Капо

ГЛАВА 29

Делани

Две недели спустя…

— Это безумие, — сказала Рэйвен, стоявшая рядом со мной.

— Он сумасшедший, — сказала Зои, дочь Армана, когда присоединилась к нам. Я совсем недавно познакомилась с этой очаровательной молодой девушкой. Она специально приехала из колледжа всего на пару дней.

— Вы же знаете, какие эти водители высокомерные, — сказала я им, смеясь и поднимая свою «Маргариту». Сегодня был прекрасный день, чтобы побаловать себя вкуснейшим коктейлем. После всего, что нам пришлось пережить за последний месяц, включая различные столкновения с правоохранительными органами и начальниками порта Ки-Уэст, а также угрозы от полиции Ки-Уэста и прессы, которые преследовали нас несколько дней подряд, мы наконец-то получили пару дней покоя.

Слава богу, обвинения были сняты, главным образом потому, что Томас обнаружил, что Управление по борьбе с наркотиками уже вело расследование в отношении южноамериканского картеля, понимая, что за этим стоял Рафаэль Альтуро, который дискредитировал семью Тибодо. Даже полиция Нового Орлеана была поставлена в известность и сделала всё возможное, чтобы найти поджигателя. Теперь, когда наёмник по имени Слэйд был мёртв, всё вернулось на круги своя, а Альтуро остался в безопасности у себя на родине.

Это разозлило Франсуа и Армана, и они оставались на страже, добавив к своей охране ещё несколько человек. Мне показалось интересным, что их присутствие никоим образом не мешало мне.

А может, я просто привыкла к тому, что являюсь девушкой известного криминального авторитета.

И всё же трудно было поверить, каким ураганом были последние две недели.

Любовь всей моей жизни даже отправил нас на Багамы в трехдневное роскошное путешествие, где мы только и делали, что жарились на солнце, плавали до изнеможения, наслаждались потрясающими винами и блюдами, и занимались любовью, пока солнце не выглядывало из-за горизонта.

Трудно было поверить в разницу между этими двумя аспектами жизни.

Мы смотрели гонку на трассе, спроектированной моим отцом и его лучшим другом с помощью специального архитектора и примерно дюжины строителей, но я никогда не видела Франсуа таким счастливым, как тогда, когда он вмешивался в ход гонки или встречался со своей командой на пит-стопе. Как сейчас.

Мы стояли в частной семейной ложе на автодроме, гонка была завершена более чем наполовину. Я всё это время стояла у ограждения, не в силах смириться с мыслью о том, чтобы присесть. Мужчины сидели сзади, обсуждая, как они собираются выследить Альтуро, как они делали это уже множество раз.

Мне было всё равно. Я была свободна. Влюблена. Счастлива. И ничто не могло этого изменить.

Если, конечно, наша команда не проиграет гонку. Это стало бы почти трагедией. Эта мысль заставила меня улыбнуться, а затем прикусить губу.

— О чём думаешь? — спросила Рэйвен, незаметно подсаживаясь ко мне, пока Зои радостно вопила, изображая Джулию Робертс из «Красотки».

— Какая же я счастливица. — И я действительно чувствовала себя счастливой, даже благословенной.

— Я рада, что ты станешь частью нашей семьи.

— Эм. Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

Она рассмеялась.

— Только то, как глаза Франсуа загораются, когда ты входишь в комнату. Кстати, я слышала о твоём агенте. Какая трагедия.

Я посмотрела на неё, качая головой. Франсуа отправился в путь без меня, но я точно знала, что он сделает. Он улаживал все вопросы, в том числе и с моим бывшим агентом. Тот факт, что эта свинья предал меня, навсегда оставит неприятный привкус у меня во рту.

— Он получил по заслугам. Упс. Думаю, за это я попаду в ад.

— Не-а, не попадёшь. Я с тобой согласна, — рассмеялась Рэйвен. — Карма — та ещё сучка. Кстати, мне сказали, что Эдми хотела прийти, но она сейчас так глубоко беременна, что едва может передвигаться.

Их сестра была восхитительной женщиной, а гендерная вечеринка, на которой я познакомилась с ней, стала ещё одним свидетельством того, насколько любящей была их семья.

— Это вполне объяснимо.

— Ты влюблена, — размышляла Рэйвен. — Ты выглядишь точно так же, как я, когда по уши влюбилась в Армана.

Я заметила подошедшую Сару. Она была женой младшего брата Луи, хирурга, ненавидевшего бизнес, которым занимались оба его брата. Тем не менее, у них у всех были общие интересы с гоночным треком и командой, что казалось мне неотразимым.

— Франсуа совершенно особенный, — прошептала я, и моё сердце бешено заколотилось при этой мысли.

— По словам Жана-Батиста и Селины, тебя и так все обожают, — добавила Сара, подслушав разговор.

Узнав о случившемся, его родители прервали свой отпуск. У нас были роскошные обеды и завтраки, на которых должен был присутствовать каждый член семьи. Это были изысканные мероприятия, заставлявшие меня чувствовать себя так, словно я была членом их семьи десятилетиями, а не неделями.

И всё же моё сердце болело за отца. Он не перезвонил мне. Хотя я и понимала почему, это не означало, что мне не было больно.

— И я вас всех обожаю, — ответила я, не потрудившись взглянуть ни на одну из них.

— Она смотрит только на гонки, — сказала Сара, и обе женщины рассмеялись.

— Ну и дела. Интересно, почему. К сожалению, я не думаю, что у нашей команды есть хоть малейший шанс на победу. Шансы пятьдесят к одному против команды Тибодо. — В голосе Рэйвен зазвучали надменные нотки, что было совсем не похоже на девушку.

— Вот почему я поставила тысячу долларов, — промолвила я, ожидая их реакции. Когда они разразились смехом, я не смогла удержаться и присоединилась к ним, наконец повернувшись в их сторону. Я заметила, что Рокко присматривает за мной, обеспечивая мою безопасность, как ему и было приказано.

Я решила, что жизнь в страхе не входит в мой список желаний, и предпочла наслаждаться жизнью. В этом мире было достаточно хороших моментов. Мне оставалось только наслаждаться ими.

На ум пришла песня Джимми Баффета, и она снова заставила меня улыбнуться.

— Ты такая плохая, но именно поэтому ты классная бизнесвумен, — проворковала Рэйвен.

— Насчет этого я ничего не знаю.

По крайней мере, любовь всей моей жизни не был против того, чтобы я работала в семейном бизнесе, в какой-то степени. У меня было предчувствие, что споры начнутся позже, после того, как всё выяснится с моим отцом.

Вздохнув, я схватила бинокль и увидела ярко-красную машину на другой стороне трассы. Внезапно меня начало потряхивать.

— На поле синий флаг, — сказала я вслух.

— Что это значит? — спросила Зои, подбегая ко мне с другой стороны.

— Это значит, что приближается более быстрая машина и другим водителям следует подвинуться. — Я вытянула шею. Затем судорожно вздохнула. — Чёрт возьми! Это наша машина!

— Не может быть. Дай-ка я посмотрю. — Рэйвен выхватила у меня бинокль, но в тот момент он мне был не нужен, машина Тибодо вырвалась вперёд.

— Да. Да. Да! — я начала подпрыгивать. Все члены семьи и солдаты, которым разрешили войти в ложу, бросились к ограждению. — Осталось ещё два круга!

Все кричали и прыгали. И, казалось бы, все на трассе были на высоте. Я читала статистику, разглагольствовала о ней, пытаясь произвести впечатление на Франсуа и Армана своим опытом и знаниями. О неизвестном гонщике, вырвавшемся вперёд, все слышали, но не об этом.

Я помахала кулаком в воздухе, задержав дыхание, пока машина снова не пролетела весь круг по трассе. Затем наступил последний круг. Я не могла дышать, не могла ясно мыслить, костяшки пальцев, вцепившиеся в поручень, побелели.

— У него нет ни единого шанса на победу, — прокричал Арман.

— Да, чёрт возьми, это так, — добавил Рокко.

Моя улыбка стала шире.

— Давай, детка. Ты сможешь это сделать. У тебя получится.

— Его пытается оттеснить другая машина, — прорычал Мэддокс.

— Ты не представляешь, на что он способен. Просто смотри, — рявкнул мистер Тибодо. — Давай, парень!

— Давай. Ну, давай же. Поехали.

Когда наша красивая красная машина рванула вперёд, к финишной черте, у меня закружилась голова, я дрожала как осиновый лист.

Затем был сброшен клетчатый флаг, и началось столпотворение. Я бросилась ко входу в «небесную ложу», выбежала из неё и сбежала по лестнице к трассе. Мы выиграли гонку. Нет, гонку выиграл он, мужчина, который украл моё сердце много лет назад, гонщик.

Я до посинения спорила с Франсуа из-за того, что он собирался сесть за руль этой чёртовой машины. Но итальянец попал в аварию на лодке и застрял в больнице со сломанной ногой. Проиграв первую гонку, Франсуа был полон решимости не допустить, чтобы это повторилось.

Итак, он был за рулём девятой машины, когда она первой пересекла финишную черту. Я выбежала на трассу, проталкиваясь сквозь других пилотов и прессу, пытаясь добраться до него.

После того, как он проехал круг почёта, он резко затормозил, и команда пит-стопа бросилась вперёд, чтобы вытащить его.

Я не была терпеливой женщиной и не выдержала, проталкиваясь вперёд, пока не оказалась всего в нескольких футах от «Корветта».

Его вытащили из машины, и он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем сорвать шлем. И почти сразу же время как будто остановилось, мужчина, в которого я безнадежно влюбилась, начал оглядывать толпу. И в тот самый момент, когда мы встретились взглядами, он сделал то же самое, что и я, проталкиваясь сквозь толпу людей, которые делали всё возможное, чтобы добраться до него.

Затем, казалось, все поняли, что происходит, отступили и позволили мне пробежать остаток пути. Когда я бросилась в его объятия, я никогда в жизни не испытывала такой радости и такой любви.

— Ты сумасшедший. Ты знаешь это?

— Ты бы не хотел меня другого, не так ли, дорогая?

— Ни за что. — Я прижалась губами к его губам, обвивая руками его шею, пока он кружил меня круг за кругом.

Были сделаны сотни фотографий, тысячи людей пытались добраться до нас, но мы были единственными людьми на всей трассе, по крайней мере, в моём представлении.

Это было именно то место, где я должна была быть.

И ничто и никто никогда не сможет лишить меня этого счастья.

Ибо даже в аду нет такой ярости, как во влюблённой женщине.

Франсуа

Ничто не сравнится с этим мгновением. Оно было таким освобождающим, таким прекрасным, что я никогда раньше не испытывал такого восторга. Прервав поцелуй, мы прижались лбами друг к другу.

— Всё для моей прекрасной куклы, любви всей моей жизни.

— Кто это, черт возьми, такая? — прошептала Делани, смеясь так, как умела смеяться только она.

— Мм-м… Уверяю тебя, я познакомлю вас позже.

— Я думала, что позже мы останемся одни, только я и сексуальный гонщик-победитель.

— Такая плохая девочка.

Когда собралась вся семья, я услышал, как со всех сторон открывают бутылки шампанского.

— Ты ебаный псих, — сказал Арман.

— Нет, он замечательный человек, — ответил ему Луи.

— Он чертовски любит рисковать, — добавил Томас.

— Сынок, — произнёс папа, протягивая руку. Я не сказал ему, что решил сесть за руль, услышав новость о том, что наша команда будет дисквалифицирована на моей собственной трассе. Я не был уверен, разозлится он или нет, но в тот момент мне было наплевать. Такая гонка была событием, которое случается раз в жизни.

Делани слегка отступила, давая мне пространство. Как только я начал пожимать ему руку, он заключил меня в медвежьи объятия.

— Ты потрясающий мужчина. А еще неплохой водитель, — сказал мой отец с таким восхищением и уважением в голосе, каких я давно не слышал.

— Спасибо, папаша.

Отходя, он подмигнул.

— А теперь возвращайся к делу. Нам нужно управлять корпорацией.

Бизнес. Мы едва не потеряли так много из-за нелепых рейдов и расследования, которого не должно было быть. Я по-прежнему злился на полицию Ки-Уэста, но купленные сотрудники были обнаружены, и городской совет внес свой вклад в увольнение всех причастных.

Внезапно мне на голову вылили шампанское, а Делани завизжала.

— Не могу поверить, что тебе это удалось, — сказал Марти, подходя ближе.

— Ты недооценивал меня, — ответил я, ухмыляясь.

— Согласен. Отличная работа.

Что-то привлекло моё внимание, и я напрягся, притягивая Делани к себе.

— Папочка, — прошептала она, проследив за моим взглядом. — Не могу поверить, что он здесь.

Я тоже не мог. Этот человек был в опасной близости от смертного одра. Для мертвеца он выглядел чертовски хорошо.

За исключением того, что он явно был зол.

— Позволь мне разобраться с этим, — сказал я ей, глядя в её глаза и улыбаясь.

Она улыбнулась, бросив взгляд на своего отца, прежде чем отойти.

— Люблю тебя.

Её слова не выходили у меня из головы, пока Брэндон продолжал идти в моём направлении, не сводя с меня глаз.

Не было ничего вокруг, и я никак не мог уйти от этого. Он был моим другом, человеком, который отказывался кому-либо говорить, насколько он болен, решив справиться с раком в одиночку. Когда я узнал, что он уехал в Швейцарию на операцию по замене стволовых клеток, я сделал всё, что было в моих силах, чтобы обеспечить его заботой с самыми выдающимися врачами, Луи помог мне найти и обеспечить их. Деньги не были проблемой. Но я не осмелился заговорить с ним. Каким же я был трусом.

Он получил известие о том, что рак вернулся за день до того, как на пороге его дома появилась его дочь. Хотя ему ещё предстояло пройти долгий путь, по крайней мере, ему разрешили вернуться домой до конца лечения.

И нравилось ему это или нет, но его большая семья, включая моего отца, Армана и Луи, его личного врача, всегда будут рядом с ним.

Он замедлил шаг, пока не оказался всего в паре футов от меня, сохраняя спокойствие. Очень медленно он повернул голову к Делани, выражение его лица было непроницаемым.

Затем он нанес жесткий удар, попав мне в челюсть.

Со всех сторон послышались вздохи, отдача была такой сильной, что я отшатнулся назад. Когда другие попытались встать между нами, опасаясь, что начнётся драка, я развел руками.

— Я заслужил это, — произнёс я громким голосом. И был готов выдержать столько жестоких ударов, сколько он сможет мне нанести. Я многим был ему обязан.

— Ты, блядь, не сказал мне, — прорычал Брэндон. — Я был вынужден узнать об этом из прессы, как и все остальные.

— Папочка. Не надо.

— Делани, детка. Твой отец имеет полное право сердиться, но не на свою дочь. Только не на дочь.

Он посмотрел на меня, затем снова посмотрел ей в глаза.

Что разозлило меня больше всего, так это ложь, которая была сфабрикована о Брэндоне. У него не было проблем с азартными играми. Я почти купился на эту хрень. Никогда больше я не стану задавать вопросов этому человеку, даже если мы больше не будет друзьями.

— Я люблю его, папочка. Всем сердцем. Он единственный для меня. Он твой друг. — В её шепоте было столько муки.

Брэндон глубоко вздохнул.

— Я лежал на больничной койке, чувствуя злость после того, как выслушал сообщение своей дочери, и жалость к себе. Потом я вспомнил нашу любимую песню и понял, что должен двигаться дальше.

— Джимми Баффет, — тихо сказал я.

Он протянул мне руку, и я тут же пожал её.

— Жизнь слишком коротка, приятель. — Он притянул меня в объятия и похлопал по спине. — Позаботься о моей маленькой девочке, или я убью тебя своими руками.

— Понял, друг мой.

Когда он отстранился, то широко улыбнулся и заключил Делани в объятия.

— Иди сюда, милая. Пришло время отпраздновать.

— Гонка ничего не значила, — сказал я ему.

— Гонка была довольно зрелищной, — промолвил Брэндон. — И, возможно, у меня ремиссия.

Когда Делани завизжала, я отступил на шаг, бросив взгляд на свою большую, шумную семью, которая суетилась вокруг меня и Брэндона. Ничто не сравнится с поиском любви всей моей жизни.

Она была причиной, по которой я мог дышать, мог ясно мыслить, и именно по этой причине я прошёл бы сквозь огонь, чтобы спасти её.

Снова и снова.

Делани

«Приходи в хранилище».

Я произнесла эти слова вслух и прикусила нижнюю губу. Я перечитала их ещё с полдюжины раз, мне было любопытно, что этот мужчина имел в виду. После гонки прошла неделя, и мы провели вместе невероятное время, в том числе и с моим отцом. Я узнала всё о том, что Франсуа сделал для медицинского обслуживания моего отца, и это напомнило мне, каким удивительным человеком он был.

Даже если знала, что он убил по меньшей мере дюжину человек, пытаясь выяснить, куда меня увезли.

Только то, что я была в его объятиях, имело значение.

Не знаю, почему поток мыслей обо всем, через что мы прошли, продолжал проноситься у меня в голове. В этом не было никакого смысла, особенно учитывая то, что сейчас мы были так счастливы. Но мне приходилось часто себя щипать, чтобы смириться с этим, прежде чем я действительно начала в это верить.

Я глубоко вздохнула, спускаясь по лестнице в уединённую зону. Я не видела Франсуа уже несколько часов. Он сказал мне, что у него возникла деловая ситуация, с которой ему нужно было разобраться.

Затем мне прислали дюжину роз, великолепное красное платье и записку. Рокко привёз меня в клуб, и, хотя я делала всё, что было в моих силах, чтобы заставить этого человека рассказать мне, что происходит, он всю дорогу молчал.

Хотя я не раз замечала, как он ухмыляется.

Я бы как-нибудь наказала Франсуа за это. Каким-нибудь образом.

Подойдя к двери, я немного поколебалась, прежде чем открыть её. На этот раз, когда включился автоматический свет, он был приглушён, создавая идеальную атмосферу для того, что задумал мой возлюбленный.

Но у меня было чувство, что он напомнит мне, что он мой хозяин. Я чуть не захихикала от этой мысли. Я прошла через первую комнату, слушая ослепительную пульсирующую музыку. Когда я вошла в комнату, где стоял длинный стол, я была потрясена, увидев, что он уставлен серебряными подносами с фруктами, сырами, винами и мясом, от аромата свежего хлеба у меня потекли слюнки. И ещё там были шоколадные трюфели.

Но мужчины, которого я обожала, нигде не было видно. Я взяла шоколадку и откусила кусочек, прежде чем заметила, что картина, которую я так полюбила, была накрыта холстом.

Я хотела заглянуть под него, но передумала.

Неужели этот человек собирался оставить меня в догадках?

Наконец, я услышала за спиной шаги и прикусила нижнюю губу.

— Моя прекрасная куколка, — произнёс Франсуа своим глубоким баритоном.

— Мой потрясающий гонщик.

Он рассмеялся и обнял меня, позволяя нам раскачиваться назад-вперёд в такт музыке.

— Ты как раз вовремя.

— У меня было чувство, что ты бы отшлёпал меня, если бы я опоздала.

Его смех был оглушительным.

— Ты слишком хорошо меня знаешь, моя дорогая.

— Что всё это значит?

— Терпение, моя милая девочка.

— Сказал мужчина, у которого его совсем нет.

— Шампанское или вино?

Когда Франсуа отошёл от меня, я медленно обернулась.

— Ну, конечно, шампанское. Что мы празднуем в этот чудесный вечер?

— Моё последнее приобретение. — Он приподнял бровь, затем ухмыльнулся, доставая бутылку из ведерка.

Я внимательно изучала его, беря клубнику с одного из подносов и мурлыча, когда откусила кусочек сладости.

Казалось, он не мог отвести от меня глаз, озорная улыбка на его лице стала ещё шире. Франсуа не спеша открыл бутылку, затем налил из неё, наконец, взял два бокала и направился в мою сторону.

— За мою любимую.

— Ты правда любишь меня?

— Всем своим сердцем, моя дорогая.

— Просто, чтобы ты знал, мой отец предложил мне должность в своей фирме.

Он приподнял брови.

— Правда что ли?

— Ах ты негодяй! Ты знал об этом. — Его смех разнесся вокруг меня.

— Между нами больше не должно быть секретов, особенно если мы собираемся стать настоящей семьей.

— Ты просишь меня выйти за тебя замуж?

— Пока нет. Но я сделаю это, когда придёт время.

Этот мужчина знал, как безжалостно дразнить меня.

— Ты очень плохой человек.

— Я когда-нибудь лгал и уверял тебя в обратном?

Когда Франсуа протянул мне бокал, электрические разряды, пробежавшие по мне, усилились. Могу поклясться, что так оно и было. От этого мужчины исходил такой животный магнетизм, что я уже была в мечтательном состоянии.

Когда я не ответила, он провёл пальцем по моему подбородку.

— Ну так?

— Никогда, — сказала я ему.

— И не планирую этого.

— Итак, что там, за холстом?

Он отвел взгляд, делая вид, что размышляет.

— Не знаю, заслуживаешь ли ты того, чтобы увидеть это.

Когда я игриво шлепнула его, Франсуа зарычал.

— Тебе лучше показать мне, иначе…

От его смеха у меня по телу пробегали мурашки.

— Что ж, думаю, я могу сделать исключение. — Он отступил, не торопясь, к краю холста. — Готова?

— О, я готова.

Он потянул за ткань, позволяя ей упасть. Мне пришлось моргнуть, чтобы всё рассмотреть.

— Это… я.

Картина была невероятной, цвета были такими яркими, что я чуть не ослепла. Это воспоминание о нашей ночи, проведённой вместе в маленькой студии, когда я смогла расслабиться и быть совершенно свободной рядом с ним.

— Студия в Ки-Уэсте принадлежала человеку, который написал холст, так тебе понравившийся.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не избавился от неё. — Я подошла ближе, бросив на него строгий взгляд.

— Ни за что. Она просто лежит на складе, ожидая, пока достроят наш новый дом.

— Наш новый дом?

— Конечно, очаровательная куколка. Ты получишь всё, что пожелаешь. Мы также купим такой же в Ки-Уэсте, поскольку я знаю, что тебе там очень нравится.

Он выбрал одну из фотографий, на которой я была в маске. Из-за краски я была почти неузнаваема.

— Это так красиво. — Боже, я обожала этого мужчину.

— Она и близко не такая красивый, как ты. Моя единственная настоящая любовь.

То, что сделал для него его брат, было одновременно и милым, и ужасающим, но за последний месяц я так много узнала о силе семьи. Франсуа повезло, что у него были такие заботливые люди.

А я считала себя самой счастливой женщиной в мире.

Некоторые говорят, что всему есть причина. Я должна согласиться.

Хотя Рэйвен была права в том, что карма — сучка, она также была непреклонна в том, что позволила двум людям, которые были созданы друг для друга, найти друг друга во мраке, называемом жизнью.

Я была влюблена.

У меня была огромная семья.

И у меня было такое светлое будущее, что я могла видеть звёзды во сне.

Чего еще может пожелать девушка?

КОНЕЦ.

◈ Содержание: 29 глав

◈ Переводчик: Lana.Pa

◈ Редактор: Настёна

◈ Вычитка: Иришка

◈ Обложка: Wolf A.

Переведено для группы «Золочевская Ирина и её друзья»

Мы в ВК: vk.com/zolochevskaya_irina

Мы в ТГ: t.me/zolochevskaya_irina_and_friends