Жестокий. Моя по контракту

Глава 25

Утро началось не с будильника, а с вибрации телефона, не умолкающей ни на секунду. Алина, еще не до конца придя в себя после короткой ночи голова гудела от боли, синяк на скуле пульсировал, уставилась на экран. Десятки уведомлений из рабочих чатов «Волчьей Стаи», личные сообщения от коллег, номера незнакомых СМИ.

Хейт. Настоящий, масштабный, организованный шквал критики и обвинений.

Первая же открытая новость заставила кровь отхлынуть от лица:

«Артем Волков: Купленные победы? Расследование о возможном допинге и подкупе судей!»— кричал заголовок одного из популярных спортивных порталов. Статья пестрела «анонимными источниками», намеками на «непрозрачные финансовые потоки», упоминанием прошлого боя, решение судей в котором вызывало вопросы.

«Темная сторона «Волка»: Жестокость вне ринга?»— вторил таблоид. И главным «доказательством» былофото. Нечеткое, сделанное из машины, но узнаваемое. Алина выходит из клуба поздно вечером. На лице — кепка, но синяк на щеке, был виден отчетливо. Подпись:«Ассистентка Волкова А.С. с характерными травмами после рабочего дня. Что происходит за закрытыми дверями «Волчьей Стаи»?»

«Бой под угрозой: Волков травмирован и замешан в скандале!»— источал панику другой заголовок. Статья упирала на его ушиб, на «нервное поведение», на слухи о конфликтах в команде.

Это был не просто негатив. Это былразгром. Координированная атака. Сливы. Кто-то внутри клуба, кто-то с доступом к информации и фото, работал против Волкова. И работал профессионально.

— Алина?! — Кирилл, разбуженный гудением телефонов, выглянул из гостиной, настороженно глядя на ее побелевшее лицо. — Что случилось?

— Работа, — выдохнула она, уже хватая ноутбук. — Катастрофа.

Ей не пришлось объяснять. Волков позвонил сам. Его голос в трубке был не криком, а низким, опасным гулким рычанием, как перед землетрясением:

— Видела? — два слова, но в них была вся ярость загнанного в угол зверя.

— Да, Артем Сергеевич, я...

— Молчи. Слушай. Ты сейчас дома. Твоя задача номер один: тушить пожар в соцсетях. Отвечай на каждый коммент под нашими постами. Отрицай. Пиши официальные ответы на запросы СМИ — шаблон «ложь и провокации». Номер два: отслеживай все новые публикации. Собирай ссылки. Номер три: будь на связи. Каждые полчаса — отчет. Провалишь — пеняй на себя. Ясно?

— Ясно, — прошептала она, чувствуя, как дрожь бежит по спине.

— И, Соколова? — его голос стал еще тише, еще страшнее. — Если узнаю, что этот слив... хоть как-то связан с тобой... Твоей собаке конец. Ясно?

Щелчок. Гудки.

Алина бросилась в бой. Кирилл, поняв по отрывочным фразам и ее лицу масштаб бедствия, молча вскипятил чайник, поставил рядом с ней чашку и бутерброд. Он сел напротив с собственным ноутбуком.

— Чем помочь? — спросил он просто.

— Читай... — Алина сглотнула ком в горле. — Читай комментарии под нашими постами. Самые злые.... Ищи вопросы. Нормальные вопросы. И... — она показала на шаблон официального ответа, который набросала дрожащими пальцами. — Можешь копировать это, где уместно? Без фанатизма.

— Алин, это же соц-сети Волкова! Того боксера! Ты что, на него работаешь?! — В глазах Кирилла зажегся любопытный огонёк.

— Да, я его ассистент по связям с общественностью.

— Афигеть! Он же крутой!!! Я его фанат! Хочу автограф, ты можешь мне его достать?

Алина только кивнула и пододвинула ноутбук к брату тот с энтузиазмом начал шерстить соцсети. Они погрузились в цифровой ад. Комментарии лились рекой:

«Допинг! Позор! Дисквалифицировать!»,«Гад! Бьет женщин! Фото не врет!»,«Слили Волка! Значит, правда!»,«Ассистентка, держись! Убегай от этого маньяка!»,«Когда бой-то? Отменят? Верните деньги!»

Алина отвечала, копируя шаблон, пытаясь вставлять индивидуальные фразы. Кирилл помогал, его пальцы летали по клавиатуре. Он быстро понял суть, его ответы были даже более сдержанными, чем ее. Иногда он клал руку ей на плечо, когда она заходилась от нервного кашля, глядя на очередную порцию ненависти:

— Дыши, Алина. Это просто слова. Интернетный шум.

Но это был не просто шум. Звонил телефон. Постоянно. Номера СМИ. Алина, по инструкции Волкова, отвечала шаблоном, голосом робота:«Комментарий будет предоставлен пресс-службой клуба позже. Информация в публикациях не соответствует действительности и является провокацией». После десятого звонка голос сел.

В «Волчьей Стае» царил хаос. Волков собрал экстренный «совет» в своем кабинете: Марат, Лена несмотря на декрет-пришла, Виктор тренер простых парней, что считали статусным ходить в зал к звездному Волкову, пара доверенных администраторов. Воздух был густым от напряжения и страха.

— Кто? — единственное слово Волкова прозвучало как приговор. Его лицо было маской ярости, но глаза, острые как бритвы, сканировали каждого. — Кто слил? Фото? Блеф по допингу? Кто продался?

Все молчали, отводя взгляды.

— Это был профессиональный слив! — закричал Виктор, вытирая лоб платком. — Кто-то с доступом! К фотоархивам! К финансовым отчетам!

— Фото Соколовой! — Волков ударил кулаком по столу. — Кто его сделал?! Кто знал, что она придет?!

Марат мрачно смотрел в окно. Лена перебирала бумаги, лицо непроницаемое.

— Она сама могла! — выпалил вдруг Виктор, указывая пальцем в пустоту, как будто там стояла Алина. — У нее мотив! Если слив, то ей хорошо забашляли, а всем известно, что ей очень деньги нужны! — он запнулся, почуяв взгляд Волкова, — Ей и заплатили! Вот ее сбор на собаку — отличное прикрытие!

Волков замер. Мысль, что Алина могла это сделать, ударила его с неожиданной силой. Месть за унижения? За синяки? Это было... логично. И страшно. Потому что, если это она... его угрозы насчет собаки были бы не пустым звуком. Но мысль о том, что эта хрупкая, забитая девчонка смогла так его подставить, вызвала не только ярость, но и... странную боль в груди?

— Соколова работает удаленно, — сухо сказала Лена. — Доступа к внутренним архивам у нее нет. Финансовые документы — тем более. Фото... мог сделать кто угодно с улицы.

— Но она могла нанять кого-то! Или кооперироваться! — не унимался Виктор.

— Проверим всех, — перебил Волков резко. Его взгляд скользнул по каждому. — Каждого. Телефоны, переписки, банковские счета за последний месяц. Виктор, ты возглавишь. Марат — держи руку на пульсе команды. Лена, свяжись с юристами, готовим опровержения и иски. Алина Соколова... — он сделал паузу, —...пока в подозреваемых. Но не снимать с нее работу. Она должна тушить то, что, возможно, сама и разожгла.

День превратился в кошмар. Алина не отрывалась от экрана. Кирилл помогал как мог: принес еще чаю, сварил суп, отвечал на часть комментариев, фильтруя самые отвратительные. Он видел, как она бледнеет, как дрожат ее руки, как она стискивает зубы, читая очередную порцию грязи в адрес клуба и... ее лично-ее уже "вычислили", называли "жертвой" или "соучастницей".

Она пыталась звонить в клинику — узнать о Комиссаре. Врач ответил коротко: «Стабильно, но слаб. Не волнуйтесь, все под контролем». Волноваться? Это было единственное, что она и делала.

К вечеру Кирилл не выдержал:

— Хватит! — Он закрыл крышку ее ноутбука. — Ты не железная. Поедем к твоему Комиссару. Сейчас. Хоть на полчаса. Тебе надо отвлечься.

— Не могу! — Алина попыталась открыть ноутбук, голос сорвался. — Он требует отчеты! Каждые полчаса! А там... — она махнула рукой в сторону экрана, —...ад!

— Откроешь в машине. «Или я тебе помогу в приложении на телефоне пока мы едем», — сказал Кирилл твердо. Его взгляд не допускал возражений. — Поехали.

Они вышли. И сразу попали в ловушку. У подъезда, в неприметной машине, сидели двое с фотоаппаратами. Увидев Алину с синяком теперь она не могла его скрыть и высокого парня рядом, они выскочили, щелкая затворами.

— Алина! Прокомментируйте фото! Вас избивают в клубе?

— Кто ваш спутник? Ваш защитник?

— Правда, что Волков использует допинг? Вы подтвердите?

Кирилл резко шагнул вперед, заслонив Алину собой.

— Отвалите! — его голос, низкий и злой, прозвучал не по подростковому. — Не видите, человеку плохо? Фоткать синяки — последнее дело!

Он поймал такси, почти втолкнул ошеломленную Алину внутрь, сел рядом, хлопнув дверью. Фотографы что-то кричали вслед, но машина уже трогалась.

В такси Алина разрыдалась. От усталости, от унижения, от страха, от бессилия. Кирилл молча обнял ее за плечи, неловко, но крепко.

— Твари, — пробормотал он. — Просто твари.

— Ты... ты не должен был... — всхлипывала Алина. — Теперь и тебя втянут...

— Плевать, — отрезал Кирилл. — Держись. Скоро увидим Комиссара.

Клиника стала островком тишины в бушующем море. Комиссар, увидев Алину, слабо завилял обрубком хвоста, попытался поднять голову. Его состояние было стабильным, но он выглядел усталым. Врач подтвердил: почки работают на пределе, но кризиса нет. Нужны время, терапия, деньги. Все, как всегда.

Алина сидела на полу у его носилок, гладя его по холке, шепча успокаивающие слова. Кирилл стоял рядом, наблюдая. Он осторожно протянул руку, позволил Комиссару понюхать себя. Пес лизнул его пальцы.

— Крепыш, — улыбнулся Кирилл. — Борись, старичок. Мы с сестрой за тебя.

Слово «сестра», сказанное вслух, просто и естественно, заставило Алину вздрогнуть. Она посмотрела на брата, на его сосредоточенное лицо, на руку, лежащую на голове Комиссара. И впервые за этот сумасшедший день что-то внутри нее разжалось.

Вернувшись домой, Алина нашла в почте гневное письмо от Волкова. Краткое:-Где отчет за 18:00? Не вижу. Слишком занята снимками для прессы?

Она села писать отчет. Механически. Кирилл молча сидел рядом, глядя на ее изможденное лицо, на синяк, на дрожащие пальцы.

— Какие у вас отношения? — спросил он вдруг, тихо. — С Волковым. Он ведь известен своим взрывным характером, он тебя не обижает?

Алина остановилась. Подняла на него глаза. В них была бездонная усталость и что-то еще... стыд? Страх?

— Нет, не обижает, он просто мой работодатель — прошептала она. — Он грубый и требовательный, с ним бывает тяжело, но он хорошо платит, а Комиссару... нужно лечение. Дорогое. Я.… завишу от него. От этих денег.

Кирилл кивнул, его лицо стало жестким.

— А эти сливы... это не ты, да? — спросил он прямо.

Алина вскинула на него глаза, полные искреннего ужаса.

— Нет! — вырвалось у нее. — Никогда! Я бы не... Я не предатель. И не дура. Я знаю, что он сделает с Комиссаром, если подумает, что это я!

Ее голос дрожал, но в нем была полная убежденность. Кирилл смотрел на нее несколько секунд, потом кивнул.

— Верю. Значит, кто-то другой. Кто-то, кто хочет его сожрать. — Он помолчал. — Держись, Алина. Переживем.

Алина дописала отчет. Отправила. Закрыла ноутбук. Буря в сети бушевала по-прежнему. Волков под подозрением. Она под подозрением у Волкова. Журналисты у ворот. Но рядом был брат. И пес в клинике боролся. И это давало слабую, но надежду. Она не была одна. И пока Кирилл был рядом, она чувствовала себя чуть сильнее. Чуть менее хрупкой перед лицом надвигающегося от Волкова возмездия, которое, она знала, неизбежно последует, даже если она не виновата.