться к Кипу. Вероятно, оператор телетрансляции тоже наводил объектив камеры на него.

— Эту награду я разделяю со своими товарищами по команде, с тренерами, — сказал Скотт, понимая, что пора закругляться, — но также с тобой, Кип. Ты сделал меня лучше во всех смыслах. Я тебя люблю.

Кип беззвучно ответил: «Я тоже тебя люблю».

— И, э-э, один из гей-клубов здесь, в Вегасе, устраивает ночь Скотта Хантера сегодня, так что я буду там, если кто-то захочет потанцевать.

Раздались смешки, и явственный возглас «йоо!», который, в чем Скотт не сомневался, принадлежал Картеру. Он улыбнулся.

— Спасибо, — сказал он, поднял свой приз и покинул сцену под бурные аплодисменты.

* * *

Скотт постукивал пальцами по колену. Возможно, в такт громкой клубной музыке, но скорее, под ритм собственного бешено бьющегося сердца.

Он был в клубе. В гей-клубе. Полном людей, пришедших, судя по всему, праздновать его победу.

Он мог об этом не париться. Абсолютно.

Помогало то, что рядом находились друзья. Нет, не просто помогало — он не мог описать, как много для него значило, что самые близкие люди были с ним в эту ночь.

Картер и Глория сидели на диване напротив в уютной VIP-зоне. Рядом с ними — Хафф, а Беннетт расслабленно устроился в кресле один. Матти Яло стоял у перил, наблюдая за танцполом внизу.

Приглашение Скотта было искренним — ему правда хотелось увидеть кого-то из зрителей церемонии НХЛ в этом клубе. Но, честно говоря, он не ждал, что кто-то явится, кроме Картера, Хаффа и Беннетта. Даже появление Яло стало сюрпризом.

— Елена сказала, что ей понравилась речь, и она жалеет, что не может присутствовать здесь, — сообщил Кип, положив телефон на стол. Он придвинулся ближе к Скотту, прижавшись к нему на диване, и ободряюще похлопал по колену. — Как ты?

— Хорошо, — ответил Скотт. — Правда. Я счастлив.

Он не слукавил. Странно было ощущать себя знаменитым по новой причине. Просто из-за то, что он такой, какой есть. Теперь у него появились фанаты, которые даже не интересовались хоккеем.

Лето обещало стать интересным.

Скотту предстояло много интервью, включая большое и подробное для статьи в Sports Illustrated. На этот раз почти всё внимание будет уделено его сексуальности и личной жизни. Это пугало, но он понимал, почему это важно.

Кип был против отпуска в Европе — он твёрдо решил отработать как можно больше смен в «Кингфишере» до начала учёбы. Скотт знал, что спорить бесполезно, но Кип постепенно привыкал к тому, что Скотт за что-то платит. Например, за эту поездку в Лас-Вегас — первый полёт Кипа на самолёте. Скотт был счастлив разделить с ним этот момент и с нетерпением ждал очередного «первого раза» вместе из множества, что предстояли им в будущем.

Ему также нравилось навещать Кипа на работе. В «Кингфишере» теперь появился коктейль, названный в честь Скотта. Только они с Кипом знали, почему в составе был черничный сок.

— Ты сегодня выглядишь потрясающе, — тихо сказал Скотт, касаясь губами уха Кипа. — Я тебе это уже говорил?

Кип и правда выглядел невероятно. Для Скотта тот всегда был идеален, но он впервые видел его таким нарядным. Кип казался ещё притягательнее — непринуждённо сексуальным, чувственным, Скотт был уверен, что по части шарма никогда не сможет с ним сравниться. На Кипе была чёрная футболка с глубоким V- образным вырезом и угольно-серые джинсы, настолько обтягивающие, что Скотт гадал, как тот их надел, и немного беспокоился, как их снимать позже. Волосы Кипа были уложены в стильном беспорядке, как бы небрежно, но в то же время тщательно.

Но больше всего в эту ночь Скотта отвлекала подводка для глаз, которую нанёс Кип. Она будоражила его, словно тот вышел на новый уровень. Он открыто бросал вызов гомофобным стереотипам, что витали в раздевалках, заявляя: да, Скотт Хантер — капитан «Нью-Йорк Адмиралс» и воплощение суровой мужественности — тусуется в гей-клубе со своим красивым, накрашенным бойфрендом.

Скотт переплёл их пальцы и крепко сжал. Пусть весь мир знает: Кип Грейди — его.

— Весело, да? — прогремел голос Яло заглушая музыку. — Ночь Скотта Хантера!

— Я ожидал большего, — пожаловался Картер. — Где вся тематика?

Кип рассмеялся.

— И чего ты ожидал?

Картер пожал плечами.

— Танцоров гоу-гоу в хоккейных шортах, наверно? С клюшками? Или ледяную скульптуру Хантера?

Да, «Ночь Скотта Хантера» в основном заключалась в присутствии самого Скотта, но всё равно было круто.

— Я в туалет, — сказал Скотт Кипу. — Скоро вернусь.

Через несколько минут, пробираясь сквозь толпу обратно к друзьям, Скотт краем глаза заметил высокого, спортивного мужчину, изящно прислонившегося к колонне у входа в VIP-зону. Понадобилась секунда, чтобы узнать его, и, когда это произошло, Скотт не поверил своим глазам.

— Розанов?

Илья Розанов лениво улыбнулся, когда Скотт направился в его сторону.

— Что ты тут делаешь? — Скотт пытался перекричать музыку.

Розанов пожал плечами.

— Хотел посмотреть, что такое «Ночь Скотта Хантера». Не так ужасно, как звучит.

Скотт фыркнул и покачал головой.

— Ты реально приехал в гей-клуб в Вегасе, чтобы надо мной посмеяться?

Розанов проигнорировал вопрос и, взмахнув рукой, сказал:

— Итак. Это теперь ты?

Скотт не совсем понял, что он имел в виду, но кивнул.

— Это я. То есть, я всегда был таким. Но теперь я... лучше справляюсь с тем, чтобы быть собой.

Розанов, казалось, задумался.

— Это хорошо. То, что ты сделал. Это будет полезно... для других.

В глазах его мелькнуло что-то, что привлекло внимание Скотта. А еще такого выражения лица он раньше не видел у Розанова. Благодарность?

— Надеюсь, — ответил Скотт.

Розанов задержал на нём взгляд ещё на секунду, затем отвёл глаза.

— Я тут с парнями, — добавил Скотт. — Из моей команды, в смысле. Не хочешь присоединиться?

Скотт знал, что Розанов старательно делает вид, будто ему всё по барабану, но, как он и ожидал, тот принял приглашение.

— Эй! Звезда «Ночи Скотта Хантера» вернулась! — завопил Картер. — А этот парень какого хуя тут делает?

Розанов улыбнулся и небрежно помахал рукой.

— Я его пригласил, — сказал Скотт, бросив на Картера выразительный взгляд, который, как он надеялся, четко выражал: «заткнись».

Картер действительно замолчал, ограничившись парой подозрительных взглядов на Розанова. Все уселись и стали болтать, насколько позволяла громкая музыка. Картер заказал несколько вычурных бутылок чего-то, и вскоре Скотт почувствовал себя расслабленным и раскрепощённым. Через час Кип уже прижимался к нему на диване, разговаривая с Беннеттом, Глория сидела на коленях у Картера и общалась с Хаффом, а Матти оживлённо беседовал с Розановым.

— Пойдём вниз, — прошептал Кип на ухо Скотту. — Хочу потанцевать с тобой.

Скотт кивнул и встал.

— Мы идём... — начал он, обращаясь ко всей компании, но никто, похоже, не обратил внимания на их уход.

Они оказались внизу, у края танцпола. Биты музыки наполняли все тело. Кип прислонился к колонне, завел руки за спину и откинул голову, словно предлагая себя Скотту. Он выглядел чертовски сексуально, глядя на Скотта снизу вверх своими тёмными, подведёнными глазами, а разноцветные огни стробоскопов плясали на его лице.

Скотт упёрся в колонну и наклонился, прижимая Кипа к ней и жадно целуя. Зная, что они у всех на виду. Зная, что его возбуждение заметно через брюки. Зная, что член Кипа тоже твёрд.

— Не могу себя контролировать, когда ты так выглядишь, — выдохнул Скотт ему в ухо.

— Потанцуй со мной, — прошептал Кип в ответ.

Скотт поцеловал его под челюстью, и Кип задрожал. Перед выходом Кип побрился, гладкая кожа добавляла его образу мягкой невинности. Почти женственной, если бы не хриплый голос с бруклинским акцентом и не твёрдый член, упиравшийся в бедро Скотта.

Музыка была громкой, пульсирующей, неумолимой. Огромный танцпол заполняли сотни людей, многие из которых, вероятно, были весьма привлекательны. Но Скотт не смотрел ни на кого, кроме мужчины, который вёл его за руку.

Он был напуган и взволнован, он пытался настроить себя, словно готовясь к игре, абстрагируясь от всего вокруг. Сосредоточившись на цели.

Кип нашёл им место в море тел и повернулся к нему лицом. Было так тесно, что они прижимались друг к другу. Кип обвил руками его шею и улыбнулся. Скотт улыбнулся в ответ, положив ладони ему на талию, и неловко попытался подстроиться под его медленные движения.

Это не заняло много времени. Через минуту Скотт уже растворялся в том, как Кип покачивался, как его пальцы запутались в волосах, в жарком взгляде его глаз. Скотт двигался в такт с ним, и это оказалось легко. Он отпустил страхи и позволил себе просто чувствовать.

Скотт никогда в жизни не был под кайфом, но, вероятно, ощущал нечто похожее. Все чувства обострились. Разноцветные лучи и грохочущий бас атаковали глаза и уши, жаркий воздух танцпола обволакивал, а резкий запах пота и искусственного дыма проникал в самый мозг. Алкоголь притуплял мысли, даря расслабленную эйфорию. Волны возбуждения пробегали по всему телу, вызывая ощущение бесконечных возможностей.

Кип, должно быть, увидел всё это на лице Скотта, потому что остановился и произнес, касаясь губами его уха.

— Где ты витаешь?

Скотт сглотнул.

— Я здесь.

Кип запрокинул голову, и Скотт прильнул к его шее, оставляя горячие, влажные поцелуи под челюстью. Он собственнически положил руку на ягодицы Кипа, притягивая того ближе. Он чувствовал, как бьётся сердце Кипа и ощущал губами пульсирующий сосуд на шее.

Кип засунул руки ему под футболку, касаясь влажной от пота кожи, и поцеловал его. Продолжали они танцевать или просто целовались посреди толпы? Скотту было всё равно.

Настоящее безумие. Они находились пусть и в безопасном месте, но на всеобщем обозрении, а Скотт полностью потерял контроль. Следовало либо уйти, либо смириться с тем, что он готов был трахнуть Кипа прямо у стены на глазах у всех, включая Илью Розанова.

Кип отступил и рассмеялся.

— Полегче, милый. Для этого будет время позже.

По крайней мере, Скотт думал, что именно это сказал Кип. Сложно было расслышать из-за музыки и кипящей внутри страсти.

Он взглянул на их VIP-ложу — Картер, Беннетт и Хафф, перегнувшись через перила, улыбались ему. Это слегка охладило его пыл. Кип повернулся и жестом позвал их присоединиться. Через несколько минут ложа опустела, и вся компания оказалась на танцполе вместе.

Картер танцевал с Глорией очень близко, Скотт мысленно улыбнулся, видя, как явно тот хотел показать всем, что был с женщиной. Это не имело значения. Картер пришел, и Скотт это ценил. Эрик танцевал сам по себе, не замечая парней, пытавшихся привлечь его внимание, и, кажется, искренне наслаждался. Хафф двигался немного неловко, будто медленно отступая с танцпола. Матти же, напротив, охотно танцевал с любым, кто к нему подходил. Скотт почти не сомневался, что тот натурал, но Матти однозначно держался молодцом.

Скотт обладал мизерным опытом тусовок в клубах, но то, как Розанов двигался в танце с разными мужчинами, выглядело слишком уверенно и отточено для человека, просто пытавшегося влиться в атмосферу.

Хм.

Эта небольшая группа хоккеистов, решивших присоединиться к Скотту, может, и не поражала числом, но ощущалась настоящей революцией. Год назад — чёрт, даже месяц назад — Скотт и представить не мог такой сцены. В гей-клубе с лучшими друзьями, товарищами по команде, бойфрендом и, хм, Ильёй Розановым. Танцы. Смех. Празднование своей сексуальности вместо того, чтобы её скрывать. Это было сюрреалистично и прекрасно.

Кип запрокинул голову, и Скотт поцеловал его. Потому что любил его, потому что испытывал восторг, находясь с ним здесь, и потому что больше нечего было бояться.

— Ты счастлив, — заметил Кип.

Скотт прижался лбом к его лбу.

— Сейчас я чувствую себя непобедимым.

— Я тоже. Давай изменим этот чёртов мир.

Скотт поцеловал его, крепко как мог, потому что Кип точно описал его чувства.

— Да, — ответил он. — Давай сделаем это.

КОНЕЦ.

В телеграм-канале GHOST VALLEY https://t.me/+si86U4o7oeFlNTky вы найдете множество переводов в жанре М/М.

Вторая книга серии — «Жаркое соперничество» завершена и опубликована телеграм-канале Alex_Nero https://t.me/+C2kRtGAo-X1jNzli