Гейм-чейнджер

Глава 24

Кип был пьян.

Скотт был в Детройте, а Кип был пьян.

Он посмотрел дома у родителей один период выездной игры «Адмиралов», а потом сел на поезд до Виллиджа. Подумал было написать Шону, узнать, чем тот занят, но на самом деле не хотел ни с кем говорить.

Теперь он сидел на барном стуле в «Кингфишере». Милый, чудесный, кокетливый Кайл весь вечер ставил перед ним пинты.

Было поздно. Кип с некоторым удивлением заметил, что в баре почти не осталось людей.

— Последний заказ, секси, — протянул Кайл.

Его губы изогнулись в лёгкой, многообещающей улыбке, которая заворожила Кипа.

У Кайла были светлые волосы — как у Скотта. И голубые глаза, но не такие, как у Скотта. У Кайла они были блекло-серо-голубые. Очень красивые. На них постоянно спадала челка. Кипу хотелось протянуть руку и откинуть волосы у него со лба.

Он был слишком пьян.

— Ничего, — он кокетливо улыбнулся в ответ, — всё равно собирался уходить.

— Есть планы? — спросил Кайл.

— Не знаю. Домой, наверное.

Кайл улыбнулся и наклонился вперёд, облокотившись о стойку. Его лицо вдруг оказалось очень близко.

— Тебе в какую сторону?

— Бруклин.

— Похоже, нам по пути. Могу проводить тебя до метро?

Кипу следовало остановить всё прямо здесь. Это была явно плохая идея.

Но блядь, флиртовать было так приятно. Просто находиться рядом с кем-то, кто так открыто и честно показывал, кто он и чего хочет. Кип чувствовал себя прежним собой.

— Я закончу минут через двадцать. Потом провожу тебя домой, чтобы ты благополучно добрался, хорошо?

Кип собирался вежливо отказаться, но вместо этого услышал, как говорил:

— Хорошо.

Кайл улыбнулся и пододвинул ему стакан воды.

— Выпей. Скоро буду.

Вода оказалась прохладной, а Кип даже не осознавал, как сильно его тело в ней нуждалось. Было мило, что Кайл об этом подумал. И сам Кайл казался милым.

Боже, Кип хотел чувствовать что угодно, только не всепоглощающее отчаяние, которое терзало его с тех пор, как он ушёл из квартиры Скотта. Не стоило уходить. Надо было остаться и поговорить. Теперь он это понимал.

Но было слишком поздно. Слишком. Скотт уже наверняка решил, что Кип не стоит всех этих нервов и хлопот.

Но, по крайней мере, рядом был Кайл. Кайл в своих потёртых джинсах и обтягивающей футболке с V-образным вырезом. Кайл с растрёпанной чёлкой, льдистыми глазами и кокетливой улыбкой. Кайл не стал бы осуждать Кипа за то, что он полностью испортил лучшее, что с ним когда-либо происходило — и когда-либо произойдёт. Кайл собирался проводить его до метро, потому что был милым и заботливым. И симпатичным, но это было неважно.

Внезапно Кайл надел куртку. Он больше не стоял за барной стойкой. Он стоял рядом со стулом Кипа.

— Пойдём, весельчак.

Кип сполз со стула и последовал за Кайлом на улицу. Они прошли немного по кварталу, Кип наслаждался прохладным ночным воздухом. Кайл мало говорил, что было приятно, потому что Кипа клонило в сон, и он сомневался в своей способности поддерживать беседу.

Кайл легонько сжал его бицепс, пока они шли.

— Вау, какие мышцы, — поддразнил он. — У тебя классные руки, знаешь. Я ими любовался.

— Правда? — Кип неуклюже улыбнулся.

У него и правда были крутые руки, чёрт возьми, и ему было приятно, что кто-то это заметил.

— М-м. И шикарная улыбка. Ты бы видел эти ямочки!

Кип улыбнулся шире, слегка красуясь ямочками. Комплименты — это круто.

Кайл остановился.

— Я очень хочу тебя поцеловать, — сказал он. — Можно?

Ох. Нет.

— М-м…

Кайл нахмурил брови.

— Ты не этого хотел? Я думал, мы…

Черт.

Лицо Кайла было так близко, что Кип невольно уронил взгляд на его губы. Это ведь плохо, да? Кип был со Скоттом. Или уже нет?

Кайл, видимо, прочитал в выражении лица Кипа согласие, потому что наклонился и прижался губами к его губам. И на секунду Кип оказался слишком ошеломлён, слишком сбит с толку, слишком пьян, чтобы сделать что-то, кроме как ответить на поцелуй.

Кайл умел целоваться.

Но, чёрт возьми, нет!

Кип оттолкнул его, отчего сам пошатнулся.

— Эй, какого хера? — воскликнул Кайл, едва удержавшись на ногах.

— Блядь, — пробормотал Кип. — Это… я не могу. Я не искал… прости.

— С тобой все в порядке?

— Да! Просто… мне надо идти. Где… блядь, где метро?

— Там. Хочешь, я…

Но Кип уже сорвался с места и побежал.

***

— Ты в порядке, чувак?

Скотт повернул голову и встретился с обеспокоенным взглядом Картера.

— Да. Норм. А что?

— Ты выглядишь далеко не нормально, Скотти.

Скотт уставился в переднюю часть автобуса. Его команда ехала из отеля на арену в Детройте, стартовал очередной раунд плей-офф, и было не время думать о личных проблемах.

— Я в порядке.

— Точно не заболел? Выглядишь уставшим.

— Хватит, — огрызнулся Скотт.

По правде говоря, он был измотан. Он не спал нормально уже несколько дней.

И вот он снова думал о своих личных проблемах.

Чёрт, Картер.

Он по-прежнему не понимал, что, сука, пошло не так — злится ли он на Кипа, на себя или ни на кого конкретно. Он был совершенно несчастен. Казалось, он испытывал реальную физическую боль, но не как от ушиба или другой травмы — такое он мог вытерпеть. Эта жгучая боль охватила его полностью. Хотелось кричать, плакать, разгромить что-нибудь. Или просто спрятаться там, где никто его не увидит.

Но, увы, ему нужно было вести команду к победе.

Чёрт возьми, Кип.

Был ли Кип несправедлив? Ошибся ли он?

Конечно, в некоторых вещах Кип ошибался. Разве мог Скотт думать, что Кип того не стоит? Если бы кто-то спросил Скотта, от чего он готов отказаться ради Кипа, его первым порывом было бы ответить: от всего.

Но, поразмыслив, он пришел к выводу, что это не совсем правда. А подумав ещё, осознал, что никто и не просил его жертвовать всем.

Кип же лишился многого. Он отдалился от друзей, от семьи. Подстроил свою жизнь под Скотта. А что изменил в своей жизни сам Скотт?

Ничего. Он просто пытался впихнуть Кипа туда, где тот мог бы незаметно уместиться в его ненормальную, находящуюся под всеобщим пристальным вниманием жизнь.

Скотт не считал, что зря просил Кипа потерпеть, пока сам придумает некий план. И Кип, в свою очередь, не мог ожидать, что Скотт вот так просто объявит миру о своей ориентации. Они встречались всего несколько месяцев.

Но, вне зависимости от количества месяцев, Скотт был влюблён. До того первого волшебного поцелуя он смирился с жизнью без романтических связей. Он никак не ожидал, что всё так обернётся. Это перевернуло с ног на голову весь его мир. Теперь он любил Кипа так сильно, что едва помнил одинокие годы до него. Всего за несколько недель он понял, что хочет провести с Кипом всю оставшуюся жизнь. Это cтало поразительным открытием.

Он хотел этого, но Кип ушёл. И Скотт понятия не имел, как его вернуть — у него отсутствовал опыт в таких делах. И, возможно, было бы несправедливо преследовать Кипа. Что Скотт мог ему обещать? Что изменится? В самом разгаре были игры плей-офф, до их окончания он точно не собирался делать каминг-аут. А после…

Он правда не знал. Мысль о каминг-ауте вселяла в него ужас. Во-первых, он навсегда стал бы «тем самым геем-хоккеистом». Даже если бы товарищи по команде, фанаты, пресса и спонсоры приняли его, все его достижения на льду отошли бы на второй план по сравнению с его ориентацией.

Скотт был настолько замкнутым человеком, насколько это возможно в его положении. У него не было аккаунтов в соцсетях. Он редко ходил в клубы или рестораны. Не стремился к публичности (к величайшему сожалению его агента). Игнорировал щекотливые вопросы в интервью и вообще мало говорил о себе.

Ему удавалось сохранять приватность, потому что он убедил мир, что не представлял никакого интереса. Он хорош в хоккее, старается быть хорошим человеком — и всё.

А вот известие о его гомосексуальности мир, без сомнения, счел бы интересным.

Но сейчас Скотт не мог об этом думать. Следовало сосредоточиться. Его команда, его город рассчитывали на него.

* * *

— Хватит, Хантер! Хватит!

Судья грубо оттащил Скотта от лежащего на льду игрока. Скотт сопротивлялся, но вовремя подоспевший линейный арбитр схватил его за другую руку и помог оттащить от окровавленного хоккеиста Детройта.

Скотт посмотрел на разбитое лицо соперника и на свои разбитые костяшки. Адреналин начал спадать, и до него дошло, что он натворил.

— Дерьмо, — выругался он.

Драки в плей-офф — это плохо. Глупо, безрассудно и может дорого обойтись. Скотт, как правило, не ввязывался в серьезные потасовки на льду. Он был слишком ценным игроком для этого.

Его соперник медленно поднялся. Скотт с облегчением выдохнул, увидев, что тот уверенно стоял на коньках. С ним всё будет в порядке.

Скотту и самому прилетело в лицо. Он сплюнул кровь на лёд, вновь испытав сожаление.

Арбитры сопроводили его до скамейки штрафников. Подкатил Хафф, держа его перчатки, шлем и клюшку, подобранные со льда. Но ничего не сказал. Скотт кивнул ему и отвёл взгляд.

Блядь.

Они проигрывали 4:1 в третьем периоде. Уже которые сутки Скотт не спал больше нескольких часов. Он находился на грани срыва, а четырнадцатый номер Детройта весь вечер играл с огнём.

Искрой, что в итоге подожгла Скотта, стало слово, которое он научился игнорировать ещё в юности.

Педик.

И Скотт моментально сорвался. Слово, которым так часто бросались — на льду, в раздевалке — что оно почти потеряло смысл, вдруг обрело огромное значение. Когда его кулаки врезались в лицо того придурка, ему захотелось крикнуть. Захотелось, чтобы тот знал, кто именно расквасил ему морду. Хуесос, гомик, чёртов педик сейчас сломает тебе челюсть, блядь.

Но теперь, когда всё закончилось, когда Скотт обменялся ударами с этим парнем на глазах толпы, под объективами телекамер, повалив того на лёд и продолжая бить снова и снова…

Блядь. Проклятье.

Какой, нахуй, пример для подражания?

Скотт схватил бутылку с водой, плеснул на лицо, смывая кровь и пот. Брызнул немного в рот и сплюнул. Посмотрел на свои руки. Ссадины, но ничего серьёзного, хотя костяшки точно опухнут. Он согнул пальцы. Ничего не сломано.

Его мутило. Он чувствовал унижение и стыд, сидя на скамейке штрафников следующие пять минут, после того как на глазах у всей публики на арене и телезрителей полностью потерял контроль.

Он и правда терял рассудок. Его уносило в бурные воды. Он нуждался в якоре.

А пока он мог только сидеть на этой чёртовой скамейке штрафников и с горечью наблюдать, как его команда проигрывала. Опять.

* * *

Кип чувствовал себя абсолютно несчастным. Чтобы хоть немного разогнать тоску, после работы он потащился в Barnes & Noble на Юнион-сквер. Обычно книжные магазины действовали на него успокаивающе.

Но на этот раз не сработало.

Прошла неделя с тех пор, как он ушёл из квартиры Скотта. Неделя без звонков и сообщений. Кип видел, что «Адмиралы» проиграли в первых двух матчах серии против Детройта, и не мог отделаться от нелепого чувства, что отчасти был в этом виноват.

В тот день Скотт должен был вернуться в город, если уже не вернулся.

Кипу до боли хотелось увидеть его. Утренний поезд был увешан свежими рекламными плакатами Gillette со Скоттом. Кип смотрел в пол, чтобы не видеть его мужественной, чётко очерченной челюсти. Или мягких губ. Или голубых глаз.

Неужели между ними всё кончено? Возможно ли это? Стоит ли написать Скотту?

Где-то в магазине закричал малыш, и Кип понял, что уже минут пять стоял, пялясь невидящим взглядом на полку в разделе истории Европы. Он моргнул, отступил и врезался спиной в кого-то.

— О, боже. Простите.

Кип обернулся к своей «жертве» — молодому парню с блондинистыми волосами, в очках и с лёгким шарфом вокруг шеи.

Парнем оказался Кайл. Кип наступил на ногу Кайлу.

— Ох. М-м, привет, — пробормотал Кип.

Господи. Каковы были шансы?

— Кип! — воскликнул Кайл, явно ошарашенный тем, что даже в книжном магазине не cмог избежать бардака, связанного с Кипом.

Кип глубоко вдохнул. Надо бы объясниться...

— Слушай, насчёт того вечера…

— Забудь, — отмахнулся Кайл. — У тебя явно какие-то траблы, я не хочу усугублять. Прости, если сделал хуже. Мне не стоило к тебе так подкатывать. Это было безответственно.

— Всё нормально, — ответил Кип. — В смысле, я польщён и всё такое, но, да. Как ты и сказал. У меня свои заморочки.

У Кипа внезапно защипало глаза — отличный повод ещё больше опозориться перед этим парнем.

— Любишь историю? — спросил Кайл, явно стараясь сменить тему.

Кип оценил это. Кайл был хорошим.

— Ага. Я изучал её в универе. М-м, хочу осенью поступить на магистратуру.

— Серьёзно? Я сейчас на магистратуре. Совмещаю с работой.

— История?

— Нет, история была на бакалавриате. Древнее искусство и археология. В Колумбийском университете.

Кип был впечатлён.

— Это круто! Я и понятия не имел.

Кайл улыбнулся.

— Ну, мы никогда особо не болтали, помимо заказа напитков и флирта.

Кип смущенно опустил взгляд.

— Прости, если в тот вечер я дал тебе ложные надежды, — пробормотал он, глядя на (реально крутые) ботинки Кайла.

— Забудь. Я просто рад, что ты добрался домой в целости и сохранности. Или не домой, но в сохранности. Я волновался.

— Правда?

— Ты удивлён?

Кип, понял, что покраснел. Кажется, он вёл себя как придурок. Возможно, ему вообще не стоило ни с кем говорить.

— Прости. Я сейчас в прострации.

Кайл пару секунд смотрел на него, словно оценивая.

— Хочешь выпить кофе?

— Ох, м-м. Я не… В смысле, в другой раз я бы с радостью, но…

— Расслабься. Просто ты выглядишь так, будто тебе не помешает друг. Может, поговорим о том, что тебя гложет. Или о магистратуре.

Кип сомневался, что готов был обсуждать свои проблемы с почти незнакомым человеком, но и занятий получше у него точно не намечалось.

— Ладно. Конечно. Спасибо.

Они взяли латте в местном «Старбаксе» и сели за столик у стены.

— Не знал, что ты носишь очки, — сказал Кип.

— Это лишь один из множества увлекательных фактов обо мне.

— И ты изучал историю!

Кайл аккуратно снял крышку со стакана и подул на пенку.

— Историю и латынь, если точнее. Двойная специальность. Но хватит обо мне. Что тебя так расстраивает, Кип?

— Я... — Кип замялся. Может, и правда стоит попробовать? Незнакомец без предубеждений — как раз то, что нужно. — Я встречаюсь кое с кем. Уже несколько месяцев. И... я его люблю. Мы любим друг друга. Или, по крайней мере, любили. Я уже не уверен.

— Расскажи о нём.

— Он... — Кип слегка улыбнулся. — Он невероятный. Серьёзно, просто красавец. Неимоверно горяч. И умный, заботливый, щедрый... в общем, замечательный.

— И, дай угадаю... женат?

Кип покачал головой.

— Нет. Но он в шкафу.

Кайл понимающе посмотрел на него.

— Совет из личного опыта: не связывайся с теми, кто скрывается.

— Знаешь, раньше я бы с тобой согласился. Но он того стоит. Кажется.

— Почему он в шкафу?

— Его работа... — Кип вздохнул. — Он думает, что это повредит его карьере. И, наверно, так и есть.

— Значит, карьера для него на первом месте?

— Ну, это... Сложно.

— Сложно?

— Очень. — Кип нервно провёл рукой по волосам. — Просто... между нами большая разница. Я ему вообще не пара. Совсем.

— Он так сказал?

— Нет! Он никогда так не говорил. Но это правда. Он успешный. Богатый. Впечатляющий.

— И в шкафу.

— Да.

— Старше тебя?

— Не намного. На пару лет.

— Чёрт. И он богатый и успешный?

Кип поёжился. Не слишком ли много он выбалтывал? Кайл ведь не пытался угадать, кто этот таинственный мужчина, правда?

— Его деньги и всё такое... Мне это неважно. Он говорит, ему плевать, что у меня ничего нет. Но из-за этого отношения какие-то неравные, понимаешь? Мне всегда неловко, когда он за что-то платит. И кроме того, с тех пор как мы вместе, я чувствую, будто меня самого затолкали в шкаф.

— И, полагаю, вы всё это с ним обсуждали?

Кип прикусил губу.

— Ну, типа того. Мы поссорились. На прошлой неделе. И я... ушёл.

— У-ф-ф.

— Это была наша первая настоящая ссора.

— Первая ссора, и ты просто ушёл?

— Да.

Кип чувствовал себя всё глупее с каждой секундой.

— Пытался с ним говорить после этого?

— Нет.

Кайл покачал головой и грустно улыбнулся.

— Ох, Кип.

— Думаешь, мне стоит?

— Ты правда его любишь?

— Да.

— Тогда надо попробовать.

Кип повертел стакан в руках.

— А если он никогда не будет готов выйти из шкафа? Ты же сам сказал, что, судя по твоему опыту, лучше держаться подальше от таких парней.

— Ну, да. Моя ситуация была полным кошмаром, но я того парня не любил.

Кип кивнул.

— Я поговорю с ним. Ты прав. Надо попробовать.

— Молодец. А теперь расскажи, куда поступаешь на магистратуру?

— Ох, пока не знаю. Подал заявки в пару мест, но надеюсь в Нью-Йоркский университет. Там я учился на бакалавриате.

— Жаль, я думал, мы поладили, — поддразнил Кайл.

Кип улыбнулся.

— Пока не знаю, как буду платить за учёбу, но разберусь. Но мне точно нужна работа получше.

Кайл посмотрел на него с любопытством.

— Есть опыт в сфере фуд-сервиса?

Кип рассмеялся.

— Ага. Это почти весь опыт, что у меня есть.

— В «Кингфишер» требуется новый официант.

— Серьёзно?

Кип задумался.

Плюс-минус та же сфера, но работать в любимом пабе возможно было бы круто.

— Угу. И скоро освободится ещё больше часов, потому что я еду на летнюю программу в Италию.

— Ого!

— Чаевые, скажу я тебе, шикарные. Особенно если ты милый и обаятельный. — Кайл игриво провёл рукой по своему лицу. — Почему бы тебе не заглянуть завтра в конце дня с резюме? Босс будет на месте. Я тебя представлю и замолвлю словечко.

— Ты даже не знаешь, хороший ли я работник, — заметил Кип.

— Ты плохой работник?

— Нет.

— Ну, я не думаю, что ты обманщик, так что поверю на слово.

— Ладно. Спасибо. Я зайду завтра. И я правда очень ценю это.

— Отлично. А теперь иди звони своему шикарному и успешному парню.

***

Кип не позвонил Скотту. Несколько раз он доставал телефон, собираясь позвонить или написать, но страх останавливал его. Что, если он отправит сообщение, а Скотт проигнорирует? Или уже заблокировал его номер? А если Кип позвонит, и Скотт ответит, но попросит больше не звонить?

Пока, несмотря на тоску, у Кипа хотя бы оставалась надежда.

Он сидел дома на кровати, прокручивая в голове слова Кайла:

Надо попробовать.

Надо просто написать Скотту. Просто отправить сообщение.

Он набрал: «Можем поговорить?»

И замер, глядя на экран.

А если Скотт ответит «Нет»?

Может, стоило позволить Скотту сделать первый шаг. У него и без того куча стресса и ответственности. Кип не хотел добавлять проблем. Но завтра «Адмиралы» играют дома — первый домашний матч после их ссоры, и не пойти туда казалось таким неправильным.

Кип отогнал эти мысли. Надо дать Скотту пространство. Вместо этого завтра он пойдёт на работу, а потом заглянет в «Кингфишер» с резюме. Использует время с пользой.

Раздался стук в дверь спальни.

— Кип?

— Да, пап. Заходи.

Дверь открылась, и зашел отец с конвертом в руке.

— Это из Нью-Йоркского университета, — он улыбнулся уголками губ. — Ты, случайно, ничего об этом не знаешь?

— Наверно, опять просят денег, — соврал Кип.

Или отказали в приёме.

— Это из приёмной комиссии.

О боже. Боже. Я не готов к плохим новостям.

— Давай сюда.

Кип потянулся за конвертом. Ладонь слегка дрожала. Отец скрестил руки на груди и прислонился к дверному косяку.

Кип бросил на него выразительный взгляд, но, поняв, что отец и не думал уходить, вздохнул и открыл конверт.

— Срань господня, — тихо пробормотал он.

— Кип?

Кип вскочил с кровати.

— Я поступил! Я иду учиться в магистратуру!

И вдруг мир вокруг стал чуть менее ужасным. Он расплылся в улыбке и обнял отца.

— Я горжусь тобой. И очень завидую.

Ошеломленный Кип покачал головой.

— Я не думал, что меня примут.

— Почему нет? У тебя отличные оценки. Ты очень грамотный, трудолюбивый. Любой университет с радостью бы тебя принял.

— Я просто... — У Кипа на глазах выступили слёзы. — Всё было не очень, пап.

— Знаю. — Отец снова его обнял. — Не хотел лезть, но... вы поссорились?

— Мы? О ком ты...

Папа посмотрел на него с пониманием и улыбкой, но затем посерьёзнел.

— Я знаю, он сейчас занят, плей-офф и всё такое, но кажется, дело в чём-то похуже.

Какого чёрта?

— О чём ты...

— Скотт Хантер, — спокойно сказал отец. — Ты с ним встречаешься.

— Пап, ну брось. Скотт ни за что бы... в смысле, Скотт Хантер не...

— Я ничего не знаю о Скотте Хантере, но тебя я знаю. И мне кажется, я в состоянии понять, когда мой сын влюблён.

— Я не... — Боже. К чёрту. Какая теперь разница? — Как ты узнал?

— Помнишь, как я сломал запястье, поскользнувшись на льду у дома?

— Конечно. Да...

Кип понятия не имел, к чему он клонит.

— У твоей мамы было такое же выражение лица, как у тебя, когда Хантер получил травму в той игре, на которую мы с тобой ходили.

Кип однозначно покраснел.

— Может, я просто его большой фанат?

— Может. Но я так не думаю. Ты ещё выбежал из дома в тот вечер после звонка, в котором упоминал рентген и пакет со льдом. Я умею сопоставлять детали.

Похоже, Кип был не так осторожен, как ему казалось.

— Он не... Никто не знает. И, возможно, у нас ничего не получится, так что, пожалуйста...

— Конечно.

Собственные слова спровоцировали новую волну отчаяния. У нас ничего не получится. Боже. Неужели всё и правда кончено?

Он прижал ладонь ко лбу и зажмурился, стараясь окончательно не сорваться.

— Мама знает?

— Нет, я держал это при себе.

— Спасибо. Я хотел вам рассказать. Обоим. Но сейчас всё... не знаю.

Он шмыгнул носом и уставился в потолок.

Держись, Кип.

— Вы поссорились?

— Да. Всё запуталось. Я так хочу это исправить.

Папа улыбнулся и похлопал его по руке.

— Исправишь.

Кип, надо отдать ему должное, держался, пока отец не вышел из комнаты. Но как только дверь щёлкнула, он зарылся лицом в подушку и разрыдался, как подросток. Боже, он поступил в магистратуру, и даже это не могло его подбодрить.

Он должен наладить всё со Скоттом. Хотя бы попробовать.