Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!

Глава 46

— Что там? — подошел ближе Алан. — И что такое “чер…” Да мать их, они там совсем охренели?

Снова мигнула вспышка, которая на миг меня ослепила. Проморгавшись, я уставилась на небольшую толпу, собравшуюся за пределами защитного купола. В двух грузных фигурах я узнала мэра Освальда и Долорес, за их спинами взволнованно переговаривались горожане, а еще… еще рядом стояли трое человек в форме. Не похожи на полицейских. И… они что, неблагие? Почему они какими-то вспышками атакуют мой купол?

Видимо, с утра я соображала медленно, раз не могла сложить два и два. Каждая новая сверкающая атака высвечивала толпу людей, которые кричали, спорили, выясняли между собой отношения.

Что за…

— Иви, — позвал Алан. — Так кто, ты говоришь, из моих домашних слышал про то, что в монастырь ты не едешь?

Я обернулась.

— Может, мы… позже поговорим. — Очередная вспышка — и всплеск криков. Я вздрогнула. — Алан, кто это?..

— Боюсь, лучше выяснить все сейчас, — пробормотал он. — Чтобы я лучше понимал обстановку. Сможешь вспомнить?

Я совсем растерялась из-за мягкого в самом деле вопросительного тона. Он погладил меня по руке — по запястью, тому самому, где под куполом все еще пряталась метка.

Прикосновение было аккуратным и нежным.

— Я… — Я закусила губу. — Я точно знаю, что слышал кучер — это очевидно. После того ограбления он исчез. Тогда-то я и заподозрила, что все… не так просто. А еще… если честно, даже неловко как-то говорить.

Вдруг он подумает, что я вру?

— Кэтрин? — напряженно спросил Алан. — Моя сестра? Если так, то этот вариант сразу можно отбросить, потому что…

— Что? Нет! Ее рядом вообще не было. А вот дворецкий — был. Ги, кажется.

Я замолчала. Серьезно, как-то даже неловко. Убийца — дворецкий!

Но мне повезло, что Алан был не в курсе законов детективного жанра, так что даже не подумал усомниться в моих словах.

— Дворецкий, значит. Отлично. Язык у него на месте — все мне расскажет. Пойдешь со мной или подождешь здесь?

Он погладил меня по плечам.

— Куда? Алан, там… ты видишь, там…

Там люди, которые явно пытаются пробить мой защитный купол.

— Именно. Твои защитные барьеры, конечно, внушают уважение, но я думаю, трое драконов, которых притащил этот боров, рано или поздно его все-таки пробьют.

— Драк… Ах, вот оно что.

Вот, почему горожане, мэр и Долорес стояли рядом на одной стороне с теми, кто применял магию. Драконы! Ну конечно. Это не неблагие. Это же другое.

— Оставайся лучше здесь, я сейчас.

Я не успела ничего ответить, и Алан вылетел из комнаты. Я поспешила следом, на ходу проверяя платье. Застегнуто оно было слегка криво — ну и плевать.

Сонные Мелисса и Софи вышли из детской комнаты в холл, напряженный Юджин смотрел в проем открытой входной двери, из которого только что вышел Алан. Хотя, судя по походке, генерал Реннер.

— Леди Иви! — встрепенулся Юджин. — Там…

— Вижу. Смотри, чтобы дети никуда не выходили, — попросила я. — И оденьтесь, холодно!

С улицы тянуло осенним утренним морозом, трава была посеребренной — скоро зима, как ни крути. Середина осени прошла.

— Там драконы! — выпалил Юджин. — Вы видели?! Леди Иви!

— Так Алан ведь тоже дракон, — отпарировала Мелисса и обернулась к Софи. — Что? Зачем ты пихаешь меня локтем? Здесь нет младших, а остальные в курсе! Это моя пьеса их так взволновала?

— Я смотрю, ты довольна? — краем глаза ухмыльнулась я.

У Мелиссы хватило совести опустить глаза и приняться смущенно теребить кончик черной косы.

В этот момент мой защитный купол в очередной раз пошел рябью, вспыхнул — и стало не до шуток. Что им нужно? Зачем они ломятся к дому?

Прибью! Хоть кто-то обидит моих детей — создам огромный и твердый защитный купол, а потом запихаю прямо в задницы так глубоко, что до самых гланд достанет! И…

— Мать твою! — ругнулась я, споткнувшись на пороге.

— А леди Иви ругается! — восхитилась Мелисса.

Она невыносима.

Отмахнувшись, я поспешила вслед за Аланом, бегом. Успела как раз к тому моменту, когда он, скрестив руки, окинул взглядом собравшуюся у края купола толпу и лениво (но громогласно) спросил:

— И что же здесь происходит?

Гомонящая на разные голоса толпа тут же замолчала. Уже достаточно рассвело, чтобы я рассмотрела всех. Мэр Освальд, красный от натуги, Долорес, которая, как всегда, выглядела неуловимо грязной, сальной, трое драконов в темно-зеленой форме, не то военной, не то полицейской, толпа горожан.

Аб.

Аб?

Еще и в атласном домашнем халате, из-под которого торчали ноги в пижамных штанах.

— Наконец-то! — выступил он вперед. — Наконец-то! Вы посмотрите, что тут происходит! Иви…

— Мы восстанавливаем общественный порядок! — выкрикнул кто-то из толпы.

Поднялся гомон, в шуме которого громче всех зазвучал голос той самой женщины с мышиными волосами, Фэнни:

— Это незаконно!

Гомон усилился, а потом Алан гаркнул:

— Тихо! Итак. Я всех слушаю. По очереди. Господин мэр? Вам не хватило нашего разговора с глазу на глаз? Хотите продолжить?

Глаза мэра Освальда налились краснотой — инфаркт бы не хватил. Или наоборот, пускай бы хватил? Скорее второе, и совесть мне не мешает этого пожелать.

— Ты! Думал, на тебя управы не найдется! Ха! Сейчас! Сейчас вы все попляшете! — Он обернулся. — Вон он! Дракон! Скрывается от правосудия, он в розыске! Изображает из себя неблагого! Нарушают общественный порядок! Арестуйте его! Он явно не просто так здесь отсиживается!

Толпа загомонила, но ни один из трех драконов почему-то не пошевелился. Они носили выглядели молодыми, а сейчас еще и почему-то испуганными. Атаковать купол никто из троих больше не пытался.

— Арестуйте его! — вмешалась Долорес. — Какой загаженной святой простыни мы ждали вас из самой столицы? Вы собираетесь наводить здесь порядок или нет? Беглый дракон, незнамо кто, преступник, прячется от правосудия! И мы вынуждены это терпеть!

— Да откуда здесь вообще взяться дракону! — выпалил кто-то из толпы. — Этот Алан просто отродье, как они все!

— Не отродье, а неблагой! — возразил кто-то.

— Так неучтенный же! Что за порядки?! Конечно, арестовать! Да эти уроды опять распоясались, в тюрьму их запихать…

— Может, тебя туда запихать?! Что они тебе сделали?!

Гул снова заполнил собой весь двор.

Один из трех драконов открыл рот.

— Г-г-гене… Г-г-г…

— Все самим нужно делать! — взвизгнула Долорес. — Вы даже проклятый купол не можете разрушить! — Она ударила по нему кулаком.

— Еще раз так сделаешь — я тебе руку оторву, — ласково предупредила я.

Не знаю, услышала ли она меня в окружающем шуме, но лицо ее, похожее на поросячье рыло, перекосило.

— А ты, потаскуха…

— Тихо, — уронил Алан.

Должно быть, говоря это, он использовал магию, потому что все снова затихли. Удобно! Я тоже хочу так уметь. С детьми бы пригодилось.

— Г-г-генерал Реннер! — наконец выпалил самый высокий из драконов. — Вы… Вы! Мы думали, вы погибли!

— Плакали, я надеюсь? — тяжело уронил Алан, выходя за пределы купола. — Если не плакали, повышения по службе не ждите, я сразу говорю. Минимум три свидетеля того, как вы рвали на себе волосы и стенали, иначе не считается.

Судя по всему, драконы восприняли угрозу всерьез. Их глаза с вертикальными зрачками мигом стали огромными и сделали их похожими на испуганных котят.

— Генерал Реннер, вы…

— Да что вы стоите! — рявкнула Долорес. — Арестуйте его! Вы драконы или нет?! Вас трое!

Глаза “котят” стали еще больше.

— Долорес Рассел, — холодно сказал Алан. — Я лично заявлю в полицию на вас по поводу присвоения средств короны — и моих собственных средств.

— Да ты…

— Генерал Алан Реннер, один из попечителей приюта имени Ханта. Рад представиться. Дальше. Мэр Освальд. — Я не видела лица Алана, но готова была поклясться, что он плотоядно улыбнулся. — С удовольствием с вами еще пообщаюсь, но вами и тем, как именно вы использовали бюджет, займется специальная комиссия. Не хочу портить вам сюрприз, но вам грозит тюрьма. У кого-то еще есть вопросы?

— А где генерал? — спросил кто-то, стоящий за спинами остальных. Ну да, конечно. Ему же не было видно.

— Да это ж…

— Не, быть не может!

— Все-таки это как-то…

Гул снова усилился. И я даже не могла горожан в этом осуждать! Как тут не погудеть, когда такое? Как говорится, ничего не понятно — но очень интересно.

— Задержите пока мэра и эту, — приказал генерал Реннер “котятам”-драконам. — Откуда вы вообще здесь взялись, вы что, полиция?

— Так… нас отправили!

— В полицию!

— На подхват!

Они переглянулись.

— Бардак. Ничего, разберемся. У кого-то еще есть вопросы? — громко спросил генерал Реннер. — Замечания? Давайте сразу все решим — у нас дети спят, им крики мешают.

Вопросы как-то быстро себя исчерпали. Я подозревала, что горожане попробуют выяснить все между собой. Правда ли, что неблагой Алан — дракон? Что сделали мэр Освальд и Долорес? Почему Алана вдруг называют генералом Реннером и не тот ли это генерал, о котором писали в газетах?

Вопросы клубились в воздухе, и я не сомневалась в том, что ответы на них найдутся самые невероятные.

— Ни у кого? Отлично. Тогда будьте добры — покиньте двор. Ну!

После окрика Алана даже мне захотелось что-нибудь покинуть. “Котята”-драконы, толкаясь, принялись задерживать мэра и Долорес и уводить их подальше. Спустя несколько секунд обязанности они между собой все-таки поделили.

— Что-то случилось? Может, кофе? — мягко спросил Алан.

От неожиданности я дернулась, а потом сообразила, что он говорит с Фэнни — той самой, которая нам так помогла выступить на ярмарке за спиной мэра Освальда.

— Ничего! — выпалила она, тряхнув растрепанными серыми волосами. — Кроме того, что вы, кажется, победили! Но это пока между нами, проголосовали еще не все — и вообще…

— Ура! — закричала непонятно откуда взявшаяся Мелисса. — Мы победили-и-и!

Подпрыгнув, он понеслась к дому, сообщить остальным радостную новость.

— Обуйся! — возмутилась я ей вслед. — Холодно!

Похоже, простуды — это та беда, которой нам пока не избежать.

— А вот я кофе выпью, — выдохнул Аб, шагая внутрь купола.

— Извините, — раздался вежливый мужской голос. — Извините, а Ула уже проснулась?

Ула? Моргнув, я с трудом узнала продавца кукурузы, с которым у няни Урсулы, оказывается, были нежные отношения. Прищурившись, я рассмотрела его внимательнее. Волосы, чуть тронутые сединой, довольно высокий, с простодушной улыбкой.

— Проходите, я открою вам, — вздохнула я.

К детям он, кажется, хорошо относится. И мне тоже нужен кофе. Много кофе.

Толпа перед домом потихоньку рассасывалась: угрозы Алана подействовали. К тому же, всем было интересно посмотреть, как под стражу возьмут мэра Освальда и Долорес. Опять же, драконы в форме — это интересно!

А Алана горожане успели во всех ракурсах рассмотреть, так что тут интереснее обсудить новости. Без лишних ушей, конечно.

— Поздравляю! — улыбнулась мне женщина, уходящая последней. — Я за вас с самого начала болела.

Уголки моих губ сами собой поднялись вверх.

— Иви, — окликнул меня Алан, когда я уже повернулась к дому.

Клянусь, по его тону я поняла, что он хочет сказать, раньше, чем он открыл рот.

— Мне нужно отлучиться. Разобраться со всем.

Я сглотнула и осмотрелась. Аб и продавец кукурузы (надо бы узнать его имя) уже поднимались на крыльцо, в через дверной проем я видела скачущую по холлу восторженную Мелиссу.

Мы остались во дворе одни, и у меня не было ни одной причины отложить этот разговор. Сглотнув, я скосила взгляд вправо, на то самое дерево, где тренировалась ставить барьеры. Где чувствовала на себе взгляд Алана. Где безнадежно, несмотря ни на что, в него влюблялась.

— Я знаю.

— Знаешь? — поднял брови он, подходя ближе.

— Конечно. Тебя дважды пытались убить за то время, что мы знакомы. Странно было бы пустить все на самотек.

Алан засмеялся. Его темные волосы красиво блестели под лучами утреннего солнца. Урсула пару дней назад сказала, что это последние солнечные дни в этом году. Дальше будет холодно и пасмурно.

— Да. В очередной раз поражаюсь твоей проницательности.

— Пришлось научиться. После…

Я замялась. Черт, а ведь Алан ничего не знал о моей прошлой жизни. Должно быть, что-то такое отразилась на моем лице, потому что он ухмыльнулся.

— Все мне потом расскажешь. Интересно узнать, чем ты жила. А пока…

Я вдруг сообразила, что он не просто держит меня за руку. Он гладит мое запястье, то самое место, где находится скрытая метка. Отвернувшись, я выпалила:

— Давай начистоту.

— Даже так? Давай.

— Алан, я не могу стать твоей женой.

— Ну вот, опять, — закатил он глаза. — Что на этот раз? Теперь ты признаешься мне, что не умеешь танцевать? Говорю сразу, плевать мне на это. Я сам ненавижу балы. Можем вообще туда не ходить.

— Дело не в этом. — Я прикипела взглядом к его смуглым пальцам на моем запястье. Когда его прикосновения вдруг стали такими правильными и желанными?.. — Алан, я не могу бросить этих детей. Не могу — и все. И не хочу, если честно. Я останусь тут, с ними. В этом приюте.

Он прищурился. Может, чтобы рассмотреть меня получше. Может, потому что солнце слепило ему глаза.

— Ты серьезно?

А чего он еще от меня ждал? Что я, задрав юбки, поскачу в счастливую жизнь? Впрочем, Мелисса ждала от меня того же. Может, для кого-то это было бы даже понятно и логично. Но не для меня.

— Рано или поздно они вырастут, — заметил он.

— Значит, я постараюсь сделать так, чтобы они смогли уйти и научились в этом мире жить. Сделаю все, что в моих силах ради этого. Надеюсь… надеюсь, они будут знать, что здесь всегда их дом, несмотря ни на что. А на их место придут другие. Такие же. Которым я нужна. Я хочу помочь им тоже. Я нужна здесь.

И я обещала Мелиссе ее не бросать.

Рука у Алана была теплой. Очень нежной. Мы стояли близко друг к другу — и мне ужасно не хотелось говорить об этом. Не хотелось с ним расставаться. Но я должна быть разумной.

— Ты нужна мне.

По коже от его прикосновения к запястью пробежали мурашки.

— Тебе нужна та, кто сможет быть женой генерала и — как тебя еще называют? — правой руки короля. Я едва управляюсь с приютом в провинции — куда мне до светских раутов? Тебе нужна… твоя истинная. Я понимаю, что дело в… инстинкте? Так это правильно называется? Мы можем…

Придумать что-то.

Только я не знала — что именно.

Алан взял мое лицо в руки и притянул к себе.

— Какие инстинкты? Что ты несешь? Я уже несколько недель не чувствую в тебе истинную — с тех пор, как твой контроль над силой окреп и барьер перестал слетать. Знаешь, как это повлияло на то, что меня к тебе тянет? Никак. Я люблю тебя. Человеком, неблагой, с меткой, без метки… Я тебя всю жизнь ждал. Вот и все.

— Алан, я не могу, — выдохнула я. — У меня дети. Целый приют детей!

— Ты правда думаешь, что я собирался лишить тебя того, что тебе дорого, и увести с собой?

— Примерно это ты и обещал сделать, да.

— Каждому слову верит, ну что за женщина, — проворчал он, целуя меня в лоб. — Иви. Я не буду врать — я в самом деле предпочел бы, чтобы ты не имела дел с неблагими. И с чем угодно еще опасным. Но ты — это ты. И я должен просто смириться с тем, что моя женщина — вот такая. Сильная, мудрая, желающая взять под свое крыло ершистых найденышей, до которых никому нет дела. И я принимаю это. Провались все, уверен, я бы не влюбился в тебя так сильно, если бы ты была какой-то другой.

— Алан…

— Не говоря уже о том, что я и сам не могу вот так взять и уйти. Ужасно думать, что я не увижу, каким вырастет Дерек и как еще потреплет нервы всем окружающим Мелисса.

— Сильно. Сильно потреплет.

Я сморгнула дурацкие слезы, и Алан вытер их кончиками больших пальцев, продолжая держать в руках мое лицо.

— Не сомневаюсь, — нежно улыбнулся он. — Ты показала мне мир таким, какого я не видел раньше. И я не готов отказываться от этого. Я хочу быть с тобой — я хочу смотреть на мир твоими глазами и дальше. Ты же не думаешь, что у тебя будет меньше возможностей помогать неблагим, если ты станешь женой генерала?

Я замерла.

— Ты… что ты…

— Только подумай, — промурлыкал он. — Власть, влияние… Доступ к тем, кто принимает решения, к парламентариям, к самому королю… Возможность, заручившись поддержкой короны, наведаться в любой приют и навести там свои порядки… М? Тебя возбуждают такие разговоры? Вот так нужно было тебя соблазнять, а?

Алан, закрыв глаза, потянулся к моим губам.

Я против воли засмеялась прямо в поцелуй. Он невыносим.

— Я все равно не смогу доверить этих детей кому-то другому. Стоит подумать, что мне на смену придет очередная Долорес…

— Святая простыня, усыновим и удочерим, как будто это проблема, — проворчал Алан, покрывая мои губы поцелуями. — Какие еще варианты могут быть? Я, знаешь ли, уже как-то привык к тому, что меня по утрам будят детские крики. А свои привычки я менять не люблю.

Сказав это, он углубил поцелуй, и я прикрыла глаза. Так бывает? Это не сон? Это взаправду? Так хорошо, так тихо, такие ласковые руки и он согласен, правда согласен...

— Иви и Алан целуются-я-я! Они целуются-я-я! — заорал Дерек.

Не сон.

Алан засмеялся, обнял меня крепче и оторвал от земли.

— Да?

Нет! Это же… Так не бывает! Я должна быть умной! И…

— Да, — выдохнула я. — Конечно, да.

— Фу-у-у, сколько можно?! Фу! — Берт, как всегда, всем был недоволен.

— Что бы ты понимал! — воскликнула Бетти.

В особняке что-то грохнуло — дети! Нужно идти и разбираться с теми разрушениями, которые они учинили за пять минут, когда остались без присмотра.

— Покажи мне, — тихо попросил Алан, отрываясь от моих губ. — Пожалуйста.

Он нежно держал меня за талию, дыхание щекотало кожу. Его взгляд был таким мягким и внимательным, что по коже бежали мурашки. Я не сразу поняла, о чем он, а потом улыбнулась.

И показала — сняла наконец с метки барьер, который давно уже надоел мне самой.

По-драконьи рыкнув, Алан опять потянулся к моим губам, сжал меня так, как будто никогда в жизни больше не собирался отпускать.