Капо

ГЛАВА 11

Франсуа

Эта женщина совершенно свела меня с ума.

Делани демонстративно оспаривала всё, что я ей говорил, нарушала правила, которые я устанавливал. Она бросала мне вызов на каждом шагу, вела себя так, словно моё появление было серьёзным нарушением её образа жизни, помехой, которой она не заслуживала. Неужели эта дерзкая лисица не понимала, что на кону её жизнь?

И те слова, которые монстр написал на стене, были скрыты от меня, вероятно, чтобы дать ключ к разгадке в попытке выследить убийцу. Тем не менее, меня разозлило, что детектив не упомянул об этом.

Не было никаких сомнений, что она стала мишенью из-за связей её отца с семьёй. Предупредить Брэндона было бы правильным решением, но нервировать его понапрасну было не в моих интересах, особенно учитывая, что он, казалось, уже переживал из-за отъезда.

Я провёл рукой по волосам, всё ещё ворча себе под нос, переключаясь на другой экран своего ноутбука, где я открыл снимок Делани. Она смеялась, ветер развевал её выгоревшие на солнце волосы, яхта, на которой она плыла, стоила миллионы долларов. В руке у неё был бокал шампанского, на безымянном пальце сверкал бриллиант от ювелира, интересы которого она представляла. А мужчина, стоявший всего в нескольких дюймах от неё, одетый так, как будто он только что сошёл с обложки журнала GQ, был чертовски великолепен. Даже его золотистый загар был совершенством.

Всё было чертовски фальшиво.

И всё же фото заставило меня ревновать так сильно, что я стукнул кулаком по столу, сбив две фотографии с края на пол. Ни одной женщине никогда не удавалось так со мной поступать. Ни разу. Что, чёрт возьми, со мной не так?

Боже. Я такой идиот. Поверить не могу, что прикасался к ней. Пробовал её на вкус. Трахал её. Мне нужно выкинуть всю эту ситуацию нахрен из головы, иначе я не смогу защитить её.

Но всё, о чём я мог думать, это о её тихих стонах, о том, как она выглядела, когда я схватил её, о борьбе в её потрясающих тёмно-зеленых глазах. И о её благословенном неповиновении. Я бы хотел сорвать с неё одежду и трахнуть её прямо там, возле кабинета её отца.

Что, блядь, сделало меня таким? Извращенцем. Вот кем.

Но, чёрт возьми, она тоже чувствовала, что принадлежит мне.

Сэйди подняла голову и уставилась на меня своими ослепительными глазами, одним голубым, другим светло-коричневым, оба они мерцали, а её хвост стучал по полу. Она была австралийской овчаркой и обладала таким высоким интеллектом, что не только угадывала моё настроение, успокаивая меня прежде, чем я успевал осознать, насколько сильно разозлился, но и вызывала столько улыбок, сколько я не мог припомнить за долгое время.

— Не смотри на меня так.

А ещё она была снисходительна, когда это было необходимо. Я видел это по её глазам. Фыркнув, она опустила голову и тихонько заскулила. Рассмеявшись, я покачал головой, заметив рядом со своим стулом один из её любимых мячиков. Неудивительно, что она разозлилась на меня. Прежде чем он оказался у меня в руке, она почувствовала, что я делаю, подпрыгнула и несколько раз залаяла. Я поднял его в воздух, склонив голову набок, точно так же, как делала она, когда пыталась понять, что я говорю.

Я нарочно гавкнул ей в ответ, прежде чем бросить мяч, желая, чтобы моя жизнь была такой же радостной, как у неё. В каждой комнате у неё была удобная лежанка, четыре корзины, полные игрушек для собак, и моя домработница регулярно водила её в «Старбакс» за собачьим напитком. Или Рокко, или Дэниел. Или ещё с полдюжины моих солдат, у которых были привилегии на проживание в доме.

Сказать, что она была избалованной, было бы полным преуменьшением.

Я слишком долго сидел за своим столом, просматривая различные фотографии Делани, которые нашёл в Интернете. Хотя я и слышал несколько лет назад, что Делани стала моделью, я не обращал внимания на то, насколько популярной она стала. Несколько журналов даже назвали её следующей «it-girl» (прим. женщина, которая находится в центре всеобщего внимания, ей подражают и на неё хотят быть похожими). На большинстве фотографий она выглядела вызывающе, часто в прозрачных платьях или обтягивающих купальниках, не оставлявших простора воображению. Что меня беспокоило, так это то, что она по-прежнему привлекала меня, тяга к ней была глубже, чем я думал изначально.

Сэйди подбежала ко мне с мячиком в зубах. Когда я сначала проигнорировал её, она положила лапку мне на бедро и засопела так, как умела только она.

— Ты же моя малышка, да?

Боже. Я ворковал со своей собакой. Я почесал её под подбородком, затем схватил мяч и бросил его через всю комнату, едва не задев своего помощника.

Хотя я и знал, что Рокко вошёл в мой кабинет, я ничего ему не сказал, просто переходил от одной фотографии к другой, чувствуя себя неуютно на собственном месте. Я, наконец, поднял взгляд, заметив весёлое выражение на его лице.

— Ну что?

— Кто сказал, что комок шерсти не может держать большого, мускулистого мужчину под своей маленькой лапкой?

Я поднял средний палец, когда он засмеялся.

— Тебе странно идёт работа телохранителя, хотя, должен признать, я никогда не видела тебя таким одержимым. А я-то думал, что меня уже ничего не шокирует так, что ты заводишь домашних животных.

«Одержимый» — самое подходящее слово.

— Очень смешно, Рокко. Помни, на кого ты работаешь. — Сэйди тоже любила Рокко, она тёрлась носом о его ногу.

— Ты ведь никогда не позволишь мне забыть об этом, правда, милая Сэйди? — его воркующий голос звучал ещё лучше, когда он наклонился, схватил мяч и бросил его, не глядя. — Кто эта девушка? Казалось, ты был в ярости от всей этой ситуации.

— Она дочь Брэндона Бакстера.

Я откинулся на спинку стула, уставившись на фотографию, которая продолжала заставлять мою кровь кипеть.

— Вот чёрт. Я и забыл, что у него была дочь. — Рокко потёр подбородок, обходя мой стол и заглядывая мне через плечо. — Это дочь Брэндона? Подожди. Разве ей не было лет десять, когда ты видел её в последний раз? Это феноменальная фотка. Этот чувак — её муж?

Он подхватил упавшие рамки для фотографий, посмеиваясь себе под нос.

Я откинулся на спинку стула, барабаня пальцами по столу.

— Ебаный в рот, нет. Она модель. Это постановка из журнала. И да, она была намного младше.

— Ого. Он же был тебе как брат. Верно?

Как мило с его стороны напомнить мне об этом.

— Мы не кровные родственники. Не ступай на этот путь. — Я резко вскочил, оттолкнув его при этом назад. Затем подошёл к шкафчику и сел на край. Я потратил больше часа, изучая её жизнь. По крайней мере, так я хотел сказать себе.

— Чувствую, что за этим гневом кроется какая-то история.

— Не та, в которую ты будешь посвящён. — Я ничего не рассказывал ему о клубе прошлой ночью, но он слишком хорошо меня знал.

— Она же была в клубе прошлой ночью. Да?

Я чуть не рассмеялся. Очевидно, мне нужно было изменить своё поведение.

— Как я уже говорил ранее. Не ступай на этот путь. Тебе не понравится, куда он тебя приведёт, а именно к моему кулаку. Приняты ли все меры для её безопасности?

Рокко усмехнулся, опуская голову и качая ею.

— Да, босс. Дэниелу было поручено всё организовать. Он будет координировать действия с парой своих людей, чтобы обеспечить постоянное наблюдение. И он идеально справится с ситуацией. Ты узнал о её деле что-нибудь такое, о чём нам следует беспокоиться?

— Вероятно, это связано с угрозами, которые получала наша семья.

Он выдохнул, прежде чем присвистнуть.

— Пиздец как здорово. Этот мудак решил пойти ва-банк? Мы в заднице.

— Чёрт возьми да. Что насчёт завтрашней гонки?

— Всё готово. Место полностью оборудовано. — Это было любимое выражение Рокко, которое он употреблял, когда старался обеспечить максимальную безопасность. — Учитывая безопасность самого заведения, процесс регистрации и присутствие дополнительных солдат, никто не будет настолько туп, чтобы напасть на члена семьи Тибодо.

Ему следовало бы знать, что это не так. Мы пережили достаточно убийств в местах, где нападения были невозможны. Однако я сомневался, что преступник был готов разыграть все свои карты прямо сейчас.

— Хорошо. Не хочу лишних проблем. Я полагаю, мы не получим никакого дерьма от местных копов?

— Сука, нет. Они знают, что лучше нас не беспокоить. Я похоронил убийцу в красивом тёмном болоте за городом. Прекрасная еда для крокодилов.

Я кивнул. Меньше всего мне хотелось, чтобы его тело где-нибудь выбросило на берег. Хотя, возможно, это привлекло бы внимание врага. Нет. Защита Делани важнее всего.

— А что насчёт этой девушки? Ты действительно останешься с ней в доме Брэндона?

— Пока да. Не самый оптимальный выбор, но, учитывая, что её жизнь была практически разрушена, согласиться на это было наименьшим, что я мог сделать.

— А как же Сэйди? Ты хочешь, чтобы я оставил её себе? Я не возражаю. — Рокко ухмыльнулся, сделав это предложение.

— Ни за что. Кто знает? Может быть, она растопит лёд между мной и этой дерзкой девчонкой.

Он приподнял бровь.

— Интересно. У тебя всё ещё назначена встреча с братом?

— Да. По крайней мере, папа и наша мама в безопасности во время внезапного африканского сафари. Сомневаюсь, что кто-нибудь смог бы их выследить. Он должен знать, с чем мы имеем дело. — Даже если я до сих пор не имел об этом ни малейшего представления.

— За исключением диких зверей.

Рокко всегда мог меня рассмешить.

— Да, так и есть.

Мой отец любил рисковать. Я отдал ему должное за то, что он более серьёзно отнёсся к своему уходу на пенсию теперь, когда он был уверен, что его трое сыновей и один приёмный сын занимаются бизнесом. Я не мог не задаться вопросом, не из-за беззаботного ли отношения отца к убийствам людей мы оказались в такой ситуации. Хотя это не имело значения. Как Капо, я должен был навести порядок.

— У тебя есть какая-нибудь дополнительная информация о мужчине, который терроризировал её? — спросил Рокко.

— Никакой. Она не смогла установить его личность. Однако, если речь идёт о семье, нужно подумать обо всех возможностях.

Рокко кивнул.

— Я тебя не виню. Компьютерщики пытались найти местонахождение отправителя этих писем, но они были отправлены примерно через дюжину стран, источник пока неизвестен. Я попрошу их также сосредоточиться на районе Лос-Анджелеса.

— Хорошая идея. Мне нужно знать, с чем мы имеем дело.

— Они итак работают круглосуточно.

Я выключил экран, оставив её фотографии на прежнем месте. Хотя я сомневался, что Делани солгала мне о том, зачем пошла в клуб, преследователь не просто нашёл её там, а это означало, что она, вероятно, получала угрозы, которые могли быть замаскированы под любезные жесты. Или за ней следили.

— Узнай, кто агент мисс Бакстер. Возможно, мне понадобится с ним поговорить.

— Почему бы тебе просто не спросить у неё? — упрекнул Рокко.

Я схватил пиджак и закатал рукава. По какой-то причине костюм сегодня был чертовски тесен.

— Потому что она уже считает, что её отец слишком властен в своём решении нанять меня. И у нас были не самые лучшие отношения.

— Угу. — Он снова ухмыльнулся, и я чуть не стёр улыбку с его лица.

— Просто убедись, что в доме Брэндона в течение часа всё будет обследовано. Что-либо меньшее совершенно неприемлемо.

— Не волнуйся, босс.

Что обычно означало, что я буду продолжать в том же духе.

— И последнее. — Если Делани каким-то образом была идентифицирована как человек, который мне небезразличен, и я связал её жизнь со своей, мне нужно было знать все подробности о вовлечённых сторонах. — Проверь биографию Делани Бакстер. Я хочу знать, на чём она ездит, её адрес в Лос-Анджелесе, сколько долларов на её банковских счетах и какие у неё могут быть инвестиции. Я хочу знать всё, что ты можешь о ней узнать.

— Ты же не думаешь, что она на самом деле инсценировала случившееся и работает на одного из наших врагов. Так ведь?

Эта мысль приходила мне в голову. Если бы это было не так, я проявил бы небрежность в своём положении главы семьи.

— Лучше быть в курсе всего.

— Да, сэр. Я понимаю, о чём ты говоришь. Я придам этому первостепенное значение.

— Позвони мне после того, как составишь подробный план её жизни. Это включает в себя и всю информацию, которую ты сможешь собрать об её агенте.

— Я понял. Перестань беспокоиться.

Это именно то, чего я не привык делать. Беспокоиться. Я был из тех людей, которые всегда держали себя в руках, что позволяло мне большую часть времени наслаждаться свободой от беспокойства. Однако это также можно было расценить как беспечность. Люди и империи рушились и из-за меньшего.

Некоторые из самых влиятельных мужчин были поставлены на колени женщиной. Я не позволю этому случиться.

Снова.

Не важно, как сильно я хотел Делани.

— Давай, Сэйди, девочка моя. Пойдём, навестим дядю Армана. — У моей невестки определенно было чувство юмора. Почему в тот день, услышав эту фразу, я съёжился?

Я вышел из своего кабинета и направился к входной двери. Затем задержался, чтобы разыскать женщину, работавшую у меня уже много лет. Сесили была доброй пожилой женщиной, которая смотрела сквозь пальцы на то, кем я был, настаивая на том, что во мне есть добро.

— Сесили. Ты не окажешь мне услугу на следующий день или около того? — спросил я, когда застал её за уборкой на кухне.

— Конечно, сэр. Что вам нужно?

— Проследи, чтобы в комнате для гостей в задней части дома были свежие простыни.

Она сразу нахмурилась. Она была для меня такой же заботливой матерью, как и моя собственная мать. Это было одной из причин, по которой, на мой взгляд, женщин нужно было оберегать, защищать в любое время. Даже тех, кто бросал мне вызов на каждом шагу. Я должен был заставить Делани занять нужное место в моём сознании. Сесили не одобряла тех немногих женщин, которых я приводил в дом, и ни одна из них не оставалась на ночь за все эти годы. Я мог бы сказать, что она была обеспокоена тем, что я выбрал «вкус месяца», как любил называть это мой брат.

— У вас особая гостья, сэр?

Мне пришлось улыбнуться, учитывая её продолжающееся недовольство.

— Ничего подобного, Сесили. Я защищаю молодую женщину, которая находится в крайней опасности. Возможно, возникнет необходимость привести её сюда.

— Ах, — ответила она. — Как я и сказала вашему отцу во время нашего последнего разговора. Вы рыцарь в нашей семье.

— Ты просто прелесть, Сесили, но, к сожалению, я не рыцарь в сияющих доспехах.

— Может быть, они немного запятнаны, сэр, но вы хороший человек.

— И ещё одно одолжение.

— Всё, что угодно.

— Не могла бы ты собрать для меня несколько игрушек Сэйди, пакет с её едой, поилку и две её лежанки? Можешь просто поставить всё в прихожей.

— Собираетесь в небольшой отпуск, сэр?

Я рассмеялся, увидев блеск в её глазах.

— Погостим пару дней у друга.

— Буду скучать по пушистой девочке, но я рада, что вы чаще бываете дома. Вам нужно остепениться. Уже бы пора. — С этими словами Сесили ушла, а я смог только улыбнуться.

Пора.

Пришло время собирать вещи, прежде чем отправляться в путь. Нет, оседлость не была у меня в крови.

Впрочем, как сказала бы мне моя мама: «Никогда не говори «никогда»».

Как только экономка Армана впустила меня, Сэйди влетела в дверь так, словно это её собственный дом. Я был потрясён тем, что, куда бы ни пошла моя собака, везде появлялись улыбки, даже в самые худшие времена.

— Добрый день, Джинджер. Надеюсь, вы только что не натирали мраморные полы.

— Нет, сэр, мистер Тибодо, но это не имело бы значения, даже если бы я уже сделала. Сэйди. Почему бы тебе не пойти со мной? У меня есть особые угощения. — Она прижала руку ко рту, как будто совершила что-то ужасное. — Ну если твой папа не против.

— Конечно, не против. Ты и все остальные балуете её. Не ешь слишком много, малышка.

— Мистер Тибодо просил меня передать вам, что он у бассейна и просит вас присоединиться к нему.

— Спасибо, Джинджер.

Я зачарованно наблюдал, как Сэйди последовала за ней, счастливая, как никогда. Из всех вещей, в которых мой брат был прав, самым удивительным было то, что у меня появился щенок. Когда они исчезли из виду, я направился через гостиную к бассейну, с удивлением увидев своего брата в шортах. Он никогда их не носил. Готов был поклясться, что этот человек был рождён в костюме, но он стал вести себя более непринуждённо, по крайней мере дома, с тех пор, как встретил любовь всей своей жизни в виде Рэйвен.

Мы были странной семьёй, её отец сначала был нам как приёмный брат, а после предательства стал нашим врагом. Каким-то образом их отношения сблизили семью, вернув Томаса в лоно семьи. Теперь он работал в корпорации, уволившись из ФБР за несколько месяцев до этого.

Со всеми его навыками, включая обширные познания в оружии, он принёс реальную пользу нашей семье и нашей корпорации. Даже несмотря на то, что Арман хотел, чтобы он оставался на стороне закона.

Арман сидел на одном из шезлонгов, надев солнцезащитные очки, и смотрел на воду, как будто в её насыщенной синеве таились все ответы. Я был удивлён, застав его одного. Он был не из таких людей.

Когда я подошёл, брат поднял голову и усмехнулся.

— Ты привёл Сэйди?

Теперь он рассмешил меня.

— Конечно.

— Попытаешься через неё найти контакт с девушкой?

— Что-то вроде того.

Он указал на летнюю кухню.

— Захвати пива.

— Думаю, так и сделаю.

— Не хочешь рассказать мне, что произошло? Происходит что-то, из-за чего ты чертовски раздражён или взволнован до такой степени, что я слышу гнев в твоём голосе.

Мой брат знал меня лучше, чем кто-либо другой, наша близость помогла нам пройти через несколько сложных ситуаций.

— Думаешь, что так хорошо меня знаешь.

Он усмехнулся и последовал за мной к просторному бару, выхватив у меня из рук холодную бутылку для себя.

— Я знаю, ты слишком долго пробыл чёртовым плейбоем. Знаю, что девушка, которая тебя бросила, каким-то образом запятнала твой разум, настроив тебя против всех женщин. Знаю, что ты не можешь продолжать в том же духе всю оставшуюся жизнь. Тебе нужна опора в твоей жизни.

— И это говорит мужчина, который женат всего пару месяцев? Рэйвен не потребовалось много времени, чтобы накинуть тебе петлю на шею.

Арман ухмыльнулся и прижал руку к горлу.

— Не критикуй, пока сам не попробуешь. — Схватив открывалку, он снял крышку с «Короны».

Я отвёл взгляд, изучая выгравированную этикетку на бутылке.

— Ты когда-нибудь хотел кого-то так сильно, что не мог дышать?

— Дважды. И кто она? — Арману потребовалось всего три секунды, чтобы понять, о ком я говорю, на его лице отразился шок. — Ты, блядь, издеваешься.

— Боюсь, что нет. Делани уже взрослая, и у неё такой дикий и порочный ум.

— О чем свидетельствует убийца?

— О чём свидетельствует тот факт, что она чуть ли не соблазнила меня в «Хранилище».

— В клубе или самом хранилище?

— И то, и другое. — Я поднял взгляд, ожидая, пока брат рассмеётся. — К сожалению, я абсолютно серьёзен.

— Ты же знаешь, что не можешь продолжать трахать её.

Наконец, я открыл крышку, выбросил обе в мусорное ведро и сделал большой глоток, обдумывая свой ответ. Это был тот самый вопрос, который я задавал себе часами, мой разум был совершенно затуманен, как у какого-нибудь тупорылого мальчишки. Я хотел её, и не просто корчащуюся подо мной.

— Да, знаю.

— Но ты не собираешься поступать правильно.

— А ты поступил так с Рэйвен? — я посмотрел ему прямо в глаза.

Арман направился прочь от бара, качая головой.

— Это совсем другое.

— Она намного моложе тебя, и дочь твоего старого друга. Я до сих пор не понимаю, почему Томас не пустил тебе пулю в лоб.

Арман резко остановился и бросил на меня взгляд через плечо, полный ехидной ухмылки. За последние несколько месяцев Рэйвен, безусловно, улучшила его настроение. Я был благодарен ей за это. То, что он пережил, потеряв свою первую жену, было ужасно. Я сделал всё, что было в моих силах, чтобы найти этого сукина сына, ответственного за её смерть, так же, как он сделал бы это для меня.

— Потому что он знал, что столкнётся с гневом семьи. К тому же, он понял, как сильно Рэйвен полюбила меня, каким бы безумным это ни казалось. Однако, если я правильно помню, Брэндон реально считал тебя своим братом.

— Это было давно, брат. Я нажал на тормоза. Она всё равно меня ненавидит. Это очевидно. Всё, что происходило в том хранилище, было похоже на мгновение, проведённое в Вегасе. — Настала моя очередь усмехаться.

— Проблема в поговорке, что «всё, что происходит в Вегасе, остаётся в Вегасе» полная херня. Так или иначе, всё то дерьмо, что творится в городе грехов, всегда возвращается и преследует тебя. Секреты и ложь плохо сочетаются в семье. Ты должен знать это так же хорошо, как и я.

— Да, знаю. В любом случае. Это не та причина, по которой ты хотел, чтобы мы встретились.

— Нет. Я изучал угрозы и тот факт, что наши люди не могут определить, откуда они исходят, — размышлял Арман, возвращаясь на тот же шезлонг. — Как и в случае с тем, что произошло почти год назад, нам нужно не только взглянуть на своих родных, но и на врагов в прошлом, на случай, если мы что-то упустили. Ты знаешь, как говорится. Кровь, чёрт возьми, намного гуще воды.

Почему мне показалось, что в его словах был скрытый смысл?

— Верно, но у меня такое чувство, что это скорее из-за того, что какой-то мудак захотел приехать в Новый Орлеан. Или из-за того, что наш отец совершил что-то в прошлом.

— Возможно. Однако, по моему опыту, подобные угрозы перерастают в кровопролитие, если то, что ты думаешь, правда. Будь осторожен в своих действиях. Похоже, брат, что нацелены именно на тебя. Это может сделать то, что происходит с Делани, чертовски рискованным. — Арман приподнял брови, пристально изучая меня.

— Не считай, что я об этом не подумал. Я усилил меры безопасности на всех деловых мероприятиях. Единственное, что меня беспокоит, — это то, что через пару недель у нас ещё будут поставки дорогих атрибутов для вечеринок из Южной Америки и с Кубы.

Вопреки распространенному мнению, наша семья не занималась незаконным наркобизнесом. Мы лишь занимались алкоголем, сигаретами и сигарами. А иногда и поставками бриллиантов. В целом, всё это было легально, но в основном продавалось на открытом рынке.

— Что ж, тогда не откладывай поездку в Ки-Уэст, если это необходимо. Даллас может подождать, если понадобится.

— Неплохая идея.

Возможно, лучше всего было бы вывезти Делани из города. Я сделал ещё глоток пива и посмотрел на воду. Возможно, мне нужно было больше обдумывать свои поступки, как это делал мой брат. Возможно, тогда я бы нашёл ответы, которые искал.

Утешение.

Мир.

— Я взял на себя смелость проверить того итальянского водителя, которого ты нанял, тем более что его дед и бабка состояли в Коза Ностре.

Арман казался удивлённым, ему было любопытно, знаю ли я об этом.

— Я уже знал это, брат. Он был откровенен, но от его отца отреклись за то, что он не пошёл по стопам отца. Джованни никогда не встречался со своим дедом. Что ты обнаружил?

— Ничего. Парень чист, как стёклышко.

— По крайней мере, мы можем вычеркнуть его из списка подозреваемых.

Арман потёр челюсть.

— Это похоже на страстный акт мести.

— Совершенно верно. В действиях преступника, в том числе в убийстве её соседки, присутствует значительная доля ярости. Однако в том, чтобы всё выглядело так, будто серийный убийца пробрался в Лос-Анджелес, также был намёк на веселье.

Арман чуть не поперхнулся.

— Твоё представление о веселье и моё, видимо, совершенно разные.

Я не удержался от смеха.

— Послушай, вполне возможно, что эта сволочь узнала о моих отношениях с её отцом и использует любой способ добраться до нас.

Я рассказал брату о надписи на стене. Затем подумал о странной реакции Брэндона на отъезд в Европу.

— Я знаю, что он твой друг, но, возможно, в наших интересах проверить, чем занимается Брэндон. Приложить все силы, помнишь?

Сначала я разозлился, но брат был прав.

— Отлично. Сделай это.

— Мне любопытно. Знает ли Делани, что она почти потеряла свою жизнь из-за нас?

— Ты что, издеваешься надо мной? — фыркнул я. — Она итак изо всех сил старается меня возненавидеть. Но думаю, она об этом подозревает.

— Если позволишь, я дам тебе один совет, — продолжил Арман.

— А я могу тебя остановить?

— Не знаю. У тебя отвратительный хук справа.

Я рассмеялся, несмотря на всю уродливость ситуации и нервное напряжение, которое начало овладевать мной.

— Стреляй.

— Любовь — штука непостоянная, брат. Ты это знаешь. Похоть также является мощным инструментом. Но доверие — это то, что действительно важно в любых интимных отношениях. Если ты доверяешь ей свою жизнь, то, возможно, ты нашёл подходящую пару. Если нет, то тебе нужно забыть о ней. На свете много женщин, без лишнего багажа. Но если она тебе действительно небезразлична, держи её на расстоянии вытянутой руки, пока не будет найден виновный. Если ты этого не сделаешь…

Ему не нужно было говорить мне, что если преступник узнает о том, что она важна для меня, то её жизнь будет отнята.

Или того хуже.

Он был прав и в своей оценке отношений, но я бы не сказал ему об этом. Усмехнувшись, я поднял бутылку с пивом в знак признания.

— И перестань думать о той сучке, которая предала твою любовь, — посоветовал Арман. — Маргарет была той ещё штучкой, заслужившей наш гнев.

Наш гнев. Все за одного и один за всех. Наш девиз, который мы использовали много лет назад.

Что он хотел забыть, так это то, что Маргарет была не просто стервой, которая вырезала кусочек моего сердца, а затем раздавила его пальцами. Она была хитрой деловой женщиной, которая почти разорила всю нашу империю, прежде чем уплыть в Европу.

Такое дерьмо трудно забыть.

Даже спустя все эти годы.