Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!

Глава 43

Когда мы добрались до города, там уже вовсю кипела жизнь. Улицы были наполнены прохожими, которые постепенно стекались к главной площади. Там уже красовалась деревянная сцена, пока пустая, напротив — стояло несколько лавочек для пожилых зрителей и для остальных, кому будет тяжело стоять.

— Палатка со сладостями! — благоговейно прошептала Бетти, глядя в ту сторону, откуда тянуло карамелью и корицей.

— Сколько зеленых флажков! — заметил немногословный обычно Берт.

— Флажки! — обрадовалась Лили и рванула вперед — няня Урсула удержала ее за руку.

Я похолодела.

В самом деле — наряду с гирляндами разноцветных флажков, растянутыми между фонарными столбами, зеленых флажков тоже было много.

Они торчали, как головы ядовитых змей, из прилавков продавцов, подмигивали с наплечных повязок некоторых мужчин и женщин, а один, огромный, даже красовался на сцене.

— Я разберусь, — уронил генерал Реннер и направился в ту сторону.

Кивнув, я постаралась подавить испуг.

— Леди Иви, тут яблоки в карамели! Можно нам, можно? — зашептала Бетти, стреляя глазами на палатку, рядом с которой мы оказались.

Она и правда топорщилась сотней карамельных яблок, красных и глянцевых. Торговец, поймав мой взгляд, тут же рявкнул:

— Уродам ничего не продаем!

Только в этот момент я заметила среди красных яблок зеленый флаг. Что ж…

— Себе, значит, тоже не продаете? — не выдержала я и присела: — Бетти, малышка…

— А мы продаем! — гаркнули у меня за спиной. — Эй, малышня, кому вареную кукурузу? Две покупаете — третья в подарок, вашей очаровательной воспитательнице — бесплатно.

Я обернулась и вгляделась в веселое лицо торговца — седые волосы, по-старчески блеклые глаза, синяя рубаха. Он же не имел в виду…

— Урсула, подходи давай, ты почему там мнешься как не родная? Не хочешь бесплатно моей кукурузы?

Торговец засмеялся, и я теперь уже была точно уверена, что не ошиблась в том, что услышала в его предложении игривый подтекст.

Я обернулась на няню Урсулу и увидела, что она… покраснела?

— Натан, не кричи! Тут же дети! — подошла она к лотку с ароматной кукурузой.

— Так и детей веди, они что — не голодные? А ну-ка, что стоите?

Дети, опасливо глянув на меня, тут же рванули за Урсулой и выстроились в очередь. Качнув головой, я оглянулась. Генерал Реннер пошел за кем-то, кто может снять издевательский зеленый флаг со сцены? Ах… Нет, он решил его просто сломать и сжечь с огромным хлопком, заслужив испуганные возгласы.

Что ж… так даже лучше.

Поймав мой взгляд, генерал Реннер ухмыльнулся, и я покраснела.

Какой же он красивый в черной рубашке и черных штанах! Пускай эта одежда совсем простая, какую носят рабочие, но она только подчеркивала высокий рост, прямую спину, широкие плечи и красивую мощную шею с острым кадыком, на которую я не могла перестать смотреть.

— Леди Иви, а можно в тир? Там тир, тир!

Я нахмурилась. Ну… зеленого флага в закрытой палатке с детскими луками, арбалетами и деревянными мячиками, которыми нужно было попадать в корзину, не было.

— Ну… Давайте спросим. — Выпрямив спину, я подошла к тиру, мелком отметив, что Урсула и Аб идут следом и приглядывают за детьми, да и генерал Реннер идет в нашу сторону. — Здравствуйте, можем мы…

— Конечно! Кто первый? Наверное, вы, юная леди? — хозяин тира улыбнулся Софи и протянул ей арбалет. — Выглядите очень меткой.

Она моргнула, попятилась, попыталась спрятаться за крыльями, а потом осторожно выглянула желтым глазом наружу. Хозяин тира терпеливо протягивал ей мячик.

— Давай, не бойся, — подбодрил Аб.

— Только постарайся не пробить стену палатки, — добавил подошедший генерал Реннер.

— Отродья! — прозвучал за моей спиной брезгливый голос. — Тьфу! Постыдились бы! Средь бела дня…

— Эй! — перебил ее хозяин тира. — А ну-ка, чтобы я рядом с моим тиром такого не слышал!

— Это общая площадь! — отреагировала желчная прохожая с зеленым флажком на рукаве.

Хозяин тира что-то ответил, завязалась потасовка — которую прервал только звук воткнувшейся прямо в середину мишени стрелы. Софи испуганно вернула арбалет на прилавок и опять спряталась за крыльями.

— Умница, — подбодрил генерал Реннер. — Сколько там до главного приза осталось настрелять?

Он кивнул на красивую куклу, которая стояла на почетном месте, — на специальной полке под самым потолком палатки. Хозяин тира открыл рот и пробормотал:

— Да вы же меня без штанов оставите… Остальные такие же меткие?

— Понятия не имею, — честно ответила я.

— Врете, по лицу вижу! Давайте уже! Три попадания в мишень — приз, а десять — суперприз! Ну? Пять попыток — три медяка!

Остальные две стрелы Софи всадила в молоко — подозреваю, наивная малышка не хотела оставить доброго хозяина тира “без штанов”. Я погладила ее по голове. Откуда вообще такие добрые детишки берутся?

Дети тут же принялись решать, кто пойдет следующим, и выпрашивать у Урсулы мелочь. Софи пряталась за спины остальных, а Лили с любопытством оглядывала площадь, почесывая голову между рожками: ждала, когда же придет “бабуська” Эмма.

Дерек показывал хозяину тира свою дорогую деревянную собачку — я порадовалась, что тот не знает, где эта собачка побывала.

Горожане косились на нас — но пока ничего не предпринимали, даже эти, с зелеными флагами, разве что шептались и скалились.

Я позволила себе слегка расслабиться, приглядывая за детьми, которые бегали от одной палатки к другой — большинство продавцов были рады заряженным мелочью малышам. Лишь бы держались вместе и не разбредались.

— Это тебе, — генерал Реннер протянул мне яблоко в карамели. — Не переживай, это из другого лотка. Ты ничего не ела за завтраком. Упадешь в голодный обморок — испугаешь детей.

Я почувствовала, что краснею. Вот… лучше бы он и дальше вел себя, как кусок… вот как кусок. Потому что я совсем не знала, как быть с его заботой. Мужчины до сих пор ни разу обо мне не заботились. Как вообще на такое реагируют нормальные женщины?

Пока я размышляла и стояла, как идиотка, молча, началась ярмарка талантов. Сначала мэр прогундел свое вступительное слово, потом — глава городского правления. Аб выслушал его спокойно, вздернув подбородок.

А потом на сцену вышла первая участница — девушка с очень тонким и пронзительным голосом. На этом достоинства ее пения заканчивались.

Преодолевая желание заткнуть уши руками, я направилась к сцене. Нужно уже готовиться к тому, что скоро нам выступать. А мне еще предстоит сообщить Мелиссе, что никакого черного плаща не будет.

Ох, истерику она закатит громче, чем эта певунья…

— Леди Иви! Леди Иви, как хорошо, что я вас нашла! — на меня откуда ни возьмись налетела женщина с мышиными волосами — та самая, которая приняла у меня заявление на участие в ярмарке.

— Что такое? Мы уже здесь, готовы выходить.

— Нет! Леди Иви, вы понимаете — ваше выступление отменили! Вы никуда не выходите! Я как раз искала вас, чтобы сказать!

Сердце рухнуло в пятки, а затем изнутри поднялась злость. На эту женщину с мышиными волосами, которая принесла дурные вести, на борова-мэра и на горожан.

Дети так ждали этого праздника — я впервые за все время видела их такими воодушевленными. Как будто их начисто перестало волновать то, что они неблагие. “Разве это значит, что мы не имеем права выступать?” — робко спросила Бетти, когда об этом опасливо заговорил Юджин.

Софи начала понемногу говорить, потому что так проще было общаться с остальными, Лили уже не только говорила, но и считала, и немного читала по слогам — потому что только недавно наконец перестала панически прижиматься к любому достаточно теплому и готовому ее обнять человеку, начала смотреть по сторонам и развиваться, как и положено трехлетнему ребенку.

Я подготовила детей к тому, что мы можем проиграть, что нас могут осмеять.

“В первый раз как будто!” — высокомерно фыркнула Мелисса.

Но не к тому, что нам не дадут даже выйти на сцену.

— Что случилось? — спросил подошедший к нам генерал Реннер.

— Ох, Алан! И вы здесь! — женщина с мышиными волосами предусмотрительно отступила на шаг и заговорила: — Видите ли, ввиду некоторых обстоятельств…

Она прижала к груди какую-то папку, отгородившись ею, как щитом.

— Ввиду некоторых обстоятельств мы выйдем на сцену, как и планировали, — перебила я.

Ни про какие другие обстоятельства я слышать не желаю.

— Да я вам это и пытаюсь сказать! — вспыхнула она. — Леди Иви, не выйдете — запретили.

— Мы выйдем, даже если для этого придется кого-то убить. С особым удовольствием я что-нибудь сделаю с мэром и новоиспеченным членом городского правления, — мрачно пообещала я. — Я ясно выразилась?

Генерал Реннер неожиданно засмеялся.

— И в чем же причина, позвольте узнать?

Женщина отступила еще на шаг, врезавшись в чью-то спину.

— П-п-причина того, что леди Иви у-у-угрожает мэру Освальду?

В этот момент толпа разродилась жидкими аплодисментами: голосистая девушка наконец заткнулась. Видимо, остальные тоже были этому рады.

— Причина того, почему наши дети не могут выступить, — угрожающе рыкнул генерал Реннер.

Н… наши дети?..

— Ах, да! — встрепенулась женщина. — Видите ли, было допущено небольшое процессуальное нарушение.

— Какое?

— Мы… мы потеряли вашу заявку. Без этого вы не можете принять участие.

Женщина посерела, и цвет лица стал гармонировать с мышиным оттенком волос.

Ложь, причем наглая. Во-первых, что за “потеряли”. Во-вторых, это городская ярмарка, а не выборы президента! Никому бы и в голову не пришло так внимательно относиться к бумагам, если бы речь не шла о неблагих.

— Интересно, — уронил генерал Реннер.

— Что тебе интересно?

— Почему этот мэр вдруг так оборзел, — задумчиво спросил он. — Ладно, с ним я позже поговорю. Уважаемая Фэнни, я уверен, решение найдется. Ведь найдется же? Или мне его в другом месте поискать? Внутри черепной коробки мэра, например?

Толпа снова взорвалась аплодисментами: на сцену вышел второй участник с двумя огромными гирями. Судя по всему, будет хвастаться силой.

— Мне очень жаль, но… — Она вдруг замолчала, как будто задумалась.

— Но? — поторопила я.

Женщина с мышиными волосами, Фэнни, как я теперь знала, наклонилась ко мне и зашептала:

— Пойдете выступать последними. Я “случайно” найду заявку — когда Долорес расслабится и, судя по всему, опьянеет окончательно. А мэр к тому времени уже, дай бог, уйдет. Скажу, что перепутала и не так все поняла — мэр все равно считает всех женщин идиотками, так что не удивится.

Я потрясенно моргнула. Серьезно? Она сделает это ради нас? Не то чтобы иной вариант развития событий меня остановил, но чувствовать такую поддержку от незнакомого человека было приятно.

— Спасибо вам, Фэнни, — выдавила я.

— Удачи!

Коротко сжав мое плечо, она растворилась в толпе.

Я подняла вопросительный взгляд на генерала Реннера.

— Хочешь, я начну пытать мэра прямо сейчас — и мы как раз сможем выступить пятыми? — галантно предложил он.

Я закрыла ладонью рот, сдерживая смех.

— Заманчиво. Но…

— Леди Иви, вот вы где! — подбежавшая Мелисса ощутимо дернула меня за рукав. — Вы нашли черный плащ? Нам скоро на сцену! А ничего не готово!

Ох…

Я присела на корточки и заглянула Мелиссе в лицо, а одновременно с этим — заметила в толпе несколько направленных на нас презрительных взглядов.

— Дорогая, дело в том, что наше выступление передвинули.

— Куда?

— На… на вечер. Мы будем… будем последними.

Ну все. Сейчас будет истерика. Я заранее зажмурилась, но Мелисса, помолчав, вдруг ответила:

— Отлично. Для моих целей отсутствие освещения подходит даже лучше. Ты молодец! — Она покровительственно хлопнула меня по плечу. — Раздобудь фонарики, хотя бы парочку. А плащ… а на плащ плевать, будет ведь темно.

От удивления я потеряла дар речи. Генерал Реннер закашлялся.

Нет, я понимала, конечно, что “режиссер-Мелисса”, скорее всего, копирует режиссера-отца, но должны ведь быть какие-то пределы!

— Мелисса, сбавь обороты, — осадила я.

Она сжала кулаки, зажмурилась и, топнув ногой, выпалила:

— Я просто так волнуюсь! Это моя первая постановка! Все должно быть идеально!

А затем неожиданно обхватила меня руками за шею и обняла.

— Спасибо! — выпалила она мне в ухо. — Я не подведу тебя, честно!

— Да я и не сомневалась, — растерянно похлопала ее по спине я.

Мужчина с зеленым флагом на рукаве, который проходил мимо, демонстративно сплюнул на брусчатку. Я жалела, что в этом мире не понимают значения показанного мною в ответ среднего пальца. Обычно я такими жестами не пользовалась, но сейчас — сейчас без этого было не обойтись.

— Иди, скажи остальным, — поторопила я. — И вам явно стоит еще порепетировать.

А я пока, видимо, поищу фонари.

Выпрямившись, я украдкой вытерла глаза.

— Она была похожа на озлобленного волчонка, когда я ее увидел в первый раз, — тихо сказал генерал Реннер, глядя вслед лавирующей в толпе Мелиссе. — А сейчас — посмотри на нее. Он умеет обниматься!

— Просто время.

— Просто ты, — оборвал он. — Иви, я хотел сказать…

— Леди Иви… — раздался за мой спиной гнусавый голос мэра. — Как жаль, что у вас и ваших… подопечных все-таки не получится выступить.

Я обернулась.

Похожее на жирный блин лицо мэра Освальда сияло довольством, к тому же от него ощутимо несло алкоголем.

Рядом стояла Долорес и ухмылялась.

— Как член городского правления я сообщаю, что инициировала проверку в приюте, — с отвратительной улыбочкой заявила она. — Проверим, насколько четко там выполняются правила безопасности. Ждите комиссии из столицы.

Я качнула головой. Вот ведь жаба! Отвечать не было ни сил, ни желания.

Дети должны выйти на сцену. Они в кои-то веки поверили, что на что-то способны. Что им не нужно себя стыдиться.

А с остальным разберемся позже.

Поизгалявшись еще какое-то время, мэр Освадьд и Долорес наконец с грацией двух хряков растворились в толпе.

— Напомни мне, почему я не должен их убивать?

— Потому что это всегда успеется, — ответила я.

К сожалению, я пожалела о своих словах, как только начало темнеть. Конкурс талантов шел своим чередом. После силача с мешками вышла женщина, которая съела пирог за минуту, затем — гибкая девчушка, которая садилась на шпагат и демонстрировала что-то, похожее на привычную мне гимнастику.

Дальше опять кто-то пел и даже играл — местами попадая в ноты.

Дети, наевшиеся сладостей, ускакали в двор к “бабуське” Эмме репетировать и готовиться.

Все было бы в порядке — если бы не одно но.

Пиво на ярмарке лилось рекой. И, как это бывает обычно в таких случаях, ничего хорошего из этого не получалось.

Я с тревогой смотрела на то, как горожане, нацепившие себе на рукав зеленые флажки, собираются в кучу возле пивных бочек, чему-то шумно радуются и даже запевают какие-то песни.

Чем больше темнело — тем более шумными становились эти люди. Среди них я разглядела Долорес, одного из полицейских, сейчас в штатском, кого-то из городского правления, незнакомых мне женщин, еще каких-то мужчин…

— Скоты. — Аб, как всегда, не собирался лезть за словом в карман.

Когда небо уже стало совсем черным, а на площади зажглись фонари, Фэнни подкралась ко мне и шепнула в ухо, поднявшись на носочки: “Вы следующие, готовьтесь! Я объявлю!”

На сцене как раз играл струнный квартет. Весьма неплохо.

Коротко глянув на невозмутимого генерала Реннера, я принялась взглядом искать среди толпы детей. Да где же они?

Вдруг пьяный голос рявкнул:

— А ну пошла отсюда, уродка!

Обернувшись в ту сторону, я увидела сбившихся в кучку детей — как раз рядом с пьяной украшенной флагами компанией, у пивной бочки. Да чтоб его!

Еще и внимание этих привлекли.

Дети, впрочем, наряженные в сценические костюмы, в любом случае незаметными бы не остались. Чего стоил хотя бы Юджин, который обзавелся окладистым животиком отца семейства, и Бетти, наряженная в тяжелое платье взрослой матроны.

— Еще и вырядились! А ну брысь отсюда!

— Вы… вы стоите на моем плаще, — выдавила Мелисса. — Я должна его забрать и…

— А ну…

Мужчина с флажком занес руку для удара — и Юджин тут же вклинился между ним и Мелиссой, зарычал.

Я рванула на подмогу. Вот и доверяй после такого Абу, который обещал присмотреть за детьми, пока няня Урсула хм… смакует кукурузу.

— Отдайте детям плащ, — выпалила я. — Немедленно.

Струнный квартет на сцене смолк, прозвучали аплодисменты.

— Ты что, думаешь, я буду твои выходки терпеть? — наклонился ко мне мужчина. — Пошла отсюда! И уродов своих забери!

Уроды здесь явно не мы.

— Сперва сойдите с нашего плаща.

В этот момент со сцены раздался напряженный и звонкий голос Фэнни:

— Аплодисменты нашему любимому квартету “Четыре”! Напоминаю о том, что голосование за лучший номер продлится до завтрашнего вечера, победитель получит сто золотых, а также специальный приз — тушу кабана с фермы Дирков и пять мешков яблок! — Она прервалась, слушая аплодисменты и улюлюканье. — А сейчас — сюрприз! Последний участник нашей ярмарки талантов — приют неблагих детей Ивари Хант! Ура!

После ее сло повисла гробовая тишина.

Имбецил с флажком попятился — Мелисса ловко дернула на себя “плащ тьмы”.

— Идем-идем-идем! — поторопила она остальных. — Мы опаздываем! Иви…

— Идите вперед и ничего не бойтесь, я за всем присмотрю, — пообещал генерал Реннер. — Вперед.

Я ступила по направлению к сцене — толпа, на удивление, передо мной раздвинулась. За мной в полной тишине двинулись дети. Серьезный Юджин, нервная Мелисса, испуганная Софи, держащиеся за руки Бетти и Берт, Лили в симпатичном розовом платьице, почесывающая рожки.

Кто-то робко хлопнул.

— Отвлеки их! — бросила Мелисса и рванула на сцену, расставлять “декорации”. — А вы — по местам! Выдайте сегодня высший уровень! Мы не можем все упустить!

— Мне страшно, — пискнула Бетти.

— Кого ты боишься, их? А ну… Леди Иви, да отвлеките же их! Пока мы готовимся!

Стоя под сценой, я повернулась лицом к толпе. Может, и хорошо, что в скудном свете фонарей лица я видела нечетко.

— Уважаемые горожане! Мы рады возможности выступать для вас. Надеюсь, наши таланты вас удивят, — сказала я и замолчала.

Тишина.

А что говорить дальше?..

— Да засуньте себе ваши таланты… — бросил кто-то из толпы.

Кто-то одобрительно загудел, кто-то зашикал, кто-то — хранил молчание.

Тот самый мужчина, который едва не ударил Мелиссу, расталкивая людей, прорывался к сцене. Оказавшись достаточно близко, он замахнулся. В его руке я разглядела камень.

Спустя секунду камень уже летел в сторону сцены — где суетились, готовясь к выступлению, дети.

Тело отреагировало мгновенно.