Измена. Плата по счетам

Глава 61

Когда хищник загнан в угол, он до последнего защищает свою жизнь. А есть те, кто нападает со спины на инвалидов.

— Ты не оставляешь мне выбора, — слышу голос Ростовцева и щелчок замка, тут же холодея от ужаса. Интересоваться, как он меня нашёл, — глупо. Вряд ли у меня есть время на обстоятельную беседу, и я слышу какой-то шелест.

— Хочешь, чтобы я пригласи…, - но договорить не успеваю, потому что он хватает меня за подбородок, отодвигая нижнюю челюсть, и тут же заливает в рот какую-то дрянь. Не сразу реагирую, начинаю сопротивляться, но пара глотков во мне. Пытаюсь его бить руками, куда придётся, достаю до чего-то, но удары слишком слабые с учётом траектории не вперёд, а в обратном направлении. Ростовцев в куда более выгодном положении: позади и на ногах, обхватив меня рукой за шею так, что горлом упираюсь в локтевой сгиб. У меня просто нет шансов.

— Ещё немного, дорогая, — кряхтит, продолжая спаивать какой-то прозрачной горечью. Давлюсь, кашляю, а он держит, дёргая моё горло, чтобы вызвать в нём глотательный спазм. Пластиковая бутылка падает, проливая остатки на пол, какая-то часть мочит одежду, но почти половина из полулитра во мне. — Теперь подождём, — озвучивает свои действия Ростовцев, продолжая меня удерживать.

— Руслан, пусти, — пытаюсь договориться с террористом, не имея никаких знаний, кроме сводки новостей или фильмов, в которых зачастую много лжи. — Что ты хочешь? Я дам тебе это.

— Одна поправочка, Инга. Не ТЫ дашь, а я возьму это сам, потому что зависеть от тебя устал. Вечно лишь то, что хочешь ты, что ты видишь верным.

Пытаюсь дотянуться до телефона, но он понимает это. Да и набирать номер следует, когда хотя бы видишь экран.

— Это тебе больше не понадобится, — выхватывает трубку, пряча её к себе в карман.

— Тебя посадят за убийство, Руслан.

Он усмехается, словно я сказала невесть что смешное.

— Ты и сама была намерена посадить меня за решётку, так что какая разница? Кстати, зачем дала телефон какой-то девке? Я спал с этой Машей два раза, оба в защите, так что пусть не рассказывает мне о детях. Даже если он от меня, я не подписывался под этим. Так с какого хрена должен нести ответственность, если какая-то дура рылась в урне?

— Она засудит тебя, если он твой, — пытаюсь найти лазейку, — я могу помочь с адвокатом.

— Зачем? — спрашивает спокойно, продолжая меня держать. — Я сам могу себе помочь со всем после того, как… Неважно, — перебивает сам себя, а я чувствую лёгкое головокружение.

— Что ты мне дал, Ростовцев?

— Успокоительное. Ты слишком активна и деятельна в последнее время, — отпускает, наконец, мою шею, делая несколько шагов куда-то. Он что-то ищет, открывает дверь в спальню, потом в туалет, добирается до ванной, пару секунд созерцая её внутренности, а потом оборачивается ко мне. Я же успела повернуть карету к выходу. Жаль, что сбежать не удастся, даже не будь я под седативными.

— Кабина? — раздаётся в спину голос со смесью недовольства и разочарования, а потом Руслан рычит на выдохе. — Не могла купить квартиру с ванной?

Зачем ему ванная?

Ответ слишком очевиден, и от осознания, что он намерен сделать, бросает сперва в жар, потом в холод. Так вот для чего он меня опоил. Это будет не убийство, а несчастный случай.

Добираюсь до двери, но у нас словно игра в кошки-мышки, где кот играет, а полудохлая мышь под снотворным пытается уползти.

— Помогите, — кричу, на сколько хватает сил, и успеваю негромко ударить кулаком в дверь, когда сила меня дёргает назад так, что я чуть не вываливаюсь из коляски, еле успевая ухватиться руками за подлокотники, и ладонь Руслана запечатывает мой рот.

— Тише, Инга. Ни к чему привлекать лишнее внимание. Ты и так слишком заметна. А теперь поехали домой. Если ещё раз закричишь, я засуну в твой рот кляп, — угрожает, убирая руку. — Поняла?

— Я с тобой никуда не поеду, — говорю, слыша, как заплетается язык, а он высматривает что-то на потолке. Наверное, камеры. Только тут их нет. — Руслан, позвони в скорую.

— Обязательно, — обещает, смотря на часы, а я зеваю. Бороться со сном до последнего, но во мне, по все й видимости, тройная доза седативного и страх перед тем, что он задумал. И это не сюрприз для любимой жены.

Пока не отключилась, пытаюсь придумать хоть что-то. А он ещё какое-то время ждёт, прохаживаясь по комнатам, словно его сюда приглашали. Забирает продукты, утаскивая на кухню, подтирает пролившуюся воду. А потом первым выглядывает в коридор, убеждаясь, что никого нет. И последнее, что помню: мы въезжаем в лифт.