Истинные (не) изменяют в марте (СИ)

Глава 6

Вечер проходит под лозунгом беспорядочных сборов. Еще бы: звезда сиротского приюта переезжает в кошачий! На это сбегаются посмотреть все сироты, и половина, конечно же, сходу уточняет, изменяла ли я Реналю. Вторая половина тоже явно задается этим вопросом, но молча.

Кажется, что еще чуть-чуть, и я сама начну сомневаться!

Но нет, конечно, нет. Я любила Реналя и ни за что не предала бы его, поддавшись страсти!

Вещей у меня в приюте оказывается совсем немного. Хватает одного чемодана, чтобы все собрать. К сожалению, большая часть в особняке у Реналя. Надо бы как-то забрать, но я не хочу там появляться. Да и, подозреваю, очень скоро они вообще окажутся на помойке.

Впрочем, большую проблему доставляет настоятельница, жаждущая устроить вечерние посиделки с проводами меня в сознательную жизнь на должность хозяйки приюта. Вот только нечто подобное мы уже устраивали позавчера и в честь моей свадьбы, так что ассоциации получаются не самыми приятными.

Кое-как удается отбиться, сказав матушке, что я планирую запереться в общей душевой и порыдать, оплакивая несложившуюся свадьбу, измену жениха и мои нервные клетки, погибшие на том ужасном судилище. Настоятельница быстро всех разгоняет.

И да, я действительно иду реветь. Стою под теплыми струями воды и рыдаю, как дура последняя.

Или даже нет! Как первая дура!

Сначала вспоминаю все счастливые моменты с Реналем. Как он носил меня на руках, как дарил цветы и сладости, как называл самыми ласковыми именами…

Куда это делось? Что я сделала не так? В какой момент позволила себе стать для него неинтересной, скучной?

И как же я могла не заметить, что он завел любовницу?

А наша истинность? Я читала, что истинные пары часто связаны невидимой нитью судьбы, которая предопределяет их встречу и дальнейшую жизнь вместе. Между ними существует уникальная магическая и эмоциональная связь, которую никто другой не может разорвать.

Но, конечно, не все так просто.

Род Аурусов – это древний род оборотней, и каждый из них умеет обращаться в медведя. Да-да, и Реналь, и его дядя-судья, и его тетушки. Вот только времена, когда оборотни жили в лесу и изредка принимали человеческое обличье, давно прошли. Цивилизация изменила правила игры, и сейчас оборачиваться в зверя считается неприличным. Реналя я видела в облике медведя только дважды, его дядю – ни разу.

Зато тетушка Геста, та, что любит эпатаж, обожает гулять по городу в облике медведя – якобы чтобы никто не ограбил ее в темной подворотне. На нее, разумеется, еще ни разу никто не нападал. Преступники предпочитают держаться подальше от огромной медведицы с розовой шляпкой на голове. Никто даже ни разу не попытался отобрать у нее дамскую сумочку!

Так или иначе, все Аурусы – оборотни. Истинные пары для них не такая уж и редкость. Говорят, родители Реналя были истинными, поэтому его мать и сгорела в считанные месяцы после смерти отца. Слишком любила и слишком тяжело переживала потерю своей пары.

Кстати, мама Реналя была обычным человеком. Но это как раз нормально – оборотни редко создают союзы друг с другом, и истинные у них, как правило, тоже обнаруживаются среди людей. Дети от такого брака обычно рождаются оборотнями – хотя, конечно, порой бывает и так, что ребенок не наследует зверя.

А вот когда оборотень вступает в союз с другим оборотнем, ребенок может унаследовать двух зверей сразу. Из этого редко получается что-то хорошее: дитя может погибнуть еще в утробе из-за конфликта сущностей, а если ребенок все же родился, он должен подавить одного зверя, или рискует лишиться рассудка. Мало кому из оборотней с двумя зверями удается сохранить контроль над обоими и остаться при этом в здравом уме.

У Реналя есть еще один дядя, и он, говорят, как раз из таких. Натаниэль Аурус – сын Ауруса-старшего от первого брака. Его мать была оборотнем-лисицей, и, говорят, сын унаследовал и медведя, и лиса. Он уединенно живет в старой усадьбе матери в трех днях езды от Моривилля и редко видится со сводным братом и сестрами. Натаниэль Аурус собирался приехать на свадьбу, но нас так и не представили друг другу. Утром тетушка Геста сообщила, что он послал телеграмму о том, что задержался в пути и прибудет сразу на церемонию. Так что я даже не знаю, успел ли он увидеть мой свадебный позор.

В общем, истинность для оборотней – это не миф, а самая настоящая реальность. И то, что я оказалась истинной Реналя, его родные поняли и приняли. Они даже с пониманием отнеслись к тому, что ему пришлось расторгнуть помолвку с какой-то назначенной ему девицей! Ну, кроме Гейдена Ауруса, конечно же. Он сразу дал понять, насколько ему не нравится, что племянник променял сговоренную невесту с приданным из знатного рода на девицу из сиротского приюта.

Хотя и он со временем смягчился и решил, что я еще не худший вариант.

Что он там сказал? Ну, тогда…

Выключаю воду, беру с лавки чистое полотенце, сероватое от частых стирок, и начинаю вытираться.

Думать о дяде Реналя не больно, в отличие от него самого. Сердце не норовит выпрыгнуть из груди и разлететься на кусочки. И я спокойно вспоминаю тот день: две или три недели назад, когда я осталась ночевать у Реналя.

Вообще, такое случалось редко, обычно он все же отвозил меня обратно в приют. Но тут мы задержались до поздней ночи, и я осталась у него.

Наутро я попалась завтракающему в столовой Гейдену Аурусу.

Помню, судья смерил меня взглядом – спокойно, без обычного холодного пренебрежения. Я еще порадовалась, что не позволила себе разгуливать по чужому дому в халате и надела строгое приютское платье, немного мятое, но чистое. Вежливо поздоровалась, пытаясь решить, уйти в комнату или это будет не вежливо.

«Шесть утра, спали бы еще», – глухо сказал дядя Реналя.

«Мне нужно в приют. Там много работы».

«Ничего. Выйдете замуж, перестанете работать и будете высыпаться».

«Я так не хочу. Мне хочется быть при деле, даже если нужно вставать в шесть утра».

Тогда я увидела на губах судьи тень улыбки и не поверила своим глазам.

Потом пришел сонный Реналь, начал ворчать, что он поэтому и не любит оставлять меня ночевать – я ведь вечно вскакиваю ни свет ни заря. Я ушла на кухню готовить любимому завтрак и услышала по пути обрывок разговора:

«…она хотя бы лучше той певички, Виолетты».

«Не надо, дядя, не начинай. Марианна – моя истинная, а это все в прошлом».

Помню, в тот раз я ощутила прилив тепла. Но теперь чувствую лишь леденящий холод.

Виолетта!

Именно так Реналь назвал ту блондинку с пятым размером груди. Получается, она появилась из его прошлого аккурат для того, чтобы сорвать нашу свадьбу? А, может, она причастна и к тому, что наши метки истинности оказались фальшивыми? Потому, что я совершенно точно ничего не подделывала!

И тут в памяти всплывают слова колдуна:

«На сотню фальшивых меток нет-нет да и попадется настоящая, но утратившая силу».

А что нужно сделать с меткой, чтобы она потеряла силу? Может, для этого достаточно изменить своей истинной паре? Поэтому и говорят, что истинные не изменяют – не потому, что не могут, а потому, что из-за этого они перестают быть истинными?

Увы, я не могу знать это наверняка. Мне слишком мало известно про истинность. Пока все это не более чем домыслы.

Решено. Я не буду просто сидеть и ждать суда, а сама разберусь во всем, что здесь происходит. Узнаю, как разорвать истинность и может ли измена испортить метку, и докажу Реналю и всем остальным, что я ничего не подделывала и никому не изменяла!

И еще я обязательно выясню, откуда взялась эта Виолетта с пятым размером груди…